Приветствую уважаемые читатели.
В продолжении темы аргентино-британского противостояние в Фолклендском (Мальвинском) вопросе отмечу, что именно при Хуане Пероне аргентинцы начали целенаправленную и планомерную работу по возвращению островов в состав Аргентинской Республики.
Перон долгое время пользовался популярностью в аргентинском обществе проводя политику социальных реформ, защиты прав наемных рабочих и бедных слоев населения. Однако после переизбрания в президенты страны в 1952 году популярный лидер, похоже зазнался и стал насаждать свой культ личности, некстати совпавший с очередным экономическим кризисом, захлестнувшим страну.
В результате еще недавний кумир нации стал ненавистен многим в армейских, финансово-промышленных кругах, а также профсоюзах. Испортились отношения Перона с католической церковью, была утрачена и поддержка в народной среде.
Недовольство президентом привело к так называемой «освободительной революции», начавшейся с бойни на площади Пласа де Майо в Буэнос-Айресе 16 июня 1955 года. Это трагическое и кровавое событие до сих пор поражает воображение тех, кто знаком с историей Аргентины. В тот день полсотни боевых самолетов аргентинских ВВС и флота нанесли бомбовые и артиллерийские удары по площади и прилегающим к ним административным зданиям пытаясь убить президента Хуана Перона.
От ударов собственной же авиации погибли в тот день 364 человека и более 700 получили ранения. Свергнуть Перона не удалось, но 16 сентября 1955 года случился второй переворот, устроенный генералами Эдуардо Лонарди и Педро Арамбуру при поддержке флота в лице адмирала Исаака Рохаса.
Перон был вынужден бежать из страны и обосноваться сначала в Панаме, а затем в Мадриде до 1973 года.
Бегство Перона не означало конца политики возвращения Мальвин, напротив – она получила новое развитие. Еще при Пероне аргентинские дипломаты активно изучали этот вопрос, готовясь к баталиям на дипломатическом поприще во всех возможных международных институтах, и в первую очередь в ООН.
Британцы, после Второй мировой войны вынуждены были наблюдать как постепенно сокращается их мировая империя. Колонии одна за другой провозглашали независимость и к середине 60-х годов большинство их в Азии и Африке уже сбросили британское господство. Помимо заморских колоний британцы имели "гнойный нарыв" у себя под боком - вспыхнувший конфликт в Северной Ирландии, уносил десятки, если не сотни жизней ежегодно с обеих сторон. Дальновидные члены британского парламента утверждали, что сокращение колоний — вовсе не значит ослабления влияния в мире, тем более что военные базы англичан по-прежнему стояли в таких ключевых точках того времени как Гибралтар (к великому недовольству Франко в Испании), Гонконг, Сингапур, Аденский залив, Кипр и др.
Однако в парламенте консерваторам приходилось вести сражения с лейбористами за сохранения хотя бы ключевых военных баз, которые виги собирались «пустить под нож» как бесполезные траты бюджета. Хотя премьер-министр от лейбористов Харольд Уилсон также стоял на позициях сохранения военных баз ему приходилось бороться со своими же однопартийцами.
В этой обстановке жители Фолклендских островов были едва ли не единственными, кто яростно отстаивали сохранение британского суверенитета над этими землями, при этом имея английское происхождение они не имели полноценного британского гражданства. Но в целом их можно было понять, островитяне спокойнее чувствовали себя под флагом «Юнион Джек». Аргентина была рядом и творящееся в этой стране – экономические потрясения, постоянные военные перевороты, бомбардировки собственной столицы, репрессии, расправы над политическими оппонентами, все это пугало островитян.
Неудивительно, что фолклендеры или по другому- кэлперы (так называют жителей этих островов) предпочитали вести спокойную, пусть и не богатую, но стабильную жизнь под британским господством.
Тем временем в 60-е годы в британском правительстве, парламенте, армии и флоте шли острые баталии по поводу того каким должен быть флот страны исходя из новых реалий – сжатия территорий из-за отпадения колоний, появления ядерного оружия, транспортируемого морем. Это привело к необходимости полного пересмотра военно-морской стратегии, а здесь в мире капитализма всегда встает острейший момент – финансирование и экономическая эффективность. Для Фолклендских островов это был также ключевой вопрос так как именно Королевские военно-морские силы несли основную ответственность по обеспечению британского суверенитета на островах.
В «высоких кабинетах» в основные задачи британского флота теперь прочили защиту от растущей угрозы советских подводных лодок в определенном сегменте общей структуры военно-морских сил НАТО. В связи с чем в коридорах британских министерства обороны, министерства финансов, а также парламента ходили разговоры о ненужности авианосцев как класса.
Кроме авианосцев пустить «под нож» предлагалось ряд других типов кораблей, в частности десантных, а сосредоточиться на строительстве новых противолодочных эсминцев, фрегатов, и закладке новых подводных лодок. Такой расклад прибавил немало седых волос британским адмиралам, отстаивающим интересы флота в бюрократических лабиринтах министерств Лондона.
Фолклендские острова в правительстве Великобритании долгое время было в ведомстве Министерства по делам колоний, которое в 1966 году было упразднено и стало частью Министерства по делам содружества наций, а уже в 1968 году было передано в Министерство иностранных дел. Слияние огромного количества функций в одном ведомстве привело к увеличению бюрократии и как следствие – многократному усложнению вопроса выбивания финансирования для заморских территорий Великобритании. Правительственная политика тотального сокращения государственных расходов привела к тому, что в британском истеблишменте, особенно среди партии лейбористов, но также части консерваторов, появилось много сторонников идеи сбросить эти никому не нужные острова где-то на краю земли аргентинцам, невзирая на мнение фолклендеров. Главное – грамотно это преподнести.
Аргентина, тем временем, активничала на платформах ООН выставляя требования о «возвращении» островов республике. В 1964 году, на фоне кризиса в Южной Родезии, где к власти пришли белые националисты из партии Родезийский фронт, Аргентина совместно с Испанией начали активно давить на Великобританию в рамках комитета 24 ООН (комитет по деколонизации) требуя возвращения Мальвинских (Фолклендских) островов Аргентине, Гибралтара – Испании.
В 1965 году Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию 2065, призывающую Аргентину и Великобританию продолжать переговоры с целью найти мирное решение проблемы островов.
После выхода резолюции обе стороны прилагали усилия для отстаивания своей позиции. Британцы пытались использовать финансовые и бизнес-инструменты, однако их позиции в Южной Америке, и прежде всего в Аргентине были сильно потеснены немцами, французами и американцами. Министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес, внешне абсолютный «англофил» (даже был преподавателем в Оксфорде) тем не менее последовательно продвигал тему возвращения, пытаясь заручиться поддержкой соседей по континенту – Южной Америки в рамках Организации Американских государств, также США. Традиционно аргентинцев поддерживала франкистская Испания. Мендесу удалось найти поддержку бизнес-сообщества англо-аргентинцев, то есть аргентинцев, имеющих британские корни, чьи позиции были очень сильны в финансовой сфере (Лондонский банк, Южноамериканский банк).
Великобритания рассчитывала на поддержку США и союзников по НАТО, также стран британского содружества наций. Восточный блок склоки друзей США мало интересовали, потому советская делегация в ООН, равно как и делегации стран Варшавского договора придерживались позиции сторонних наблюдателей.
По поручению Мендеса и с молчаливого согласия министра иностранных дел - известного британского политика лейбориста, фабриканта, уроженца Швейцарии Майкла Стюарта (барона Стюарт Фулам) в Лондоне летом 1966 года прошли переговоры аргентинских и британских дипломатов. Закрытый режим переговоров и скупые комментарии о них в прессе для британской общественности дают основание полагать, что переговоры в серьез обсуждали тему передачи островов Аргентине.
Неизвестно как далее развернулись бы события если бы не инцидент с группой молодых аргентинских националистов из движения «Новая Аргентина». Эти молодые люди были последователями идей Перона. Угнав военно-транспортный самолет С-47 с военной базы в Патагонии, молодые люди долетели до Восточного Фолкленда, приземлились на ипподроме в Порт Стенли и попытались захватить британскую администрацию. Юных молодчиков тут-же скрутили британские морпехи из охраны губернатора и спустя несколько дней выдворили обратно в Аргентину.
Этот спонтанный акт, который можно объяснить только эмоциональностью южноамериканцев испано-итальянского происхождения, тем не менее затруднил переговорный процесс.
Британская общественность бурлила негодованием, что их территории у берегов потенциального агрессора настолько уязвимы, если несколько парней могут спокойно пересечь океан на военном транспорте и сесть в самом центре столицы Фолклендских островов.
Понадобилось почти два года, чтобы страсти улеглись, и дипломаты снова приступили к переговорам. В 1967 году двусторонние контакты по островам стали более интенсивными. В Великобритании в то время, среди лиц, принимающих решения все-таки верх взяла идея постепенной передачи островов Аргентине.
Содержание колонии считалось убыточным. 70% жителей архипелага были работниками фирмы Компании Фолклендских островов (КФО, или FIC) основным видом деятельности которой, на тот момент, было овцеводство. Компания была на грани безубыточности, продукция – шерсть вывозилась раз в месяц из острова «Дарвин» в Монтевидео – столицу Уругвая. Также чартер с шерстью и ходил раз в три месяца в порт Тилбери (Великобритания), обратно доставлял на острова грузы общехозяйственного назначения.
Рыболовство, охота на китов и котиков также приносили жителям островов некий доход, но все же община чувствовала себя оторванной от остального мира. Острой для фолклендеров была проблема нехватки женщин и значительного перевеса мужчин среди жителей колонии. Девушки колонистки, оценивая свое нахождение на островах как бесперспективное, пытались покинуть эти места при первой же возможности. Сезонные рабочие, военные, все категории мужчин, способные стать «трамплином» чтобы выбраться из этой «задницы мира» использовались молодыми колонистками, чтобы вырваться на большую землю. На островах оставались в основном семейные женщины среднего и старшего возраста.
Вообще интересен отзыв о жителях Фолклендов, высказанный уже после войны 1982 года майора морской пехоты Великобритании Юэна Саутби-Тейлора, где он охарактеризовал население островов как сборище пьяниц, лентяев и отбросов общества.
В 1971 году стороны сделали последний, более-менее серьезный шаг к урегулированию ситуации, заключили так называемое Соглашение о коммуникациях.
Соглашение предусматривало строительство на Восточном Фолкленде взлетно-посадочной полосы с британским финансированием, создание постоянно действующего судоходного маршрута соединяющего Фолкленды с Аргентиной. Предполагалось открытие туристических маршрутов для аргентинцев и граждан других государств Южной Америки на острова. Аргентина взяла на себя обязательства обслуживать авиационные и морские маршруты. Предусматривался безвизовый въезд фолклендерам в Аргентину, возможность поступления в аргентинские высшие учебные заведения, детям возможность учиться в аргентинских школах, аргентинские больницы и госпитали также становились доступными. Открытие регулярного морского сообщения обещало поступления аргентинских товаров на рынки островов, прежде всего фруктов и овощей, бывших в остром дефиците.
Молодые мужчины на островах, восприняли эту новость с энтузиазмом, особенно известия о скором прибытии аргентинских туристов и (главное!!!) туристок, и возможности познакомиться со жгучими красотками испано-итальянских корней с континента при острой нехватке девушек.
Начало было многообещающим. Заработали туристические маршруты, сотни аргентинцев и аргентинок прибывали на Фолкленды, тратили деньги в сувенирных лавках, на экскурсиях и в местных пабах. Доход кэлперов резко возрос от прибывающих на острова аргентинских путешественников. Молодежь с Фолклендских островов подавала заявления на поступление в университеты Аргентины, дипломы которых в целом котировались во всем капиталистическом мире. На прилавках магизинов на островах появились аргентинские товары, особенно радовали кэлперов свежие овощи и фрукты.
В 1973 году к власти в Аргентине пришел вернувшийся в страну из Испании Хуан Перон. Впрочем, долго править ему в этот раз не довелось, уже в следующем 1974 году Перон умер от инфаркта. Президентом стала его последняя жена и сподвижница Исабель Мартинес де Перон. Примечателен факт, что Исабель была первой в мире женщиной - президентом, хотя правила она недолго… Вдова бывшего президента, а теперь сама президент Исабель Перон продолжала проводить его политику, в том числе в отношении спорных островов.
В 1974 году были подписаны дополнительные соглашения, по которому аргентинская государственная нефтяная компания YFP получала подряд на постройку заправочной инфраструктуры для будущего аэропорта на Восточном Фолкленде.
Однако вскоре все изменилось. Аргентинцы, получившие, по сути, контроль над транспортным сообщением Фолклендских островов с континентом стали вести себя откровенно нагло. На острова зачастили, в качестве туристов, аргентинские военные. Поставки горюче смазочных материалов для нужд колонистов тоже теперь были под аргентинским контролем.
Островитян с одной стороны радовало обилие аргентинских сельскохозяйственных товаров –свежих фруктов и овощей, мяса говядины, которые ранее они дожидались месяцами с рейсами из Тилбери, с другой – частое появление аргентинских должностных лиц в Порт Стенли вызвало у фолклендеров подозрения, что официальные британские власти в Лондоне, лишь делают вид, что все происходит в рамках подписанного соглашения, а на самом же деле готовятся «продать нас аргентинцам».
В Британии правительство лейбористов с 1974 года и, назначенный очередной министр иностранных дел Дэвид Энналс продолжали линию на постепенную передачу Фолклендов Аргентине. Дело оставалось за «малым» - убедить колонистов в плюсах такой передачи и заставить их не препятствовать процессу.
Аргентинцы, контролировавшие теперь транспортные коммуникации и столь важный для островов вопрос снабжения топливом, стали отходить от пунктов соглашения, касавшихся предоставления беспрепятственного – безвизового въезда жителей островов на континент и стали требовать получения фолклендерами аргентинских паспортов, правда под гарантии не призывать оказавшихся на континенте молодых колонистов призывного возраста в аргентинскую армию.
Аргентинские политики вновь продвигали тему безоговорочной передачи суверенитета над островами Буэнос-Айресу, но в отличие от британских дипломатов, пытающихся сделать все деликатно и неспешно, аргентинцы, похоже потеряли терпение и действовали более резко и грубо. В стране поднялась истерия по поводу усиления давления на британцев в этом вопросе. СМИ трубили о затягивании процесса со стороны англичан, о попытках с помощью Соглашения о коммуникациях напустить тумана на аргентинцев и просто оттянуть этот процесс.
Назначенный еще в 1973 году Пероном новый командующий ВМС, сравнительно молодой адмирал Эмилио Эдуардо Массера выступил с инициативой наращивания аргентинского флота и занялся этим весьма активно. При нем были заключены контракты с Германией, Францией и той же Великобританией и рядом других стран на поставку аргентинскому флоту новых боевых кораблей, вооружений, современных боевых самолетов. Велась подготовка экипажей и технического персонала флота.
В 1976 году Исабель Перон была свергнута военными в результате переворота 24 марта 1976 года. Переворот возглавили генералы Хорхе Рафаэль Видела, Орландо Рамон Агости и адмирал Эмилио Массера.
В Аргентине установилось правление военной хунты, продлившееся до осени 1983 года. Свергнутая вдова Перона до 1981 года находилась под домашним арестом, лишь в 1981 году ей дали разрешение вылететь в Испанию.
Пришедшие к власти в Буэнос-Айресе военные открыто выражали недовольство усилиями дипломатов аргентинского МИД, обвиняли их в затягивании процесса, уступкам англичанам.
В Великобритании в это время тоже активизировались ястребы, стремящиеся не допустить каких-либо уступок Аргентине в политическом плане. Еще в феврале 1976 года, до свержения Исабель Перон произошел инцидент, едва не приведший к вооруженному конфликту. Аргентинский боевой корабль «Альмиранте Сторни» преградил путь британскому исследовательскому судну «Шеклтон», предполагая, что на борту находится барон Эдуард Шеклтон, член британского парламента, сын известного исследователя Эрнеста Шеклтона, активный участник работ по Фолклендскому вопросу.
Сам барон в это время находился на другом британском судне «Эдьюранс». Ранее Шеклтону запретили полет над аргентинской территорией, так как власти страны подозревали его в подготовке доклада по нецелесообразности передачи островов аргентинцам.
«Альмиранте Сторни» открыл предупредительный огонь, и пригрозил огнем на поражение, если «Шеклтон» будет пытаться продолжить плавание (британское судно шло к острову Южная Джорджия). Англичане в ответ направили к месту инцидента фрегат «Чичестер», шедший домой из Гонконга и недавно вышедший из порта Кейптаун. Сторонам едва удалось удержаться от стрельбы друг по другу уже на полном серьезе.
Вскоре барон Шеклтон представил доклад в Правительство Соединенного Королевства, резюме которого было следующим – Фолклендские острова это не тяжелые гири на плечах британских налогоплательщиков и при надлежащем управлении, эффективном производстве, их можно сделать прибыльными, а жизнь островитян более интересной (большинство своего времени свободного от работы, фолклендеры проводили в местных пабах за кружкой пива).
В Лондоне заключения Шеклтона и других участников переговоров по островам, долгое время работавших с аргентинской стороной, а также сведения об ускоренной модернизации и усилении аргентинских ВМС, форсированной Массерой усилили позиции «ястребов» по Фолклендскому вопросу.
По некоторым сведениям, после того как забуксовало Соглашение о коммуникациях, аргентинская хунта уже имела план по военной операции на островах, разработанный адмиралами Эмилио Массерой и Хорхе Исааком Анайи. Однако аргентинцы не решились в те годы (середина 70-х) на его реализацию, сознавая уязвимость аргентинских кораблей перед британскими подводными лодками. Тем не менее Массера не раз критиковал работу Мендеса и его подход к мирному урегулированию конфликта.
Тогда же, в 1976 году аргентинцы высадились на острове Южный Туле – остров в Южной Сандвичевой гряде. Остров был, по сути, необитаем, но британцы считали его своей территорией. Англичание не стали проводить акцию по возвращению острова, однако от идей все-таки решить вопрос о постепенной передаче островов Аргентине миром отказались большинство членов британского правительства и парламента. Были несколько попыток со стороны представителя министерства иностранных дел Великобритании Хью Керлесса найти еще какие-то точки соприкосновения, чтобы не допустить военного конфликта. Переговоры шли в Нью-Йорке, в рамках комитетов ООН, на нейтральных площадках – в Рио де Жанейро, Риме, Лиме – столице Перу. Рассматривались различные варианты решения проблемы, даже совместного аргентино-британского суверенитета над островами, с последующей постепенной передачей власти Аргентине.
В мае 1979 года пришедшие в Великобритании к власти консерваторы сформировали правительство, возглавило которое Маргарет Тэтчер. Какое-то время кабинет Тэтчер еще рассматривал вопросы совместного владения островами с Аргентиной - то есть создания совместной аргентино-британской администрации; передачи суверенитета с последующим заключением договора долгосрочной аренды этих территорий британцами, по примеру Гонконга. Однако в течение последующих полутора лет позиция в британском кабинете министров развернулась на 180°. В немалой степени этому способствовали сами аргентинцы, вошедшие в своего рода азарт, после успехов в реализации по своему усмотрению некоторых условий Соглашения по коммуникациям, акции на острове Южный Туле.
Заместитель министра иностранных дел Великобритании Николас Ридли, в чьем ведении находился вопрос по островам, в целом проявлял серьезное рвение в попытках все-таки решить вопрос мирным путем и во многом с уступками аргентинцам. Его аргентинский коллега Карлос Кавандоли также старался убедить хунту в перспективности предложения Ридли по совместному управлению и последовательной передаче суверенитета с правом обратной аренды.
Однако, на мой взгляд, аргентинцам окончательно вскружила голову позиция новой американской администрации президента Рональда Рейгана.
Заступив на пост президента США 21 января 1981 года, новый президент-республиканец Рональд Рейган взял жесткий антикоммунистический курс во внешней политике. В связи с чем прохладное отношение американской администрации к аргентинской хунте сменилось почти опекой. Аргентинские «эскадроны смерти», равно как и полиция и военная, и флотская контрразведка активно преследовала коммунистов, наравне с перонистами и левыми социал-демократами.
Это делало хунту в Буэнос-Айресе привлекательным союзником для администрации Рейгана, провозгласившей борьбу с марксизмом, коммунизмом во всем мире любыми возможными средствами одним из своих приоритетов.
И если предыдущая администрация президента Джимми Картера при встречах с представителями хунты задавала вопросы о правах человека, тайных тюрьмах, похищениях людей, пытках, расправах с инакомыслящими, то представители Рональда Рейгана заговорили о выстраивании надежного заслона распространению марксизма и коммунизма в Южной Америке.
Расположение американцев не спасло аргентинскую хунту от нагрянувшего на страну очередного экономического кризиса. Министр экономики Аргентины Мартинес де Оса, обещавший остановить падение экономики, обуздать инфляцию и укрепить аргентинский средний класс, который несмотря на явную диктатуру военных все-таки оставался «хребтом» аргентинского общества, в итоге не справился со своей задачей. Инфляция росла, экономика падала, средний класс нищал. В условиях жесткого кризиса глава хунты генерал Хорхе Видела отказался от власти и передал ее командиру сухопутными войсками страны генералу Роберто Виоле.
Однако генерал Виола тоже не продержался долго и ушел в отставку в декабре 1981 года официально по состоянию здоровья, передав пост вице-адмиралу Карлосу Альберто Лакосте. Тот спустя всего 11 дней – 22 декабря 1981 года передал президентские полномочия командующему сухопутными силами Аргентины генералу-лейтенанту Леопольдо Фортунато Гальтиери.
Незадолго до того, как стать президентом Аргентины Леопольдо Гальтиери дважды побывал в Вашингтоне, где был радушно принят министром обороны США Каспаром Уайнбергером и советником по национально безопасности Ричардом Алленом. Есть сообщения, что во время визитов в Вашингтон Гальтиери получил гарантии американской поддержки, снятия эмбарго на поставку вооружения и товаров «двойного назначения» наложенного в период президентства Дж. Картера, в обмен на гарантии жестко пресекать революционные проявления в Аргентине и способствовать искоренению марксизма и коммунизма в Латинской Америке.
Отмечу еще раз, что в период правления хунты в Аргентине велась, так называемая «грязная война» - по сути террор со стороны государства против инакомыслящих, в первую очередь марксистов, перонистов, социал-демократов, деятелей профсоюзного движения, журналистов и писателей выступающих против власти военных, преследования членов семей и тд. Хунта практиковала похищения людей, пытки, внесудебные расправы. Менее чем за восемь лет хунтой было фактически уничтожено более десяти тысяч аргентинцев, более тридцати тысяч пропали без вести - их судьба неизвестна до сих пор, около семидесяти тысяч были заключены в тюрьмы, подвергнуты пыткам и другим формам насилия. К «заплечным делам» мастерству хунта привлекала военных – офицеров армии, авиации и флота. Школа механиков ВМС Аргентины (ESMA) была превращена в секретную тюрьму, в которой неугодных хунте подвергали истязаниям и казням без суда. Расправам подвергались не только сами «враги нации», но также члены их семей, независимо от пола и возраста.
Многих кадетов и офицеров принудительно привлекали к подобного рода мероприятиям, вследствие чего военные получали психические расстройства. Некоторые потом стали пациентами психиатрических клиник, были те, кто, не выдержав давления психики после участия в пытках и расправах кончали жизнь самоубийством.
Правительство США при президенте Джимми Картере не раз поднимало перед Аргентиной вопросы о правах человека, преследованиях инакомыслия, пытках и казнях. То же самое делали европейские союзники США. Американцы даже ввели эмбарго на поставки Аргентине товаров военного и двойного назначения. Тем не менее считается, что «грязная война» проводилась в рамках так называемой Операции Кондор – компании по преследованию политической оппозиций правящими диктатурами стран Латинской Америки, и что курировали этот процесс спецслужбы США, в частности ЦРУ.
Гальтиери при формировании правительства увеличил в нем количество гражданских лиц, вернул на пост министра иностранных дел Никанора Коста Мендеса, который активно занимался темой островов и по сути стоял у истока Соглашения по коммуникациям. Тем не менее в этот раз Мендес выступил за более решительные действия в решении территориальных споров с Великобританией и Чили.
Отмечу, что с Чили у Аргентины был долгий территориальный спор за острова в проливе Бигл и обе страны не раз бывали на грани открытого военного столкновения, особенно в период правления в Чили диктатора Аугусто Пиночета. При Мендесе с подачи США усилилась аргентинская поддержка антикоммунистических сил в Латинской Америке.
Примечателен факт, что самым яростным, после Фиделя Кастро, революционером Латинской Америки был аргентинец с ирландскими корнями Эрнесто Гевара де ла Серна, более известный в мире под именем Че Гевара. "Че" распространенное обращение к человеку в Аргентине, таким образом называя себя "Че" Эрнесто Гевара подчеркивал свое аргентинское происхождение.
Поднятые Гальтиери на высокие позиции генерал ВВС Басилио Лами Досо и адмирал Хорхе Исаак Анайя в первых месяцаха 1982 года реанимировали план по военному вторжению на Мальвинские острова, разработанный Массерой и Анайей еще в 1975–1976 годах. По мнению адмирала к концу 1981 года аргентинские ВМС имели уже достаточно сил, чтобы противостоять британцам.
План предусматривал неожиданный захват ударными группами спецназа морской пехоты административного центра островов – Порт Стенли. Фактор неожиданности и скорости выполнения должен был обеспечить нулевые потери с обеих сторон - британской крови создатели плана не хотели, так как это могло спровоцировать одну из крупнейших военных держав мира на решительные действия. Ни о каком выдворении фолклендеров, как это был в первоначальной версии, речь не шла – напротив, предполагалось что жители островов получат всю полноту прав граждан Аргентины если изъявят желание остаться на Мальвинах, в противном случае предполагалось представить им возможность покинуть острова за счет Аргентины и даже получить некоторую денежную компенсацию. План этот был вскоре утвержден на фоне известий, что правительство Маргарет Тэтчер под давлением так называемых «заднескамеечников» в британском парламенте отказалось от каких-либо уступок Аргентине и вопрос о передаче суверенитета уже не актуален в Лондоне ни в какой форме.
Опасения вызывали также действия чилийского диктора Аугусто Пиночета, начавшего стягивать войска к спорным территориям на Юге. Аргентинское руководство хунты опасалось войны на два фронта, в случае разрастания конфликта потому стянуло к границам спорных с Чили территорий свои лучшие воинские части.
Таким образом, после полутора векового спора, начиная с 1833 года и до весны 1982 года, после десятилетия упорной работы дипломатов с обеих сторон и посредников других стран, после подписания в 1971 году довольно перспективного для решения проблемы Соглашения о коммуникациях, стороны в итоге к зиме 1982 года оказались в ситуации конфронтации, которая неминуемо привела к войне.
Из-за обилия фактического материала и ограниченности формата статьи я не сумел отразить в ней все факты и события аргентино-британских отношений в вопросе Фолклендских (Мальвинских) островов, но постарался отразить наиболее важные с моей точки зрения.
Я также не указал имен некоторых личностей и чиновников обеих сторон с целью не перегружать текст именами и фамилиями.
На мой субъективный взгляд аргентинская сторона, а именно – военная хунта не проявила должного терпения и выдержки чтобы решить в итоге вопрос мирным путем. Я согласен, что британцы тоже вели себя во многом не идеально, но все-таки решимость передать эти территории Аргентине некоторое время была в приоритете в британских властных кругах. Если бы аргентинцы проявили больше выдержки и не провоцировали англичан как в случае с захватом острова Южный Туле и нападением своего фрегата на исследовательский британский корабль, и некоторые другие, переговорный процесс вполне мог завершиться передачей островов и Аргентина, по крайней мере формально, владела бы этими территориями. Это мое субъективное мнение.
Но история, как мы знаем, не терпит сослагательного наклонения и случилось то, что случилось.
Автору приятно получить лайк в качестве благодарности, это помогает каналу в развитии! Если вам интересно подписывайтесь на мой канал.
Вас также могут заинтересовать другие статьи автора:
Острова «национальной гордости» или Аргентина и Великобритания до начала войны 1982 года. Часть 1
"Феникс" который не возродился - история затопления аргентинского крейсера "Генерал Бельграно"
