Раз уж я решил назвать блог "Усы Дюшана, борода Пикассо", то начнем... с усов. Усов Дали, разумеется. До Дюшана, бород и Пикассо еще доберемся.
Если же быть совсем точным, то речь пойдет даже не про самого Дали, а про одну его картину (где без усов, конечно, тоже не обошлось). Хочу предложить вашему вниманию такую работу:
На мой взгляд это одно из лучших произведений Дали. Здесь его "параноидально-критический" метод оказался завязан на творчестве Веласкеса – фигуры №1 в истории испанского искусства. С одной стороны, Дали зашифровывает здесь композицию "Менин", с другой – дает референс к гораздо менее известной работе – портрету Хуана де Парехи, который был... рабом Веласкеса. Ну и его подмастерьем, конечно, тоже. Хотя разве скажешь по портрету Парехи, что это портрет раба?
Хуан де Пареха держится здесь с удивительным достоинством, да и одет он совсем не бедно. Впрочем, сложно избавиться от ощущения, что Веласкес в этой работе прежде всего наслаждался решением чисто живописной задачи: изобразить черное на черном на черном. Вообще художника с его рабом и подмастерьем вряд ли связывала крепкая дружба (как утверждают некоторые историки): Веласкес пишет потрет Парехи в 1650 году в Риме, а осенью того же года подписывает ему "вольную" – но только на 1654 год, при условии, что в эти несколько лет Пареха не сбежит или не совершит какого преступления. Кстати, на свободе Пареха стал довольно известным живописцем.
Дали не копирует портрет Парехи, а создает визуальную метафору его освобождения: рука художника-раба обретает силу, гвозди и разлетаются во все стороны, лопается стальной обруч, костыль (наставничество Веласкеса?) отброшен. Обретение своего "я" Парехой довершает зритель, мозг которого выстраивает профиль его головы из "подброшенного" Дали материала: парящий подрамник из "Менин" образует переносицу, сюрреалистические облачка и деревца (они же фигурки инфанты и ее фрейлины) очерчивают линию губ и формируют усы и бороду.
