58.
Я шла по дому Ведмурда, не уставая удивляться диковинным вещицам повсюду. На стенах весели амулеты, ножи, незнакомые мне вещи. Каждая из них, как мне казалось, могла быть использована для защиты.
Мне казалось, что это не дом, а замок, постоянно готовый к обороне. Теперь я поняла, почему незнакомцы строили такой высокий забор, они в каждый момент готовы к нападению.
Только кто и почему мог напасть на них? Ответа на этот вопрос у меня не было.
В общей комнате меня встретил хозяин дома. Я поклонилась ему, а Ведмурд благосклонно кивнул мне.
- Демид ждет тебя, - сказал он, - но долго вам общаться нельзя, он слишком слаб. Огонь разъедает моего сына изнутри и мне надо время, чтобы придумать, как обойти последствия несвоевременной инициации.
- Мне жаль, что так получилось, - тихо ответила я.
- Ты не в чем не виновата, дитя моё, это мужские дела и мы решим их. -по отечески сказал мне Ведмурд.
Он кивнул своему младшему сыну и мальчик повёл меня в комнату Демида. Мы поднимались по резной лестнице, которая шла вокруг столба. У меня даже закружилась голова от такого подъёма.
"Как они это построили? Какие секреты им известны?" - думала я.
На втором этаже было множество дверей. Что тоже было в новинку. В моем доме все жили вместе, ни у кого не было своего угла. А здесь каждый спал отдельно, что поражало меня.
Уединение было впервые доступно мне, когда родители выгнали меня из дома и я жила в одной из построек во дворе. И хотя мне было обидно, что так произошло, но я тогда с удивлением узнала тишину и возможность побыть одной.
Мальчик остановился у одной из комнат, кивнул мне, и быстро ушел. Я заметила, что дверь передо мной была украшена особым орнаментом. Оглянувшись, я поняла, что каждая дверь украшена по-своему.
Постучав и тихонько заглянув в комнату, я оказалась в пространстве, очень похожем на то, где я жила на женской половине.
Демид был бледен. Он лежал на кровати и глаза его были закрыты. Я подошла и присела на край кровати. Посмотрела на своего жениха. Щеки и скулы у него ввалились, на голове появилась прядь седых волос.
Я аккуратно дотронулась до руки своего жениха. Она была горячая. Мне казалось, его жар обжег мою кожу, так она горела.
Демид открыл глаза. Внутри его карих очей бушевал пожар. Я видела всполохи пламени и рвущийся наружу огонь. А в глубине застыла ненависть. Яркая пылающая злость... Я непроизвольно отшатнулась.
- Не бойся, Млада, я не трону тебя. - сказал Демид.
Я не узнала его голос. Это был голос взрослого мужчины, пережившего не одно сражение.
- C ж и-г а т ь людей сложно, даже если это враги, - продолжил он.
- Спасибо, что спас меня, - ответила я. - как ты себя чувствуешь?
- Моё тело терзает огонь. От этого я не могу обнять тебя. Мой разум узнал k p o в ь врагов. Я стараюсь не поддаться искушению стать карающим огнём. Иначе мой единственный путь будет в вoйскo князя. Там такие нужны. А дорога к тебе будет для меня закрыта.
- Чем я могу помочь тебе? - испуганно спросила я, не представляя, что будет со мной, если Демид уйдёт в дружину.
- Будь со мной. Твоя прохлада пробивается ко мне сквозь пытающий огонь. Твоя любовь, как холодный родник в жаркий день, остужает меня и позволяет утолить жажду. - ответил Демид и его голос был почти прежним.
- Я буду рядом! - воскликнула я. - Столько, сколько позволит твой отец. Я ведь не должна находиться здесь. - грустно добавила я.
- По нашим законам - ты моя жена. И мне не важно, что думают в селении.
Я улыбнулась. С недавних пор мне тоже было все равно, что говорят обо мне селяне. Они не могли понять меня. А избранные ими старейшины уже дважды пытались извести моих близких вместо со мной. Я больше не доверяла мнению слепых и не боялась их осуждения.
В дверь раздался тихий стук.
- Тебе пора, - сказал Демид, - мой брат пришёл за тобой.
Я ещё раз пожала руку жениха и встала.
Обернувшись перед выходом из комнаты, я увидела, что Демид вновь закрыл глаза и казалось был вне этого мира. Я решила молиться всем известным мне богам, чтобы они сохранили его разум и исцелили тело.
Брат Демида проводил меня вниз. Там я увидела беседующих бабушку и Ведмурда. Они вопросительно посмотрели на меня.
- Демид поговорил со мной, он был в памяти. - сказала я.
- Это хорошо, - ответил Ведмурд. - Ваша связь, как якорь, удерживает его в этом мире. Иначе он сразу ушёл в войско Перуна.
- Да, он говорил про войско князя, что это значит? - спросила я.
- У нашего князя есть специальная дружина, в которую принимают только тех, кто отмечен Перуном - умеет огонь вызывать, врагом поджигать или сам огнём становится, поражать неприятеля не только копьем, но и взглядом. Эта дружина называется войско Перуна. - объяснил Ведмурд. - Но возврата из этой дружины нет. Каждый, кто попадает в неё, остаётся в ней до своей г и б е л и. Этим дружинникам дают самые опасные поручения. Их отправляют в тыл врага, на заведомо безвыходные задания. Уходя в царство Мары, они забирают с собой много неприятеля.
Я с ужасом слушала рассказ хозяина. Ничего не зная о княжеской дружине, мне было тяжело узнать правду.
- Таких людей много? - спросила я.
- Нет, и тем больше их ценит князь. Если он узнает, что мой сын обрёл силу
не будучи сдерживаемым женской лаской, и значит разум его поглощен огнём и могуществом, князь пришлёт сюда гонцов, чтобы забрать Демида. Вдали от тебя, Млада, мой сын быстро станет карающим огнём без чувств и сердца, - печально ответил Ведмурд.
- Князь знает, где вы остановились? - спросила я.
- Да, князю это известно. Но он давно не призывал мою семью себе на помощь. Один случай не даёт ему это сделать. - был ответ.
Мне очень хотелось узнать о чем говорит хозяин дома, но строгий взгляд бабушки заставил меня прекратить вопросы, поклониться и пойти в свою комнату.
Дойдя до неё, я поняла, как ещё слаба. Ноги почти не держали меня, а тело начал бить жар. Подошедшая вскоре бабушка с неудовольствием увидела моё состояние.
- Его огонь сильнее твоей воды, - сказала она и задумчиво продолжала. - Тут матушка твоя нужна. Без неё наша с тобой нить обрывается, не передаётся тебе сила нашего Рода. Матушка твоя её в землю сводит.
- Что же делать? - спросила я, чувствуя, как жар все больше поглощает меня.
Колдунья молчала.
- Я схожу к ней, - наконец сказала она. - Ты ей дочь родная, она должна помочь.
