Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Мы так и не поняли, что это было, но подождав Наташку до вечера и не дождавшись её, собрали Максимку и поехали домой. Я долго стучалась в дверь Наташкиной квартиры, но нам никто не открыл. И тогда мы пошли к Ольге. Я не хотела расстраивать ее, но деваться было некуда, такое событие в гарнизоне не скроешь. Завтра все равно бы узнала. Оля внимательно выслушала меня, покачала головой и сказала:
-А точно, нет никакого заговора на ней?
- Да точно, не одна я смотрела.
- Ну, тогда, как появится, вяжите её и к нашему начмеду тащите, он в этом деле специалист.
Я не поверила своим ушам, как так, неужели сумасшествие?
- Нормальная мать никогда ребёнка не бросит, - рассуждала Ольга, - а Наталья у нас девушка благоразумная, до какой – то степени, раз бросила, всё, капец. У каждого бывает свой предел, видно закончился он, сломалась Наташа. Пропустили мы тот самый звоночек, когда можно было все безболезненно вернуть, а сейчас только лечение. Ничего, пусть в больничке полежит, а мы справимся, - Ольга подмигнула мальчишке, - да Максимка?
-Я не могу в это поверить, разве так бывает? Что я Юре скажу, когда он вернётся?
-А почему ты, собственно должна ему что – то говорить? Почему ты все проблемы на себя натягиваешь? Ты никому ничего не должна, даже если бы ты была самой великой ведьмой в мире и доставала из шляпы не кроликов, а пачки купюр. Наталья взрослая женщина, вон, сына уже имеет, а стало быть, и ответственность тоже должна быть. Вот только ответственность ты на себя взвалила. Зачем? В этом гарнизоне она живёт лучше всех, только ты одна этого не замечаешь. Если хочешь знать, то недавно, собственными ушами слышала, как под моими окнами Олег предлагал Наташеньке твоей работу, а она отказалась. Сказала, что ей его вонючие, да, да, вонючие гроши не нужны. Я много чего услышала, и что ей все вокруг должны и обязаны, и что Макса девать некуда, и что работать целый день тяжело, и что у Надьки она отсидит целый день, ничего не делая, и зарплату получит в два раза больше. Почему она тебя Надькой называет, а?
- Да чего ты взялась, - я опешила от такой головомойки, - мы всегда так общались. Это же любя, по - дружески.
-Это ты по-дружески, а она с ненавистью. Ты бы слышала её. Так что, дорогая моя, как появится эта красавица, к доктору её. Раз нет на ней ничего магического, значит это обычная моральная распущенность. Она не жила в детстве, так как ты, в постоянном напряжении, ты закалённая, а вот она от самых малых проблем кукухой поехала, это же надо такому случиться, ребёнка бросила и умотала. Лечить! И срочно, пока не поздно! А ты, - она погрозила пальцем, - прекращай её защищать и потакать ей. Каждый должен свою жизнь прожить сам, а не у тебя за пазухой. Ещё не хватало, моего ребёнка будет она проклинать, - разгоряченная Ольга, резко откинула локон упавший ей на глаза и плюхнулась на табурет, как бы показывая своим видом, что она закончила свою пламенную речь.
-Ты моя дорогая мамочка, - засюсюкала я и, обняв её, поцеловала в щёку, - защитница моя.
- Не юродствуй, - Оля уже улыбалась, - кто же тебя образумит, если не я. И, кстати, не таскай Максимку с собой, оставляй у меня. Ничего, справимся. Да, Максимка?
Мы обернулись на малыша и увидели, что он спит на диване, мирно посапывая и положив руку под голову.
-Ну, вот, хорошо, что помыть да покормить успели. На сегодняшний день проблема уже решена, так что иди, отдыхай. Если завтра мамаша не появится, заберёшь его к себе, чтобы он не чувствовал себя брошенным. К тебе – то он почти как к матери относится.
Я погладила его по голове:
-Умаялся бедняга. Наревелся за день на целый год вперёд. Что ж такое у нас в жизни происходит, куда же делась твоя мама?
На следующий день мы с Леной, просто физически не могли работать, поэтому почти целый день убирались в доме, переставляли мебель, мыли окна. Делали всё, чтобы чем – то заняться. Тему Наташки избегали, хотя каждый из нас при каждом скрипе калитки вздрагивал и выглядывал в окно. К вечеру зашел пра – пра и спросил, не нашлась ли Наташка. Сначала я его хотела допросить, откуда он узнал о нашей потере, а потом махнула рукой, жить с ясновидящей и не знать последних новостей, это просто смешно. Я отрицательно мотнула головой, а дед с загадочным видом поманил меня на улицу. Я вышла за калитку, и пра-пра показал мне на землю:
- Смотри, вот тут её следы заканчиваются и нигде их больше не видно. Вы вчера ушли, а мы следом за вами сюда с Алёной пришли и всё тут проверили. Вот ваши следы, они ведут до машины, вот следы твоей машины и повели туда, в город. А Натальиных нет. Как будто вот тут она стояла, и забрали ангелы её наверх. Никаких следов машин, любого транспорта, нет. Как такое может быть? - дед строго посмотрел на меня.
Я внимательно посмотрела на следы Наташки, на наши следы, и поняла, что опять меня ждёт новый детектив по поиску человека.
-Да как меня это всё достало, - заорала я, и, хлопнув дверцей калитки, рванула в дом. Там, зайдя на порог, меня осенило и я, вернувшись во двор, приоткрыла калитку и выглянула на улицу. Дед стоял на том же месте и смотрел на меня.
-Дед, это же не просто след ноги, ведь так? Это же след, так сказать человеческого мышления? А что если человек обезумел? То есть в голове у него совершенно не осталось мыслей, может быть такое, что его невозможно отследить?
Пра-пра постоял, потеребил подбородок рукой и ответил:
-А что, на сегодня это самая разумная мысль. Ну, тогда и самая печальная.
-И где ж её теперь искать? – задумчиво сказала я.
Следующий день мы бродили по пустырю возле дома, не знаю почему, но мне вбилось в голову, что Наташку нужно искать именно там, метались по городу, бродили по заброшенным домам. На третий день мы собрались ехать в милицию, подавать заявление о пропаже, мы прекрасно понимали, что толку от этого будет мало и никто не захочет искать Наташку, но надежда умирает последней. С утра у нас была назначена примерка, поэтому пришлось поездку планировать почти на обед. Когда проводили клиенток и собрались духом для столь неприятного мероприятия, то калитка с грохотом открылась и на пороге стояла она, Наташка. И её пустые глаза сказали нам всё.
- Слушай, давай ка её в больничку,- сказала Лена, не сводя с подруги глаз.
- Может, всё- таки в гарнизон? - спросила я.
- Какой к черту гарнизон, о чем ты? Ты в глаза её посмотри. Давай так, ты присмотри за ней, а я звонить в скорую, - твердо сказала Лена, и аккуратно, бочком протиснулась между Наташкой и столбом ворот.
Та же стояла как каменный гость и молча осматривала двор, как будто никогда его не видела. Я уставилась на неё в упор и приказала:
-Спать.
Но, ни чего не произошло. Я подошла к ней вплотную и, прикоснувшись, приказала:
-Спать.
Наташка дернулась от прикосновения, посмотрела на меня пустыми, ничего не выражающими глазами и со всего размаху ударила меня кулаком по голове. Я упала, а Наташка развернулась и выбежала на улицу.
- Стой, - заорала я, - куда ты?
Но подруга побежала с такой скоростью, что шансов её догнать у меня не было. И тогда я приподняла Наташку над землёй и начала притягивать к себе. Она по инерции всё ещё передвигала ногами, будто бежала. Придавив силой подругу к забору я схватилась за голову:
-Боже, что же теперь будет?
В это время вернулась Лена:
-Фух, пришлось два квартала бежать, сейчас приедут. О, чёрт, - она увидела расплывающийся фингал у меня под глазом, - я ошиблась. Она, всё - таки буйная.
Минут через пять приехала скорая, из машины вышли два санитара крупного телосложения, и я отпустила Наташку.
-Ребята, она буйная, - крикнула Лена им издалека, и подруга начала махать кулаками как отменный молотобоец, но видимо санитары были к этому готовы, потому что они совершенно спокойно схватили женщину под руки и, заложив их за спину, потащили её к машине. Наташка начала дёргаться, поджала ноги и закричала каким – то ужасно жутким голосом.
-Мальчики,- проблеяла я как испуганная овца, - а может её святой водичкой облить, может в неё кто вселился?
-Вы, девушка, не беспокойтесь, - ответил один из санитаров, затягивая ремни на каталке, куда только что уложили Наташку, - всё с ней будет нормально. Подлечим голову девочке и выпустим. Сейчас таких очень много стало.
Я подошла к нему и слегка прикоснулась к его руке и проверила, правду ли он говорит. Оказалось, что правду. Но парень понял меня неправильно и добавил:
-Да, не переживайте Вы так, мы больных не обижаем. Лучше идите, что – нибудь холодное к лицу приложите, неправильно это, такую красоту портить.
-Какую красоту, причём тут красота? – думала я глядя вслед карете Скорой помощи.
Лена прервала мои размышления, взяв меня под локоть и потянув в мастерскую.
-Надя, да не упирайся ты, пошли твой глаз спасать, а то вон какой фингал уже набухает.
Я вяло отмахнулась, какой там фингал когда тут такое…
В мастерскую я не пошла, а зайдя в дом, упала на диван и разрыдалась. Я ничего не понимала, что происходит. За что мне засветили в глаз, и почему совершенно мирная девушка стала такой буйной? Что творится в её голове и кто мне ответит на все мои вопросы? Уже намного позже, проревевшись, я вытирала слезы с глаз и поняла, что почти ничего не вижу глазом. Куда мне идти с такой проблемой? Конечно к деду, куда же ещё?
Когда я перешагнула порог дома Алёны, та ахнула и села на стоящий рядом стул. Из соседней комнаты вышел дед и присвистнул от удивления:
-Ничего себе, это кто тебя так?
-Дед, давай потом, - взмолилась я, - глаз сильно болит, помоги. Самой неудобно глаз лечить.
Мой пра-пра молча покачал головой, взял какие – то сухие травки, усадил меня на пороге и начал читать заклинание. Не знаю почему, но я уснула.
Я проснулась часа через два на кровати, очень похожей на ту, что стояла в моей комнате у бабушки. Сообразив, где я нахожусь, я встала, нащупала ногами свои туфли, обулась и вышла в зал. Там, сидя за столом, склонив, друг к другу головы, тихо беседовали Алёна и дед.
-О, проснулась? - повернув ко мне голову, спросил дед, - давай, присаживайся.
Как глаз?
Я закрыла здоровый глаз и посмотрела подбитым. Затем поморгав то одним, то другим глазом по очереди, удостоверилась, что с глазом всё нормально ответила:
-Да вроде нормально. Дед, мне нужно кое - что у тебя спросить.
-Можешь не спрашивать. Алёна мне уже всё рассказала, что там у вас произошло. Нет у меня для тебя ответа.
-Почему? – растерянно спросила я.
- Ну, наверное, потому что я не бог, а всего лишь ведьмак, - немного с иронией ответил мне пра-пра.
- А – где же мне искать ответы? - растерянно спросила я.
-Не нужно ничего искать. Жизнь сама всё поставит на свои места.
-А что же мне теперь делать?
- Ждать.
-Дед, ты чего темнишь, какая жизнь? - я выпучила на него глаза, - чего ты мне мозги пудришь? Чего мне ждать? С моря погоды?
Дед сердито посмотрел на меня и бабахнул по столу своей ладонью, Алена, испугавшись, подпрыгнула, съёжилась, но промолчала, а мой пра-пра громогласным голосом начал на меня кричать:
- Не смей ничего исправлять, слышишь? Не смей! Хватит нам одной идиотки, и так не знаем, что теперь с ней делать. Так и будет, по жизни маяться, недоделанная. А ты не смей, - дед поднес к моему носу свой кулачище, - не смей даже думать об этом. Род Велимудров итак на нет сходит, все по миру растерялись, потомства не дождешься, а ты из-за жадной бабы - дуры хочешь возможность детей рожать потерять. Это ее судьба, пусть и несёт её сама по жизни, она сама себе ее выбрала.
Я постояла минутку в задумчивости, пытаясь понять, о чём сейчас была эта пламенная речь, но так ни к чему и не пришла, и спросила:
-Эээ, чего?
Алена посмотрела на деда, затем на меня и хлопнула себя по лбу, а потом мягко произнесла:
- Кирюша, так она ничего не знает ещё. И даже ещё ничего не собиралась делать.
А потом, повернувшись ко мне, пояснила:
- Наденька, не надо Наташе помогать, ты ей ничем не сможешь помочь, она свое проклятье сама на себя наложила, когда неправильное заклинание на богатство читала. Если ты начнёшь его снимать, то половина проклятья на тебя падёт, и бедой обернётся, бездетной ты станешь. А с Наташки оно не сойдёт. Так и будете обе прокляты.
- Твою мать,- я плюхнулась на стул и растерянно посмотрела на Алену, - всё – таки на богатство, далось оно ей. И давно? А мне - то что теперь делать?
- Недавно, в ночь, когда мы первый раз здесь ночевали, - она кивнула в сторону дома колдуна,- и делать ничего не надо. Тебе же дед сказал. Если станешь ей помогать, и ей не поможешь и сама не сможешь детей рожать. Пусть все останется как есть, а через семь лет посмотрим.
- Тьфу ты, - разозлилась я, - что за народ пошел, чуть что, так сразу колдовать, сейчас не колдует только ленивый. Куда мир катится? Не волнуйся дед, не стану я геройствовать такой ценой. Даже обещать не буду, я не собираюсь ради чьей - то прихоти, перспективой семьи рисковать. Это я раньше бы кинулась без оглядки, а сейчас я подсчитываю риски, прежде чем начать.
И вдруг в моей голове начали складываться пазлы:
-Слушайте, это же получается, что она ночью поколдовала на богатство, а утром пришла и в мой комод залезла. И посчитала, что это и есть то самое богатство, которое должно принадлежать ей. О, как! А я – то наивная думаю, чего это она все денежки так классно распределила, а меня спросить забыла. Нет, она, конечно по - братски их поделила. Меня в обиде не оставила. Мне джип, а ей мою машинку. Но… Ладно, - я махнула рукой, - я тоже по – братски её не брошу. Максимку себе возьму.
Алёна хихикнула.
-Чего? – спросила я, не понимая её ехидного смешка.
-Так он и так под твоим крылом был, - ответила она, улыбаясь, - для Максимки – то, как раз, почти ничего не изменилось.
Когда я вернулась в мастерскую, Лена уже вся извелась, и встретила меня у порога.
-Ну, что?
Я показала ей свой глаз и рассказала причину Наташкиного сумасшествия.
- И всё – таки деньги… - растерянно произнесла она, - дались они ей. Что ты теперь будешь делать?
- А ничего не буду, - разозлилась я,- совсем ничего, не ждите от меня геройских поступков, буду жить дальше как обычный человек, и наблюдать что будет дальше. Лен, я не готова ради такого пустяка жертвовать своими детьми, которых у меня ещё даже нет. Ведь это не только мои дети, но и Максима. Я не имею права решать за него такие вещи. И вообще, надоели вы мне со своими причудами. Почему вы должны жить в свое удовольствие, а я ни есть, ни спать и только вас спасать от ваших желаний. Живите, как хотите.
Я открыла дверь, собираясь уходить, и уже занесла ногу за порог и вспомнила, что Лена тоже не без греха. Я вернулась, аккуратно закрыла дверь, подошла к Лене вплотную и сунула ей кулак под нос, как совсем недавно мне дед и прошипела:
- А если ты опять пить начнёшь, я тебе бошку оторву. В прямом и переносном смысле, - затем демонстративно уселась за машинку и начала строчить постельное бельё, которое нам заказали накануне.
Лена немного постояла, потом развела руки и тихо сказала:
-А я - то чего? Ну, вот, опять меня крайней оставили, - и тихо, как мышка, села за вторую машинку.
Вечером я вернулась в гарнизон. Похоже, не суждено мне было пожить в доме колдуна, и как ни крути, а причиной была Наташка. Не мытьём, так катаньем, она добилась своего и не пустила меня пожить в нём.
Разговор с Ольгой был сложным. Она мне стала приводить кучу аргументов, чтобы я оставила всё как есть и не кидалась помогать Наташке. В итоге, я не выдержала и резко остановила её.
-Оля, чего вы все взялись? Ну почему я каждому должна доказывать, что я всё прекрасно понимаю, и не собираюсь кидаться в омут с головой?
-Да потому что ты несёшься всем на помощь, без разбора. Моя бабушка говаривала, что помогать нужно тоже с умом, не вся помощь полезна. И прожила до преклонных лет. А люди потом ещё спасибо говорили, что не вмешивалась, когда просили.
В итоге, мне удалось всех убедить, что я умная девочка, но для себя я сделала вывод.
Первое. Раз меня все начали убеждать, чтобы я бездумно не кинулась спасать Наташку, значит, я так делаю всегда. Бездумно кидаюсь спасать.
Второе. Не каждая помощь хороша. Иногда нужно и мимо пройти. И даже не ради себя любимой, а ради того, кто нуждается в помощи.
Ну, а третье - я попала. Я всё – таки бездумно кинулась помогать, и теперь у меня есть ребёнок, и я не вольна делать то, что я захочу или то, что мне нужно.
Для меня наступили нелёгкие дни. Времени теперь катастрофически не хватало, а заняться хотелось всем и сразу. Мы ходили с Максимкой почти каждый день в больницу к его маме. Мы приносили вкусняшки, Максим даже пытался отдать свои игрушки, лишь бы мама выздоровела, но каждый раз санитарка, на вопрос: «Как дела?», разводила руками и тяжело вздыхая, гладила ребёнка по голове. Я теперь брала Максима с собой. Малышня уже начала потихоньку ползать и Ольге было очень сложно справляться с тремя детьми. Она, конечно, заявляла, что всё нормально, и нечего мальчишке целый день тереться среди взрослых, что он её совершенно не мешает, но вечерами я смотрела на нее, и понимала, что она очень устаёт и с двумя.
В любую свободную минуту я теперь занималась с дедом. У меня была куча вопросов, и он старался на все ответить и научить. Я училась искать капканы других волшебников, проверять людей на волшебную силу, училась сканировать людей на предмет проклятий, заговоров, порчи, и различать их, ведь раньше такие вещи я видела редко и случайно. Я училась чувствовать силу волшебника издалека, пока он не подошел ко мне близко и прятать свою от других, а ещё однажды дед принес мне ножи с рунами и заявил, что добро должно быть с кулаками, поэтому он будет меня учить боевому волшебству.
Мы тренировались на поле, возле дома, Максимка всегда был рядом с нами и старался повторять все наши движения. Деду очень нравился этот настырный, трудолюбивый малыш, они подружились и в какой-то момент дед стал заниматься и с ним. Однажды, когда мы тренировались с мечами, Макс нашел где-то длинную палку и, прибежав к нам закричал:
-Деда, смотли, я лыцарь, - Максимка махал палкой, перед нашими носами, грозя эти носы непременно разбить.
Дед засмеялся и сказал:
-Максимка, какой же ты рыцарь, ты же у нас русич, воин. Ты у нас защитник, как отец.
Мальчик запомнил это, и когда дед вырезал малышу деревянный меч, он прибежал ко мне и, хвастаясь мечом, заявил:
-Надя, смотли, я лусич, я буду защищать маму и Лодину.
Ну как же нам было тренироваться без такого великого воина? Максимка всё больше привязывался к деду, а дед к нему. У них были свои мужские разговоры, и игру, и однажды Максимка спросил:
-Деда, а ты лыцарей видел?
-Видел, - сказал, улыбаясь мой пра-пра, - совершенно невоспитанные вонючие мужики, с ведрами на голове, которые никогда не моются, и обижают девочек.
Мальчишка сморщил носик и спросил:
-Сильно вонючие?
-Очень, - искренне ответил дед.
-Ну, и ладно, - ответил Максим, - я все лавно не хочу быть лыцарем, зачем это мне, я же лусич.
После этого дед выстрогал ему деревянную лошадку, которой Максимка очень гордился, хотя от лошади там была только голова, насаженная на палку от швабры.
Как – то, улучив момент, я тоже спросила деда о рыцарях, но после его рассказа полностью разочаровалась в светлом образе рыцаря Айвенго, о котором зачитывалась в детстве.
Наступил такой момент, что дед даже стал уговаривать меня, отдавать мальчонку с ночёвкой старикам, а я стала задумываться о том, что Наташка, наверное, долго ещё будет лежать в больнице и правильнее будет переправить ребёнка на материк, к родному деду и бабушке. Но вместо этого мы переехали в город, и Максим пошел в садик.
Однажды вечером, когда дед с Максимом играла в оловянных солдатиков, я вспомнила как когда – то Ольга мне рассказывала о снах, и я сказала деду:
-Деда, а бывает так, что у младенцев сила начинает проявляться? - Всё бывает, - ответил он, - и жук свистит, и бык летает. А почему спрашиваешь? Откуда у нас ведьмаки – младенцы?
- Да вот, из наших, из Велимудровских. Кажется, дети Ольги начали себя проявлять. Сны показывают.
-Сновидящие? Это хорошо. Бывали у нас в роду и такие. А почему Ольгу со счетов сбрасываешь? Ведь сама рассказывала, что чутьё у неё волчье, а это самый первый признак сновидца. Она ещё ничего не видит, но носом чует.
- Потому что знаю. Я её сразу осмотрела, когда она мне книгу свою отдала, не было у неё ничего. Да она и сама говорила, что бабуля её была ведьмой, а ей ничего не досталось.
-А это до родов или после?
-Ой, что ты, конечно до. Задолго до родов.
-А после не пыталась посмотреть?
-А зачем? Какой смысл?
-Эхе-хе, - дед тяжело вздохнул, - молодо – зелено. После родов у женщин сила в два раза больше проявляется. Так там не дети, скорее всего, а Ольга сама ведьмует, только ещё об этом не догадалась. Мне бы её посмотреть.
Через несколько дней ко мне переехала и Ольга с малышами. Переехала она не просто так, мой пра-пра хотел понаблюдать за ней и за ребятишками, чтобы понять, кто есть кто. Я её не хотела пугать, и пригласила просто, как на дачу, отдохнуть. Места было много, но теперь я не могла принимать больных. У меня совершенно не было желания приводить «эту пакость», как говорил мой домовой, в дом, где были дети. Пришлось переходить на вечерний режим работы и принимать людей после того, как Лена уезжала домой. И вот в один прекрасный вечер, когда допоздна засиделась с больным и вернулась в дом за полночь, а дед дежурил возле малышей, я услышала его довольное: «Хм». Я на цыпочках подкралась к нему и шепотом спросила:
-Ну, кто?
-Ольга, - торжественно произнёс мой пра-пра.