1 ноября 2004 года
Здравствуйте, мои дорогие,
[Пояснение: в самолете И.И. познакомилась с молодым узбеком, который сидел рядом и летел в Нью-Йорк учиться в университете. Во время Отечественной войны (1941-1945 гг.) И.И. провела несколько лет в эвакуации в Узбекистане и потому испытывала к этому краю (а, соответственно, и к соседу-студенту) самые теплые чувства. После прибытия и выдачи багажа (у студента оказался огромный чемодан) узбек посетовал, что его никто не встретил. И.И. предложила ему ехать устраиваться в университет, оставив чемодан ей, и заехать за ним, когда будет удобно. Студент так и сделал: к нашему приходу его и след простыл, огромный чемодан - у И.И. и никаких координат владельца. Несколько дней он не объявлялся. Мы уже забеспокоились, гадая, что в чемодане, и на всякий пожарный спустили его в гараж.
Позвонив в университет, передали студенту свой телефон. На следующий день Саше позвонил приятель студента. Саша велел, чтобы за чемоданом заехал сам студент. Заехал, но ничего не объяснил. Лишь кратко извинился. – Прим. автора].
Загадочная история со мной, «лохом»-бабушкой, и «лохом» студентом-узбеком закончилась без криминала.
Оба повели себя, как в 1960-70 годах – доверяя друг другу: на память о происшествии осталась миниатюрная статуэтка – узбек во всем своем национальном облачении как бы сидит в чайхоне. Студент оставил её мне при уходе в первый день.
Ну, а дальнейшее покатилось по накатанной дорожке. Погода стоит хорошая, в основном солнечная и теплая (+21С). Всю неделю я занималась чтением, шитьем и т.д. (Лена: мне рукава на пиджаках подкоротить, Саше рубашки и брюки погладить – нарядов вне очереди на этой неделе не было). Ходила в садик погреться на солнышке. Оно тут ходит гораздо выше, чем у нас. А в выходные, «как штык» - уикэнд и надо осматривать новые места. Саша и Лена даже по Интернету смотрят, куда бы податься. В прошлую субботу ездили на ипподром.
Там проходили какие-то крупные соревнования - бега. Саша и Лена решили делать ставки. И за меня тоже. Они изучали по программке, какие лошади более быстрые и успешные, а я говорила, какие лошади самые красивые из тех, которых наездники выводили и показывали перед каждым заездом. И получалось так, что выигрывали те лошади, которых я называла, а их лошади проигрывали. Так что в итоге, как сказал Саша, игра закончилась нулевым результатом.
На следующие выходные определились сразу на 2 дня: суббота – дамба на водохранилище (Лена: которое снабжает Нью-Йорк питьевой водой), воскресенье – рыбалка на Гудзоне. На дамбу мы поехали часов в 11. Дорога опять шла через скалистые горы, осенний лес и редкие одиночные, красивые, как в сказке, домики. И вот в один из таких одиночных домиков мы заехали. Там дети распродавали имущество умершей матери – художницы (Лена: в США такие тотальные распродажи называются - estate sale). Дом внешне выглядел обветшалым, но внутри оказался довольно вместительным и светлым. Одна комната – гостиная – была со всех сторон застеклена. Можно, сидя дома, любоваться природой вокруг. Комнат много – два этажа. Продавалось всё: мебель, посуда, книги, одежда, детские игрушки, кухонная утварь, безделушки. Для меня это была экскурсия в американский быт. Очень впечатляет.
Уже на выходе мы познакомились с сербом, тоже побывавшим в этом доме и хорошо говорящем на русском. Он нам рассказал, что распродают всё уже пожилые дети, так как им очень трудно с деньгами, а платить одну аренду составляет 150 тыс. долларов в год (Лена: поправлю – речь шла о налоге на дом в размере 15 тысяч долларов в год; поясняю: когда говорят в Америке «у него свой дом», это означает, что человек внес некую первоначальную сумму от стоимости дома – процентов 25. Одновременно он закладывает дом банку, чтобы выплатить полную стоимость дома прежнему владельцу, а затем в течение 30 лет ежемесячно с процентами выплачивает оставшуюся сумму банку, в котором заложен дом. Через 30 лет закладные выплачены. Тогда можно говорить с полным правом, что человеку принадлежит дом. Однако с собственного дома надо платить налог на имущество – в данном случае 15 тыс. долл. в год).
Затем поехали на дамбу (Лена: ныне она называется Старая Кротонская – первое сооружение для подачи воды в Нью-Йорк и первая каменная в США. Строили её в 1837-1842 гг.). Панорама открылась потрясающая, как теперь все говорят. Среди скал – стена, и с нее ниспадает водопад. Вся дамба сделана из скалистых камней-глыб, а сверху проходит еще дорога (Лена: мост). Все сооружение похоже на громадный старинный средневековый замок. Полюбовались, погуляли и поехали домой.
(Лена: поскольку И.И. описывает именно свои приключения, то она опустила факт игры в кости в субботу вечером с Женей и Наташей. Играли в кости по хмурой холодной весне по одним правилам, за лето их потеряли и выискали другие правила. Подъехав с итальянского винного фестиваля, Дима сильно удивился системе подсчета очков: «А зачем вы вообще кости кидаете?». Скоро наши разъезды будут подкошены холодами, поганой погодой и ранней темнотой, так что придется совершенствоваться в игре в кости).
В Воскресенье поехали на рыбалку компанией на двух машинах: мы втроем, Ира, Женя с Наташей, и их друзья-журналисты (Лена: муж и жена работают корреспондентами ТАСС при ООН) и их мопсик Хучик (как у Дарьи Донцовой). Было солнечно, но ветрено. Гудзон весь был в мелких «барашках». Раскинули свои снасти рыбаки Саша и Женя, а остальные пошли на прогулку. Я села смотреть, как ловится рыба. Очень долго колокольчики на удочках молчали. И вдруг один колокольчик стал очень сильно звонить, и дергаться удочка. Не успела я понять, в чем дело, как у Саши в руках удочка сломалась. Он стал тащить за леску, но рыбы не оказалось, и крючка тоже - видно была большая рыба! Как только он ее подсек, она сильно рванулась, сломала удочку и ушла с крючком (так рыбаки объясняют). Не удалось мне увидеть торжество рыбака.
В итоге Саша поймал маленькую рыбешку, а Женя ничего. Зато надышались свежим воздухом, поели жареной колбаски с капустой и поехали по домам утомленные свежим речным воздухом.
Вот так прошла еще одна неделя.
Оля, напиши подробнее о детках.
Целую вас всех. Не болейте.
Ваша бабушка-путешественница.
