Легенда о Кровавой Мэри многовековая и встречается во многих фольклорных вариациях .
На Западе она позаимствовала свое имя у королевы Марии I, печально известного монарха, известного как сжигательница еретиков. Тем не менее, для отдыхающих в летних лагерях Кровавая Мэри появляется в зеркалах в ванной - не как королева-убийца, а как воющая женщина, залитая кровью. Иногда говорят, что она сжимает мертвого синего ребенка. В других случаях ее руки пусты и вытянуты, когда фокусник насмехается над ней: «Я украл твоего ребенка» или «Я убил твоего ребенка». В любом варианте ритуал мрачен. Но хотя большинство детей перерастают эту игру еще до того как окончат школу, в этом мифе есть странная, грустная и очень правдивая история.
Королева Мария I родилась нежеланной. Она была единственным живым ребенком Генриха VIII и его первой жены Екатерины Арагонской. Хотя ее любили родители и, по общему мнению, она была чрезвычайно умной, тот факт, что она родилась женщиной, означал, что ее открыто и постоянно считали разочарованием - не только для ее королевской семьи, но и для всей Англии. Именно отсутствие наследника мужского пола (в первую очередь) спровоцировало историческую серию браков Генриха, оставив Мэри в полном одиночестве.
В 14 лет она была навсегда разлучена с матерью, ей запретили даже посещать смертное ложе Екатерины. В зависимости от того, какая жена находилась на троне, Мэри либо изгоняли из двора как плебейку, либо возвращали во дворец в качестве принцессы.
Она родилась в католической стране в семье католиков. Когда Генрих разорвал все отношение с Римом, чтобы жениться на еретичке Анне Болейн.
В период полового созревания Мария страдала от изнуряющей менструальной боли и нерегулярных циклов, а также периодов « очень глубокой меланхолии и депрессии»- возможно, из-за стресса от того, что она просто дочь своего отца.
Хотя Мэри была первенцем, она была понижена в ранге сначала своей младшей сводной сестрой Элизабет, а затем их сводным братом Эдвардом — они тоже пережили психологическую травму (Казнь своих матерей).
Несмотря на все трудности, в 1553 году Мария взошла на трон, став первой королевой Англии. После смерти Генри прошло шесть бурных лет, и она поднялась на новую волну популярности и надежды со стороны англичан. В свои 37 лет она понимала что престолу нужен наследник.
Мария вышла замуж за Филиппа Испанского принца через два дня после знакомства с ним. Как и всем королевским бракам, этому предшествовал длительный процесс переговоров, в ходе которого Мэри влюбилась в Филиппа, хотя он (на 10 лет младше нее) почти наверняка не отвечал взаимностью на ее чувства.
Лишенная родительской любви с детства, а также не имея отношений и детей во взрослой жизни, она изливала всю боль и разочарование на своего мужа
Спустя два месяца после свадьбы сбылось ее заветное желание. Она была беременна.
Так началась одна из самых странных и противоречивых глав в королевской истории. В то время, конечно, не существовало истинных форм тестирования на беременность, и приличия запрещали врачам тщательно обследовать монарха. Но хотя ее статус королевы препятствовал физическому исследованию, врач все же сделал ее беременность предметом общественного обсуждения. Таким образом, в анамнезе содержится довольно подробный перечень симптомов беременности Мэри:
менструация прекратилась, ее груди опухли, ее тошнило по утрам. Хотя она всегда была заметно худой женщиной, она внезапно набрала вес. Беременность у нее началась по всем стандартным признакам и продолжалась так же типично. Ее живот становился круглее и больше с каждым месяцем. Вскоре она почувствовала, как ребенок двигается.
Даже тогда некоторые из симптомов казались подозрительными. По всей стране поползли слухи, что Королева не беременна и что когда придет время она заберет ребенка у какой нибудь слуги. Даже после того когда Мэри появилась на публике с животом, ей уже мало кто верил.
Мэри никогда не любили - в отличие от ее прекрасной младшей сестры Элизабет. Елизавета, будучи дочерью протестантки Анны Болейн, была подвержена другому виду нападок. Но она была резкой и харизматичной, в то время как Мэри была жесткой и отстраненной (и, возможно, «истеричной»). Обе сестры были исключительно умны, но все же в центре внимания блистала Элизабет, кокетливая и наивная,чья уравновешенность и царственность не имели себе равных. По крайней мере, так история повествует об этом широкими, сказочными мазками: Елизавета, огненная принцесса, предвестница Золотого века; и Мэри, отчаянного, корыстного фанатичка, которую ей придется свергнуть.
К моменту беременности репутация Мэри была почти полностью уничтожена. Ее возраст, набожный католицизм, печально известные проблемы с менструацией и периодическая депрессия - все это выглядело отвратительной карикатурой. Если постоянно сравнивать с юной Элизабет, возможно, именно поэтому ее стали рассматривать как женщину, которая могла бы симулировать беременность и украсть ребенка. Но когда она вошла во второй триместр, Мэри предприняла действия, которое укрепило ее кровавое наследие.
В то время Англия была разделена между католиками и протестантами, но Мария была полна решимости воссоединить страну под «истинной религией» любыми жертвами. Незадолго до Рождества 1554 года она подписала акт, который спровоцировал серию легендарных казней, известных как преследования Мариан. Начиная с февраля 1555 года, около 240 мужчин и 60 женщин были признаны протестантскими еретиками и сожжены на костре.
Большинство из них были популярными проповедниками, ремесленниками, сельскохозяйственными рабочими или бедными, невежественными людьми, которые не могли читать молитву Господню или не знали, что такое Таинства
Некоторые были слепыми или инвалидами; одна женщина, Перотин Мэсси с Гернси, была беременна. Ее ребенок родился, когда она горела, и палач бросил ее обратно в огонь
Правда, Мария действовала не одна, в окружении советников. Тем не менее, как указывает Вейр , большинство из них опасались этого массового преследования и «призывали ее действовать с осторожностью». Эта кровь, несомненно, принадлежит ей. Она уже была глубоко набожной женщиной, и пыл ее веры, казалось, только возрастал по мере того, как ее беременность приближалась. Она считала, что это ее поручение от Бога привести католического принца в католическое царство, и «если она не выполнит свой долг, она наверняка навлечет на себя гнев и недовольство Всевышнего».
Более того, она была убеждена, что эти казни напугали бы оставшихся протестантов, чтобы они вернулись к старой вере - фатальный просчет. Вейр объясняет: «Сожжения укрепили их решимость и разожгли гнев против королевы».
Согласно обычаю, Мэри ушла в «роженицу» за шесть недель до предполагаемой даты родов, примерно 9 мая (хотя некоторые в ее семье считали, что она неправильно рассчитала дату зачатия, и ребенок должен был родиться через месяц). Окруженная спутницами и слугами, она вошла в личную палату, где было все необходимое для родов, чтобы дождаться схваток. Теперь напряжение как в ее дворе, так и в стране достигло апогея. Как писал ее советник Саймон Ренар императору Карлу V: «Все в этом королевстве зависит от благополучного освобождения королевы. Если Богу угодно обеспечить ей благополучные роды, все изменится к лучшему. Если нет, то я предвижу беспокойство и изменение к худшему в таком большом масштабе, что перо с трудом сможет это исправить».
10 мая ребенка все не было. Теперь Мэри согласилась со своими дамами: да, она, должно быть, перепутала даты, и ребенок появится в июне. Тем временем мельница слухов распространила ложные слухи по всей Европе. Некоторые утверждали, что она родила, что это был мальчик, что Мэри умерла при родах - и поскольку дни шли без признаков родов, истории становились странными. Посланник доложил французскому суду, что Мария «родилась от крота или комка плоти».
Молярная беременность - действительно реальная (чрезвычайно редкое) заболевание, хотя этот отчет, как и все другие, был полностью основан на сплетнях.
Однако неизбежной правдой было то, что к концу мая живот Мэри, казалось, отступил. Врачи Мэри, вероятно, боявшиеся сообщить плохие новости, утверждали, что это был признак приближающихся родов. Тем не менее, проходили недели, и правда становилась все более и более очевидной для всех, кроме королевы.
«Она начала думать, что Бог наказывает ее за то, что она не искоренила ересь с достаточной строгостью», - и приказала усилить сожжения. Мессы и бдения были заказаны для ее безопасных родов, поскольку признаки беременности, испарились с тела Мэри.
«Неделями она лежала в постели, не говоря ни слова, как мертвая. Затем она целыми днями сидела на полу, скрючившись, упершись коленями в лицо »(положение, почти невозможное для тех, кто собирался рожать).
Об этом мрачном известии сообщил посол, который получил его от наемного шпиона, который узнал от акушерки в покоях королевы. Все сначала обрадовались известию о беременности Мэри, теперь они высмеивали ее.
Прошли июнь и июль. Врачи продолжали продлевать расчетный срок родов, в то время как все необходимое для родов медленно и осторожно уносилось. В августе, почти через год после того, как она впервые объявила о своей беременности, Мэри наконец уволила сотрудников детской и покинула свою комнату бездетной.
Этот инцидент остается самым печально известным и хорошо задокументированным случаем псевдоцинза, или «ложной беременности». Это сложное и загадочное состояние, но краткая версия заключается в том, что человек может быть настолько убежден в своем желании иметь ребенка, что разум обманом заставляет тело «думать», что оно беременно, и действовать соответственно. Гормоны смещаются, менструация прекращается, живот растет. Сегодня ложная беременность обычно диагностируется на ранней стадии благодаря ультразвуковому обследованию, но это заболевание все еще существует и встречается до 6 случае из 22 000 рождений.
Мэри два года спустя снова считала себя беременной. На этот раз без фанфар. Даже ее муж не приложил особых усилий, чтобы казаться убежденным. Филип уехал из Англии в тот самый месяц, когда Мэри оставила свои первые роды и навещала ее очень редко.
Мэри настаивала на том, что у нее «очень верные признаки» беременности, и, возможно, она была права. Но на этот раз причина была менее загадочной: у нее прекратились месячные, потому что она вошла в менопаузу. В следующем году Мэри умерла в возрасте 42 лет, вероятно, от рака матки или яичников.
Остальное - хорошо известная история. Елизавета взошла на трон, положив начало, пожалуй, самому почитаемому правлению Англии.
Мэри стала наследием кровопролития и унижений - и не без уважительной причины. Как и ее сестра, Элизабет пошлет сотни на казнь, и у нее тоже не будет детей. Однако только Мария стала мифом, ведьмой в зеркале, ее руки всегда были вытянуты и пусты.
