Подходит 1975 новый год.
В школе вечерняя новогодняя ёлка для старших классов.
Наши подружки, молодые училки, обязаны были находиться в сверкающем гирляндами и ёлочными игрушками спортивном зале. А у школьников на уме только танцы.
Я и Наум (Нёма) сидели в скорой помощи. Через стекло, свысока, поглядываем на парней, выбегающих за угол покурить и, наверное, слегка кирнуть. Вздыхая смотрим на часы, а они как-будто остановились.
В дверях показалась Ирина, подружка Наума. В юбке до колен, в легкой кофточке, в тубельках на каблучках, она казалась совершенно невесомой.
Наум, как чертик из табакерки, выскочил из-за руля, подбежал к этому небесному созданию. Постоял возле неё, опустив голову, вернулся в кабину и выдохнул: "Ёха, девчонки велели ехать домой и собирать на стол. Они будут позднее".
Мы все, заранее, скинулись по 10 рублей. Это я имею в виду мужиков. С девушек взяли по 3 рубля. Закуски было много принесено из дома. Капустка квашеная, огурчики, помидорки соленые и маринованные, а так же и грибочки. Была даже буженина домашняя.
Наум жил в двухкомнатной неблагоустроенной служебной квартире, на втором этаже. Колченогий стол, два стула, несколько табуреток, кровать с панцирной сеткой. Вот, пожалуй, и всё убранство жилища тогдашнего холостяка. В помещении было тепло. Он заранее протопил большую круглую печь.
Стол мы придвинули к кровати. Обставили его стульями, табуретками. Дёрнули жребий (на пальцах) , и мне выпало идти чистить картошку и селедку. Но я парень деревенский, прошедший армию, поживший в общаге, с этим справился на раз. Кастрюльку поставил на электроплитку. Вымыл и порезал селедку, приправил луком. В общем, красота.
Картошечка забулькала. Но тут на кухню врывается Нёма и дрожащим голосом говорит: "Мать-перемать, Ёха, а ёлка то не установлена". Она, бедняжка, около 2-х метров ростом, лежала в холодной комнате, в углу. Я ему отвечаю поздним Маяковским примерно в таком ключе:"Нам ли, любящим баб да блюдо...", и дальше по смыслу. Давай, говорю, молоток и гвозди, и дело в шляпе. В ответ: "Ты что, с дуба рухнул? Откуда здесь молоток и гвозди?" Из тупикового положения вышли просто. Я взял с подоконника утюг, в прихожей из стены с трудом вытащил здоровый гвоздь, до этого исполняющий роль вешалки.
С горем пополам этим гвоздём ёлку в углу прибили к полу. От старой настольной лампы оторвали электрический шнур. Воткнули его в розетку и как веревкой, за ствол, привязали.
Короче, крепко ёлочка стоит.
Я критически оглядел стол. Колбаса была порезана на куски толщиной в палец, шпроты открыты кое-как. Хлеб нарезан так же. Единственно эстетично на столе выглядели бутылки.
Я пошел за селедкой и попробовать картошку. Раздался звонок. Картоху было пора сливать. Я выдернул шнур электроплитки из розетки. И тут вместо долгожданных девичьих голосов раздался густой бас. "Наум, ты меня звал? Ты мне в пол постучал". Я выглянул в прихожую. Картина была комичной. Это пришел сосед снизу, Борис. Огромный и дородный мужик, он работал в лесхозе кузнецом и сварщиком, и выпить он был не дурак. Он как туча надвигался на Наума, тесня его к двери комнаты. Нёма сопротивлялся как мог, но Борис был в другой весовой категории. Просунул голову в комнату, увидев изобилие огненной воды, он честно изрёк: "Наум, я просто так не уйду". Стало попахивать оккупацией.
Но Наум на то и Наум. "Хорошо, Борис, пол-литра на пол-литра". Туча скрылась за дверью и вернулась через 5 минут с пол-литровой банкой красной икры. На глазах у меня произошел первый бартер.
Картошку я слил, закутал в Наумовский халат. Наум снова молил о помощи. Тупым ножом, с горем пополам, мы нарезали свежий батон. На подоконнике, в кухне, нашли замерзший кусок развесного сливочного масла в вощёной бумаге. Куски батона резали пополам, клали на него стружечку сливочного масла, и сверху - чайную ложку красной икры. Из-за отсутствия посуды бутерброды с икрой мы выкладывали на протёртую алюминиевую крышку от кастрюли.
Сделав десятка 3 бутербродов, устав, Наум говорит: "Всё, Ёха, хватит".
И мы, усевшись друг напротив друга, стали есть её, проклятую, ложками. Прав был таможенник Верещагин. Когда её много, то она и не нужна. А откуда икра у Бориса, соседа снизу, я как -нибудь, при случае, расскажу.
А девчонок наших мы, конечно, дождались. Пришли они с коллегами-мужчинами, нашими друзьями, со своими кавалерами.
И никто не обращал внимание на то, что одни ели вилками, а другие ложками, на то, что одни пили шампанское из стаканов, а другие из кружек. Нас еще похвалили за находчивость с алюминиевой крышкой под бутерброды, удобно было подавать на другой конец стола.
Да, ещё скатерть у нас была из чистой больничной простыни, с коричневым треугольным штампом в уголке.
Мы были молоды, нам в ту пору было все по плечу. Мы честно работали и просто радовались жизни.
РS: Времена не выбирают, в них живут и умирают... (с)
Почитать рассказ про моего друга Наума (Нёму), как он лечил мне зубы, можно ЗДЕСЬ
Если вам близки мои мысли, рассуждения, или вы не согласны с ними, то всё можно и нужно обсудить в комментариях. 😊
Подписаться на мой КАНАЛ можно ЗДЕСЬ 🤗
