ТВ-постановка любимого детища Августа Стриндберга от признанного гиганта режиссуры Ингмара Бергмана, к тому времени поставивший 31 картину и 35 спектаклей. Фильм начинается, как ни странно, с напоминания того, что автор стремился подражать форме сновидения, и что нет ничего важнее сознания сновидца, и повествует о дочери Индры, спустившаяся с небес на землю дабы пережить человеческий опыт.
Пьеса сложночитаема из-за чрезмерного литературного языка, хитросотканной формы сна, излишней космологией, однако на бумаге это работает, т.к. авторская логика повествования (лишить нарратив времени, пространства и причинно-следственных связей) чувствуется обоснованной. Стриндберг написал её в 1901 году, до формирования сюрреализма ни много ни мало 10 лет, однако Берман снял фильм в 1963, когда данное авангардное движение бушевало даже в самой Швеции (см. братья Аксель и Эрик Олсоны), и почему такое произведение не подверглось модернизации - вопрос риторический. Взяв за основу ониризм (не путать с сюрреализмом) режиссёр буквализировал пьесу без каких-либо изменений, которые может и были бы лишними для переноса в театр, но необходимы для переноса на экраны, пусть и малые.
Именно поэтому кино тонет в болтологии и слишком рациональных проблемах, таких, как: антропоцентризм и религия, классовое и гендерное неравенство, материализм, семья. Вкупе с экспрессивной игрой актёров, но лишённой экспрессии постановке, причудливых декорации сна, но лишённых сновидческой причудливости декорации кино пусть и не лишено интересных моментов (например, вся сюжетная линия адвоката), однако... всё ощущается фальшивым и неубедительным, из-за чего в данная работа лишь монетка в копилку моей нелюбви к Бергману, а жаль, оболочка была многообещающая.
#jazz_your_mouth
