Как встретишь Новый год, так его и проведешь. Анна Андреевна с тревогой ждала 31 декабря. Напрасной была тревога, они с мужем, Николаем Гумилевым впервые встретили Новый год вместе. Правда, не дома, а в литературном кафе «Бродячая собака» (или – «Художественное общество интимного театра»).
В ночь с 31 декабря на 1 января 1912 год, в Петербурге открылось кабаре - «Бродячая собака».
Там устраивались концерты, спектакли, вечера поэзии. Так появилось первое (важно - ночное!) литературно-артистическое кабаре в России.
За 70 лет до "Собаки" здесь находился салон братьев Виельгорских. Тот салон посещал весь цвет музыкальной и артистической культуры Петербурга середины XIX века. Каждая неделя здесь была отмечена концертом или музыкальным вечером. После, длительное время домом владел Я.А. Дашков: здесь создавалось уникальное собрание материалов по русской истории: книг, портретов, гравюр, рукописей, документов. Это собрание было открыто для пользования. Эстафету перехватила «Бродячая собака», продолжая поддерживать жизнь важнейшего культурного центра Петербурга.
Современники описывали "Собаку" так:
«Окон в подвале не было. Две низкие комнаты расписаны яркими, пестрыми красками, сбоку буфет. Небольшая сцена, столики, скамьи, камин. Горят цветные фонарики. В подвале душно, накурено, но весело».
У входа лежала огромная "Свиная книга", переплетенная в кожу синего цвета. Так называлась книга для посетителей, где можно было оставить свой отзыв или автограф.
Борис Садовской написал о "Собаке" следующие строки:
Прекрасен песий кров, когда шагнуло за ночь,
Когда Ахматова богиней входит в зал,
Потемкин пьет коньяк, и Александр Иваныч
О майхородусах Нагорской рассказал.
Поэтов притягивала атмосфера кабаре. Всего через две недели после открытия, состоялся вечер. посвященный Бальмонту. Там выступали Гумилев, Ахматова, Мандельштам, Гиппиус.
Поэт Всеволод Князев сочинил "собачий гимн", даже положенный на музыку пианистом и композитором В.А. Шписом фон Эшенбруком:
Во втором дворе подвал,
В нем — приют собачий.
Каждый, кто сюда попал —
Просто пес бродячий.
Но в том гордость, но в том честь,
Чтобы в тот подвал залезть!
Гав!
Анна Ахматова - частая гостья кабаре
Так описывали приход Анны Андреевны вместе с мужем Николаем Гумилевым в это заведение:
«Затянутая в черный шелк, с крупным овалом камеи у пояса, вплывала Ахматова, задерживаясь у входа, чтобы по настоянию кидавшегося к ней навстречу Пронина вписать в «свиную» книгу свои последние стихи. <…> В длинном сюртуке и черном регате, не оставлявший без внимания ни одной красивой женщины, отступал, пятясь между столиков, Гумилев, не то соблюдая таким образом придворный этикет, не то опасаясь «кинжального» взора в спину».
Анна Ахматова притягивала взгляды мужчин. Вот запись Георгия Иванова, тоже о ней:
«Ахматова сидит у камина. Она прихлебывает черный кофе, курит тонкую папироску. Как она бледна! <…> Ахматова никогда не сидит одна. Друзья, поклонники, влюбленные, какие-то дамы в больших шляпах и с подведенными глазами».
О том, что Ахматова всегда была окружена в «Собаке», вспоминает и Георгий Викторович Адамович, русский поэт и завсегдатай кабаре:
«Анна Андреевна поразила меня своей внешностью. Теперь, в воспоминаниях о ней, ее иногда называют красавицей: нет, красавицей она не была. Но она была больше, чем красавица, лучше, чем красавица. Никогда не приходилось мне видеть женщину, лицо и весь облик которой повсюду, среди любых красавиц, выделялся бы своей выразительностью, неподдельной одухотворенностью, чем-то сразу приковывавшим внимание. <>При выходе из семинария меня ей представили. Анна Андреевна сказала: «Простите, я, кажется, всем вам мешала сегодня слушать чтение. Меня скоро перестанут сюда пускать…» — и, обернувшись к Лозинскому, опять рассмеялась».
«Бродячей Собаке» посвящены ахматовские строки:
Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
Ты куришь черную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней.
Навсегда забиты окошки:
Что там, изморозь или гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.
О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.
<1913>
Две последние встречи с «Собакой»
Анна Ахматова писала:
«В новогоднюю ночь 1941 г., спустя почти 30 лет после ночи 1913 г., тени близких и таких далеких современников явились к ней накануне пришествия в Россию другой мировой войны и навсегда остались в «Поэме без героя»: «Полночной Гофманианой» пронесся перед ней весь серебряный век: Мейерхольд, Гумилев, Блок, Глебова-Судейкина и Вс. Князев, — пронеслось все, в том числе и «Бродячая собака», вошедшая в поэму такими строками:
«На Исакьевской ровно в шесть...»
«Как-нибудь побредем по мраку,
Мы отсюда еще в "Собаку"...»
«Вы отсюда куда?» —
«Бог весть!»
В августе 1941 года Анна Андреевна посетила "Собаку " в последний раз. Ахматова вместе с Б.В. Томашевским ехали на трамвае. Там их застала воздушная тревога. Все из трамвая бросились в подворотню, и в подвал». Этот подвал оказался «Бродячей собакой».
Встреча с прошлым очень поразила Ахматову, возродив в памяти события давних лет.
Январский день. На берегу Невы
Несется ветер, разрушеньем вея.
Где Олечка Судейкина, увы!
Ахматова, Паллада, Саломея?
Все, кто блистал в тринадцатом году —
Лишь призраки на петербургском льду.
Георгий Иванов
