1. Интеллектуальное кино, экспериментальный театр, додекафонная музыка, абстрактная живопись — всё это придумано не очень умными, во всяком случае — методологически и мировоззренчески ограниченными, персонажами. Причём внутри своего произведения искусства они могут быть очень изощрёнными. Как, к примеру, изощрён был А. А. Тарковский в своих фильмах. Но эти люди не понимают, что вид искусства накладывает на произведение, созданное в нём, определённые ограничения. И выходить за эти ограничения — значит, конечно, экспериментировать с расширением границ, но результат «для человечества» будет заведомо плох, хотя, возможно, и поучителен для творца произведения искусства.
2. Абстракция хороша в математике и философии, там она позволяет удалить всё лишнее и работать уму с чистым понятием, голой идеей. В живописи, где изображение — это всё её достояние, абстрагироваться от изобразительности — значит убить искусство живописи, превратить картину в похоронку художественного таланта автора, обратить живопись в мёртвопись.
3. Можно в мраморе показать движение. У Пифокрита, автора Ники Самофракийской, это очень хорошо получилось. Крылья богини расправлены, она готова взлететь. Но очевидно же, что передать движение, даже движение не всего тела, а движение пальцев рук, век, губ, гораздо проще и выразительнее способен театр, а ещё лучше это получается у кинематографа.
4. Иными словами, искусство — не чистая идея, искусству совершенно необходимо внешнее воплощение идеи в материале. Так, чтобы идея была непременно видима или слышима, а то и видима и слышима одновременно. Вот почему даже фильм о каком-нибудь математике, желательно безумном, не должен содержать множества формул. Разве что в виде фона, на доске, возле которой стоит математик. Главное в художественном фильме о математике — не математические формулы и даже не математические тексты, которые ненаглядны и потому неизобразительны, непригодны для искусства кино. Главное — жизненная драма человека, профессией или призванием которого является математика. А драма — наглядна, драма — жанр поэзии и театра ещё со времён древнейших. Поэтому душа, характер, ум, поступки математика могут заполнить драму как жанр искусства, а математика как таковая — нет.
5. Чуть менее абстрактна, чем математика или философия, политика. Политик обращается к массам, поэтому политика должна быть массам понятна, они должны её усваивать полностью. Вот почему политическая живопись, политические романы, политическое художественное кино вполне возможны и даже, при наличии таланта, могут быть успешны, как успешен, допустим, фильм «Хвост виляет собакой» («Wag the Dog»)(Б. Левинсон, 1997).
Но и здесь, даже при соблюдении закона наглядности, закона слышимости произведения искусства, вовсе не всякая форма, не всякий жанр, не всякая материя пригодны для воплощения даже художественно безупречной идеи. Ведь хотя семидесятиметровое полотенце из Байё служит в качестве достойного и важного источника знаний об эпохе историкам-медиевистам, для художественного воплощения политических идей вышивка гобеленов гладью или орнаментов крестиком мало пригодны, пусть вышитые портреты В. И. Ульянова (Н. Ленина) или И. В. Джугашвили (Сталина) в своё время благодарными партии и правительству мастерицами вышивки и создавались. Ткались даже ковры-портреты, правда, на стену, не на пол. Но эти портреты не достигали и никогда не достигнут такого уровня воздействия на массы людей, что для политического произведения искусства крайне важно, на каком уровне воздействует на людей кинематограф.
6. Хотите заниматься математикой, вам и книги в руки. Хотите быть причастны чистому мышлению, займитесь философией. Не путайте искусство и абстракцию. Народ вас не поймёт. Как не понимает мастера абстракции и шарлатана от искусства Е. В. Бриммерберга.
Простой и немудрящий синтез искусства и ума не даст вам в итоге синтеза ни искусственного интеллекта, ни интеллектуального искусства. Не умея пользоваться умом в искусстве, вы, вопреки желаниям, получите на выходе произведения искусства из мастерской в публичный свет неестественный ум и безумное искусство. Это не будет удачей. В лучшем случае — презренным китчем.
2021.05.13.
