Нина Ягодинцева — поэт из Челябинска, автор статей и методических пособий по проблемам литературно-творческого образования —рассказала, нужно ли поэту быть затворником и как творить среди информационного шума, как избежать выгорания. Беседует Мария Тухватулина.
— Нина Александровна, как появилась идея курса лекций по саморедактированию? Точнее, как вы осознали его необходимость — общаясь с участниками семинаров, читая тексты начинающих авторов в Сети и т.д.?
— Ещё в 2003 году, выпустив первый курс лекций по литературному мастерству, я поняла, что тема необъятна и какие-то конкретные методики нужно будет разрабатывать дальше. Решила сделать учебник-трансформер — дополнять курс цельными блоками методик. Первыми такими разработками стали «Игровые формы литературно-творческой работы с детьми» и «Литературные мероприятия массового характера» — они вошли в переиздание учебников. Когда подошла очередь третьего издания, я уже знала, чем я буду его дополнять. Очень часто после семинаров на «Взлётной полосе» (моей литературной мастерской Челябинского государственного института культуры) и на Литературных курсах ЧГИК, которые я веду, растерянные авторы спрашивали: ну хорошо, я понял, что над текстами надо серьёзно работать. А как к ним подступиться, с чего начать?
Я более чем уверена, что на Совещаниях молодых писателей, где семинары идут всего несколько дней, а потом все разъезжаются по домам, многие авторы этот вопрос задать просто не успевают. И когда я расписала методику саморедактирования, начала читать лекции и проводить практикумы, сразу получила очень широкий отклик в самых разных аудиториях. Поэтому на предложение организатора фестиваля ЛИФФТ Маргариты Аль снять серию роликов по саморедактированию я ответила согласием. И опять множество откликов — то есть всё не зря.
— В одной из лекций вы говорите, что творческая энергия часто тратится на саморекламу, скандалы в соцсетях… А в стихотворения часто “проникают” целые рекламные слоганы. Как же тогда быть современному автору — жить информационным затворником? Или так же как все — комментировать чужие посты, слушать радио в пробках, но при этом как-то иначе настраиваться на работу?
— В вашем вопросе заключены две разные темы: растрата творческой энергии и информационная гигиена.
Коротко о первом. Агрессивная самореклама и скандалы (по любому удобному поводу, и не только в соцсетях) — практически всегда результат недоработки текста. Творческая работа колоссально энергозатратна, и это нормально. Если мы легко написали текст, не удосужились отнестись к нему критически, не работали над ним, — творческий импульс оказывается израсходован не полностью. А произведение недоделанное восторгов у публики почему-то не вызывает. Но ведь у нас остались силы убедить всех в том, что оно гениально! Так займёмся же этим немедленно! Вот вам и самореклама, вот и скандал. Если эту энергию вложить в текст, он будет жить своей самостоятельной жизнью, а мы будем свободны для нового.
Теперь вторая тема. Информационная гигиена не предполагает затворничества — оно, пожалуй, наихудший вариант из всех возможных. Здесь два аспекта. Во-первых, важно понимать, что информация бывает разного качества, принимать и искать нужно ту, которая питает, развивает, растит. Да, реклама полезна, но не тем, кому она адресована. Есть и информация ядовитая, разрушающая — её лучше вообще избегать. Помните мем: «Как теперь это развидеть (варианты: раз-слышать, раз-знать)?» И это не шутка.
Кроме того, количество информации тоже важно. Сетевые посты и прочие инфопрелести приучают читать и думать коротко. В короткий цикл осмысления попадают одна-две логические связки. Это только констатация события. Серьёзное осмысление его требует длинных логических цепочек, а проживание эмоции — вообще целый цикл состояний. Создание, формирование события — ещё на порядок-два-три круче. Топовые блогеры и сетевые читатели-«постовщики» в этой пирамиде разума — просто хомячки (не хотела обижать хомячков, привела их исключительно для наглядности). Что делать? Порвать сети и уйти на свободу (в затвор)? Презреть возможности коммуникации?
Сети — великолепный инструмент общения, и если вы сохраняете и развиваете умение воспринимать, а тем более создавать длинные тексты (т.е. думать вдолгую), никакая сеть не станет для вас ловушкой. И только в мышлении вдолгую появляется перспектива — будущее. Хомячки об этом даже не подозревают.
Если сеть из цели превращается в средство, то какова ваша цель? Но у вас же должны быть ещё и читатели, собеседники… То есть их тоже надо как-то растить и воспитывать. Надо бы задуматься и об этом.
— Вы известны как создатель ряда методических пособий — для организаторов, по рецензированию… Иногда любовь к поэзии приводит к тому, что человек берется буквально за все — и проводить квартирники — а то мероприятия покрупнее, и помогать другим издавать и продвигать сборники… Есть ли при этом риск выгорания? Как соблюсти баланс, сосредоточиться на чем-то действительно своем?
— Творческое сознание — сознание пульсирующее: мы то набираем информацию, то отдаём её, переосмысленную, в произведениях. И в этом цикле набора-отдачи самые психологически сложные периоды — периоды молчания. Ну не пишется, и всё тут. Подсознательно происходит набор и переформатирование информации, а в сознании — паника. И если писатель владеет навыками организатора, рецензента, педагога, переводчика, то он переносит эти периоды намного легче: он не выходит из литературного общения, он делает интересные и полезные дела, узнаёт что-то новое… Но когда приходит время творчества, всё должно аккуратно отодвигаться на второй план. Это получается не всегда, держат обязательства перед людьми, да много что держит, но нужно уметь освобождать место в жизни для главного.
Да, выгорание… Часто искренний энтузиазм организатора окружающие стараются обратить в свою пользу: набери мне текст, сделай мне публикацию, организуй мне вечер, напиши обо мне немедленно… Очень страдают от этого добросовестные руководители литобъединений, которые выкладываются в работе, забывают о себе, а некоторые при этом даже считают неэтичным публиковаться и только организуют публикации своим подопечным, но получают при этом не благодарности, а обиды и даже скандалы. И тут выгорание вполне возможно. Чтобы его не допустить, нужно продумывать психологическую составляющую своих акций и проектов: что они дают тебе самому, чему ты учишься, и не перехватываешь ли ты у других задачки, которые они должны решать сами? То есть не забираешь ли ты у людей возможность чему-то научиться, что-то попробовать? Понимание ситуации тоже приходит не сразу — с опытом. Но от выгорания это предохраняет.
— Вы, живя в Челябинске, часто общаетесь с поэтами из других регионов, принимаете участие во всероссийских фестивалях — какая картинка при этом складывается? Литературный процесс в современной России — он единый, или какие-то регионы заявляют о себе громче и ярче? И чем в этом плане в данный момент выделяется сам Челябинск?
— При всей трагической тональности окружающих событий литература жива, единое литературное пространство России начало активно собираться ещё с конца 1990-х, огромную роль сыграли в этом региональные литературные журналы. На какой-то период Москва и Петербург, с начала 1990-х замкнувшиеся на себе и практически исключившие из общения Россию (о чём писал мне мой литинститутский мастер Александр Алексеевич Михайлов, да я и сама это видела) выпали из общего процесса, но потом вернулись в него ближе к концу 2010-х и постепенно снова стали аккумуляторами смыслов. При этом региональные центры не утратили своей роли, каждый стремится сделать так, чтобы силовые линии литературных процессов проходили именно через них. Всё происходило на моих глазах и было прекрасно. Теперь я наблюдаю, как этот процесс усиливают и ускоряют молодые писатели.
В 2006 году я защитила диссертацию по культурологии на тему «Русская поэтическая культура: сохранение целостности личности», где сформулировала следующее положение: поэзия — это эктропический (собирающий и структурирующий) фактор, противостоящий энтропии, он включается в системе как инстинкт и инструмент самосохранения. На практике оказалось, что это верно и в масштабе личности, и в масштабе страны. Всё верно: из любой сложной исторической коллизии можно выйти, если её глубоко и правильно осмыслить. Литература — инструмент коллективного осмысления, сложения индивидуальных мнений в общий вектор выбора. Это важно.
Мне сложно увидеть Челябинск со стороны, он слишком близко и очень разный. Вообще наш промышленный город суров к литературе, а уж тем более к поэзии. У нас нет литературного журнала (только ежегодный альманах). Южно-Уральскую премию закрыли. Бажовский фестиваль практически сразу стал фестивалем народного творчества. Более 15 лет идёт борьба за Литературный музей (его так и нет). Но, может быть, именно это сопротивление среды и закаляет?
Думаю, у Челябинска в общероссийском литературном пространстве своя специализация. Мы (после долгого перерыва) одними из первых начали проводить масштабные Совещания молодых, разрабатывать для них специальные формы: открытые семинары, экспресс-лекции, коллективные творческие проекты, лаборатории по жанрам и видам литературной работы. Десять лет назад открыли Литературные курсы, где прямо сейчас обучаются авторы из 15 городов России и Казахстана. В регионе работает множество литературных объединений, и не только в городах — в районных посёлках, и для них Центр народного творчества проводит систематическую учёбу, семинары для авторов и руководителей лито. Мы создаём широкую творческую среду.
Если говорить об именах — ответ на этот вопрос увеличится втрое, поэтому пока ограничимся общей картинкой.
Продолжение следует...
