Найти в Дзене
Елена Халдина

Мать образцово-показательная

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 59 Татьяна Ширяева добежала до больницы, поднялась на крыльцо и тут до неё дошло, что навещать дочь она пришла с пустыми руками. «Чё ж делать-то, меня ж теперь люди осудят. Скажут: ну и мать, дочке хоть бы что-то принесла», — она стояла на крыльце и раздумывала, как ей быть дальше. Чужим мнением она не особо дорожила, но пустить пыль в глаза — любила. «Нужно срочно что-то купить, тогда не осудят», — решила Татьяна и рванула в продуктовый магазин. Она купила двести грамм печенья «Мария» и столько же карамели «Снежок», творожный сырок с изюмом и бутылку газированной воды «Буратино». «Вот, теперь можно и в больницу бежать! Алёнка обрадуется: всё что любит, купила», — сказала сама себе Татьяна, переполненная чувством материнского долга. Она сломя голову понеслась в больницу и упала, поскользнувшись переходя дорогу. Бутылка газированной воды разбилась и залила бумажные кульки с печеньем и карамелью, творожный сырок потерял товарный вид. «Да что же это

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 59

Татьяна Ширяева добежала до больницы, поднялась на крыльцо и тут до неё дошло, что навещать дочь она пришла с пустыми руками.

«Чё ж делать-то, меня ж теперь люди осудят. Скажут: ну и мать, дочке хоть бы что-то принесла», — она стояла на крыльце и раздумывала, как ей быть дальше. Чужим мнением она не особо дорожила, но пустить пыль в глаза — любила.

«Нужно срочно что-то купить, тогда не осудят», — решила Татьяна и рванула в продуктовый магазин. Она купила двести грамм печенья «Мария» и столько же карамели «Снежок», творожный сырок с изюмом и бутылку газированной воды «Буратино».

«Вот, теперь можно и в больницу бежать! Алёнка обрадуется: всё что любит, купила», — сказала сама себе Татьяна, переполненная чувством материнского долга.

Она сломя голову понеслась в больницу и упала, поскользнувшись переходя дорогу. Бутылка газированной воды разбилась и залила бумажные кульки с печеньем и карамелью, творожный сырок потерял товарный вид.

«Да что же это такое… Одно к одному, придётся ещё в магазин бежать, — отряхивая пальто, сокрушалась она, — Вот напасть: всё что купила, выбросить придётся. Вредная у меня всё же Алёнка, вредная».

В душе она мечтала стать образцово-показательной матерью, чтобы окружающие приводили её в пример, а дети гордились своей матерью. Образцово-показательная мать в её понимании — без гостинцев к больной дочери прийти не могла.

Татьяна подошла к ближайшей урне и выбросила всё, что купила. Вытирая слёзы варежкой, она опять отправилась в магазин. В этот раз она там приобрела тоже самое, но без газировки.

Бежать до больницы она уже не могла, шла размеренно, боясь поскользнуться и упасть второй раз.

Она дошла до больницы, поднялась на крыльцо и вошла в фойе для посетителей, и увидела объявление, что приём посетителей до часа дня. Её сердце дрогнуло. Посмотрев на наручные часики, она не сдержалась и ругнулась: «Так и знала, тьфу… Хочешь как лучше — получается, как всегда. Всего-то на десять минут опоздала, пока туда-сюда бегала. Ох-хо-хох… Вредная всё-таки у меня Алёнка. И что, я теперь зря шла, что ли? Ну уж, нет, я так не оставлю — я мать, всё равно зайду и всё разузнаю».

Фойе для посетителей отделяло от больничного коридора деревянная перегородка с окнами и с дверью посередине. Она заглянула в окно выглядывая, к кому бы можно было обратиться. Вдалеке она увидела женщину в белом халате и окликнула её, та подошла и спросила:

— Вам кого?

— У меня дочь сюда на скорой привезли, я к ней.

— Приём посетителей закончен, приходите после пяти, — сказала женщина уходя.

— Да стойте вы, — закричала Татьяна, — что я просто так, что ли, шла?!

— Приём закончен, — ответила женщина, теряя самообладание.

— Я мама Алёны Ширяевой, что с ней?

Услышав имя и фамилию девочки, женщина, перед тем как уйти, попросила:

— Подождите, врача позову.

Минут через десять пришёл врач, коренастый мужчина лет пятидесяти, и рукой показал на кушетку, предлагая сесть.

— Здравствуйте, а я мама Алёны Ширяевой, а меня к ней не пускают, — пожаловалась Татьяна и надула губы.

— Реаниматолог Николай Борисович Куликов, — представился мужчина, — здравствуйте…

— Как моя дочь? Я вот ей гостинцы принесла, — Татьяна приподняла авоську и показала, то, что мужчина назвал себя реаниматологом, она пропустила мимо ушей.

— Лежит в реанимации, состояние ребёнка тяжёлое: двухсторонняя пневмония, возможен интоксикационный шок.

— Как это? — изменилась в лице Татьяна, — Она же у меня только кашляла…

— Химический ожог второй степени на спине откуда?

— Химический? — переспросила Татьяна, врач кивнул головой. — Там химического не было, а только ожог от горчичников был.

— А от горчичников ожог откуда взялся?

— Так это она сама с горчичниками уснула. — оправдывая себя ответила Татьяна. — То так, спать не уложишь, а тут как назло — взяла да уснула. А что так всё серьёзно?

— Ваша дочь в реанимации, мамочка.

— Да она же у меня только кашляла, что вы с ней тут сотворили такого?..

— Мы спасаем вашего ребёнка. Состояние, повторяю, тяжёлое.

Татьяна стала упрашивать:

— Да мне бы хоть тогда, глазком на неё взглянуть, я же мать!

— В реанимации посетители запрещены.

— А мне-то теперь что делать? — выкрикнула Татьяна в сердцах.

— Надеяться на лучшее.

— А что, совсем так всё плохо?

— Всё что мог, я вам сказал.

— А она-то что говорит?

— Бормочет несвязно, что она скажет в таком состоянии. — Николай Борисович встал, и напоследок, сказал. — Звоните и узнавайте.

Татьяну как обухом по голове ударили, до неё стало доходить, что дочь она может потерять и виноваты в этом врачи, а не она. Она закричала вслед реаниматологу: «Да я вас всех засужу, если не спасёте … Дочку мою, залечили, и когда только успели: ушла на приём своими ногами и на тебе. Я ведь как чувствовала, не хотела её к врачу отправлять… Чё делать, чё делать?»

На крик Татьяны вышла её бывшая соседка Нина Кузнецова, работающая в детском отделении медсестрой.

— Здравствуй, Тань, прекращай блажить.

— Нина, ты что ль? Здравствуй, да у меня Алёнку тут залечили до реанимации.

— Не выдумывай, Тань, я видела какую её сюда привезли: губы синюшные, речь несвязная, ещё бы чуть-чуть и поздно было.

— Да как поздно-то, она же своими ногами в поликлинику пошла и тут на тебе. Я же её лечила сама.

— Я видела, вся спина в ожогах… Молчи уж, а? — покачала головой соседка и тяжело вздохнула.

— И чё теперь делать-то, Нин? — задала вопрос Ширяева, надеясь, что Нина её успокоит.

— Молись, Тань, а я пошла работать.

— А она-то чё хоть говорит? — допытывалась Татьяна.

— Она бредит, Таня. При мне всё спрашивала: «Мама, горчичники пора снять?»

— Проболталась значит… — выговорила Татьяна и сникла.

— Иди, Танька, с глаз моих долой, чтобы я тебя тут не видела.

Татьяна взглянула на Кузнецову и укорила:

— Уж кому-кому, а не тебе меня судить, ты-то Мишеньку своего ещё хлеще меня залечила, а сейчас строишь из себя святую.

Нина хотела ударить Татьяну по щеке, но с трудом сдержалась и дала совет:

— Молись, Танька, молись… Мне-то сына не вернуть, а ты ещё дочь можешь.

И Татьяна побежала в церковь ставить свечку за здравие дочери. «Бог услышит меня и её спасёт!» — твердила она не переставая и свято в это верила.

© 06.07.2021 Елена Халдина, фото автора

Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.

Продолжение 60 Молитва матери

Предыдущая глава 58 Привет, мы тебя заждались

Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"

Прочесть Разговор с Ангелом