В третьем классе, повинуясь требованиям школьной программы, я прочитал несколько сказов Бажова и, как и положено нормальному школьнику, забыл - бажовские герои и сюжеты почти не попадали в поле моего внимания. Правда, изредка показывали по телевизору старые советские мультики про Хозяйку медной горы и Серебряное Копытце, но Уолт Дисней и его армия уже неслись по стране, сметая советскую анимацию со своего пути, лишь Дядя Фёдор и пираты из «Острова сокровищ» держали оборону на флангах.
Переехав на Урал, я не мог не вспомнить уральские бажовские сказы. О них здесь напоминают городские скульптуры, гербы уральских городов, сувениры и многое другое. Можно сказать, что здесь существует культ Бажова, а Хозяйка медной горы, Серебряное копытце, Данила-мастер и другие персонажи - местные символы. Не каждый регион может похвастаться своим эксклюзивным сказочным миром, да ещё встроенным в местные реалии, существовавшие до революции. Сюжеты сказов разворачивались не в каком-то выдуманном фэнтезийном мире, а в конкретных местах Свердловской области, которые при желании можно найти и посетить.
Этот мир - жутковатый и таинственный, и история его возникновения тоже загадочна. Изначально сказы преподносились как уральский фольклор - старинные предания рабочих горных заводов, передававшиеся устно, которые Бажов собрал и обработал. Сейчас же многие считают, что вся уральская мифология, представленная в бажовских сказах - это плод творчества самого Павла Петровича, великого мистификатора. Проиллюстрируем эту точку зрения цитатой писателя Дмитрия Быкова: "Я сразу хочу отмести долгую дискуссию о том, в какой мере Бажов является сочинителем уральских сказок: Бажов является их сочинителем на 100%. Никакого фольклора, на который бы это опиралось, не существует."
История появления первых сказов такова: в 30-е годы по заданию властей уральский краевед Бирюков составлял сборник "Дореволюционный фольклор на Урале» для Свердловского книжного издательства, в котором Бажов работал редактором. Близился срок сдачи материала, но Бирюков не мог найти требуемый "рабочий фольклор", и в качестве образцов такового Павел Петрович предложил свои сказы. "Меня это просто задело — как так, рабочего фольклора нет? Я сам сколько угодно этого рабочего фольклора слыхал, слыхал целые сказы. И я в виде образца принес "Дорогое имячко", - вспоминал Бажов. Параллельно он предложил свои сказы для публикации в нескольких журналах. Источником Павел Петрович назвал "дедушку Слышко" - заводского сторожа из Полевского Василия Алексеевича Хмелинина, от которого слышал эти сказы ещё в 1890-х. Дочь Бажова Ариадна Павловна писала, что уже тогда писателя обвинили в фальсификации фольклора, но за него заступился авторитетный поэт Демьян Бедный. Якобы потом Бажов признал, что сказочные сюжеты сочинил сам, используя повествование от имени дедушки Слышко как литературный приём, но я такое признание ни в какой форме не нашёл, это просто подаётся как общеизвестный факт. К тому же Бажов, родившийся и выросший в уральской горнозаводской среде, сам может считаться носителем пресловутого уральского рабочего фольклора.
Писатель Алексей Иванов, ещё один успешный популяризатор Урала, акцентирует внимание на мансийской фольклорной основе бажовских сказов. Медной горы хозяйка, Огневушка-Поскакушка, Великий Полоз и другие - это вогульские (мансийские) духи и божества, русифицированные и интегрированные в горнозаводскую действительность. Иванов также пишет, что экспедиция Уральского университета, собирающая фольклор на реке Чусовой в 1959 году, столкнулась с тем, что ни одна старушка не знала ни Хозяйку Медной горы, ни Великого Полоза, ни других общеизвестных уральских фольклорных персонажей. Фольклорный пантеон местных жителей составляли лешие, черти, водяные, банники и обдерихи. Иванов сетует на смену поколений и стирание исторической памяти, но, похоже, не разделяет мнение о мистификации. Как бы там ни было, ещё одна нерешённая загадка только укрепляет имидж Урала как самого таинственного региона страны.
