Был у Агнии Барто чемодан. Огромный, неподъемный. Битком набитый благодарственными письмами. Больше десятка лет он пополнялся письмами взрослых со всех концов СССР, А началось всё с небольшой, но очень светлой поэмы «Звенигород»:
Летом весь Звенигород
Полон птичьим свистом.
Там синицы прыгают
По садам тенистым.
Там дома со ставнями
На горе поставлены,
Лавочка под клёнами,
Новый дом с балконами.
Новый, двухэтажный
На пригорке дом,
Тридцать юных граждан
Проживают в нём.
Написана поэма была в 1947 году. Звонкий и светлый стиль Агнии Барто. И рефрен поэмы –
Дочки тут и сыновья
Что же это за семья?
Это – дети войны. Стихотворение – о детском доме, где жили сироты и те, кто потерял родных…
Вдруг настанет тишина,
Что-то вспомнят дети…
И, как взрослый, у окна
Вдруг притихнет Петя.
До сих пор он помнит мать…
Это только Лёлька
Не умеет вспоминать —
Ей три года только.
Читатель этой поэмы написал Агнии Львовне, что тоже попал в детдом трёхлетним, но помнит, что ехал в поезде с мамой и братом, а когда они с братом пили воду на платформе, налетели фашистские самолёты и поезд тронулся, и брат не успел втащить его на подножку… «Я вернусь, Коля!» - крикнул он и не вернулся. «У меня тогда же мелькнула мысль, что старший брат мог узнать младшего по его рассказу» - вспоминала Барто. «Звенигород», такой внешне радостный и светлый, будил много боли – слишком много было потерянных детей, братьев, сестер, матерей…
Дети воинов, бойцов
В этом детском доме.
Здесь портреты их отцов,
Карточки в альбоме.
Однажды Агнии Львовне написала мать потерянной в годы войны восьмилетней Ниночки о том, что ей очень хочется думать, что её дочь выросла среди таких же хороших людей. В письме были и фамилия, и имя-отчество, даже дата рождения, и Барто обратилась в отдел розыска управления милиции. Нина, которой исполнилось уже 18 лет, была найдена. В прессе появились заметки в духе «Стихи соединили мать и дочь», «Эхо поэтической строки», «Семья, рожденная поэзией». Барто иронично замечала: «Это было неточно: мать и дочь соединили поэзия плюс милиция». Но милиция работала только с точными данными, а их часто не было. Агния Барто знала о цепкости детской памяти. И поток писем, хлынувших к писательнице, в результате привел к передаче на радио «Маяк» «Найти человека». За двадцать пять минут Барто стремилась рассказать как можно больше. «Нужно было рассказать о тринадцати – пятнадцати судьбах, и каждый раз я давала себе слово выбирать только то, что может послужить поиску, но это слово сама и нарушала, потому что во многих письмах раскрывались самые светлые чувства человеческой души». В первый год работы передачи Агния Львовна не написала для детей ни одного стихотворения. Несмотря на радость, которую приносили телеграммы от найденных, воссоединившихся родных, весёлых стихов не писалось. Война снова встала за плечом причастных к передаче…
По трагическим и самым незначительным приметам близкие начали узнавать друг друга. Маленькую Зою опознали по неживой матери: она помнила, как привезли мать, подорвавшуюся в поле на немецкой мине. Её старшие братья и сестры узнали Зою по воспоминаниям.
У Никиты нет отца,
Мать его убита.
Подобрали два бойца
У сожжённого крыльца
Мальчика Никиту.
«В избе валялся только калошик с одной ноги, а мальчика моего уже не было… Проходили по деревне наши войска, конечно, на произвол судьбы они ребенка не бросили» - писала Федосья Игнатьевна Прилепская. Когда соседи вбежали в избу, они нашли убитого дедушку и детскую калошку.
От растерянности и испуга Ваня Прилепский забыл свое имя, в детском доме его назвали Владимиром Поляковым. Услышав передачу, он вспомнил дедушку, а встретившись с матерью, вспомнил и местность, и узкоколейку, где ходил поезд-кукушка…
Роза Кузяева на всю жизнь запомнила, что в тот день, когда она потерялась, на ней были голубые туфельки, коричневое пальто и пуховый платок. Мать искала её 27 лет – и сразу узнала по этим приметам. А с Василий был опознан по… умывальнику. Все приметы совпадали, но были и сомнения. Тогда вместе с родными Василий отправился в усадьбу, где, предположительно, родился. Всё уже было перестроено, но, оказавшись на месте, он уверенно подошел к одному из деревьев и сказал: «Вот здесь у нас висел умывальник»…
Был у Клавы старший брат,
Лейтенант кудрявый,
Вот на карточке он снят
С годовалой Клавой.
Защищал он Сталинград,
Дрался под Полтавой.
«Помогите найти сестру Лиду. Ей было 5 лет, она должна помнить меня, сестру Тоню, и как схватили отца, а мы оцепенели. На казнь вывели всё село. Что сделали с отцом, не знаю, одна женщина закрыла мне лицо своей шалью. Маму звали женя, отца - Серёжей»
«Галина Соловьева помнит, что в их местности поставлен деревянный памятник. Мать прочла ей надпись: «Тут зарыты дети из детского дома живыми». Всех, кто знает название местности, где был такой памятник, сообщите – это может помочь в поиске».
Передача всколыхнула страну. Люди словно ждали призыва помочь тем, чье детство было искалечено войной. Писали не только с просьбами найти, но и с предложениями о помощи. В день приходило 150-170 писем.
Иногда потерянные дети находились, казалось бы, в совсем безнадежных случаях. Дочь одной женщины потерялась в эвакуации. На поезд налетели фашистские самолёты, мать схватила на руки годовалую Светлану, а четырехмесячную Тамару подхватила незнакомая женщина… Казалось бы, искать девочку бесполезно, но мать помнила, что у Тамары было на ручке родимое пятно, похожее на розочку.
Барто сомневалась, но всё же рассказала о Тамаре в передаче. И отклик пришел невероятно быстро – писали из украинского села, что да, у них есть такая девочка, которой сейчас уже 29 лет. Мать отправилась в это село… Жители рассказали ей, что у деревни, на железнодорожной лини, стоял разбитый поезд. Одна из женщин, Марина, нашла у самой лини, в свекле, крошечную, грязную девочку, облепленную муравьями и принесла девочку домой. До войны у неё была дочка Евгения, и Тамаре дали её имя. От Тамары не скрывали её судьбу, всё село знало эту историю, рассказывало приезжим. Передачу услышала молодая учительница, и, вспомнив рассказы односельчан, тут же написала в передачу. Услышав, что приехала мама, Тамара не могла идти: подкашивались ноги…
Искали близких не только матери, отцы, дети. Приемные матери тоже обращались в передачу. Дети войны обретали двух матерей – ту, что вырастила, не дала пропасть, и ту, что родная по крови…
С августа 1973 года передача стала выходить нерегулярно, но выпускался специальный бюллетень.
А чемодан… в чемодане хранились письма и телеграммы от тех, кто нашел семью, потерянную в годы войны. 927 семей. Агния Львовна знала точную цифру.
Здесь вы можете посмотреть фрагмент передачи "Найти человека"
https://my.mail.ru/mail/lyudmila_chistenina/video/26/7013.html
#детская литература #советские писатели #найти человека #дети #великая отечественная война
