Как-то по делам фирмы случился у меня очередной трансатлантический перелет, сначала я куролесила по Америке на лоукостерах, потом из Нью-Йорка летела до Амстердама, там пересадка с десятичасовым ожиданием. К моменту погружения своего тела в самолет на последнем участке из Амстера я была полнейшим хламом. Вместо глаз заплывшие щелочки, нос разбух, а тело вообще превратилось в подобие снеговика, у которого на месте талии огромный белый живот.
У меня еще фобия закрытых пространств. А это реальная проверка на прочность в перелетах, чувствуешь себя космонавтом недоделанным. Когда я училась в голландской магистратуре, был у нас в группе парень. Высокий, атлетически сложенный, с таким точно можно было пойти в разведку. Не соскучишься по крайней мере))) И вот как-то очутились мы с ним в одном самолете. Оказалось, что он тоже страдает этой клаустрофобией. Даже в лифте по его рассказам задыхается. А тут перелет многочасовой.
Спустя минут двадцать, когда уже можно было отстегнуть ремни, начал он бегать по самолету взад-вперед с широко раскрытыми зрачками. Потом стал клянчить у стюардесс виски, а у них же там все рассчитано по граммам на особь. И среднестатистическая особь по их недальновидным расчетам не может потребить больше 100 грамм жидкости горячительной, находясь на высоте птичьего полета. Это они наших не знают.
Однажды в Турции видела, как наш турист в отеле "все включено" просил бармена налить ему стакан водки (стакан при этом граненный при себе имел). Тот говорит, не могу, мол, на одну персону рассчитано только 50 г. Тогда наш попросил у него четыре шота по 50, каждый раз отходя от бара на шаг и возвращаясь. А потом благополучно слил все в свой родной стакан. Говорю же, наших они не знают.
Иностранные дяденьки в бизнес-классе обычно по правилам усядутся рядком, ножик там, вилка, салфетки влажные, все пучком. Сразу напялят на себя повязочки для глаз, надуют пуфики для шеи. Они у стюардесс виски не клянчат. Вежливо так попросят савиньон какой-нить белый и дуют полфужера весь перелет.
А наши обычно и с собой прихватят пару бутылок крепкого в дьюти фри. В самолетах распивать из бутылок не прилично как-то, поэтому все заранее переливается в пластиковые бутылки из-под воды. Или колы, если речь идет о виски. Так вот, когда уже все запасы заканчиваются, начинают наши приставать к милым стюрам: "Налей, мол, че тебе, жалко что ли?". Не положено, отвечают, вам уже наливали-с. "Дык вон тот чувак на заднем ряду ваще не пьет. Ты мне его порцию плесни!" - придумываем на ходу стратегические варианты решения такого сложного вопроса.
Так вот, тот наш сокурсник с клаустрофобией сначала, как положено, выпил литр виски из дьюти фри прямо из горла бутылки, стоя в проходе около туалета. Я думала, все, посадят сейчас нас где-нить в немецкой деревушке за грубое нарушение полетного режима. Но стюардессы прониклись его клаустрофобией и обходили парня стороной. Виски его ваще не пробирало. Ну ни в одном глазу. Даже напротив, ему еще страшней стало лететь. Казалось, еще минут пять и он взломает запасные выходы и сиганет за борт.
Когда бутылка была уже опустошена, он стал клянчить добавки у борт проводников. Они ему раз нальют, два. Но и у них запасы спиртного не бесконечны же. Все же это самолет, а не летающий бар. Когда уже сели, мы того парня тащили уже в беспамятстве. Он плакал, стонал, рыдал. А когда уже нога его ступила на землю, он упал и долго лежал, прямо как в фильме «Экипаж». Жуткое зрелище.
Моя клаустрофобия была полегче, но все тридцать часов перелета я глушила вино, вот пока наливали, столько и потребляла. Порой даже про запас, когда они еще в следующий раз нальют. И то, что припасла в дьюти фри, тоже употребила.
Но состояние страха не проходило. Когда мы попали в бизнес зону амстердамовского аэропорта, я как заправский алкаш с заплывшими глазами бросилась к стойке, на которой бутылки были выставлены. Водка, вина, джины, коньяки, ну все, что душе угодно. Вроде как отлегло. А тут снова посадка. Ладно, думаю, не буду ничего с собой покупать, а то сопьюсь за эти сутки. Вот что в самолете нальют, то и буду пить.
А там уже долечу как-нибудь. Продержусь.
В дорогу обычно люди как одеваются. Всякие там штаны на резинках, широкие рубашки, ну чтобы когда раздуешься как воздушный шарик, ничего не придавливало. Удивляюсь, как некоторые девушки садятся в самолет в полном прикиде (каблуки, макияж, обтягивающие джинсы, футболочки в облипочку), Потом часов черед десять вылезаешь из самолета, а она перед тобой. Цок, цок, цок, макияж на месте, джинсы все также тело облегают, как будто она прямо сейчас с подиума.
Я же надела на себя самое широкое платье с рукавами фонарик. Меня можно было бы посадить на гигантский самовар, и я бы очень даже гармонично смотрелась дополнительным самоварным аксессуаром.
И вот шагаю я в самолет на распухших ногах, живот впереди, еле передвигаюсь. Уф, села. Ну, думаю, наливайте уже.
Смотрю, бежит родимая стюардесса с пледом и подушкой.
- Давайте я вам помогу усесться поудобнее, - верещит она, укладывая подушку под мои превратившиеся в лапти ноги.
Вот сервис до чего дошел, подумала я благодарно.
А она продолжает:
- Вы как перелет переносите?
- Ну как вам сказать, - не уверенно отвечаю я, пытаясь разобраться в подоплеке вопроса.
- Если вам будет что-то нужно, вы сразу же мне говорите, - любезно предлагает стюардесса
- Кстати, милочка… не могли бы вы мне сразу налить…
- Водички? Да, конечно, минутку.
Прилетает ко мне с бутылочкой воды. Пью. Соображаю.
- Вы только не волнуйтесь, в вашем положении нельзя волноваться.
Ну ясен пень, нельзя волноваться. А кому волноваться-то можно?
- Вы на каком месяце? – вдруг спрашивает она, поправляя мне сидение.
Я вошла в ступор и долго в нем находилась. Пока тупила, стюардесса умчалась.
Так-с, меня приняли за беременную даму. Поэтому и подушка под ноги, и водичка в бутылке, и плед дополнительный. Ладно, думаю, подыграю. Так даже интереснее, будет вокруг меня всю дорогу возиться, чего ж плохого-то?
А тут моя стюардесса с подносиком выходит, там холодный шампусик, соки, даже шоты с водкой. Я оживилась. Напьюсь и спать. А она мимо проходит.
Раз прошла, второй. И тут меня осенило – я же беременная!!! Мне же пить нельзя!!!
Вот я попала в переплет! Как же быть??? Это ж она меня всю дорогу водой поить собирается! А у меня уже клаустрофобия к горлу прямо подступает. Признаться в том, что я глубоко не беременна, уже как-то стыдно. Надо было сразу все сказать! Вот дура! В образ вошла! Заботы ей захотелось! Вот сиди теперь, дуй воду.
Настроение пропало совсем. А чувство собственного достоинства никак не позволяет признаться в моем бедственном не беременном положении. Ну я давай с этим чувством договариваться, заткнись, говорю, на время. Потом обсудим. И вот когда мое достоинство, наконец, затихло, зову кнопочкой стюардессу ту.
- Чем я могу вам помочь? – тут же прибежала она как те двое, из ларца.
- Ммм… Знаете, я вам хотела сообщить…
- Да, конечно, конечно!
- Дело в том, что…
- Вам в кресле не удобно?
- В общем, обстоятельства сложились таким образом, что я ну никак ни в одном глазу не беременна… Вы ошиблись…
Стюардесса побледнела от неловкости своего положения. Посмотрела на мою пузяку еще раз и еле-еле выдавила из себя:
- Я очень извиняюсь, чем я могу исправить эту неловкую ситуацию?
И платочек на шее поправляет нервно.
- Водки мне налейте, только со льдом не смешивайте. Сразу сколько мне там за полет полагается, все в один стакан слейте, - деловито сказала я, осознав все преимущества своего не беременного положения.
Стюардесса умчалась, потом меня весь полет обслуживала ее напарница, а она, пробегая мимо, старалась на меня не смотреть.
