Александр Дюма говорил, что "история - это только крюк, на который писатель может повесить плащ своего повествования". Собственно, поэтому его романы и не отличаются историзмом (зато составляют "золотой фонд" приключенческой литературы). Но Дюма этот прием не изобрел, у него был не менее изобретательный предшественник - Уильям Шекспир.
Вот уж кто умел скинуть в один котел литературу, историю, местный фольклор и трепетную лирику и сварганить в итоге по-настоящему захватывающее варево. Правда, автором историческим Шекспира тоже не назовешь. Герои его пьес зачастую далеки от своего оригинала, а, иногда, дистанция между сюжетом и первоисточником настолько велика, что сразу и не догадаешься откуда "ноги растут".
Так вышло и с "Зимней сказкой", сюжет которой отдаленно напоминает трагедию об Отелло и Дездемоне. В центре повествования короли Сицилии и Богемии Леон и Поликсен. Они выросли вместе и закадычно дружат, вернее дружили до той поры, пока Леонт не заподозрил свою жену в том, что она изменяет ему с Поликсеном. Придворные обоих дворов во главе с Гермионой (так зовут жену Леонта) хором клялись, что подозрения царя беспочвенны, но ничто не смогло убедить ревнивца в его ошибке, и Поликсен был вынужден покинуть страну былого друга под покровом ночи, а королева предстала перед судом.
Шекспир бы не был Шекспиром, если бы даже в сказке у него не случилось парочки смертей - несправедливо осужденная королева умирает в тот самый миг, когда глашатаи, ездившие к оракулу, привозят пророчество о ее невиновности. Вместе с Гермионой умирает и ее сын Мамиллий - единственный наследник короля Леонта.
У короля Сицилии есть и еще один ребенок - девочка, которую королева родила уже в тюрьме, но Леонт уверен, что это - дочь Поликсена, и он отправляет слугу, повелевая отвезти девочку в Богемию и оставить там на произвол судьбы. Малышку назвали Утратой и она не умерла. Слугу, который привез ее в Богемию, растерзал медведь, а девочка была спасена и воспитана местным пастухом. Спустя шестнадцать лет она выросла настоящей красавицей и в нее влюбился Флоризель - принц Богемии и сын Поликсена.
Разумеется король не обрадовался выбору сына - пусть девушка и красавица, но принцу не ровня. Когда Поликсен приказывает молодым людям расстаться, они решаются бежать и бегут не куда-нибудь, а в Сицилию, где приходят во дворец Леонта. Туда же направляются и Поликсен с приемным отцом Утраты. Разумеется в итоге правда раскрывается, короли мирятся, Флоризель обручается с Утратой, а, в довершение всех радостей, вдруг оживает статуя, изображавшая Гермиону, и оказывается, что королева не умерла.
Кое-кто из шекспироведов считает, что "Зимняя сказка" - это последняя пьеса знаменитого Уильяма, и практически все исследователи убеждены, что ее события - чистый вымысел. Что ж, их сложно винить, во-первых историчность Шекспира весьма условна, а во -вторых большинство исследователей его творчества достаточно подробно знакомы с историческими перипетиями Европы, но не России, а "корни" "Зимней сказки" теряются именно в русской истории.
Подсказка к этому есть даже в тексте.
Моим отцом
Был русский царь. Когда б он жил еще
И видел суд над дочерью любимой,
Он взором состраданья, но не мести
Измерил бы всю горечь мук моих.
Эти слова произносит королева Гермиона на суде. Русских царевен, связавших свою жизнь с Сицилией в истории, правда, нет. Но, стоит вспомнить, что "Зимняя сказка" - сказка парная, часть ее действий происходит на Сицилии (которой и правит муж Гермионы), а вторая - в Богемии (где властвует его друг и предполагаемый любовник Гермионы Поликсен).
Богемия занимала в старину западную часть территорий современной Чехии. Лет за 200 до Шекспира и его сказки на Руси действительно была царевна, которая вышла замуж за одного из князей восточноевропейских стран, правда не в Богемию, а в Литву. (Подозреваем, что между Чехией и Литвой для большинства Британцев и сегодня нет большой разницы, а уж почти пол тысячелетия назад, когда картография была доступна не каждому - и подавно).
Итак, в 1495 году Елена Ивановна - дочь Ивана III и Софьи Палеолог, стала женой Александра Ягеллончика - короля Литвы. Между Россией и Литвой в ту пору был "худой мир", который, как известно, хуже доброй ссоры - официальной войны не было, но государства донимали друг друга мелкими конфликтами. Эту ситуацию и хотел уладить Иван III, выдавая свою дочь замуж. Как известно, цели своей он не достиг, да и особого счастья его дочери этот брак не принес.
Была ли русская царевна столь же хороша как Гермиона в пьесе Шекспира - не известно. Летописи уделяют куда больше внимания ее образованию, пишут, что она хорошо музицировала, много читала, знала несколько языков. Царевне правда на момент бракосочетания было уже 19 лет - довольно много для невесты тех лет, но мужу ее было уже 34, так что возраст невесты его не смутил, и отношения между супругами установились самые теплые. Вот только русская царевна была православной, а ее муж - католик.
Устраивая брак своей дочери, Иван III оговаривал ее веру отдельно, муж обязывался не принуждать жену к смене веры, и даже выстроить для нее домашний храм. Но обещания своего он не сдержал. Именно вера в конечном итоге и стала "яблоком раздора" между Еленой и подданными ее мужа. Местное население Литвы невзлюбило православную королеву, а, когда Александр Ягеллончик присоединил к своим регалиям еще и титул Польского короля, шляхта и вовсе отказались допускать царицу ко двору.
Словом, пока муж Елены был жив, ее жизнь была замкнутой, но достойной, но, после его смерти, младший брат Александра Сигизмунд начал всячески притеснять бывшую королеву, рассчитывая присвоить ее приданое и подаренные мужем земли. Елена несколько раз пыталась бежать в Россию, но вернуться на Родину ей таки не удалось - она неожиданно скончалась на постоялом дворе во время одного из побегов.
Эта, не самая известная страница русской истории, легла в основу романа Роберта Грина «Пандосто, или триумф времени». Грин, конечно, это историю существенно переиначил и, кстати, именно он ввел в повествование Сицилию, где у него и происходит вся лирическая часть романа, тогда как в все драмы разворачиваются в сумрачной Богемии. Шекспир же, позаимствовав эту историю, сделал все наоборот.