Систему KPI очень любят преподавать нашим предпринимателям. Многоопытные гуру рассказывают, как надо замотивировать сотрудника, чтобы он работал больше, и при этом постоянно искал, как принести хозяину в клювике дополнительную прибыль.
Одним из факторов этой системы всегда предлагается вносить какие-то усовершенствования в работу (если у вас на работе не так, а просто мотивация на количество работы, то у вас не полноценный KPI ). В советской системе это называлось рац.предложение.
Завод Форд открылся в России в 2002 году, под Всеволожском. Однако в 2018 году он закрылся. Причиной стала работа по системе KPI.
Придя в Россию завод предложил своим рабочим невиданную доселе соцпрограмму. На всех рабочих оформлялась платная медицинская страховка. Своим огромным плюсом также завод считал столовую, бесплатную. Которой, впрочем, наших рабочих как раз нельзя было удивить. А столовая там просто была нужна. Ибо построен был завод в чистом поле, сходить поесть там было нельзя.
Зарплата в 2002 году составляла около 25 тыс.рублей в месяц. Стартовая. Были и дополнительные оплачиваемые смены. А еще зарплата повышалась. Раз в год, если ты выполняешь свои обязанности и если ты вносишь рацпредложение по работе завода. Причем условие это было для всех. Дли работников цехов, для водителей погрузчиков, для офисных работников.
Первые годы все шло просто отлично. Рац.предложения, внесенные русскими рабочими, перенимали на заводах в других странах. Автомобили, выпускаемые заводом были качественные.
А потом что-то пошло не так. И это что-то называется увеличением зп на рынке труда.
Я пришла на завод из любопытства в 2008 году. Переезжала из Питера во Всеволожск и хотела работать тут же, не выезжая часто в мегаполис. А почему любопытство? Потому что зарплата была те же стартовые 25 т.р. Та должность, которую мне предлагали шла на рынке по минимуму от 50 т.р. уже. Это 2008 год, повторяю. Т.е. грубо говоря, везде уже платили 1,5-2 тыс долларов, а эти застыли в районе одной тысячи. И рабочим на других заводах тоже платили больше. Пришли новые автогиганты, там были немного другие требования к работе. И оплаты другие.
То, что завод не платит нормально своим рабочим, стало понятно, как только я вошла в офис. Вернее, рабочие еще как-то держались, за счет переработок. А вот с офисным планктоном дело было швах. Огромное открытое помещение, везде крохотные перегородки. Длинные столы с компьютерами, по пять человек на стол. При этом мониторы старые, лучевые. Тогда уже везде плоские современные ставили. И люди, в основном женщины, без дресс-кода, но при этом одетые в откровенно дешевую одежду. Тогда это было очень видно. Сейчас одежда немного по другому шьется и привозится к нам, не сразу можно прикинуть цену шмотки.
На мой недоуменный вопрос кадровику, знает ли она ценник по моей должности на рынке, она грустно пожала плечами, и сказала, что это политика компании. Это был единственный раз в моей карьере, когда кадровик пять раз мне звонила и уговаривала прийти на должность.
Сначала, уходящих квалифицированных рабочих и офисных работников заменяли просто менее качественными. Пьющими, таскающими с завода запчасти разными способами. Начало падать качество сборки автомобилей. Разумеется, падали и продажи. Тут бы управляющим собраться, повысить зарплаты, предложить более интересные соцпакеты, чем платная медстраховка, которой на рынке уже мало кого удивишь. Да и в стране, где есть бесплатная медицина, она не так остро нужна, как в США. Но в системе KPI этого сделать нельзя. Все предложения должны идти на удешевление рабочего процесса, вне зависимости от качества. Следующем этапе, где-то в году 14-м стали завозить мигрантов. Зарплата те же 25 т.р. На соседних заводах — около 60-70 т.р. Крутым спецам больше. Удержать качество уже невозможно. Не смотря на все алгоритмы работы и системы контроля. Дилеры начали просто сами отказываться от работы с заводом. Отказываться продавать такие автомобили. Слишком много возвратов и работ по гарантии.
Как итог — в 2018 году завод закрылся окончательно. Хотя на самом деле, раньше. По сути, через год после начала приема на работу мигрантов.
Кстати, перевод заводов в Китай — это тоже следствие такой системы. И сейчас американцы уже хватаются за голову. Потому что получив краткосрочную прибыль, в долгосрочную она не превращается.
Читатель тут может воскликнуть: «Ну а что вы хотели! Ведь это капитализм».
Удивительно, но это не капитализм, а то, что называется русским словом «рвачество». Когда в погоне за сиюминутной прибылью не учитываются другие факторы.
Хорошим примером является сосед завода Форд, завод шин Нокиан.
Конечно, Финляндия государство социальное, в отличие от США, Но капитализм везде. И Нокиан захотели не сиюминутной прибыли, а долгой и планомерной. При этом оба завода работали в РФ и значит, подчинялись российским законам.
Они пошли на то, чтобы любыми силами держать квалифицированных рабочих. Для этого они строят дома. И продают там квартиры своим работникам на очень льготных условиях с кредитом от завода же.
Можете себе представить, как рабочие держаться там за место? И какие очереди на работу там стоят. Ведь даже купив квартиру, ближайшее место работы остается завод. А еще садик от завода. Со школой сложнее, но завод организовал школьный автобус для детей сотрудников.
Вполне такой здравствуй СССР. От капиталистов.
Кстати, по качеству завод переплюнул уже материнский в Финляндии. Доказательством тому вереницы финнов, едущих купить шины в РФ, И тут не в цене дело. Там строго. Машина застрахована. Поставишь неправильные шины — накроется страховка, не пройдешь техосмотр. Русские шины — проходят все строгие проверки. И даже превышают по некоторым параметрам финских братьев.
И да, научились финны такому подходу именно у СССР. Капиталисты оценили и решили, что это работает. А капитал — настоящий капитал, никогда не был быстрой штукой. Вдолгую — оно надежнее.
Рацпредложения на заводе тоже приветствуются. Но не являются самоцелью.
Если что - я знаю официальную версию причин закрытия завода. Но из всех в Питере, новом Детройте, где автозаводов даже больше, чем в американском аналоге, закрылся только один. При равных условиях. И только один жестко требовал от своих работников классический KPI.
