Школьники бодро знают, что Ростовы и Курагины противопоставлены друг другу. Курагины выдали Элен за наследство, свалившееся на Пьера, без любви, с холодным и низким расчётом придворных интриганов, готовых продать дочку подороже. Ростовы же суть источник животворящий, из этой семьи выходят люди исключительного света.
На самом деле Элен и Пьер в период жениховства были совершенно влюблены друг в друга - Толстой пишет об этом прямо, рассказывая, как эта парочка со счастливыми и смущёнными лицами таращилась друг на друга, еле в силах дождаться законного соединения. И уж точно эта роскошная красавица сделала мужа счастливым. Хотя бы в начале брака, когда Пьер ещё не был отравлен своей ревностью непривлекательного и неуклюжего омеги. С ней этот ошеломлённый двадцатилетний дурачок узнал такие страсти, которые ему не светили больше никогда.
Добрая же графиня Ростова с усталыми глазами истязает несчастную Соню, доводя её до срыва угрозами и мольбами отказаться от слова, данного Николя. Графиня прекрасно знает, что Соня бесприданница, что никто никогда к той не сватался и не посватается, что Соня любит её сына больше жизни и он любит её и мечтает о ней. Однако на второй чаше - наследство некрасивой и покорной Марьи. И добрая графиня доводит Соню до того, что та становится на колени, целует ей руки и обещает написать письмо, в котором разрывает многолетнюю помолвку (этой помолвкой она жила и дышала почти всю жизнь).
С кем был бы счастливее Николай - большой вопрос. Чувство к Соне привычное, лёгкое, весёлое, к Марье - огромное, страшное, неведомое. Но факт остаётся фактом: положительная графиня Ростова поступила совершенно так же, как Курагины в начале романа, с той лишь разницей, что отрицательным персонажам не пришлось никем жертвовать.
