Жесткие заявления священнослужителя Ахмада Аламолходы направлены на то, чтобы отвлечь иранцев от их многочисленных бед, но опрос показывает, что половина из них теперь нерелигиозны. В разгар полномасштабного национального экономического кризиса последняя полемика влиятельного проповедника жесткой линии послужила отвлекающим маневром, многие же вышли в социальные сети, чтобы высмеять подстрекательство фундаменталистского священнослужителя.
Ахмад Аламолхода, лидер пятничной молитвы священного города Мешхед и представитель Верховного лидера Аятоллы Али Хаменеи в провинции Разави Хорасан, обнародовал свой новый рецепт социальной и семейной жизни, сказав в недавнем выступлении: – «К сожалению, в результате влияния западной культуры супруги в Иране называют друг друга по именам дома».
Он продолжал теоретизировать, что «в первом слое жизни, управляемом приветливостью между женой и мужем, хорошо, если они называют друг друга по имени, но во втором слое, который является внешним слоем жизни, уважение между женой и мужем должно быть сохранено». Он не уточнил, что имел в виду под первым и вторым слоями. Это не первый случай, когда Аламолхода, широко известный как один из самых радикальных священнослужителей в Иране, оказывается под прицелом общественного внимания, делая противоречивые заявления и издавая указы, которые часто вызывают разногласия, недовольство и возмущение среди иранцев.
Религиозные власти Ирана в последние годы прозелитизировали то, что они называют «исламско-иранским образом жизни», за который они хотят, чтобы широкая общественность цеплялась, чтобы нация стала образцом мусульманской цивилизации. Этот образ жизни включает в себя широкий спектр канонов о том, как люди должны одеваться, общаться, есть, молиться и даже количество детей, которых они должны иметь. Чтобы продвигать санкционированные правительством обычаи, священнослужители, подобные Аламолходе, дали себе карт-бланш на вторжение во все сферы общественной и частной жизни граждан.
Но, несмотря на его склонность комментировать целый ряд социальных, культурных, политических, экономических и даже иногда дипломатических вопросов, Аламолхода не является «марджой» или источником для подражания, религиозным авторитетом в шиитском исламе, компетентным принимать решения по исламской юриспруденции и толковать религию для своих приверженцев.
Тем не менее, будучи религиозным иерархом самого важного паломнического города страны, он обладает огромной и часто неконституционной властью. Как член Ассамблеи экспертов, 76-летнему Аламолходе поручено наблюдать за Верховным Лидером и выбирать его преемника. Он является одним из соучредителей гендерно-сегрегированного Университета Имама Садика. Его зять, Эбрахим Раиси, является Главным судьей Исламской Республики.
Влиятельный священнослужитель печально известен тем, что запретил публичные музыкальные выступления во всей провинции Хорасан Разави, регионе Ирана с населением в 6,5 миллиона человек. Он заклеймил концертные площадки за «вульгарность», которая, по его мнению, не должна быть разрешена в провинции, где находится святилище 8-го шиитского имама Резы. Решение о выдаче разрешений на музыкальные концерты лежит на администрации и Министерстве культуры, но грозный лидер пятничной молитвы сумел, дергая за ниточки, заблокировать неоднократные попытки артистов и правительства привезти концерты в Мешхед.
Выступления в Мешхеде, втором по величине городе Ирана, запрещены уже более десяти лет из-за непримиримости опасного священнослужителя. В 2016-м году почти 3000 иранских музыкантов подписали открытое письмо президенту Хасану Роухани, в котором назвали отказы Министерства культуры в разрешении концертов под давлением Аламолходы катастрофой. Художники и критики обвинили своеобразного шиитского священнослужителя в том, что он установил самоуправляющийся федеральный режим в провинции, поскольку концерты в столице Тегеране и почти во всех крупных городах страны являются обычным делом. Жители Мешхеда проявляют не меньший энтузиазм к искусству.
Источник антагонизма Аламолходы к музыке не ясен, поскольку практически ни одна мусульманская страна не подавляет художественные устремления так жестко, как это делает он в своей провинции. Священник-головорез однажды сказал, что те, кто покупает билеты на музыкальные концерты, являются «развращенным, коррумпированным меньшинством», и власти должны преградить им путь к «чрезмерному баловству».
В других областях общественной и общественной жизни Аламолхода также проявляет свою жесткую позицию по гражданским свободам, правам женщин и семейным делам. Однажды он нараспев произнес, что «те женщины, которые не соблюдают обязательные для Ирана правила хиджаба, поощряют сексуальный апартеид, и хотят стать сексуальной игрушкой кучки людей». В прошлом году он призвал женщин следовать идеальному стилю хиджаба, который полностью закрывает их лица. Аламолхода назвал женщин, которые избегают консервативного хиджаба, «пехотой Соединенных Штатов и Израиля и силами, которые США и Израиль привели в Иран, чтобы победить систему и революцию».
Радикальный проповедник, между тем, описал аборт как одно из проявлений проституции. Когда разгорелись жаркие национальные дебаты о необходимости пересмотра программы второго языка в иранских школах, Аламолхода выступил против преподавания английского языка, назвав его «языком невежества и обмана».
В политическом отношении Ахмад Аламолхода – убежденный фундаменталист. В январе 2020-го года, после крушения рейса PS752 «Международные авиалинии Украины», сбитого Корпусом стражей Исламской революции, в Тегеране вспыхнули протесты, в ходе которых студенты и молодежь собрались, чтобы выразить свое возмущение предполагаемым сокрытием правительством этой трагедии. Посол Великобритании в Тегеране Роб Макэр принял участие в одной из акций протеста в знак солидарности с британскими жертвами инцидента. Аламолхода тогда кипел от злости: – «Выслать британского посла – это самое великодушное, что можно сделать по отношению к нем, его следовало бы разрубить на куски».
После своего зажигательного нападения на британского посланника Макейр временно покинул Иран. Британские СМИ широко освещали его высказывания, и бывший посол США в Германии Ричард Гренелл отреагировал на это твитом: – «Это должно быть громко и широко осуждено в Соединенных Штатах, во всей Европе и повсюду».
Теперь Аламолхода находится в центре еще одной дискуссии о супругах, называющих друг друга по имени в своих домах. Социальные сети изобилуют мемами, карикатурами, шутками, а также гневными реакциями иранцев, которые считают прискорбным, что старший священнослужитель сделал такое сомнительное заявление и готов вмешиваться в личные дела супружеских пар. Некоторые наблюдатели считают, что позерство Аламолходы и других старших священнослужителей, которые делают необычные комментарии о семейной жизни, женских проблемах и общественных отношениях, является преднамеренной попыткой отвлечь внимание людей от их многочисленных экономических и других проблем.
«Замечания Аламолходы сделаны с полным знанием того широкого освещения, которое они получают в официальных и неофициальных средствах массовой информации. Он знает, что такие заявления вызовут широкую реакцию, и именно поэтому он их высказывает», – сказал Педжман Мусави, иранский журналист и главный редактор журнала Морварид в Тегеране. Многие эксперты считают, что толкование ислама жестким клириком искажено, а догматические идеи, которые он предлагает, не одобряются верой. Вместо этого правила, которые он утверждает, направлены на укрепление патриархальной культуры, которая выступает за религиозное управление в Иране, которое углубляет превосходство жестких клириков в правящей системе.
Мехран Тамадонфар, профессор политологии Университета Невады, сказал, что постулаты Аламолходы имеют очень мало общего с исламом как таковым. «Ислам как мировоззрение выступает за теплые и уважительные супружеские отношения, которые в современном мире требуют справедливого отношения. Замечания Аламолходы являются типичным примером навязчивой природы духовенства в Иране, которое использовало свой авторитет для укрепления старого патриархального характера культуры, чтобы сохранить свою убывающую роль в частной жизни народа» – заявил он. Тамадонфар сказал, что такие навязчивые постановления фактически оказали негативное влияние на роль священнослужителей в иранской общественной жизни, особенно среди более молодых и менее религиозно настроенных слоев населения, некоторые из которых стремились подорвать общественную веру в продвигаемый правительством путь к спасению через религию.
«Объединение глобальных исследований с местными опросами показывает, что по мере снижения уровня демократии и свободы наряду с падением легитимности системы ислам и духовенство также теряют свою популярность», – утверждает Мохсен Мохеймани, аспирант по политическим наукам из Дублинского городского университета, который сослался на недавний опрос Нидерландского института Гамаана, который показал, что половина иранцев стала нерелигиозной. «Можно предположить, что большинство респондентов опроса – это выпускники университетов молодого поколения, которые имеют доступ к Интернету, новым знаниям и светским мыслям. Это значительное изменение в иранском обществе, которое, как я считаю, также является результатом политики Исламской Республики», – добавил он.
Юнес Сарамифар, доцент кафедры антропологии Амстердамского Университета Врие, сказал, что комментарии Аламолходы «отражают общие тенденции тех шиитских священнослужителей, которые связаны с Исламской Республикой, проникать в повседневную жизнь и формировать религиозность и политические практики верующих из их собственных частных пространств. Он сказал Asia Times, что, хотя Аламолхода не одинок в том, что он является факелоносцем религиозного фундаментализма, его публичные высказывания и манеры выражения «грубые и не отполированные, в отличие от Верховного лидера Аятоллы Хаменеи, который сигнализирует своим последователям через метафоры и завуалированный язык».
Хотя прогрессивные, умеренные священнослужители в Иране последовательно отвергают жесткие версии ислама, прореформистские семинаристы находятся в меньшинстве и часто заглушаются пламенными консерваторами. «Играть роль сторонника жесткой линии и поднимать знамя сексуального кризиса и провоцировать ядовитую мужественность – это самые старые инструменты, которые священнослужители всегда использовали для мобилизации людей на нужное им дело», – сказал Сарамифар.
KOUROSH ZIABARI