К моменту вторжения монгольских войск в половецкие и русские земли брачное право пришельцев с востока полностью соответствовало обычаям предков. Жены традиционно покупались, были прецеденты кражи невест. С незапамятных времен монгольским обычаем было многоженство. Запрещался брак между ближайшими родственниками, но в ранг закона был возведет "левират" - обычай жениться на вдове брата для продолжения его рода. При этом монголы не только сами блюли такой обычай, но и пытались навязать его покоренным народам. Так, в 1246 году Бату принуждал Черниговского князя Андрея Мстиславича жениться на невестке.
Другой многовековой традицией была женитьба на вдовах своего покойного отца - кроме, конечно, собственной матери. Изжить этот обычай помогло только принятие ислама, который в четвертой суре Корана однозначно запрещает такие браки: "Не вступайте в брак с теми женщинами, с которыми вступали в брак отцы ваши... это - гнусное, срамное дело; это худой обычай". В 1276 году хан Менгу-Тимур пытался принудить сына сельджукского султана жениться на вдове отца. Будучи мусульманином, тот предпочел бегство нарушению заповеди.
Были и исключения для представителей высшей власти: когда хан Узбек задумал жениться на вдове своего отца, муфтий одобрил этот брак под предлогом, что отец Узбека не был мусульманином.
Как и в целом в Монгольской империи, в Золотой Орде женщины пользовались уважением. Они ходили с открытыми лицами и в случае необходимости принимали участие в битвах - как с мечом в руке, так и стреляя из лука. При этом, как и другие воины, женщины попадали в плен и давали себе отчет в последствиях.
От монгольской женщины 13 века также требовалось умение управлять повозками, ставить и снимать с них юрты - это не считая других обязанностей по дому и по хозяйству.
Отдельно выделялись жены знатных сановников. При проведении переписи 1257-1259 годов жены переписчиков передвигались вместе с мужьями и участвовали в оценке податных сословий.
В отличие от традиций Московской Руси, женщины на ханских пирах присутствовали наравне со всеми, угощая гостей кумысом.
Особо нужно остановиться на ханских женах, особенно старших. Во времена Орды у них имелись собственные источники доходов и землевладения, многие из них занимались благотворительностью. Старшие ханские жены имели свою канцелярию и домоуправителей, до ста повозок, десятки служанок и евнухов.
Подобно вдовам Угедэя и Гуюка, старшие жены ордынских ханов часто вмешивались в политику. Во время болезни хана Тохты в 1312 году его старшая жена самостоятельно давала аудиенции иноземным делегациям. Она же дала прощальный прием египетским послам после смерти Тохты.
После смерти Сартака в связи с малолетством нового правителя Улагчи (сын Сартака либо Бату) его мать Борагчин была официально объявлена регентшей. Впоследствии, в правление Менгу-Тимура и Туда-Менгу подлинной хозяйкой в Орде считалась Джиджек-хатун.
Ханские жены также принимали участие в особо деликатных переговорах. Это касалось, к примеру, жены Ногая в 1292-1293 годах. Видя такое положение дел, русские князья также зачастую стали брать с собой своих жен, чтобы через общение женщин наладить отношения с ханом.
В случаях, когда на семью обрушивались несчастья, монголы зачастую продавали своих детей. Считалось, что для ребенка лучше быть воспитанным и вырасти в другой семье, чем просто умереть от голода. Так же детей могли насильственно изымать у родителей при совершении ими определенных преступлений.
Учитывая низкую продовольственную обеспеченность ордынских степей, землям Золотой Орды постоянно грозило перенаселение. В таких условиях частыми гостями здесь были мусульманские купцы, покупавшие и увозившие с собой детей в исламские государства вплоть до Египта. Именно благодаря таким шагам резко изменился этнический состав на огромных территориях Ближнего Востока и на берегах Нила. Это в итоге привело не только к исламизации, но и тюркизации этим пространств.
