Известно, что далеко не каждый хороший танцовщик способен стать хорошим педагогом, балетмейстером или репетитором. Но никто не может запретить артистам, завершившим сценическую карьеру, пробовать свои силы в новом качестве, поэтому очень многие ищут себя в педагогической деятельности. И далеко не все находят свое место, не всех выбирает время. Но если артист нашел и проявил себя в педагогике, ученики приносят ему заслуженную славу и признание.
Фёдор Лопухов в книге «Шестьдесят лет в балете» писал: «Педагог не рождает таланты, он лишь помогает их выявить, наделяет ученика знаниями, формирует (не всегда правильно) его вкус, передает исполнительский опыт (а иногда и дурную традицию). Как бы ни был велик педагог, он всегда меньше, чем подлинно талантливый артист». Балетмейстер также отмечал, что педагог не в силах умножить дарование, если оно изначально было маленьким, и приводил в пример Марину Семёнову — прославленную ученицу Вагановой. Семёнова еще в школьные годы являла собой новый блистательный и ёмкий талант, который родился не в классе Вагановой, а задолго до него. А класс Агриппины Яковлевны стал удачной средой для «прорастания» таланта в руках грамотного педагога.
«Великая и ужасная» Агриппина Ваганова обрела славу великого педагога, находясь в тени успехов своих прославленных учениц, которые горячо любили своего учителя и позже были благодарны за излишнюю строгость и требовательность. Сегодня остановимся подробнее на том, в какой атмосфере ученицы постигали искусство балета и каких методов придерживалась Агриппина Яковлевна.
Поиски
Отсутствие системы обучения классическому танцу очень разочаровало Агриппину Ваганову еще в училище. Юная воспитанница прекрасно видела, что ее учили именитые артисты — успешные актёры на сцене, но одновременно — посредственные педагоги в классе. Ваганова писала: «Нас тоже учили турам, но, так и не выучив, выпустили из школы на сцену». Годы работы в театре стали для Вагановой наблюдением и поиском, результаты которых она позже применила в своей педагогической деятельности. Высший статус театральной иерархии Ваганова получила на закате карьеры, зато в полной мере реализовалась уже после ухода со сцены - в педагогической деятельности.
Расцвет деятельности Вагановой как педагога пришелся на 30-е годы XX века, а именно в 1931 году. Именно тогда состоялся выпуск одного из самых любимых ее классов, в котором учились Наталия Дудинская, Фея Балабина, Татьяна Оппенгейм, Татьяна Капустина, Сарра Падве. Спустя несколько лет после этого выпуска вышел в свет учебник «Основы классического танца», написанный Вагановой во многом благодаря экспериментам, проводимых с восприимчивыми ученицами этого класса. Методика, в которой главное — последовательность, формировалась прямо на уроках, движения уточнялись и проверялись на ученицах путем неоднократного повторения и поиском удобного варианта исполнения. Результаты этой кропотливой работы легли в «Основы…», по которым теперь учится весь мир.
Урок начинается с приготовления
Тридцать лет подряд Агриппина Ваганова появлялась в училище ранним утром, и ее день проходил согласно строгому распорядку сначала в школе, затем — в театре.
Перед уроком нужно было не только приходить пораньше и разогреваться, но и поливать пол. Однажды ученицы пришли в класс заранее, но забыли полить пол, и Ваганова, удивилась: «А что меня ждать? Учитесь теперь на сухом полу». Урок начался, а вместе с ними — муки, потому что ученицы не могли исполнить ни одного движения на скользком полу и ждали, когда педагог сжалится над ними. После этого случая перед уроком Вагановой пол был полит всегда: «Кто не умеет поливать, тот не умеет танцевать». Из таких деталей вырабатывалась дисциплина, которая позже становилась привычной и помогала справляться с трудностями профессии.
Тихий голос педагога
Не утихают споры о том, каким должен быть педагог в балете, как он должен воздействовать на учеников, чтобы добиваться высоких результатов. Повышать голос или говорить тихо, сидеть на стуле во время урока или перемещаться по классу, допустимо ли тактильное воздействие?
Агриппина Яковлевна задавала комбинации в очень быстром темпе, что вырабатывало выносливость, память, координацию, силу воли. Во время урока она ходила по классу, чтобы с разных сторон осмотреть исполнение каждой ученицы и указать на ошибки и мельчайшие погрешности. По воспоминаниям учениц, показы Агриппины Яковлевны были безупречны и в то же время просты и естественны, чего она всегда требовала от всего класса. Ваганова щедро ругала и щедро хвалила, и ее одобрение было высшей наградой для каждой ученицы.
Наталия Дудинская вспоминала, что Ваганова вела урок тихим голосом, чтобы ученицы привыкали к острому вниманию. Комбинации показывались только два раза, с правой и с левой ноги. Агриппина Яковлевна добивалась, чтобы ученицы делали движения осознанно, а не зубрили порядок без осмысления.
«Когда Вагановой по разными причинам пришлось уйти из театра, я не могла остаться без ее уроков и упросила Агриппину Яковлевну заниматься со мной в школьном зале. Она согласилась и работала с нами, несколькими артистками — её ученицами, конечно, безвозмездно, с 1937 по 1941 год», — писала Дудинская.
Умение раскрыть каждого
Агриппина Ваганова не терпела распущенности, несобранности и лени, она была строга к себе и к другим, и это легло в основу ее подхода к обучению балету. Ваганова признавала только систематическую работу танцовщицы, не признавая случайных успехов. Возможно, именно поэтому Ваганова упорно шла к созданию жесткой системы уроков, которая впоследствии могла стать надежной опорой каждой танцовщицы в освоении любого репертуара.
Ваганова обладала «чутьем», которое никогда не подводило и позволяло увидеть, может человек или нет. Но несправедливо будет утверждать, что Ваганова собирала в своем классе самых способных учениц, и поэтому ее выпуски были удачными. Агриппина Яковлевна могла работать с ученицами, чьи данные не были выдающимися, но все они выходили из её класса грамотными и обеспечивали единство ленинградского стиля на сцене.
К таким ученицам относилась Галина Уланова, вспоминавшая спустя много лет: «Признаюсь, что по своему характеру, по складу своих природных данных я не близка Вагановой. Но в том-то и высочайший профессионализм педагога, что она, как говорится, не стригла всех под одну гребёнку, а умела выявить и развить лучшие индивидуальные качества своих учениц». Отношения Вагановой и Улановой были исключительными профессиональными и даже чуть отстраненными, но такая дистанция была вполне естественной. Галина Сергеевна всегда помнила, что Ваганова в классе хоть и была щедра на колкие замечания, но временами щадила скованную Уланову, чтобы ученица еще больше не закрылась в себе.
Строгий педагог
Имя Вагановой к 50-м годам XX века было окружено ореолом славы, слухами, преданиями, она была почти фантастической фигурой, вершителем судеб. Агриппина Яковлевна была предана своему искусству, для нее оно стояло на первом месте, она страстно переживала обо всем, что имело отношение к балету. Именно поэтому Ваганова использовала в своей деятельности категоричные методы, что помогало добиваться высоких результатов. Так, Ваганова с презрением относилась к ленивым ученицам, не стеснялась отправлять за дверь невнимательных, повышала голос на тех, кто при великолепных данных работал не в полную ногу, и никогда не срывалась на тех, у кого «хорошая голова».
Ваганова была в первую очередь исследователем, которая систематизировала накопленный балетной педагогикой опыт. Каждая ученица, прошедшая класс Агриппины Яковлевны, впитывала уникальную методику в чистом виде. Не все становились солистками и балеринами, но каждая — достойной представительницей ленинградской школы, заметной с первого взгляда.
🎭 Дослужиться до примы: как изменилась иерархия за 100 лет
🎭 Как раньше принимали в балет без учета индекса длинноногости
