Начало - Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5 , Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12, Глава 13, Глава 14, Глава 15, Глава 16, Глава 17, Глава 18, Глава 19, Глава 20, Глава 21, Глава 22, Глава 23, Глава 24, Глава 25
Переодевшись, Ленка отправилась в комнату Серого. Включила аппаратуру, забрала мобильник; выйдя в коридор, заперла за собой дверь и тут только вспомнила про диктофон. Пришлось возвращаться. Когда она, наконец, вошла в гостиную, Игорь уже сидел в кресле напротив баронессы и усердно высматривал что-то на потолке, барабаня пальцами по подлокотнику.
Почти одновременно в комнате появился Виктор, впервые увидел гостью и растерялся — новых указаний от Мелихова тренер не получал.
— Здрасьте, — неловко поздоровался он.
— О, рада познакомиться! — Ольга была по-прежнему хороша, свежа и выглядела ещё лучше, чем вечером. — Вы — тренер Игоря! Я видела вас по телевизору.
— Когда же? — удивился Виктор. — Вы ведь вчера в дороге были.
— Да не вчера! Я смотрела прямую трансляцию, в Германии, а потом — сразу на самолёт и сюда!
Тренер с нескрываемым восхищением рассматривал молодую женщину — она произвела на него сильное впечатление. Помрачневшая Светка со звоном поставила на журнальный столик тарелку и чашку.
— Витя, завтракай у себя, — приказал Игорь. — У нас разговор.
Тот неохотно кивнул и вышел. Ленка сразу же плюхнулась на диван и откинулась на подголовник. Температуру-то она сбила, но голова кружилась от слабости, очень хотелось лечь. Однако наступал самый ответственный момент. Девушка тайком сунула руку в карман и включила диктофон.
— Такой приятный мужчина… Зачем ты его прогнал? Ай-яй-яй, Мелихов… — улыбалась гостья.
— Начинай уже, а? — тоскливо вздохнул Игорь.
— Что за спешка? — пожала плечами Ольга.
— Желаешь ещё погостить?
— А почему бы и нет?
— Потому что я от тебя устал. Давай, выкладывай, и закончим.
— Ну дай хоть дожевать… — она ела с заразительным аппетитом.
— У мамочки покушаешь.
— У мамочки так не кормят.
— Оля!
— Раньше ты называл меня Лялькой… Помнишь?
— Говори или уходи.
— Ну, ладно, торопыга, — пожала плечами баронесса. — Я тут подумала… Много думала эти дни. Конечно, я жутко соскучилась по Настёне. Но что мы будем кидаться ею, как мячиком — из одних рук в другие. Для детской психики это вредно. И потом, девочка уже привыкла здесь…
Она сделала многозначительную паузу, наблюдая за реакцией Мелихова, но тот спокойно смотрел, дожидаясь продолжения. Внезапно Ольга повернулась к девушке:
— Леночка, ты плохо выглядишь сегодня. И зря не красишься по утрам. Я, например, всегда встаю раньше Томаса, чтобы выйти к нему уже…
— Мне не поможет, — отрезала Ленка.
— Заболела? — догадалась баронесса, услышав её хриплый голос. — Бедняга! Иди ложись, мы сами тут разберёмся.
— Продолжай, Оля, — жёстко сказал Игорь. — Ближе к делу.
— Ну, что же… — пожала плечами та. — Короче, я могла бы оставить с тобой Настю ещё на какое-то время. Но…
— На какое-то время? Оля, ты за кого меня принимаешь? Давай конкретно.
— Ну, хорошо. Просто оставить Настю с тобой… Я знаю, ты её очень любишь, и желаю вам обоим добра. Я готова не вмешиваться, но… Ты ведь понимаешь, о чём я?
Он молчал. Дальше играть было невозможно, и женщине пришлось, наконец, раскрыть карты.
— Мне будет тоскливо. А значит, мне положена компенсация — ты согласен?
Ленка бросила на Мелихова быстрый взгляд — помнит ли он, что о деньгах Ольга должна заговорить первая. Он помнил и продолжал делать вид, что внимательно слушает. На лице у боксёра появилась брезгливость, а баронессе пришлось продолжать.
— Ты у нас сейчас в шоколаде, Игорёчек. Мне тоже полагается вознаграждение. В конце концов, это я родила тебе дочь!
— «Собственноручно», — усмехнулся чемпион.
Он ничему не удивлялся. Зато Ленка, хотя и знала, о чём пойдёт речь, пребывала в шоке. До последнего момента она не верила, что баронесса так откровенно потребует денег. С такими людьми в своей жизни девушка ещё не встречалась и теперь во все глаза разглядывала эту «мать».
— Вот именно! А что ты на меня так смотришь, Лена? Вот роди сама, а потом смотри! Я на два года из карьеры выпала… Кто мне это возместит?
— Дальше, — коротко потребовал Мелихов.
— Что — дальше? Я жду твоих предложений.
— Нет, это я жду твоих предложений.
— Ну, хорошо! — Ольга, видимо, устала ходить вокруг да около. — Полтора миллиона.
— Узнала сумму моего призового?
— Это не сложно.
— И на что я, по-твоему, должен растить ребёнка? — прищурился Игорь.
— Ты ведь мужчина, заработаешь. Твой ведь ребёнок! Ты его так хотел… Сколько лет мне ещё на подиуме осталось? Два, три? Мне скоро тридцать.
— А барон тебя не кормит? Оль, ты бедствуешь?
— Он не даёт мне работать! Поймай разницу! Мне не в кайф получать подачки из его рук. Я должна быть свободной в расходах, а не лизать его всякий раз, когда мне захочется что-то купить.
— Ну, это понятно, — кивнул Мелихов. — Только имей в виду — я должен был расплатиться со штабом, эти обязательства уже вычли из моего призового фонда и по моему распоряжению перечислили деньги людям. Остался лимон.
Баронесса нахмурилась.
— У тебя и штаба-то нет.
— Тренер, водитель, юрист, врач, катмен, охранник…
— По сколько же им перечислили? Дай прикину… Так, ну, тысяч двести баксов, не больше. Так что не лепи мне тут.
Мелихов почти восхищенно покачал головой:
— Классно ты бабки считаешь! Чужие.
— Ну ладно… Пусть миллион триста.
— Дорогая, оставь мне ещё хоть сотню.
— Ты и так меня ограбил.
— Я — тебя? — Мелихов даже засмеялся. — Мать, да ты совсем наглость потеряла.
— Как хочешь! — отрезала она. — Я могу подождать. Вернётся Настя из санатория — посмотрим, с кем она захочет остаться.
— У тебя есть сомнения на этот счёт?
— Ну, конечно, ты настроил её против меня! Но существует закон!
— А знаешь, — прищурился он, — если ты пообещаешь, что не бросишь Настю на няньку… Станешь ею заниматься: готовить к школе, водить по врачам… Может, девочке, и правда, с тобой будет лучше?
— Тебе отлично известно, что мне некогда! Раньше ты не приближался к ребёнку — вот теперь и займись, — отрезала Ольга и скривилась. — Ну, хорошо… Оставлю тебе ещё пятьдесят — на первое время. Чтобы Настя не нуждалась.
— Какая ты добрая! — усмехнулся он. — Ладно, заканчиваем торг. Я детьми не торгую. Ты снова решила ограбить меня — у тебя прошло. Забирай все деньги без твоих подачек. Лимон триста твои, и чтоб я тебя больше не видел.
— Игорь, разумный выбор! И смотри — тебе достаётся куда больше. Титул, дочь, любимая девушка… А я — одна с толстым мужем. Меня пожалеть надо!
— Поверь, мне тебя очень жалко, — совершенно искренне ответил Мелихов.
Ленка внимательно смотрела на него. От его вчерашнего нервного раздражения и ненависти не осталось и следа. Казалось, Игорь просто делает нечто вынужденно неприятное, с чем хочется побыстрее покончить, например, отлепляет жвачку от подошвы ботинок.
— Томас на тебя очень зол, а заодно и на меня, — неожиданно плаксиво сообщила им Ольга, словно лучшим друзьям. — Не хотел отпускать, но я объяснила, что еду к дочке и к маме…
— А чего ему на меня злиться? — удивился Мелихов.
— Похоже, всё ещё ревнует. К тому же он снова кинул против тебя кучу бабок, и всё потерял. Для него это копейки, но он такой жадный… А я ведь ему говорила — Дракон выиграет. А он только хуже от этого распалялся. Говорит, ничего твой чемпион липовый не стоит.
Ленка с Игорем переглянулись, а баронесса встала — она добилась своего, разговор был закончен.
— Наверное, деньги у тебя на счету? — деловито спросила она, застёгивая сумочку. — Когда мне подъехать? Или встретимся прямо в банке? Лучше сразу перечислить деньги на мой счёт.
— Я снял их вчера. Ради счастья никогда тебя больше не видеть.
Ольга подняла брови.
— Ты отдашь мне наличные?
— Сейчас принесу, подожди, — сообщил Мелихов и отправился к себе в комнату.
— Света! — тут же позвала Ленка.
Настала пора и ей выходить на сцену. Появилась горничная.
— Света, позови Виктора, и сама оставайся.
Лицо у баронессы стало настороженным.
— Это ещё зачем?
— Да не волнуйся ты так, — произнесла девушка.
Горло у неё саднило, говорить было больно. Она с трудом поднялась, вышла в столовую и достала из ящика буфета приготовленную бумагу. Игорь не заставил себя долго ждать. Когда он появился, в руках у него была раскрытая сумка, полная упакованных в бумагу пачек. За ним шли Виктор и Светка.
— Сядьте, — попросила Ленка, указав тренеру и горничной на диван. — Оля, нам нужны свидетели. Игорь больше не будет играть на твоих условиях, это в последний раз. Ему надо растить дочь, и он… ради твоей наживы…
У девушки перехватило горло, но она сглотнула несколько раз и продолжила:
— Он не станет без конца рисковать своим здоровьем… Больше ты сюда не приедешь и Настю не побеспокоишь, или сделка не состоится. Вот расписка. Если согласна — указывай сумму.
Ольга схватила бумагу и пробежала глазами текст. Она напряжённо думала, покусывая губы.
— А при чем тут долг? Я ничего возвращать не буду.
— Это всего лишь подстраховка. Ты ведь не рассчитываешь, что мы поверим тебе на слово? Расписка в другой форме не имела бы никакого смысла. А чего ты волнуешься? Ты же не собираешься нарушать условия.
— А если я не буду ничего подписывать?
— Не получишь денег.
— И пойду в суд! Тогда и поторгуемся.
Момент был напряжённый — этого Ленка и опасалась. Но она должна была сыграть свою роль до конца — так, чтобы Ольга поверила. Девушка пожала плечами и устало вздохнула.
— Иди… какая нам тогда разница — сейчас ты пойдёшь или потом снова заявишься? Так хоть средства на адвокатов останутся. Мы долго думали с Игорем. Если ты начнёшь процесс, мы эти деньги лучше положим на то, чтоб его выиграть. Дешевле обойдётся, чем кормить тебя постоянно! В России, если ты помнишь, очень сильна коррупция, а мы уже прощупали нужных людей. За такие деньги любой суд будет наш. Или ты готова платить больше?
На месте баронессы Ленка бы на это не купилась. Ольге достаточно пригрозить тем, что будет добиваться встреч с дочерью, и…
Но в глазах у гостьи появилась заметная озабоченность. Ленка старалась скрыть напряжение и спокойно смотрела на баронессу, пытаясь угадать ход её мыслей. Если Игорь, и правда, не испугается суда, и начнётся процесс… Это силы, время, и, разумеется, деньги. Зачем это Ольге? Для чего вести борьбу за ребёнка, который абсолютно не нужен? Она, конечно же, приехала сюда не швыряться деньгами, а заполучить их. Те самые деньги, которые Мелихов, разорвав упаковку, медленно выкладывал прямо перед ней на журнальный столик. Миллион триста тысяч долларов наличными.
И баронесса решилась.
— Да ладно, не проблема, подпишу, — пожала плечами она, не отрывая взгляда от купюр.
— Считать будешь? — спросил Игорь.
— Да, посчитаю! — она протянула руку к пачке.
— Сначала — расписка, — проговорила Ленка.
— Не обманете? — напряжённо засмеялась Ольга, но послушно взяла ручку, вписала сумму и поставила автограф.
— Напиши в скобках сумму прописью и укажи дату! — приказала девушка.
Баронесса молча выполнила указания, нетерпеливо отодвинула от себя документ и тут же принялась, хватая со стола пачки, быстро пересчитывать купюры ловкими, как у профессионального шулера, пальцами. Её губы шевелились, а взгляд стал отрешённым.
Это продолжалось минут пять-семь. Ленка оторопело наблюдала эту, полную чудовищного великолепия, сцену. Она с трудом верила в происходящее.
— Всё верно, — Ольга, наконец, подняла голову. — Игорь, прости, конечно, что так вышло… В общем, расшаркиваться не буду, да?
— Переживу, — усмехнулся он. — Ты ведь всё поняла сейчас? Больше ты не будешь притязать ни на Настю, ни на мои заработки. Вспомни, что обещала при разводе.
— Говорю же тебе, так получилось. Жизнь заставила.
— Больше не получится, — заявила Ленка.
Сейчас она презирала баронессу всей силой своей души.
— Почему ты так уверена, детка? — Ольга уже спрятала деньги в сумку, встала, крепко держа её, и тон у неё стал наглее. — По закону я всё ещё мать.
Поймав взгляд Игоря, женщина сразу отшатнулась к дверям и вытянула руку вперёд, словно защищаясь.
— Но, но… Поаккуратнее.
— Расписка доказывает, что ты отказалась от ребёнка за деньги, — сказала девушка. — Ты будешь нам должна эту сумму, если приблизишься к Насте.
— Это просто бумажка! Я скажу в суде, что меня вынудили, мучили, угрожали дочери, — продолжала дразнить гусей баронесса, — и никаких денег я не брала.
— Есть свидетели, — Ленка кивнула на тренера.
— Подкуплены! Заинтересованные лица!
— Тварь… Хочешь сделать мою жизнь невыносимой, да? — не выдержал Мелихов. — Всегда висеть надо мной домокловым мечом! Изводить Настю! Да только появись здесь ещё раз! Знаешь, чем шантажисты заканчивают? Смотришь кино?
Ленка испугалась — угрозы им сейчас не нужны.
— Не надо, Игорь, — она сделала упреждающий жест. — Оля говорит ерунду, долговая расписка составлена по закону.
— Пожалуюсь Томасу, и он оплатит мой долг. Скажу, что вы не подпустили меня к дочери, а я… — на ходу искала варианты вымогательница.
Казалось, ей нравилось глумиться над ними, ходить по лезвию ножа и наблюдать, как бледнеет от ярости бывший муж. Это действовало на него просто ужасно. Но и Ленку уже трясло от негодования. Она жестом остановила гневное движение Мелихова, глаза у неё сверкнули.
— Оля больше не придёт, — тихо, но жёстко произнесла она, обращаясь к Игорю, но глядя прямо на женщину. — Я думаю, она вправе услышать, что у нас есть видео- и аудиозапись всего этого разговора.
Баронесса впервые за всё время побледнела.
— Что? Запись? В суде… в суде это недействительно, — пробормотала она.
— Почему? Это же просто домашнее видео. При рассмотрении гражданских дел суд согласится его посмотреть, чтобы определить отношение к ребёнку. Для этого не нужны никакие санкции, — уверенно сказала Ленка. — Но до суда не дойдёт. Думаю, ни один твой муж — нынешний или последующий — не обрадуется тому, что увидит. Мы можем в любой момент показать фильм Томасу. И сделаем много-много копий.
— Вы… вы блефуете.
— Вон в том углу камера, — спокойно указала рукой девушка.
Гостья дёрнула головой, уставившись на маленький глазок у дверного проема.
— Кстати, как ты вчера рвалась ко мне в койку, там тоже есть, — усмехнулся Игорь. — Такое лирическое кино. Подарочек для барона. Вряд ли он захочет оплачивать после этого твои долги. Или лучше сразу — в Интернет?
Несколько секунд Ольга молчала.
— С самого начала… — уставившись на Ленку в упор, неожиданно начала она, — с самого начала я знала, что ты опасна, что от тебя следует ждать неприятностей! Вот было такое чутьё! Откуда ты взялась-то, сучка хромая? Ладно, меня ты уничтожила. Думаешь, Мелихов будет с тобой жить? Мужчины — существа неблагодарные! Когда он тебя выкинет — вспомни меня!
— Никто никогда про тебя не вспомнит. Ты умерла. Ты больше не сунешься сюда. Мы забудем с Настей, как тебя звать, — произносил Игорь, подходя к ней всё ближе и ближе. — А теперь убирайся. Иди и прожирай деньги, за которые продала свою дочь. И когда-нибудь они станут колом в твоей пасти… так, что не сможешь дышать.
Приблизившись к ней вплотную, он резким движением плеча выпихнул Ольгу в открытую дверь и захлопнул её перед самым носом бывшей жены. А потом совершенно без сил рухнул в кресло.
Все пребывали в немом оцепенении. И только когда услышали, как отъехала машина, смогли пошевелиться. Ленка бросилась в комнату Серого и выключила запись. Игорь зашёл следом за девушкой:
— Нормально получилось?
— Надеюсь. Не хочу ничего перематывать и проверять — боюсь испортить. Сережа вернётся, скажи, чтобы разобрался, ладно? Диктофон обработаю дома.
Ленка вспомнила про свой мобильный, включила его и теперь в ужасе читала сообщения о том, кто и сколько звонил ей вчера — пять раз мама и одиннадцать раз отец.
— Игорь… Мне надо домой, побыстрее.
Пока разбирались с Ольгой, она ещё как-то держалась, а сейчас уже еле стояла на ногах.
— Может, ещё полежишь, отдохнёшь?
— Нет.
— Хорошо. Одевайся, поехали… — коротко кивнул он.
— Я лучше вызову такси…
— Угу… уже вызывала вчера. Давай, собирайся.
***
Ленка села не сзади, а рядом. Надо было поблагодарить её, обсудить ситуацию, но нужные слова не шли. Неизвестно почему, но Мелихов почувствовал вдруг надежду. Мысль о потерянных деньгах ушла на последний план — с этим Игорь уже смирился. Разборка с бывшей женой вновь сблизила его с девушкой, показав, что они — всё ещё одно целое. А эта ночь… Он многое отдал бы, чтобы узнать, почувствовала Ленка хоть что-нибудь или даже не помнит, что лежала в его объятьях.
— Как бы Настю не заразить. Надо переселить её к маме в комнату… — Ленка, как обычно, первая нарушила молчание.
— Как думаешь — Ольгу мы вырубили, или она ещё побарахтается? — спросил Мелихов.
— Я бы на её месте не стала. А она — умная женщина, сразу видно. Знаешь… Я даже к ней испытала вчера что-то вроде… восхищения, что ли. Как она держится, и вообще — какая… Не знаю, как выразить… В общем, я понимаю, почему ты полюбил её.
— Вот спасибо! — хмыкнул Игорь. — Ничего кроме омерзения, я к ней больше не испытываю. Могла бы догадаться вчера.
— Я догадалась сегодня… После того, как она заговорила о Насте, — голос у Ленки изменился, — так, словно это не дочь, а… машина или шуба.
— Кстати… ты слышала, что она о Томасе ляпнула? Что он ставил против меня.
Ленка задумалась.
— Не знаю, Игорь, — наконец, произнесла она. — Думаешь, это барон писал анонимки? Там был такой специфический русский сленг…
— Может, кого просил. А может, и сама Ольга…
— А как это проверить? Слушай, а помнишь, Гурьковы просили переслать им все письма?
— Ну.
— Я тогда отправила сразу, на следующий день. Надо бы рассказать им и эту версию.
— Пожалуй.
— Господи, хотя бы знать, что опасность миновала! — в сердцах воскликнула девушка.
— Понимаю… Вы уже подустали с Настёной…
— Дело не в этом! Ничего не устали! — возмутилась Ленка.
— А в чём тогда?
Мелихов с нетерпением ждал ответа.
— Сам знаешь, — буркнула она. — Не задавай глупых вопросов.
У неё перехватило горло, и она закашлялась.
— Совсем хреново?
— Говорить больно.
У неё зазвонил мобильник, и Игорь безошибочно определил, кто это. Объявился, наконец…
— Серёжа! — возбуждённо заговорила в трубку она, схватилась за шею и засипела. — Да я это… Просто простыла. Ты где пропал? А-а-а… Ага. Всё прошло, как по маслу. Только ты приезжай поскорее в Жаворонки и обработай запись. Надо её размножить и хранить где-то ещё. И на диктофон тоже записала, на всякий пожарный. Ну… да, почти всё, Игорю удалось отстоять только ваши премиальные… Что? Серёж. Прекрати… Где надо!
Ленка вдруг смутилась и снова принялась откашливаться. Что, интересно, Белозерцев спросил у неё? Не иначе как где она ночевала…
— Да, мы едем домой, меня Игорь везёт. Нет, не надо. Я совсем больная, Серёж. Нет, я сказала, сегодня не надо. У меня проблема с родителями. Всё, давай…
Она нажала отбой и повернулась к Мелихову.
— Говорит, не выехал вчера, что-то сломалось. Будет у тебя только к вечеру.
— Кстати, про премию… — начал Игорь, делая вид, что остального разговора не слышал. — Как и договорились, процент твой, оставшихся денег хватит. Да ты больше заслужила, просто не могу никого обидеть. И за сегодня, как обещал — заплачу.
Он намеренно перевёл разговор на деньги, зная, что это её коробит.
— Нет, Игорь, это твой призовой! Виктору и Марку ты обязан. Не знаю, как ты будешь разбираться с Серёжей, но я этих денег не возьму, — замотала головой девушка.
— Почему? Ты работала.
— Мы так не договаривались. И вообще… не собираюсь грабить Настю. Я не дурочка, прекрасно вижу — у вас ничего не остаётся.
— Это я дурак, надо было заплатить тебе прямо сегодня, — упрямо произнёс Мелихов. — Бабки у меня дома — там всем хватит. А мне… Всё равно придется как-то теперь зарабатывать.
— В каком смысле? — насторожилась Ленка. — Тебе же Гурьковы будут зарплату платить… До следующего боя.
— Я рассчитывал на эти деньги. Промоутеры мне погоды не сделают, я совсем на другое надеялся! Собирался встать на ноги, наконец! — Игорь с досадой поморщился. — Она снова подрубила меня под корень. Мне надо чувствовать себя человеком, понимаешь? Столько лет на ринге, который год — чемпион… А снова копейки считать должен!
— Гурьковы тебе солидно положили, — удивилась девушка. — Сколько же тебе надо, чтобы чувствовать себя человеком? Чтобы каждый месяц Вике по «лексусу» покупать?
— Ага, и для этого тоже, — легко ответил он. — А что?
— Да нет, ничего. Значит, я в твоих глазах не человек? Или мои родители, к примеру? Спасибо, хоть знать буду…
— Что за бред?
— Ты же сам сказал!
— Я про себя говорил. У каждого своё восприятие жизни.
— А по-моему, это не восприятие, а понты. Ты сам себя загоняешь в угол… каких-то неестественных потребностей. Без которых другие живут и не парятся.
— А я заработал право жить, не как все! Потому что рискую каждый раз, не как все! И имя моё кое-что значит.
— Ну да… А знаешь, тут Ира рассказывала, сколько денег Брюсов отдаёт на благотворительность.
— И что? — нахмурился Мелихов.
— Просто, по-моему, только ради этого и стоит иметь так много… чтобы другим помогать. Ну, какая ещё радость от богатства? Сколько человек может истратить на себя?
Нет, она ещё будет учить его, как тратить деньги!
— Да я и так только благотворительностью и занимаюсь! — разозлился он. — Вот сегодня, к примеру — не заметила случайно? А ещё сестра, мать и друзья! Всем от меня чего-то надо.
— Может, не в те фонды вкладываешь? Нет, конечно, я понимаю… — словно специально выводила его из себя девушка. — Такие женщины, как Ольга или Вика дорого стоят, да? И когда женишься на них, и когда разводишься…
— Ну, что ты! — в душе Игоря поднялись обида и горечь. — Дороже обходятся совсем другие. Когда платишь не деньгами, а… кровавыми слезами. А Вика… Она меня любит, не заметила? Я вот сказал ей, что бабок нет и не будет. А она не сбежала. Показатель, правда?
— Я знаю… — тихо сказала Ленка.
— Что — знаешь?
— Что Вика тебя любит.
— Вот видишь! — развеселился Мелихов. — Это ценить надо. Не так часто встречается, чтобы…
— И как же ты собираешься зарабатывать? — перебила его девушка.
— Есть у меня идейка.
— Тоже ресторан откроешь? — она, кажется, устала от разговора.
Он не ответил, а Ленка откинулась на спинку кресла и прижалась виском к стеклу. Они уже подъезжали.
Игорь раздражённо думал о её нравоучениях. Привыкла жить в своей скромной норке! Если ей ничего не надо, это не значит, что… «А ведь и правда, — вдруг осенило его, — Ленка — единственный человек, которому не нужна моя помощь, предлагаешь — и не берёт». И единственный, на кого ему хочется тратить. Вот и приходится придумывать, как заплатить ей за операцию. Мелихов тряхнул головой: в первую очередь ему нужны средства именно на это. Хоть и не бешеная вроде сумма, но Марк объяснил, что нормальная реабилитация может стоить ещё столько же, сколько сама операция — массаж, физиотерапия. Игорь сам помнил, что это такое. Так что иная благотворительность подождёт.
— Приехали? — девушка подняла голову.
— Угу…
— Игорь… — нерешительно начала она. — Ты очень по Насте соскучился?
— Соскучился.
— Заходить будешь?
— Как скажешь… А что?
— Я хотела тебя попросить… Только не обижайся! Не ходи к нам сегодня. Не представляешь, что сейчас будет.
— После вчерашней трансляции? — рискнул спросить он.
— Да, — коротко ответила Ленка.
— Ничего не будет. Скажешь, Мелихов козёл. А ты ни при чём.
Он припарковал машину и повернулся к девушке. Наверное, в его взгляде было что-то такое, что она не спешила отстёгивать ремень. Игорь и сам не знал, какой реакции он ждёт, просто снова пытался пробиться сквозь возведённую ею стену.
— Так и скажи! — повторил он. — Так ведь и есть, верно?
— Верно, — спокойно повторила Ленка. — Только это не прокатит. Мне тогда запретят с тобой общаться, и я не увижу Настю.
— А-а-а… Ну да… — саркастически закивал он. — Есть и другой вариант. Наври, что у нас… отношения. Тогда останутся только два человека, которые будут знать, что это не так.
— Два? — растерянно спросила девушка.
— Ага. Ты и я. Ах, прости, забыл, ещё Белозерцев.
Она отвернулась и уставилась перед собой. Потом выдернула ремень и вытянула с заднего сиденья сумку.
— Во вторник Насте к логопеду. Если я разболеюсь, мама отвезёт, — Ленка уже открыла дверь и поставила ногу на тротуар.
Интересная для Мелихова тема была закрыта, и он почувствовал дикую досаду. Хотелось схватить девушку за руку, усадить на место и выпытать ответы на все вопросы. Но она снова ускользала от него. Игорь лихорадочно соображал, что бы такого сказать — побольнее, чтобы не ехать домой совсем уж оплёванным.
— Ладно, — согласился он. — Тогда я, и правда, поеду, присмотрю Викусе новую тачку. Давно человек просит — под цвет сумочки.
Ничего лучшего он придумать не смог и, хотя самому было гадко, с удовлетворением заметил, как по лицу девушки пробежала тень.
— Знаешь что? Дай мне тысячу рублей, — неожиданно зло произнесла она.
— В смысле?
— В прямом. Строишь из себя крутого, а за логопеда плачу я.
— Прости, я забыл, — растерялся Мелихов и полез за деньгами. — Десять занятий, да?
Он отстегнул десятку и протянул девушке. Та сунула деньги в карман.
— Надеюсь, на лимузин теперь хватит? — саркастически спросила она, вышла и громко хлопнула дверцей его дорогущей машины.
Игорь несколько секунд наблюдал, как Ленка, прихрамывая, идёт к подъезду — совсем больная, но с высоко поднятой головой. Мелихов завёл мотор и медленно поехал вдоль дома. Плевок снова попал в него самого.
Игорь вспомнил, как Ольга призналась сегодня, что с самого начала опасалась Ленку. А он? Дракон никого и ничего не боялся. Но он так и не смог ни разу одержать верх над этой девчонкой. Откуда же она черпает силы, почему всем приходится с ней считаться? И он сам — постоянно рассчитывает на её помощь.
Ленкин характер по-прежнему оставался для него загадкой. Мелихов не знал ни одну девушку, которой мог бы так восхищаться. Сегодня ночью он украл частичку её тепла… Но что толку, если она никогда не посмотрит на него любящими глазами? Самую желанную на свете женщину он, скорее всего, никогда не получит.
Раунд десятый
Мать открыла дверь и тут же принялась разыгрывать пантомиму, указывая на дальнюю комнату и изображая возмущённого отца.
— Где Настя? — успела спросить Ленка.
— Завтракает… Поздно проснулась, не хотели будить.
Девочка, услышав в коридоре Ленкин голос, тотчас же вылетела ей навстречу:
— Мамочка пхиехала! Леночка! А мы вчеха тебя по телевизоху смотхели! И папу смотхели! Как он дядю плохого побил…
— Насть, не лезь ко мне целоваться, я заболела, простыла…
— Значит, мамочка приехала? — раздался саркастичный бас отца. — Ну, пойдём, мамочка, поговорим…
— Пап, я совсем больная. Всю ночь с температурой…
Она искала способ оттянуть неприятный разговор — отец всегда очень переживал, когда кто-то хоть немного заболевал.
— Как? Что с тобой? — сразу забеспокоился он. — Вызвать врача? Какая температура?
— Не надо, сейчас невысокая… Я лечь хочу. Только Настю от меня изолируйте.
— Хорошо, ложись, — засуетился папа. — Надя! Сделай Елене питьё! Ну-ка, держи градусник!
Некоторое время её окружали заботой. Напоили клюквенным морсом, заставили померить температуру, которая оказалась чуть больше тридцати семи — сказывалось действие таблетки. Ленка закрыла было глаза, но отец уже присел рядом с ней на стуле. Она поняла, что общения не избежать.
— Можно, я посплю? — попросила девушка без особой надежды.
— Сейчас поспишь. Объяснишь всё и поспишь.
Она видела, отец уговаривает себя оставаться спокойным и рассудительным. Но обычно это плохо ему удавалось. Слово за слово — сейчас он начнёт раздражаться и нервничать, а кончится всё сердечным приступом. Если честно, она больше опасалась этих последствий, чем самой разборки — Ленке столько пришлось пережить за последнее время, что мнение родителей сейчас почти её не волновало.
— Хорошо… — вздохнула она. — Пап, я вчера телефон отключила, потому что ситуация была… Объяснять долго, но меня несколько человек ждало, а ты…
— А потом почему не включила?
— Честно? Забыла… Очень плохо себя почувствовала.
— Мне не нравится, когда со мной так поступают!
— Пап, мне тоже не нравится! Это был форс-мажор.
— Угу… Набралась юридических терминов. Нет, не могу простить себе, что отпустил тебя на эту работу… Настоящая авантюра!
— Почему, пап?
— Не догадываешься!
— Вы смотрели вчера трансляцию, верно?
— Вот именно! — начал кипятиться отец. — У тебя… отношения с этим Мелиховым, а ты даже не сочла нужным поставить нас в известность! Словно мы тебе чужие!
— Пап, успокойся, а?
— Я совершенно спокоен. Просто хочу знать всё — так, как оно есть. И как далеко всё зашло. Отвечай честно. А потом уже будем думать, что с этим делать.
— Ну, во-первых, думать в любом случае буду я, — начала злиться девушка, забыв про решение не выводить отца из себя. Собственно, у неё это тоже практически никогда не получалось.
— Да что ты говоришь?! А во-вторых?
— А во-вторых, можешь успокоиться. Никаких отношений у меня с ним нет.
— А вот маме кажется, что есть…
— Маме кажется!
— Ты что, за идиотов нас держишь? — отец всё ещё старался держать себя в руках, но дело шло к развязке. — Вся страна видела, как вы…
— Что — мы?!
Ленка приподнялась на подушке — лицо у неё горело.
— Сама знаешь что!
Отец был человеком целомудренным, он не умел называть вещи своими именами.
— Не-а, не знаю!
— Нам даже звонили друзья — спрашивали, ты это или не ты… — укоризненно проговорил он.
— Сказали бы, что не я.
— Мы так и сказали!
Девушке стало смешно и грустно одновременно.
— Пап… У Мелихова две жены — бывшая и гражданская. Обе — метр восемьдесят, одеты, как звёзды гламура. Мне непонятно — о чём — ты — говоришь!
— Успокоила! Лучше бы сказала, что он порядочный человек, в чём я меньше всего уверен. Непонятно ей! Говорит о его женах, а сама чуть не плачет! Ты же неравнодушна к нему!
— Да хоть бы и так! — завелась Ленка. — Между нами ничего не было, и нет.
— А что же тогда мы вчера видели?
— Ну, снова-здорово! Человек выиграл такой трудный матч. Я столько ему помогала, болела, переживала. Мы просто очень обрадовались, вот и всё! У него в штабе почти никого не было — он и подошёл ко мне.
— Называется — не верь глазам своим! — размахивал руками отец. — Это были не дружеские поздравления!
— Тебе показалось!
— Не пудри мне мозги! — он отшвырнул пустую чашку из-под морса, и она полетела на пол.
Этот жест, да и весь папин вид сейчас очень напомнили девушке Игоря. А отец ещё несколько секунд постоял над ней, в гневе сверкая глазами, а потом вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Ленка тяжело вздохнула — настал черед валокордина. Мама, видать, была наготове, потому что уже через десять минут отец снова появился в «детской», попахивая лекарством и потирая левую сторону груди.
— Хорошо, — заявил он сухим, отчуждённым голосом. — Ты не хочешь со мной говорить, как человек. Но знай — туда ты теперь ни ногой!
— Я и не собираюсь там жить, — примирительно начала девушка. — У Мелихова теперь будет нормальный штаб и первоклассный юрист. Но закончить дела я обязана, мне за это деньги платят.
— Угу, я уже в курсе, чем тебе платят. Платьями да костюмами.
— Я сама себе это купила — на зарплату! Но мне надо отработать сентябрь! Я деньги взяла — понимаешь?
— Ну, в общем, так, — рубанул по воздуху отец. — Настя пусть живёт здесь, девочку жалко, раз родители — идиоты. Но ночевать ты там больше не будешь. Все вопросы решай со своим шефом по телефону. Если захочет приехать — только при нас. И этот второй, громила, мама сказала, тебя привозил — тоже. Одного поля ягодки. Если деньги не отработала — то верни.
— Пап! А тебе не кажется, что мне не десять лет? — Ленка вскочила с кровати. — Тебе не кажется, что приказывать мне уже бесполезно? Я взрослый человек, знаю, что делаю, и умею за себя постоять, если надо!
— Что тут у вас за вопли? — послышался в коридоре голос сестры, и Валерия появилась в комнате:
— Чой-то ты разбушевалась?
— Да поболеть не дадут! Надо было, и правда, остаться в Жаворонках, — Ленка упала обратно на диван.
— Ах, вот как? Остаться? Это как же называется?! — отец был вне себя.
— Пап… Пап! Всё, всё, хватит… — Лера успокоительно гладила отца по спине.
— Женя! — следом вошла мама и ухватила мужа за рукав. — Дай девочкам поговорить. Разберёмся во всём потихоньку. Лена у нас умница, она всё сделает правильно, да, Леночка?
Мама оттеснила отца к выходу, сестра закрыла за ними дверь и плюхнулась к Ленке на постель. Девушка поняла, что её выносливость сейчас снова подвергнется испытанию. В детстве они с Леркой были очень близки и знали друг о друге всё, а отдалились только недавно, как и в случае с подругой — после замужества сестры. Правда, её любовная история сильно отличалась от затянувшегося Юлькиного романа — Валерия вышла за своего одноклассника сразу же после школы, и у них с мужем до сих пор были очень трогательные отношения.
— Ты с Максимкой? — спросила девушка.
— Ага, Настя его уже в оборот взяла — в логопеда играть, — сестра оглянулась на дверь и зашептала:
— Ленка, счастливая! Мы всё видели… Он же без ума от тебя просто! Мать до сих пор в шоке. Говорит, ты ей ничего не рассказывала, а наоборот, жаловалась на несчастную любовь!
— Чего рассказывать-то, Лер? Это всё ненастоящее было.
— Поссорились? — ахнула та.
— Да. Он хотел… совсем другого… Понимаешь?
— Ну и ты, конечно же, высказала ему свое «фи»? — Лерка хорошо знала младшую сестру.
— Ничего я ему не высказывала. Я ничего и говорить-то не могла… Мне так плохо было! Я убежала.
— А он? Прогнал с работы? А Настю почему к нам отправил?
— Нет, не прогнал. Сама сбежала. А он заявил, что много выпил и извинился. Требовал, чтобы я осталась.
— Значит, точно неравнодушен! — утвердила сестра.
— Да нет же! Работай, говорит, дальше… ты меня вообще с этой стороны не интересуешь, — выдавила Ленка. — Так, типа, случайно вышло. А я и не знаю, что хуже, Лерк…
— И ты поверила? — глубокомысленно фыркнула та.
— Конечно.
— Ну, не знаю… Включи логику! — глубокомысленно начала сестра. — Мужчина, получив отпор, идёт двумя путями: или выкидывает тебя насовсем — мол, пошла на фиг, другую найдём, или… ищет способ добиться своего. Если придётся жениться — то женится. Ну, это уж если сильно запал. Такое редко бывает, обычно предпочитают не утруждаться. Ленивые они стали, да и выбор у них огромный. Так что, в твоём случае, всё зависит от того, как он к тебе относится.
— Вот-вот… По первому варианту.
— Так не выгнал же!
— Потому что нужна для работы.
— А сама говорила, что чувствуешь себя бездельницей — работы почти нет.
— Это было раньше… Лер, не надо… Я лучше знаю.
— Ладно, не страдай! Ты в любом случае молодец! Конечно, это риск, что парень сорвётся с крючка, но риск оправданный. Только не грузись слишком его мотивами, они все думают… не тем местом, которым мы. У них сначала там работает, а потом уже в голове. И под любовью они совсем-совсем иное подразумевают. Надо быть с ними хитрее. Пока ты всё делаешь правильно. Вспомни, почему мой так быстро женился? Потому что другого пути у него не было, — хвастливо рассмеялась Лерка, — иначе ничего бы не добился!
Надо же, сестра её вроде как поняла и одобрила… Но что-то в этом одобрении претило Ленке.
— Нет, Лер… Не хочу ни с кем хитрить и продумывать! И если не бывает такого, как я мечтала… значит, ничего не надо. У тебя всё… в преломлении каком-то, что ли. Не так всё совсем.
— А не надо мечтать. Надо жить в реальности.
— Слышала уже…
— Тебя не переспоришь, — вздохнула Лера. — Ладно, пойду успокою предков. А то они уже чуть ли не пополнения ждут.
— Что?!
— Да ладно тебе! — махнула рукой сестра. — Кстати, а за то, что у вас Настя живёт, Игорь твой что-нибудь платит?
— Да… Пришлось взять за сентябрь — но ты же понимаешь, я не могу с Настей за деньги. Она мне как родная! Не знаю теперь, как быть. По работе-то я пару раз к нему съездила, да и только. Не хочу я вообще от него никаких денег, Лер!
Лера только покачала головой:
— Диагноз ясен. Знаешь, тут уж одно из двух. Коли ты такая упёртая, завязывай с этими Мелиховыми — причём со всеми, и с Настей тоже. Или уж иди к своей цели.
Девушка отвернулась к стене. Она так и думала, что сестра ничего не поймёт, чего ж тогда ждать от родителей? В одном только Лерка права — когда обвинила её в непоследовательности. Всё верно — надо завязывать. Но расстаться с Мелиховыми раз и навсегда стало уже для Ленки смерти подобно.
Продолжение - Глава 27.
____________________________________________
Начало - Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12, Глава 13, Глава 14, Глава 15, Глава 16, Глава 17, Глава 18, Глава 19, Глава 20, Глава 21, Глава 22, Глава 23, Глава 24, Глава 25
