«А кардиолог, он чё делает с сердцем? Он просто его заменяет, да?» - вот такие фразочки я порой слышу от учеников.
У нас вообще в крови принижать чужой труд:
- Терапевт – это не хирург. Сидит себе, «Персен» прописывает…
- Жонглёр? А чего ему вообще волноваться? Он же не под куполом цирка висит. Что ему сделается?
- Синхронное плаванье? Самое главное, чтобы ноги красивые были, не кривые.
- Хокку, говорите? Три строчки написать и я могу.
- «Чёрный квадрат»! Да это и моя тёща намалюет!
- Парашютисты… А чего им? Наверное, вяжут пока летят. Времени-то у них навалом. Делать-то им нечего.
- Лежачие полицейские… Ну это вообще блатное местечко. Работка – не бей лежачего.
Любой труд невежда норовит опустить ниже плинтуса. Я репетитор. Для многих моих родственников и знакомых трудности репетитора – это такой же оксюморон как «живой труп», «зимнее лето» или «вечернее утро». Чушь какая-то!
«Трудности репетитора» - ничего смешнее они ещё не слышали. Я же не езжу на работу в час пик на двух электричках с пересадками, начальника у меня нет, никто меня никуда силком не отправляет. Ну и что обо мне тогда говорить? Не о чем. Считай, потеряна для общества.
- А мама сегодня кексы испекла, - похвастался однажды Гриша Петренко-Сидоренко.
- Как здорово!.. – говорю.
А сама грешным делом думаю: «Надо же! Откуда такие перемены?! Откуда вдруг такая любовь и забота?»
Родителей Гриши Петренко-Сидоренко я знаю давно, увы. Живут они быстро, дёргано: «Быстрее! Одевайся! Пошли! Потом расскажешь!» Живут без всяких кошек и собак, цветов, книг, дач и огородов, не затрудняя себя ни спортом, ни искусством… Ну не производят они впечатление кулинаров!
Ладно, написали мы с Гришей ещё полстраницы.
- А нет, - говорит, - кексы всё-таки бабушка испекла.
Ну да, перепутал. Поправился. Так, между делом.
А ты представь, Гриша, ты бы пёк-пёк эти кексы, а родители потом сказали:
- Ой, Даня кексы испёк.
(Даня – это Гришин старший брат).
- А нет, кексы испёк Гриша. ...Или всё-таки Даня?
Себя-то ты вон как превозносишь:
- Я сам от себя в шоке! Я читаю учебник за девятый класс!
- Да подожди ты, Гриша! Это не называется, что ты читаешь за девятый класс. Ты просто прочитал название.
- Я первый восьмилетка, который выучил английский язык!
- Да подожди ты, Гриша! Во-первых, ты не первый. А во-вторых, ты ничего ещё не выучил.
А тут читали с ним рассказ Рэя Брэдбери. На втором абзаце на спинку стула откинулся и смотрит на меня ошарашенно:
- Ничего себе! Ну у Рэя Брэдбери и фантазия! Даже я, наверное, не смог бы такое придумать!
То есть сидит здесь такой Гриша Петренко-Сидоренко, целые миры вышли из-под его пера. И вдруг замечает Рэя Брэдбери и благословляет его. Да чего уж там – даже от своей Нобелевской премии в его пользу откажется.
Ещё у меня есть: "Покачала на качелях мясо и сдала экзамен собаке. Моя Германия"
