Портал Literatura.today выпустил фильм о том, как работает и что представляет из себя рынок нехудожественной литературы в России.
Цикл интервью с редакторами и руководителями издательств рассказывает, почему они решили посвятить жизнь книгам, как попали на работу и в чём заключается их работа в издательстве, как нон-фикшн пришёл в Россию и какие книги сегодня наиболее востребованы.
Шеф-редактор направления «Культура» издательства МИФ рассказала, как создают книги, о трендах, гонорарах авторов и планах издательства.
Ольга, здравствуйте. В двух словах расскажите, пожалуйста, что вообще делает шеф-редактор издательства?
Шеф-редактор издательства формирует портфель, рассматривает рукописи, ищет авторов и наполняет портфель книгами, которые будут выходить в течении следующих лет. Шеф-редактор проводит всю экономику по продукту, считает бюджет на издание отдельных наименований или на портфель целиком: рентабельность, оборачиваемость средств, производит аналитику, как работает портфель на протяжении какого-то периода времени. Шеф-редактор формирует матрицу в зависимости от сезонности, инфоповодов, загруженности и прочих внешних и внутренних данных. Расставляет книги в году и определяет срок их выхода. Шеф-редактор занимается упаковкой книг, что это значит: вместе со своей командой он определяет, как книжка будет выглядеть, как она будет называться
Разве это не автор решает?
Автор, конечно, участник этого процесса. Тем не менее, команда издательства — это команда специалистов, которые уже прошли этот путь несколько раз и шеф-редактор с командой могут предложить автору варианты, которые будут успешны на основании имеющегося опыта. Я так понимаю, речь о русскоязычных авторах, то есть о книгах с нуля. Потому что в переводных — особый процесс.
Я вообще хотел поговорить и о тех, и о других. Нам интересны все нюансы работы.
Давайте, хорошо
Нас читает много людей, которые не являются профессионалами издательского рынка, соответственно, мало знают про людей, которые стоят за той или иной книжкой и о той работе, которая предшествовала тому, что книга попала к нему в руки. Поэтому хотелось бы чуть подробнее узнать про вас. Давно ли вы являетесь шеф-редактором МИФа, долго работали до этого, на кого учились?
Я училась на издателя, окончила университет Печати и до МИФа работала в других частных издательствах. В МИФ я с 2013 года и изначально приходила на роль ответственного редактора, то есть человека, который выступает менеджером книжных проектов. Шеф-редактор их выбирает, а ответственный редактор отвечает за их подготовку, от получения рукописи, если речь идёт о переводных проектах, или от написания вместе с автором книги, до оценки перевода, редактуры, корректуры, вёрстки, то есть это человек, который всё организует, принимает, отвечает за качество работы и сдаёт книгу в печать.
Ответственным редактором я проработала до 2019 года, а потом стала шеф-редактором направления МИФ.Культура и по совместительству тимлидом команды шеф-редакторов. Сейчас я также отвечаю за книги направлений Культура, Креатив, Художественная литература.
Мне вот интересно, понятно, что МИФ популярное крупное издательство, у меня как минимум половина книг моей нехудожественной библиотеки — книги МИФа, но что такое направление Культура, какие книги к нему относятся?
Направление Культура издает книги по искусству, литературе, музыке, но помимо этого у нас большой портфель и множество тематик, которые нельзя назвать каким-то отдельным видом искусства, но они формируют нашу культуру в целом, как людей.
У нас много автофикшена — это когда наши современники высказываются по какой-то проблеме. Мемуарная и биографическая литература не только каких-то известных личностей, почивших в веках, но и современников. В нашем портфеле большой акцент на современность. Актуальная повестка вообще одна из самых важных составляющих этого портфеля, поэтому глобальные и важные темы, которые везде обсуждаются, тоже часто попадают в портфель МИФ.Культура.
Но ведь, чтобы отбирать книги по этим направлениям нужно иметь колоссальный бэкграунд, мне, по крайней мере, так кажется. Нужно ведь разбираться и в искусстве, и в музыке, и в живописи, чтобы отделять зерна от плевел и формировать максимально полезный продукт.
Да, бэкграунд и опыт работы с этими книгами обязательно нужны. В принципе, любой шеф-редактор того или иного направления в той или иной степени эксперт в нём. Если говорить обо мне, то те книги, которые я делаю сейчас, я некоторое время делала как ответственный редактор. И также тематики, которые я обозначила — это сфера моего интереса. Как человек с гуманитарным образованием, я так или иначе интересуюсь этими тематиками. Но шеф-редактор не один отбирает книги и, соответственно, не один разбирается в тематиках. У нас сильная редакция, которая тоже участвует в отборе и оценке книг. И, если в какой-то тематике я не являюсь экспертом или не чувствую себя уверено, мы всегда имеем возможность привлечь кого-то из команды, либо внешних экспертов для оценки контента. В принципе, любая рукопись, или любая переводная книга проходит многоступенчатую систему отбора или оценки: одна на экспертность, а вторая на релевантность контента. В процессе подготовки также привлекаются специалисты, которые могут оценить контент. Поэтому не всегда возможно быть экспертом во всём, но всегда есть возможность найти эксперта, который помогает принять решение о книге или подготовить ее.
Насколько литература, которой вы занимаетесь подвержена влиянию трендов. Есть какое-то понимание, что продается лучше сейчас, что будет продаваться завтра? Отслеживаете ли вы эти изменения?
Да, в любых тематиках: культуре, искусстве и смежных темах нашего портфеля — есть тренды. В принципе тренды, которые есть глобально на книжном рынке, которые есть в мире и культуре в целом, они всегда ложатся в литературу.
Например, если сейчас в мировой повестке стоит вопрос равенства, феминизма или гендера, то эти оттенки будут отражаться в том числе на книгах по искусству, литературе, мифологии. Казалось бы темы, которые уже устаканились и проверены веками, в них всегда будет что-то новое, то что интересно читателям сегодня.
Отслеживаем тренды по-разному. Есть хороший поставщик трендов — это Запад. Наблюдая за тем, что происходит на Западе, мы всегда можем представить какой-то круг вопросов, который через год-полтора будет широко обсуждаться у нас. Здесь помогают иностранные выставки, пресса, общение с зарубежными издателями. Внутри страны очень хорошо работает общение с экспертами. Я стараюсь как минимум пару раз в год общаться со своими авторами, с экспертами, научными редакторами, теми, кто разбирается в этих тематиках, чтобы обсудить, что они видят, что сейчас беспокоит их аудиторию, о чем сейчас они сами хотят говорить.
А если говорить про сегодняшний день, можете выделить каике-то тренды на будущее? Что вы видите сейчас, общаясь со специалистами?
Давайте я скажу, наверное, в целом по разным направлениям, по разным тематикам, просто они будут в той или степени как в культуре, так и в других тематиках и жанрах.
Сейчас очень большой тренд на метальное здоровье. Психология, ментальное здоровье, впрочем, как и здоровье физическое, вызывают очень сильный интерес людей во всем мире. Причем ментальное здоровье — это тренд, который усиливается, и я бы назвала его самым сильным из тех, что есть сейчас. Далее гендер, ЛГБТ, толерантность тоже вызывают сильный интерес и активное обсуждение.
Мы говорим в том числе и о российских авторах?
Да, мы говорим в том числе и о российских авторах. Например, в портфеле Культура в следующем году выйдет книга про русских травести, культуру русских травести. И у нас в портфеле будет несколько книг, где так или иначе вопрос гендера также присутствует.
Меня просто это удивляет, ну мы же с вами видели недавнюю рекламную компанию по поправкам к конституции относительно интереса к ЛГБТ. Небольшой когнитивный диссонанс вызывает то, что мы видим по телевизору и то, что вы говорите.
Это как раз не диссонанс. Интересно всем, просто с разных точек зрения. Кого-то это беспокоит с точки зрения закрыть, другого с точки зрения, как это происходит на самом деле. И задача издателя быть объективным поставщиком информации. То есть не оценивать, что хорошо, а что плохо, а давать площадку для высказываний.
В этом плане я вижу, что очень широко обсуждается эта тема, поэтому мы тоже ее освещаем.
И еще такой момент, если у нас пока недостаточно об этом говорят, то об этом точно будут говорить через год-два и дальше. И тут издатель, который смотрит в эти тренды уже сейчас, имеет возможность готовить хорошие книги, который выйдут в будущем.
Видимо, это и есть залог успеха.
Да
Вы уже несколько раз упомянули, что есть нюансы при работе с зарубежными авторами, при работе с российскими авторами. А какое на сегодняшний день в МИФе соотношение отечественных книг и зарубежных.
Примерно 20 на 80 в пользу переводных книг, при этом очень сильно зависит от тематики и направления. Например, портфель Креатив, который предоставляет площадку экспертам в различных креативных тематиках, он практически полностью состоит из русских авторов. В портфеле Бизнес также значительно больше русских экспертов, потому что читателю важна российская специфика. А есть тематики, в которых больше переводных авторов, просто потому что так сложилось. Но русских авторов становится больше. И одно из моих направлений работы в редакции Творчество — это русские авторы.
А есть прецеденты вывода отечественных авторов на зарубежные рынки. Я имею в виду за пределы СНГ.
Если за пределы СНГ, у нас есть один кейс, но я бы не приписывала его заслуги нам, как издателю, потому что скорее автор сам провел работу, чтобы его книгу издали. Это Алексей Каптерев «Мастерство презентации». Его первая книга вышла у нас и за границей. В детской редакции таких примеров больше, наши книги выходят за границей, особенно часто в азиатских странах.
А почему так?
Если говорить о нон-фикшн, русские авторы ценны для нас тем, что они эксперты в нашей реальности, а за границей меньше интересна наша реальность и какие-то наши прикладные инструменты, чем то, что работает у них. Это про МИФ, но я вижу, например, у других издателей в каталогах иностранных авторов порой мелькают те, кто работают в сфере науч попа или художественной литературы. Там таких кейсов больше. Я думаю, что у нас это связано с тем, что мы больше прикладное издательство и наша реальность больше интересна нам.
Как вы находите зарубежных авторов, как происходит сакральный процесс переговоров, что происходит за кулисами?
Для поиска зарубежных авторов у нас есть несколько стандартных источников и несколько нестандартных. К стандартным относится общение с правообладателями и агентами, в зависимости от того, насколько хорошо у нас развиты отношения с ними, они регулярно присылают информацию о готовящихся новинках, причем это бывает не только книжки, которые только вышли или вот-вот выйдут. Это бывают рукописи в сыром виде, книги на стадии синопсиса или просто задумки, и порой мы о них узнаем за несколько лет до выхода самих книг.
Такие рассылки, которые делают правообладатели или издатели — это огромный поток информации. Когда я ухожу в отпуск, и просматриваю почту в ленивом режиме, то по возвращении у меня бывает по паре тысяч писем только от агентов и издателей. То есть даже если быть ленивым редактором и следить только за рассылкой, все равно что-то оттуда периодически доставать.
Еще есть книжные выставки, самые известные из них для взрослых книг — это Франкфуртская выставка, которая в этом году прошла он-лайн. Лондонская выставка, тоже в этом году, к сожалению, сорвалась. Там мы назначаем встречи с издателями, на месте смотрим, что у них есть, общаемся по поводу трендов. Какие-то книги мы находим просто самотёком, ходим по выставке, смотрим, что-то интересное, заходим, подходим, спрашиваем.
Есть издательские каталоги, их тоже огромное количество, которые наши партнёры нам присылают. Есть сайты издательств, когда вы долго работаете с теми или иными издателями, вы уже знаете к кому стоит зайти и на что ориентироваться.
Есть сайты, на которых можно взять информацию по уже вышедшим книгам, самый простой способ — Amazon, там, где уже можно увидеть, что хорошего и какой интерес у книги в моменте и почитать отзывы. Но обычно, то, что уже на Amazon, оно уже кем-то куплено и эти книги готовятся к изданию.
Есть Goodreads, где можно посмотреть и оценить качество контента по отзывам, как аудитории заходит, нравится\не нравится. Это бывает полезно, потому что порой, какие-то новинки случайно проходят мимо всех издателей, а потом аудитория сама выносит тебе информацию о какой-то книге, которая вышла несколько лет назад, но она достойна внимания.
Есть специализированные источники, например, сайт Booksellers, который рассказывает о новостях в индустрии.
А есть еще ряд таких нестандартных источников, например, если я занимаюсь изданием книг по культуре и искусству, то я слежу за персонами из этих сфер. Смотрю, может у кого-то выйдет какая-то интересная биография или книга. Общаюсь с переводчиками, которые часто приносят интересные находки. В целом подписана на новости по своим тематикам и что-то там всплывает и бывает, что это очень хорошие интересные находки. И важно еще, что читатель часто приносит то, что им хочется увидеть.
Для нас, например, есть такой показатель, когда одну книгу рекомендует три-четыре читателя, то эта книжка почти наверняка бестселлер. Достаточно трёх рекомендаций самотёком, и мы присматриваемся обязательно, и часто выстреливают такие книги.
А сколько стоит купить права на книгу?
Зависит от правообладателя или агента. Потому что разные издатели и агенты по-разному выстраивают этот процесс. Кто-то начинает покупку с какой-то определенной суммы, а кто-то готов действовать более гибко. Но, если усреднено, то чаще всего покупка прав, то есть аванс, равна стоимости роялти, который затратит издатель на продажу первого тиража. Соответственно, когда издатель делает предложение о покупке, он указывает, какой тираж он планирует издать, за какую цену собирается продать и на основании этого получается некая сумма покупки прав. В среднем, это 2000 долларов, но, если это будущий бестселлер, и в борьбу включились несколько издателей, то суммы могут вырасти в несколько раз.
А часто появляется конкуренция за рукопись или за автора, для выпуска книги в России.
Часто. Конечно, зависит от того, насколько высока ставка за рукопись на будущую книгу. Те книги, которые легко покупаются в большинстве своем не очень интересны. Поэтому, когда выходишь в мир потенциальных бестселлеров, там всегда присутствует как минимум три-четыре издателя-конкурента.
Сколько книг вы издаете в месяц?
Двадцать-тридцать. Зависит от месяца, да и от года. В этом году специфическая ситуация. Летом книг выходит меньше, а в горячий сезон: октябрь, ноябрь, декабрь их будет больше. И я говорю про новинки, есть ещё бэк лист, который допечатывается периодически. Вместе с допечатками, в горячий сезон — сорок-сорок пять книг вполне реальные цифры.
Часто бывает, что вы издаете книги неизвестных еще авторов в России, да и вообще в мире? Часто выводите новые имена или это как правило раскрученные персонажи?
Что касается переводных проектов, то такая ситуация довольно частая. При этом автор может быть экспертом заграницей, и о нем не знают просто по стечению обстоятельств. Но то, что автор эксперт и он где-то известен — является весомым аргументом для того, чтобы выпустить книгу этого автора. После того, как она выходит, если это действительно интересный специалист и интересный контент, он становится известен и у нас. Например, если вы смотрите по Wordstat имя какого-то автора к моменту выхода книги и после, то график может быть вот так вот ровно, а потом хоп — и пошел вверх. Это очень частая ситуация.
Мне как скептику кажется, что это еще и потому, что к моменту выходу книги у вас стартует какая-то маркетинговая компания, продвижение?
Конечно, именно так они и становятся известны.
Я просто к тому, что это не только контент решает.
Не только контент решает, но контент решает многое, те, цифры, которые мы увидим в продажах будет решать не только маркетинг, но и контент. Одна раскрутка не даст результата.
Кстати, говоря о контенте, можно говорить о качестве контента, а можно говорить о его востребованности. И эти категории не всегда совпадают. Бывает, и часто, когда контент исключительно качественный, но он не востребованный. Поэтому автора знают, цитируют, но книжки не продаются.
А если говорить о русских авторах, то для русских авторов известность важнее.
Бывало такое, что вы получили какую-то рукопись, поняли, что вот это однозначно надо выпускать, хотя, что за человек ее написал, кто он, есть у него двести друзей на Фейсбуке и все. Берете такие книжки?
Берём, но надо понимать, что друзья на Фейсбуке не всегда показатель. Далеко не во всех тематиках аудитория автора отражается в соц сетях.
Например, наш автор Екатерина Ленгольд, когда мы издавали её ежедневник, она не была сильно известна в России, о ней писали буквально пару изданий и СМИ, и то вместе с нашими усилиями. Но контент был настолько ожидаем, что она стала известной и продукт стал известным.
Но есть еще категории авторов, которые являются экспертом, но у этого эксперта нет аудитории в сетях, поэтому можно сказать, что мы берем как будто неизвестно автора, но на самом деле он авторитетен и тогда его контент может тоже взлететь. А так, чтобы кто-то пришел с улицы, его никто не знает в нон фике довольно редкая ситуация, такое может быть в художке. У нас такого пока не было, но это возможно, поэтому самотёк мы смотрим.
Что проще в работе, отечественный автор или зарубежный.
Зарубежный.
Но ведь его нельзя привезти, показать, организовать презентацию.
Ну, во-первых, можно. Я вам даже больше скажу, сейчас привести кого-то вообще очень тяжело даже из соседней области, но мы проводим онлайн интервью, онлайн мероприятия и встречи с авторами. Это все возможно. Более того, иностранные авторы очень ориентированы на общение и встречи с читателями. Для них нормально каждый месяц, каждую неделю проводить какие-то встречи с читателями, в том числе в разных странах. Где-то это будет живое участие, где-то онлайн, но в целом они подготовлены. Русские авторы, наоборот, многие стесняются. Многие ещё на старте говорят, что они не будут участвовать в продвижении.
Это видимо отголоски советского прошлого.
Не знаю, очень много скромных авторов. Почему еще проще с зарубежными? Когда ты имеешь дело с иностранным автором, ты имеешь дело с готовым контентом. Ты уже примерно представляешь, как он пойдет. По сути, тебе просто нужно качественно его подготовить и при необходимости, если есть запрос, согласовать с автором или издателем, то, что у вас получилось. Но даже такой запрос не всегда бывает.
Русский автор — это всегда работа с момента создания идеи. Бывает, когда русский автор приходит уже с готовой книгой, но это редкая ситуация. В большинстве случаев мы встречаемся с автором и думаем о том, что нам было бы здорово создать книгу на такую-то тему. Дальше начинается творческий процесс, который может длиться годами. У меня были такие книги, которые мы готовили в течение двух и более лет.
При этом и автор, и редактор они что-то зарабатывают, пока работают, или это все работа на перспективу?
Редактор — это штатный сотрудник — он получает свою зарплату. Автор получает аванс, в зависимости от темы, тиража он может варьироваться. Но основной заработок начинается после выхода книги, когда начинаются продажи. Конечно, он должен быть заинтересован в том, чтобы книжку сделать скорее.
Вот это, кстати, интересный момент, потому что не так давно я общался с редакторами Альпины и с Бомборой, и вот они говорили о том, что в России то аванс платить не принято.
Да, в России авансы платить не принято, но в России платят аванс, если такая необходимость есть.
Я так понимаю, для этого просто должен быть определенного уровня специалист, обладающий некоторым авторитетом, от которого вы хотите получить книгу на определённую тематику. О какой сумме аванса может идти речь в таких случаях. Ну опять же, в среднем.
Сумма аванса — это сумма, которая высчитывается исходя из потенциала тиража. Мы оцениваем потенциал тиража, например, тысяча экземпляров, затем мы считаем розничную цену, скажем, пятьсот рублей. От неё вычисляем роялти — чаще всего это двадцать пять рублей (10% от оптовой цены, которая составляет примерно половину от розничной) и соответственно умножаем на тысячу. Если это книга с высокими ставками, и у нее будет явно большой тираж, то и аванс возрастает.
А как, тогда, вы считаете потенциал тиража?
Есть ряд критериев, во-первых, есть представление о том, как в принципе продаются книги той или иной тематики, в той или иной нише. У нас есть собственный опыт — свои данные, есть данные по конкурентам, не такие может подробные, но тиражи, тем не менее посмотреть можно, есть представление о том, насколько наш проект интересен по сравнению с аналогами, например, если мы привлекаем автора — эксперта № 1, то и потенциал у него выше, чем у тех книг, которые уже вышли. Это и в обратную сторону, работает — так, выпуститьдесятую книгу на одну и ту же тему — это скорее всего не означает сорвать банк, тогда тираж будет аккуратный, и автор это понимает.
То есть, я так понимаю, когда вы готовите к выпуску новый проект, вы оцениваете перспективы тиража и принимаете решение, какой тираж выпустить сначала. Этот первый тираж, какое обычно количество?
Первые тиражи сильно разнятся.
То есть бывает и тысяча, и десять?
Десять тысяч бывает, тысяча бывает очень редко, потому что это нерентабельный тираж в большинстве случаев. Скажем так, бывает две тысячи, бывает семь. Бывает и больше десяти тысяч, такое бывает редко и только, если действительно мы имеем какой-то накопленный опыт, который нам позволяет быть уверенными, что этот тираж продастся.
И какой процент новых изданий доживает до второго тиража или в принципе считается успешным.
По идее каждая книжка должна дожить до следующего тиража, но если половина доживает — это хорошо.
А что происходит со второй половиной?
Часто бывает, что книги одного тиража, то есть отыграл себя хорошо или не очень. Если книга не отыграла себя она становится «кирпичом» на нашем сленге — ложится на склад и продается долго. Она продолжает продаваться, автор или правообладатель продолжает получать свои роялти, просто это действительно небольшие деньги, растянутые во времени.
Вообще выпуск одного тиража — это конечно не очень интересная задача, но есть разумное объяснение тому, что не все книги доживают до повторного тиража, потому что ряд книг в принципе выпускаются на один тираж. Например, есть сезонные издания, есть книги к инфо поводу, их очень тяжело повторить. Никто не будет каждый год покупать один и тот же адвент календарь. А процент таких книг к новогодним праздникам он велик. Никто не будет много раз покупать какую-то книгу на супер-узкую тему, то есть она вышла, тренд прошел все идем дальше. Поэтому издателю всегда интереснее автор, который может не просто лонгселлер написать, но и который сможет раскрывать смежные темы дальше. И это, в целом, тоже работа на будущее.
Что происходит дальше с этими «кирпичами»? Как долго вы будете их реализовывать, как долго будете их хранить? Ведь на издательство ложатся дополнительные затраты на склад, на хранение, при этом с каждой книжки вы продолжаете выплачивать те же самые роялти.
Да. Это процесс, который происходит централизовано, те тиражи, которые продать просто невозможно, например, книги по налогам, когда они перестают быть актуальными, подлежат утилизации. Какие-то книги в итоге продолжают продаваться, просто очень долго.
Как вы оцениваете состояние книжного рынка на сегодняшний день в России? Как обстоят дела с пиратством, с популярностью чтения?
С учётом кризиса…
Пока не касаясь кризиса. В первую очередь меня интересует на какой стадии у нас борьба с пиратством? Уже лет 8 прошло, с анонсирования проекта Пиратству.нет, и все равно издатели говорят, что пиратство — это большая проблема, которая никак не решается. На ваш взгляд она решается?
Пиратство — это большая проблема, которая постоянно решается и которая перетекает в новые стадии. Мы решаем ее тем, что у нас есть люди, которые увидев, что где-то выложены наши книги, идут пишут, пожалуйста, уберите, вы обязаны это сделать.
По моим наблюдениям, и я соглашусь с исследованиями иностранных специалистов, которые говорят о том, что чаще всего аудитория людей, которые скачивают книжки пиратским образом, все равно не дошла бы до покупки книг, если бы не нашла их в сети. Но я говорю о нон-фике, а есть огромное количество художественных произведений, на которых пиратство влияет значительно сильнее.
А как у нас дела с популярностью чтения в целом? У нас люди стали больше читать последнее десятилетие? Меньше? Также? Как вы считаете?
Кажется, что меньше их точно не стало. Стало больше потребителей контента, потому что появилась ещё аудитория любителей аудиокниг и она постоянно прирастает. И электронные форматы тоже приводят новую аудиторию. Есть часть людей, которые предпочитают все три формата сразу и прекрасно перемещаются между ними. Но есть люди, которые раньше редко покупали книги, а сейчас нашли для себя оптимальный формат и стали потреблять книги больше. Я не вижу ни в коей мере падения интереса к чтению ни в одной из тематик, ни в одной из аудиторий, с которыми я работаю и которыми работают мои коллеги.
Вы чувствуете давление со стороны конкурентов в своей работе? Как вы считаете у нас на рынке есть конкуренция?
У нас однозначно есть конкуренция на рынке, да. Может быть у нас не настолько часто появляются новый игроки, но они появляются. Вообще, в принципе для издателя, одна из самых важных частей работы — это смотреть по сторонам, смотреть на конкурентов. На конкурентов не как на риск, а как стимул. Цель не задавить конкурента, цель стать лучше, чем ты был год назад. Поэтому в этом плане, конкуренты — это стимул, но конкуренты такие же игроки на рынке, как, например, зарубежные издатели, которые хоть и не прямые конкуренты, но ты тоже за ними наблюдаешь, смотришь, что они делают. Да важно сыграть на опережение, но важно опережать себя и рынок в целом, а не просто каких-то отдельных конкурентов.
Тогда почему в России так мало, даже по сравнению с небольшой Англией, книжных магазинов и издательств?
У нас довольно много издательств, небольших.
Не так давно я смотрел, могу что-то напутать в цифрах, но когда я смотрю на количество издателей в Англии, там эта цифра порядка 11 тысяч, а России — 1700. При том, что у нас огромная читающая страна.
У нас действительно читают значительно меньше. И у нас значительно меньше покупают книг. Посмотрите на тиражи зарубежных рынков, и как раз Британия — хороший пример, и тем более рынок в Штатах. Мы можем купить книгу, которая заграницей продалась миллион экземпляров и, выпустив здесь, продать три тысячи. Это абсолютно объективная картинка.
Я вижу несколько причин: в целом разный уровень жизни, и если в развитых странах, люди имеют возможность покупать книги, при том, что они стоят дороже, то у нас есть Москва, Питер и есть регионы, и зарплаты сильно разнятся. И издательства в первой двадцатке — это в основном издательства Москвы, Питера, Казани, Екатеринбурга. Не все в стране могут позволить себе постоянно покупать книги.
Есть еще такой момент -когда мы говорили про пиратство, я больше говорила про пиратство книг. Но есть еще много различного контента, который у нас в интернете зачастую бесплатен, а за границей он становится книгой. За границей очень много книг, которые мы в жизни не продадим в России, потому что у нас это можно легко найти в интернете и не нужно покупать книгу. Поэтому разница рынка, менталитета, доходов и стоимости продуктов.
Даже в поздние советские годы, книжки, которые достались мне, допустим, от родителей, выходили тиражами восемьдесят-сто тысяч, причем это такие, нишевые книги, куда подевались такие тиражи?
Да, но у нас наступила рыночная экономика и теперь каждый издатель понимает, сколько из этих тиражей он реально продаст. Те книги, которые были в советское время, они издавались по плану, распространялись по плану, и огромная часть этих тиражей расходилась по определенным закупкам: библиотеки и прочее. Самих изданий было меньше. Да, странных книг было много, и выпускали их большим тиражом, но мы же не рассматриваем, сколько из этих книг покупали.
Сейчас мы видим объективную картинку, мы понимаем, что если я напечатаю книжку про шахматы, стотысячным тиражом, то я потрачу на это полтора миллиона, а получу сто тысяч. Поэтому мы так не делаем. Не потому, что шахматы не популярная игра, а потому что человек пойдет в интернет или у дедушки научится, и только тысяча человек дойдут до этого издания. Это нормальное отражение, это запрос рынка, запрос читателя.
С учетом сегодняшний ситуации, где всё-таки автор и издательство зарабатывает больше: на продаже бумажных, электронных или аудиокниг? Какой канал наиболее рентабельный и эффективный? Особенно, учитывая то, что вы сказали, что люди нашли для себя новые каналы и способы потребления контента.
Есть говорить о рентабельности, то рентабельнее, конечно, электронка, потому что мы не тратимся на печать, но все-таки основной доход — это бумажные книги. Тем более что, если говорить о переводной литературе, без бумажной книги, электронной книги и аудио практически не существует. Очень маленький процент правообладателей готовы продавать права исключительно на электронку или аудио. Бумага стоит дороже, соответственно с неё выше роялти и это интерес автора и издателя. К тому же покупателей, любителей бумажных книг все равно больше. Вообще, в принципе у бумажных книг самый большой фан клуб в нашей стране, и он меньше не становится.
Мне вообще кажется, что бумажная книга, если и умрет то вместе с последним человеком, который на ней вырос. Мне кажется это из детства.
Я тоже так считаю. Опасения, что бумажных книг не будет оно беспочвенно.
Как на вас повлияла ситуация с коронавирусом?
Плохо повлияла. Мы откатились до уровня начала 2019 года и по нескольким причинам.
Ну начало 2019 — не самое плохое время-то было, некоторые мне рассказывали, что откатились в 1998, поэтому …
Зависит от издателя и того, какая модель выстроена. У нас очень велика доля онлайн каналов, и у нас есть собственный интернет-магазин и это сослужило нам очень хорошую службу. Когда на несколько месяцев встал офф-лайн, и, собственно, до сих пор офф-лайн так в себя и не пришёл, то пострадала в целом продажа книг даже в онлайне, даже электронка, даже аудио. Потому что в целом, книга — это, конечно, важно, но не продукт первой необходимости.
А за период самоизоляции соотношение продаж электронных и печатных книг как-то изменилось или осталось прежним.
Не значительно. Продажи печатных книг пострадали, потому что были закрыты оффлайн магазины, в половину продажи бумажных книг упали. Просто был период, когда всего меньше продавалось. И ещё доля бумажных книг — значительно выше, чем доля электронных и в разы выше, чем доля аудиокниг. Аудио — это быстро развивающийся рынок, но доля у него не большая. Поэтому сказать, что как-то изменилось соотношение — нельзя. Да, появились новый пользователи электронных форматов — это плюс. Но сказать, что электронка или аудио могут как-то компенсировать продажи бумажных книг — нельзя.
А предпочтения читателей как-то менялись? В зависимости от того, сидят люди дома или нет. Сейчас восстановились обратно или остались там же?
Да, и пока не восстановилось, хотя какие-то признаки есть. Когда мы все были закрыты на карантин, сильно увеличились продажи детских книг, особенно детских развивающих и досуговых. Например, у нас есть серия Кумон, которая помогает детям самим выполнять каике-то задания и, конечно, для работающих родителей на удалёнке — это было просто спасение. И книги серии Кумон подскочили, и продажи не снижаются до сих пор. Относительно других тематик, лучше шли книги про дом, интерьер, комнатные растения, кулинария немножко.
Люди наконец-то обратили внимание на то, где они живут.
Да. Были пострадавшие области, например, мода и стиль. Покупать, кроме пижам было нечего. Я также обратила внимание на значительное снижение интереса к книгам по экологии. Видимо люди подумали: самим бы выжить, а потом уже об экологии думать
А от государства вы какую-то поддержку получали?
Мы — нет.
В целом, насколько я знаю, МИФ практически с момента основания работает на хоум-офисе и в целом удаленка для сотрудников МИФа дело- привычное.
Да, вы абсолютно правы.
То есть в этой части дискомфорта вам удалось избежать?
У нас есть часть сотрудников, которые работают в офисе или, например, на складе. И вот им было дискомфортно. В офисе у нас работает бухгалтерия и она перешла на удаленку, здесь потребовалось время и экстренные меры, чтобы перевести на удаленный формат. Например, продолжали поступать письма от иностранных правообладателей, и кто-то должен был следить за ними. Поэтому в офисе был человек, на которого мы специально оформляли разрешение. Курьеры опять же, то есть онлайн торговля не сама по себе работает- книжки кто-то развозит, вот у них были сложности, конечно, с получением пропусков и тем, чтобы обеспечить их безопасность. В этом плане МИФ как работодатель очень ориентирован на сотрудников, и в те моменты, когда эпидемия достигала пиков, мы отменяли и живые распродажи и в мероприятии на Красной площади мы не принимали участие, потому что это риск для сотрудников, для читателей.
Со складом были проблемы. То есть мы можем продолжать производить книги на удаленке, но кто-то должен их напечатать и куда-то отвезти. И служба логистики проделала огромную работу, чтобы организовать людей с пропусками, машины с пропусками и все привезти в срок. А для тех, кто всю мифовскую жизнь работал на удаленке в целом да, не настолько критично, как для сотрудников офисов.
Можете что-то рассказать о проектах, которые у вас готовятся?
Да, у меня всегда перед глазами матрица книг. Шеф-редактор живет с матрицей.
Буквально на днях вышла из печати книга «Знай мое имя» для меня это, наверное, главная книга года в редакции. Это книга девушки, которая пережила насилие, и которая нашла в себе силы написать книгу о том, как она переживала этот период и как общество, судебная система, правоохранительная, вообще разные люди относятся к жертвам насилия. Это одна из самых громких новинок прошлого года на Западе и вот сейчас она выходит у нас. На мой взгляд книга, которая меняет сознание и судя по отзывам, действительно помогает людям, прошедшим через насилие, а также их родственникам, близким.
Отмечу еще книгу «Добровольный узник» — это история Витольда Пилецкого, человека, который добровольно отправился в Освенцим, чтобы люди узнали о том, что на самом деле там происходит и внёс, по сути, большой вклад в понимание темы фашизма и нацизма. Книга вышла ноябре и это тоже важное событие.
В этом году в ноябре-декабре у нас выйдут две новинки Максима Батырева, Бизнес-редакция очень любит этого автора, в этот раз у нас будет книга «Сложные подчиненные», как всегда с огоньком, в стиле Максима, интересная новинка. У нас выходит книга отца-основателя Netflix — называется «Никаких правил», сооснователь Netflix, Рид Хастингс рассказывает о становлении компании, творческих инновациях, успехах, книга полная инсайтов, интересная новинка.
Когда она примерно будет?
В конце ноября. Мы ее ждем в самое ближайшее время. У нас выйдут две книги в Художественной литературе: «Исчезающая земля» — это Джулия Филлипс, тоже громкая новинка. В прошлом году хорошо себя показавшая на Западе и уже известна у нас. Книга интересна тем, что действие происходит на Камчатке, очень сложно найти книжку зарубежного автора о России, где не было бы какой-то клюквы о нас, а эта книга очень достоверна, Джулия целый год жила в России.
Вообще у нас будет много новинок, которые каждый шеф-ред носит в своем сердце и хочется про каждую рассказать что-то самое-самое лучшее.
Есть ли какие-то авторы или какие-то книги, которые вы хотели бы опубликовать, но пока вам это не удалось.
Да, такие книги есть, я не назову их, потому что ещё надеюсь их опубликовать. Когда у издателя есть желание опубликовать какую-то книгу, но нет возможности, это чаще всего связано с тем, что есть какие-то проблемы с правами. Либо есть русский наследник или правообладатель, который вроде и книгу не издает и не отдает права.
Одну лишь назову, очень хочу издать книгу Тарковского, но не имею возможности, как раз, потому что не могут договориться наследники и один из иностранных соавторов книги, но я не теряю надежду.
Желаю вам в этом успехов, надеюсь все сложится. Последний вопрос. Что для вас самое интересное в рабочем процессе?
Наверное, подведение каких-то промежуточных итогов, когда веришь в книги, и вот они, наконец, приезжают, и ты смотришь, как их воспринимают. Я всегда читаю отзывы, смотрю, как люди реагируют на те или иные новинки, и для меня это очень волнительно и очень приятно, даже, если попадаются замечания и критика, это все равно очень полезно, и я всегда вношу эти отзывы в копилочку.
