Действия крейсера "Карлсруэ с 4 сентября до 15 сентября 1914 года оказались не очень результативными!
Продолжаем следить за судьбой первого и последнего рейдерства немецкого крейсера "Карслруэ". Данный материал имеет оригинальное название "Плавание крейсера "Карлсруэ" и считается выдержками из дневника одного из офицеров крейсера, капитана-лейтенанта Ауста. Известно, что первоначально статья была напечатана в "Морском сборнике" (1916), и не удивительно, что некоторые события имеют субъективную оценку и иногда расходятся с общепринятым мнением. Редакция русского Морского Министерства, помещая его в "Морском сборнике" считала необходимым указать, что высказанные автором "неверные" суждения остаются на его совести. Хочу предугадать высказывания "горячих голов", типа "аффтор врет, все было не так" - сто лет назад хозяину дневника с борта крейсера сложно было сохранить объективность.
Но в комментариях было бы любопытно увидеть пояснения к тем событиям. События датированы 1914 годом.
Второй раз данный материал был опубликован уважаемым Н.И.Печуконисом в его сборниках "Бриз" (№15, 16, 18/1997 года) - отдадим должное труду этого человека и выразим свою благодарность.
....
4 сентября. Ночь была очень светлая и ясная. В первый раз после разделения мы получили сведения о "Кронпринце Вильгельме" и слушали его телеграфирование, но не старались войти с ним связь, чтобы не обнаружить своего места, так как одновременно стало достоверно известно, что не менее одиннадцати английских судов находится вокруг нас; из них несколько наших "старых приятелей" из Вест-Индии.
Поэтому мы предпочли сидеть тихо, как мыши в норе, хотя, нам бы доставило большое удовольствие поболтать часок с нашим капитан-лейтенантом Тирфельдером.
Как пришел Корбетт в своей книге "Операции английского флота в первую мировую войну": "...«Кронпринц Вильгельм» действовал в это время не менее удачно: не получая ответа на вызовы, он пошел на юг и 4 сентября в 200 милях к западу от Пернамбуко, вне обычного пути следования торговых судов, захватил и потопил пароход Indian Prince, шедший с грузом кофе, резины и других товаров из Бразилии в Нью-Йорк. После этого он бесследно исчез на долгий промежуток времени.
5 сентября. Эту ночь ввелись вокруг оживленные переговоры по радиотелеграфу. Среди бесчисленных шифрованных телеграмм англичан мы приняли сообщение, что пароход "Трафальгар", плававший у берегов Южной Америки, обращен в вспомогательный крейсер, и что наша канонерская лодка "Эбер" пробралась под коммерческим флагом в Бахию. Затем береговая станция Олинда у Пернамбуко протелеграфировала по-итальянски итальянскому пассажирскому пароходу короткую, но существенную телеграмму: "Немцы - перед Парижем; русские - во Львове; Турция объявила войну в союзе с Германией".
По данным британцев: "...Не встретив в последующие трое суток никого более, «Карлсруэ» ушел в свою базу грузиться углем со стоящего там парохода "Стратрой"...".
Известие о том, что немцы под Парижем, вызвало утром при побудке общее ликование. Все тревожные мысли при начале войны, когда державы одна за другой ополчались на Германию, были забыты. Немножко правды заставило нас забыть о всех лживых известиях, которые до сих пор были нашим уделом (эпичное заявление- примечание канала).
Когда мы после полудня встретили вспомогательный пароход "Асунсьон", то он передал, что 3 сентября шел целый день с "Кронпринцем Вильгельмом", которому и уделил часть провизии. Должно быть мы с ним разошлись на небольшом расстоянии один от другого. Тирфельдер прислал командиру письмо, в котором доносил ему о своей деятельности, и было досадно, что мы с ним не встретились, но все были рады, что ему, как и нам до сих пор во всем везло, и что он ни в чем не ощущал недостатка.
6/8 сентября. После того, как "Асунсьон" передал команду "Стратроя" на "Крефельд", "Карлсруэ" поспешил в укромное место, где нас поджидал "Статрой" с угольным запасом. До 8 сентября мы грузили уголь. При неистовой жаре это была страшно утомительная работа. Днем грузила вся команда: ночью же она была разделена на две смены, которые работали по четыре часа. Время погрузок представляло для нас наибольшую, даже может быть единственную, опасность. В открытом море нас нелегко было застать врасплох. Пары были всегда полные, так что машины могли дать во всякое время полный ход. Само собой разумеется, орудия и минные аппараты были в полной готовности.
Совсем другое было дело, когда мы швартовались к пароходу, с которого собирались брать уголь. Готовность к бою через это значительно уменьшалась, так как, при появлении неприятеля, сначала приходилось отдавать швартовы, затем следовало убрать уголь, который густым слоем покрывал палубу и значительно мешал свободному действию орудий. Таким образом, должно было пройти порядочно времени, прежде чем корабль был готов к бою.
Это положение вещей могло быть особенно гибельным, если бы неприятель подошел к месту погрузки ночью или в пасмурную погоду, какая часто бывает по утрам. Поэтому ночью все лишние огни были потушены. В сторону моря все огни безусловно гасились, и оставлялось только слабое освещение на крейсере в грузовых люках и в наиболее необходимых местах. Конечно, наблюдение за горизонтом в эти дни было усиленное и возлагалось на особо надежных людей.
Вероятно уже апостериори, в своей историческом исследовании Корбетт отметил: "... Удача по-прежнему сопутствовала «Карлсруэ»: в тот момент, когда он заполнял себя грузом с парохода Maple Branch, Краддок на "Гуд Хоуп" проходил всего в 50 милях от него на пути из Сент Паул Рок в Пернамбуко с заходом в Фернандо-ди-Норонья. Также и "Корнулл", осмотрев St. Paul Rocks и продолжая свой поиск дальше, оказался на таком же расстоянии от «Карлсруэ» в момент потопления Maple Branch, к сожалению, повернув затем, чтобы идти грузиться углем в Сьерра-Леоне. Далее, получив инструкцию присоединиться к южноамериканской эскадре и идя на Пернамбуко, этот крейсер еще раз разошелся с «Карлсруэ», который в это время направлялся в свою базу на побережье Бразилии. Так же удачно разошелся он и со вспомогательным крейсером "Кармания" , возвращаясь на свою позицию после погрузки угля с Strathroy.
9 сентября. После принятия полного запаса угля, мы снова вернулись к нашей деятельности придорожных разбойников. С собой мы взяли "Крефельд" и "Рио-Негро" ; один пароход был нашим патрулем с востока, а другой - с запада.
Замечание: интересное тактическое решение - пароходом всегда можно было пожертвовать!
Кстати, и это факт отметил Корбетт: "... 10 сентября «Карлсруэ» был снова в прежнем районе, имея с собой на этот раз пароходы «Рио-Негро» и «Крефельд» в качестве разведчиков...."
10/13 сентября. Чтобы возможно меньше расходовать угля и этим уменьшить число опасных дней угольных погрузок, командир приказал держаться с застопоренными машинами.
Если не было в виду парохода, который нам приносил работу и разнообразие, то время проходило страшно медленно и монотонно. Несколько часов в день мы занимались учениями, большей частью тревогами. В свободное время излюбленным занятием была охота на акул. В открытом море акулы не так велики, как вблизи берегов Мексиканского залива. Они едва достигают двух метров в длину. Изумительно, как быстро эти твари чуют, где можно поживиться. Достаточно крейсеру застопорить машины и через минуту они уже толпились за кормой. Как только они появлялись, сейчас же выступала на сцену удочка для акул, то и дело подцеплявшая то одну, то другую.
Но еще успешнее дело шло у офицеров, которые, вооружившись винтовками, стреляли с мостика или шканцев, как только акула высовывала голову из воды, чтобы схватить кусок мяса, нарочно подвешенный немного выше уровня воды.
14 сентября. Нас уже начала брать досада, что так долго на горизонте не видно дыма, как вдруг ночью застопоренные машины заработали на полный ход. Поспешно побежали мы на мостик и увидали по носу огни парохода. Командир выждал рассвета и тогда подошел к пароходу. Мы с удовольствием рассмотрели, что его труба имеет излюбленную англичанами окраску черно-бело-красную; но, когда он вскоре поднял английский флаг, нам сделалось еще приятнее. Так как он не сразу послушался нашего сигнала, а продолжал идти, не уменьшая ходу, то мы сделали холостой выстрел, немедленно оказавший свое действие.
Пароход назывался "Хайланд Хоп" и принадлежал обществу "Нельсон-линия". Он шел в Аргентину, чтобы оттуда взять замороженное мясо для Англии. Для этой цели на нем были поставлены новые и объемистые холодильники, а чтобы возможно скорее прийти в Англию с мясом, он был так обильно снабжен углем и провизией, что мог немедленно после погрузки мяса идти обратно.
Как пишет Корбетт: "...Четыре дня его крейсерства оказались безуспешны, но на пятый в 6 часов утра он захватил пустой пароход — рефрижератор Highland Hope в 5000 тонн; пароход шел без огней, но курсом, слишком близким к общепринятому в этом районе...".
Кроме того, приятного для нас, подарка на нем находилось масса английских газет и иллюстрированных журналов, и в первый раз мы увидели войну в рисунках и буквально накинулись на газеты, когда призовой офицер прислал их на судно; в один момент их расхватали по каютам и кают-компаниям. Но так как газеты могли также содержать сведения, необходимые или полезные для наших операций (например, расписания пароходных линий, выходы из портов неприятельских военных судов и т.д.), то командир приказал призовому офицеру впредь все газеты посылать сначала для просмотра на мостик. Очень весело было наблюдать, как один за другим прокрадывался в штурманскую рубку, чтобы заглянуть в газеты. Наш командир тоже иногда так увлекался чтением газет, что от него было чрезвычайно трудно получать ответы на бесконечные вопросы призового офицера по семафору, с захваченного парохода; это приводило последнего в совершеннейшее отчаяние, и он давал клятву, что на следующем пароходе не "найдет" никаких газет.
Но, конечно, подобного обещания он не сдерживает, и на следующий раз картина была та же самая - все на мостике были погружены в чтение, которое было нелегким и неприятным. Только с большим трудом удавалось, среди почти сплошной лжи уловить частицу правды, и несмотря на страшные искажения или замалчивания, восстановить хотя далеко несовершенную, картину настоящего положения вещей в Европе.
Замечание: значит,с точки зрения немецкого морского офицера, уже сто лет назад европейские газеты были лживыми? Странно..., вроде как СМИ Европы всегда позиционировались как самые открытые и честные. Или все же нет? И пропаганда и дезинформация в том числе там тоже имели место уже тогда? ...
С ложными сведениями мы еще кое-как справлялись, и после нашей практики в Сан-Жуане и Вилемшадте много не ожидали. Но гораздо неприятнее было встречаться с той ненавистью, с какой относились газеты ко всему немецкому. Даже лучшие газеты, как например "Illustrated London News" не составляли в этом отношении исключения. Никто из нас не ожидал такого поведения от народа, славившегося по всему свету стремлением к соблюдению приличий и внешних форм. Всего более резкостей встречалось по поводу императора и кронпринца. Из генералов наибольшую ненависть британцев вызывал генерал Фон-Клук. О нем рассказывались ужасающие вещи. Затем уже наступала очередь других генералов, остальных офицеров и, наконец всех солдат с их зверствами. И подобные газеты распространялись тысячами пароходов по всему свету. В бешенстве бросали мы газеты в сторону, но через минуту все-таки брались за них снова, так как это был единственный способ узнать что-нибудь новое. Командир обыкновенно вырезал и подклеивал вместе наиболее лживые или оскорбительные статьи, и называл это сборник - "альбомом лжи".
До сих пор нам приходилось встречать только английские пароходы, хотя по этим линиям ходили также многочисленные нейтральные пароходы. Пока мы были заняты работой по проверке груза, перевозке английского экипажа на "Крефельд", пока перевозили с парохода его радиостанцию и запас провизии, появился на горизонте большой пароход, который по телеграфу сообщил, что он испанский пароход "Реина-Виктория-Елена" мореходной компании в Барселоне.
Сообщения эти подтвердились, когда он подошел поближе, и ,так как он шел под испанским почтовым флагом, то командир отказался от намерения его задерживать. Когда он нас рассмотрел, то начал спрашивать по телеграфу наше имя и надоедал этим вопросом без конца, так что командир, чтобы отвязаться от него, приказал ответить по-английски: "конвоир британских судов". Хотя этот ответ был сделан самой малой мощностью, тем не менее, какое-то английское судно, находившееся совершенно близко от нас, его услышало, и начало сейчас же запрашивать испанский пароход, что это за странный конвоир, о котором ему совершенно ничего не известно. Но испанец вместо ответа, сам запросил, кто с ним говорит, и англичанин так тихо ответил, что мы не могли разобрать. На что испанец ответил ему, сообщив свой порт приписки. Этот случай был крайне неприятен, так как до сих пор нам вполне удавалось держать в тайне место наших операций, а теперь все было испорчено.
Надо признать, что немецкому рейдеру повезло, так как "болтливость испанского парохода могла ему дорого стоить. Как пишет Корбетт: "... В это время небольшой испанский пароход, заметивший группу судов, запросил их по радио об их флаге и назначении, на что получил ответ — «английский конвой». Приближавшийся к данному району "Канопус", принявший этот ответ, просил испанский пароход показать своё место. Почувствовав, что облюбованный им район становится опасным, «Карлсруэ», не теряя ни минуты, потопил пароход и скрылся..." То есть тем неизвестным английским судном оказался британский броненосец! Который конечно не мог догнать немецкий крейсер, но был способен помешать ему действовать в этом районе.
Поэтому командир решил на некоторое время уйти с линии пароходного движения и попытать счастья на линии североамериканской. "Хайланд Хоп" был взорван, и "Карлсруэ" с двумя своими спутниками повернул на запад.
15 сентября. Мы попали на путь следования парусников, которых не встречали до сих пор ни разу с самого начала войны. Сегодня же мы встретили двух. Первый был трехмачтовый корабль под норвежским флагом. По нашему требованию он сейчас же пришел к нам. Он назывался "Серфаререн" из Христианзанде и шел из Новой Каледонии с грузом хрома для одной Нюренбергской фирмы в Готенбюрге. Поэтому мы были очень любезны с капитаном и послали ему половину только что зарезанного барана и свежего картофеля. Капитан был очень удивлен нашему подарку, принял его с благодарностью и на наш сигнал "счастливого пути" отвечал таким же сигналом.
Второй парусник мы встретили после полудня. Это был трехмачтовый барк, по-видимому, тоже норвежский. Командир не хотел его задерживать. За последние 8 дней мы встретили только одного англичанина. Наступало снова время пополнить запасы угля, так как мы не могли ходить с небольшим количеством, ибо должны были всегда считаться с возможностью встретится с неприятельскими силами и потом некоторое время уходить от их преследования.
Продолжение следует...
Примечание: используемые в тексте статьи обороты речи, построение фраз, наименование населенных пунктов, наименование должностей офицеров соответствует исходным записям...
Источники : сборник "Бриз" №14/1997 г. (сост. Н.И.Печуконис); Корбетт, Дж. Операции английского флота в первую мировую войну. - Мн.:Харвест, 2003.- 480 с.
