Первым к единственной вершине рядом с пиком султана добрался Ибрагим паша. Нельзя сказать, что эту гору Паргалы одолел сам, его туда забросили с помощью катапульты, именуемой Сулейманом.
Пока Ибрагим только присматривался к крайней скамеечке в совете дивана, падишах оказал ему высочайшее доверие и сразу сделал Великим визирем.
Позже Сулейман поймет, что поторопился. Но в то время он был молод, горяч и доверчив. Дружба была священна для падишаха, он радостно освободил соратнику место рядом с собой.
Со временем Ибрагим паша начнет все больше теснить своего покровителя и даже разместит свою пятую точку на отдельном троне. Прыжок из хранителя покоев во второе лицо государства привел к логичной реакции организма – у новоиспеченного талантливого политика закружилась голова.
В общем-то было от чего. Ибрагим еще недавно птичками занимался, а тут целую империю передали. О птицах и о своем проклятом прошлом новый Великий визирь очень хотел забыть.
Поэтому он пишет в своем дневнике всякий бред о рае с адом, который потом успешно транслируется в подшефном колхозе Мустафы. Если у человека все в порядке с настоящим, он не будет постоянно вопрошать: «Кто я? Откуда я?»
Как нарочно, каждый встречный поперечный, даже ребенок, которого паша опекал, норовил напомнить ему о рабстве. Казалось бы, что такого особенного? Кто был никем, тот станет всем – живи и радуйся.
Жить Ибрагим паша мог и умел, с радостью было туго. Для закрепления своих позиций он женится на больной сестре падишаха Хатидже Султан.
Невеста была хороша собой и пребывала то ли в ремиссии, то ли в начальной стадии заболевания. Взаимность в этой паре сначала наблюдалась.
Болезнь супруги рассматривалась Ибрагимом как легкое обременение к приобретенной недвижимости – что-то там с чердаком не в порядке, но не критично.
С такой веселой подачи, изумив всех, Ибрагим сразу начинает проявлять таланты управленца и полководца. Сулейман все это в нем замечал и раньше, поэтому и продвинул своего друга.
Разумеется, повелитель предположить не мог, что бывший сокольничий будет им манипулировать. Позже Сулейман начнет страдать от своей недальновидности и близко к себе больше никого не подпустит.
Первый этап своей головокружительной карьеры Ибрагим паша провел блестяще. Он формирует под себя совет дивана, получает массу привилегий от повелителя. Новому Великому визирю удается даже выпросить гарантию жизни, чем он довольно успешно пользовался пока друг-султан не начал скрежетать зубами.
Со стороны Сулеймана было бы более разумно дать Ибрагиму возможность прогуляться по служебной лестнице, но молодой повелитель хотел видеть названного брата рядом с собой, ни в какое Текке или санджак он не мог отпустить ненаглядного друга.
Телефонов не было, голуби летали через пень-колоду, ездить через всю страну послушать скрипичные концерты тоже было не с руки. Любимая сестренка Хатидже закатила бы истерику при одном упоминании о жизни в провинции. Все карты Сулеймана в этом раскладе легли крайне неудачно.
Рустем появляется во дворце в должности мирахура. Конь, не птичка, но что-то общее с Ибрагимом намечается. Скорее всего действующий Великий визирь тоже почувствовал, что пришла пора сдавать смену и всячески будет стараться отдалить Рустема от повелителя.
Если карьера Ибрагима начиналась в довольно спокойный период правления падишаха, то Рустем паша становится великим визирем при уже разочарованном в дружбе повелителе и подросших шехзаде.
Ибрагим боролся с разными мелкими хулиганами вроде Бехрама паши. Рустем начал борьбу с представительницами династии и их свитой еще в должности бея. Все было серьезней и страшней еще и потому, что Рустем не находил поддержки у повелителя.
Ее и быть не могло, падишах и сам видел на троне Мустафу, переживал от того, что любимый сын лишился опеки Ибрагима и стал вести себя как ишак.
Сулейман все видел, но не мог приблизить к себе даже зятя Рустема по двум причинам. Во-первых, не хотел усиления коалиции Хюррем, и во-вторых, перестал доверять кому-либо, кроме членов династии.
Карьера Рустема на посту Великого визиря начиналась при уже сформировавшихся лагерях сторонников Мустафы и Хюррем. Холодная война за власть уже была развязана. Возможности давления на повелителя у этого Великого визиря не было, о манипуляции и говорить не приходилось.
Если Ибрагим паша в начале своей карьеры шел, не оглядываясь, и имел покровительство в виде самого могущественного человека в империи, то Рустему пришлось и добираться к этому посту дольше и покровительство Хюррем султан было опосредованным.
Рустем паша постоянно чувствовал себя под ударом несмотря на брак с любимой дочерью повелителя. Частично причиной этому был печальный опыт султана, имевшего неосторожность дать по дружбе слишком много привилегий Ибрагиму паше.
Следующая статья о двух ВВ будет посвящена их семьям.
