Ну что, друзья, сегодня я вас, наверное, удивлю, но буду хвалить Валиде. Да-да! Вы знаете, что я не особо люблю бабулю, но все же были моменты, когда эта женщина проявляла некое сострадание и говорила очень мудрые и абсолютно правильные слова.
Итак, отправляемся во времена, когда султан решил завести интрижку с принцессой Изабеллой. В начале он, конечно, отмазывался делами государственной важности, но потом решил, что пленница ничего себе так, а потому дальше было соблазнение мадам, её приручение и печальный конец почти разлучницы.
Но мы поговорим о моменте, когда старушка Валиде, узнав про Изабеллу, решила устроить праздник в гареме и позвать туда иностранку.
Естественно, что Хафса задумала это не просто так, а после слов дочурки о том, что сынуля питает к заморской девице симпатию.
Кроме того, неугомонная и мстительная Хатидже сказала, что она порой не переваривает рыжую, и Валиде тут же решила, что упускать шанс уколоть Хюррем нельзя. Тем более и дочурка постанывает от неё.
Валиде решила, что, пригласив Изабеллу, она прибьет двух зайцев: познакомится с той, что вскоре, по плану бабуси, должна зоваевать сердце её сына, а второе- это задвинуть Хюррем на задний план, демонстрируя её положений обычной рабыни-наложницы.
В общем, на банкет в гарем приехала Изабелла. В это же время на праздновании находилась Хюррем. Понятно, что султанша была убита известием о том, что иностранка приплелась на праздник.
Мало того, на Изабелле красовалось колье работы Сулеймана, которое рассчитывала получить сама Хюррем. История с кольцом повторялась, но теперь уже не в пользу славянки.
Хюррем была раздавлена, а Валиде улыбалась. Кроме того, счастливая сидела и Махидевран. Её лицо - это отдельная песня. Я думала, что у неё рот разорвётся от торжествующей и злорадной улыбки.
Кстати, может ли хороший и добрый человечек светлой души, как многие считают Махидевран, радоваться чужой боли и мести? Думаю, что нет! Поэтому считаю, что и Махидевран, точно также, как Хюррем, имела далеко не крылья за спиной.
Далее. Улыбающаяся Махидевран торжествовала и потяфкивала, но "круче" всех была Хатидже. Эта дама с ангельской улыбкой, но глазами дьявольского превосходства следила, словно маньяк, за реакцией жертвы.
Хатидже, как будто подпитывалась страданиями Хюррем. При этом османская принцесса прекрасно знала, что такое любовь, и как тяжело переживаются любовные муки.
Но стальной характер Хатидже в этот момент проявился во всей красе. Какая же хоть нежность и сострадание?! Здесь в полной мере наслаждение страданьем другого человека.
Собственно, Хюррем вела себя достойно и, не сумев выдержать пытки до конца, решила свалить с шабаша ведьм.
Если честно, то в момент, когда Роксолана попросила у Валиде разрешения уйти, я думала, что бабуля не даст добро, но...
В этом эпизоде и проявилось сострадание Валиде. Она даже противоречить не стала. Не стала продлевать муки, а, увидев неимоверную боль и любовь, отпустила с казни жертву.
Оставшись без Хюррем, Валиде прошептала своей дочурке вопрос:
"Задело... Не слишком ли мы к ней жестоки?"
Даже Валиде увидела мученья Хюррем. Даже её сердце дрогнуло, но не сердце мадам истерички Хатидже. Эта заявила твердо:
"В самый раз, Валиде. Ей иногда не мешает вспоминать, что она лишь наложница в гареме!"
Не думаю, что Хатидже хотела напомнить Хюррем, кто она. Здесь больше похоже на очередную попытку утвердиться, продемонстрировать свою силу с помощью другого.
И получается, что по степени подлости и жестокости лидирующую позицию в тот момент заняла Хатидже, сердце которой не знало жалости.
Всё её нежные речи стали казаться притворными. Никакой там симпатии к женщинам брата, к слугам, к другим людям не было и быть не могло. Она была порождением Османов. Её корона упиралась в потолок.
Мать же султана, хоть и была жестокой и порой даже беспощадной, но все же видела и любовь Хюррем, и её силу. Она более человечна в том эпизоде, нежели доченька.
Вспомнили момент? Что думаете? Жестока Хатидже была в этой ситуации или нет?
