Начало - Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12, Глава 13, Глава 14, Глава 15, Глава 16
Утром во вторник случилось то, что заставило её действовать энергичнее. Она получила новое письмо — четвёртое по счету. На этот раз автор оказался многословнее. Текст звучал так: «Мелихов, это не шутка, а последнее предупреждение. Отдай бой и живи. Другого выбора у тебя нет».
Ленку снова трясло мелкой дрожью. Пугать Игоря или нет — вопрос не стоял. Она давно поняла, как трудно достучаться до него, когда речь идёт о безопасности. Пусть хоть будет немного бдительнее!
Разминка уже закончилась, и Мелихов ушёл к себе в комнату переодеваться. Ленка сделала несколько кругов по дому, потом не выдержала и постучалась к нему в комнату.
— Кто там? — крикнул он. — Открыто.
Девушка потянула на себя дверь. Слава Богу, он уже переоделся, а в комнате, несмотря на ранний час, было аккуратно убрано — ни постели, ни разбросанной одежды. Игорь рассказывал, как учил его тренер: «Порядок вокруг тебя — порядок внутри тебя». Вот чего сейчас так не хватало Ленке — это навести порядок у себя в голове…
— Леночка? — Игорь как будто обрадовался.
Теперь Леночкой её называли постоянно, но она всякий раз смущалась. Однако сейчас было не до того.
— Вот, — она протянула ему распечатку.
Мелихов нахмурился и бросил листок на стол, даже не глянув.
— Ясно. Лен, не хочу и не могу сейчас об этом думать.
— Понимаю. Я… насчёт Насти хотела предложить.
— Слушаю тебя.
— Ей не надо здесь оставаться. И сразу после боя увозить нельзя — могут проследить. Отправлять к бабушкам… — девушка замялась, — кто захочет — найдёт. Охрану у них не поселишь — да и толку мало.
— А здесь мы разве плохо забаррикадировались?
— Не знаю… Сергей, Виктор — все уедут. Останутся Вера и Светка. Ну, сработают камера и сигнализация — и что? Даже если охранник будет… Ну, что он сделает? Мы же понятия не имеем, откуда ждать…
— И что ты предлагаешь?
— Давай отвезём Настю к моим? Я вчера вечером поговорила с мамой. Она не работает, иногда с внуком сидит, с удовольствием побудет с Настёной. И никто её там не найдёт. А потом… там видно будет.
— А твоя мама справится? Настя ведь не подарок.
— Прекрасно справится.
Игорь пожал плечами.
— А что? Давай. Прямо сегодня и отвезём, перед театром. Вера успеет её собрать?
— Успеет, я помогу. Только, Игорь… На твоей машине не надо. А вдруг уже следят?
— Лен, ты прямо детектив разворачиваешь…
— А разве это шутки?
— Ладно. Вызовем такси куда-нибудь в центр. Доедем туда сами, а машину оставим на платной стоянке. Такая конспирация тебя устроит?
— Наверное…
— Заа-автракать! — раздался зычный Светкин голос.
— Идём, — кивнул шеф.
Они вышли из комнаты и наткнулись на Белозерцева.
— Там Марк приехал, — буркнул он.
***
Настю пришлось разбудить пораньше. Пока Вера собирала ей вещи, Ленка рассказывала девочке о новых планах.
— Папа будет готовиться к бою, а ты поживёшь у меня дома, в моей комнате, — девушка укладывала в пакет любимые Настины книжки. — А потом — как сама захочешь. Я буду несколько дней очень занята, тебе здесь тоскливо будет. А моя мама тебе скучать не даст, вот увидишь.
Как ни странно, долго уговаривать не пришлось. Наслышанная уже о Ленкиных родителях, племяннике, книжках и кассетах с мультиками, малышка прыгала на диване от нетерпения. Все, что касалось Ленки, вызывало у девочки безграничное доверие. Ей хотелось поскорее поехать в гости к «бабушке Наде» и «дедушке Жене».
Пообщавшись со своим подопечным, Марк зашёл к ним в детскую. Внимательно послушал ребёнку лёгкие, посмотрел горло и сказал, что ничего страшного нет — можно ехать. Няня принесла малышке покушать, а девушка отправилась в столовую следом за доктором.
За завтраком речь снова зашла о призовых. На этот раз Мелихов в точности огласил размеры вознаграждения для каждого из них. Больше всего доставалось Виктору и Марку, прилично получали Ленка и Серый, не обидели даже прислугу. Девушка обалдела от названной суммы — её отец мог купить на это хорошую иномарку. Но с какой стати платить такие деньги администратору? Конечно, премия — это здорово, но не в таких же размерах? Однако отказов Игорь слушать не пожелал.
— Вот, Леночка, вам, кстати, и средства, — заметил врач.
Она, и правда, всё чаще об этом думала. Быть как все… чтобы ему, Игорю, не приходилось её стыдиться — Ленке хотелось этого сейчас, как никогда. Премия открывала реальные шансы на новую операцию. Вот только почему вдруг стало так страшно?
— После матча поговорим, — кивнул доктору Мелихов. — Расскажешь мне подробнее про своего профессора. Что он там может нам сделать.
Девушка в изумлении уставилась на шефа — он что, собирается заниматься её ногой?
— А ты-то при чём? — не выдержал Серый. — Твоё, что ль, здоровье? Решать он будет — резать её или нет.
Они принялись переругиваться — в своем обычном духе, а Ленка задумалась. С одной стороны, ей была приятна забота Игоря, с другой… Значит, всё-таки, он постоянно помнит о её недостатке. «А ты что хотела? Глаза-то колет… Скажи лучше спасибо, что Мелихов принимает в тебе участие».
— А когда можно проконсультироваться? — задумчиво спросила она. — Надо ведь ещё с родителями посоветоваться.
— В любое время — как только решитесь, — заверил Марк.
— Кстати, — вспомнил Серёга. — У нас будет катмен?
— Твою мать! — застонал Мелихов. — Забыли, совсем забыли… Вот что значит без менеджера!
— Да я думал, Марк сможет сам… — залепетал Виктор.
— Что ты, Витя, что ты! Я не специалист по рассечениям. Там особая технология, — покачал головой доктор.
— Что это значит? — забеспокоилась Ленка. Получается, это она упустила что-то важное.
— Без катмена можно проиграть техническим нокаутом. Нужен спец, чтобы рассечения замазывал, — зло ответил Игорь.
— Без паники, — осадил его Марк, — найду я тебе катмена.
— Найдёшь?! Когда? За четыре дня до боя? — не успокаивался Мелихов.
— Лена… — в разговор неожиданно вклинилась горничная. — Там Алик спрашивает насчет обеда. Ты сказала, вы уедете… Значит, готовить только на Виктора и Сергея?
— Света! — рявкнул Игорь. — Какого рожна?! Иди на кухню!
Резким движением он отшвырнул от себя тарелку, и омлет, соскочив с неё, упал на скатерть и задрожал. Горничная в испуге ретировалась.
— Куда это вы собрались? — тут же полюбопытствовал Серый. — А тренировка?
Девушка уставилась в тарелку, делая вид, что не слышит вопроса.
— Я сегодня Игоря на весь день отпустил. Спарринга нет, а Марк велит развлекаться, — объяснил тренер.
— Вот-вот, — врач наблюдал за Мелиховым с профессиональным интересом. — Типичное предстартовое состояние. В субботу была апатия. А сейчас началась предбоевая лихорадка. Срочно меняем массаж на успокаивающий.
— Ну, и где развлекаться будете? — продолжал интересоваться Белозерцев. — В ночном клубе или на дискотеке?
— В театре, — почему-то вызывающе ответил Мелихов. — А Настю отвезём Ленкиным родителям. Так безопасней.
Серега с горьким упрёком уставился на девушку. Она почувствовала себя неуютно под его взглядом и опустила голову. Тогда парень с грохотом отодвинул стул.
— Приятно погулять! — сквозь зубы бросил он и вышел из столовой, хлопнув дверью так, что задребезжали стёкла.
Через пять минут они услышали, как отъехала его машина.
— А что это с ним? — прервал молчание Марк. — Тоже лихорадка?
Ленка по-прежнему не поднимала глаз, а Игорь бросил небрежно:
— Видно, тоже решил культурно развлечься. В своем духе…
— Серёга сказал, вы с ним разбегаетесь… — осторожно начал Виктор.
— Это его инициатива. Но я не против! — отрезал Мелихов.
— И… Лена уедет?
— Как — уедет? — шеф чуть не поперхнулся. — Лен, в чём дело?
— Я… Я ничего такого не говорила, — растерялась девушка. — С чего это... с чего ты взял?
— Да Белозерцев сказал. «Кончится бой, и мы с Ленкой уедем», — продолжал удивляться Виктор.
— Когда это?
— Да вчера вечером только.
— Вот баран… — только и выговорил Игорь. — Не обращай внимания. Это он выдаёт желаемое за действительное. Обломается!
Изумлённые взоры тренера и доктора теперь были направлены на девушку. Ленка выскочила из-за стола:
— Мне… позвонить надо…
С красным пылающим лицом она отправилась в свою комнату. И резко остановилась посреди коридора. Она вдруг поняла: Мелихов знает!
***
Идея отвезти Настю к Ленкиным родителям понравилась Игорю. Во-первых — действительно, безопасно. Во-вторых, надёжно — он доверял девушке и всему, что с ней связано. В-третьих — пускай знакомятся. В-четвертых… скоро всем станет не до Насти. И до, и особенно после боя. Им с Ленкой надо будет побыть вдвоём, чтобы никто не мешал.
Последние дни Мелихову не удавалось уделять ей достаточного внимания — приходилось слишком много тренироваться и думать про Будреса. Но, может, это и к лучшему — когда они оказывались, как вчера, наедине, сдерживаться становилось всё сложнее. У Игоря давно не было женщины, но не в этом же дело! Игорю стала нужна только Ленка, и никто, кроме Ленки.
На дне рождения сестры присутствовало столько интересных девиц — Маринка словно специально пригласила их всех, не говоря уже о Виктории. Но ни на одну из них даже глаза не смотрели. Хотелось поскорее вернуться домой, к Леночке. Он постоянно думал о том, что оставил её наедине с Белозерцевым, несколько раз порывался позвонить, услышать её голос — но не нашёл удобного случая. Они с Маринкой вновь чуть было не поругались из-за помощницы, так что разговаривать при матери и сестре ему не хотелось.
Вика, разумеется, старалась вовсю. Но никакие её ужимки больше на него не действовали. Более того — Мелихов не мог понять, что привлекало его когда-то в этой манерной, неестественной девице. Красота? Да какая может быть красота у человека с такими пустыми глазами? Игорь с любопытством учёного, сделавшего открытие, рассматривал и других приглашённых дам. И как он раньше не замечал? Каждое движение этих ухоженных, дорогих женщин казалось продуманным до мелочей, каждый брошенный взгляд — отрепетирован. И всё для двух целей: уничтожить конкуренток и подороже продать себя.
Нет, Мелихов ценил теперь совсем другое: искренность, тонкость, ум… В Ленке для него сошлось все — внешняя притягательность, душевное родство. Никого привлекательнее для себя лично он не знал, что бы ни думали об этом другие.
А что касается хромоты, Игорь твёрдо решил: Ленку он вылечит. Должен быть способ, не может не быть. И с тех пор, как постановил это, уже не смотрел, как она ходит, с бессильной болью. Он знал: скоро его девушка станет такой же очаровательной в глазах других, какой уже сейчас является для него.
Игорь больше не боялся сидеть за рулём — он переступил через этот страх, словно рухнула какая-то стена. И снова — спасибо Леночке: её присутствие, её вера сотворили чудо. Какое, оказывается, давно забытое удовольствие — сидеть в собственной машине, быть хозяином самому себе. И везти в ней того, кто так дорог и близок.
…До Выхино доехали быстро — будний день, осень. Игорь уговорил девушку не играть в детективов и не связываться с такси — никакой слежки, разумеется, не было. Он больше опасался, что Настя раскапризничается и не захочет никуда уезжать. Но Ленка так умело ей всё преподнесла!
Надежда Викторовна встретила их радушно, но чуть настороженно — собственно, что она знала о Мелихове? Игорь даже пожалел, что ни разу не удосужился пообщаться с родителями девушки — как бы с этой стороны не возникло нежданных препятствий. Отца не было дома, а жаль, Игорю казалось, что с ним было бы легче установить контакт.
Увидев дочь, женщина вытаращила глаза:
— А что это на тебе такое красивое?
— Да куртку купили.
— Сколько же ты потратила?
— Много. Лучше не спрашивай.
— Зарплату получила? — она метнула взгляд на Мелихова. — А чем тебе старая курточка была плоха? Всего два года назад покупали. Нет, тебе идёт, конечно, но…
— Мам, — заторопилась девушка. — Это из премии. Игорь всему своему штабу заплатит.
— Ну тогда купила бы лучше сапоги зимние — зачем тебе две куртки?
— Моя страшная… — оправдывалась девушка, помогая ребёнку разуться.
— На сапоги тоже хватит, — весело вмешался Игорь. — Лен, пусть Настя сама раздевается, уже большая.
— Конечно, большая, — мать присела перед малышкой, — просто молния тугая, вот и всё.
Девочка во все глаза рассматривала свой новый «дом», но растерянной или испуганной не выглядела. А Надежда Викторовна и мысли не допускала, что Настя её не примет. Мелихов только глянул на них и сразу понял — новая «бабушка» прекрасно найдёт с ней общий язык. И правда, уже через пятнадцать минут Настёна сидела на кухне на самом лучшем месте и, болтая ногами, уплетала куриный бульон, который даже Ленка не могла заставить её есть. А «бабушка Надя» развлекала всех байками из своего детства — даже Игорь заслушался, так хорошо была поставлена у неё речь. В открытый рот малышки ловко заливался суп.
— Здорово твоя мама рассказывает! — шепнул он девушке на ухо.
— Ага, — улыбнулась она, — у неё талант. Вот я эту историю по какому разу слушаю — а интересно, будто впервые. Маме не надоедает с маленькими.
— Как и тебе.
— Не… Я быстро устаю. А она — нет.
— А ваш бой покажут? — поинтересовалась Надежда Викторовна у Мелихова. — Я, правда, бокс никогда раньше не смотрела. Как-то не эстетично, когда друг другу морды бьют, уж простите.
— Покажут, но только позже, в записи. Права выкупили немцы.
— Обидно… А то думала, может, Лену увижу по телевизору. Леночку-то возьмёте?
— Куда же я без неё? — Игорь с невольной нежностью посмотрел на девушку. — Кто же меня потом жалеть будет?
— А жена ваша?
— Какая жена? — удивился Мелихов.
Он и забыл, что назвал когда-то Вику женой, чтобы успокоить Ленкиных родителей.
— У вас их много? — оторопела женщина. — Настина мама, какая же ещё?
— Мам… — забеспокоилась Ленка. — Вечно ты со своими расспросами… Я тебе потом объясню.
Повисло неловкое молчание. И вдруг Настя тихо, но внятно произнесла себе под нос:
— Моя мама — Лена…
— Мы спешим! — девушка суматошно схватила сумку и кинулась в коридор. — Игорь, мы спешим, начало в половину седьмого.
— Начало чего? — уточнила Надежда Викторовна. Брови у неё поднимались всё выше.
— Спектакля. Мы идем в театр. Во «МХАТ», — затараторила Ленка. — Так что не звони — я отключусь, а вечером наберу сама.
— Угу… — закивала головой мама.
Губы у неё были теперь поджаты. Игорю не понравился её проницательный, въедливый взгляд. Мелихов не сомневался — она всё поняла. Ну, и ладно, тем лучше.
— Настён, пока! — он поцеловал дочку.
Но та, разумеется, тут же прилипла к девушке.
— Лен, а ты? Ты пхиедешь сегодня?
— Киска моя, я тебе позвоню, ладно? Забыла — ты здесь на каникулах! Слушайся бабушку Надю, а потом к тебе Максимка придёт — поиграете.
— С тобой хочу… — начала было девочка, правда, больше по привычке.
— Так ты и так здесь со мной! Куда я денусь — это же моя комната! А теперь и твоя тоже.
— Можно, я буду звонить, Надежда Викторовна? — вежливо спросил Игорь. — И у вас — остался мой телефон? Если Настя раскапризничается…
— Не раскапризничается, — уверила мать.
— Ну, мы побежали, — Ленка снова расцеловала малышку.
— Счастливого вечера… — задумчиво произнесла Надежда Викторовна им вслед.
Дверь за ними захлопнулась, и девушка, не глядя на Мелихова, вызвала лифт. Они вошли в крохотную кабинку, и только тогда она подняла на него испуганные глаза. Лукавить она не умела и сразу начала объясняться:
— Игорь, я Настю этому не учила! Она сама… И уже давно. Я… я не знаю, что с этим делать. Прости, что не говорила, боялась, что ты рассердишься.
— За что же сердиться? — серьёзно сказал он. — Девочка называет вещи своими именами.
— Это неправильно, так нельзя… Потом будет трудно отучать. И болезненно…
— Для кого болезненно?
— Для Насти, конечно.
— А для тебя?
— Я… очень её люблю, — Ленка смотрела на него прямо. — Не знаю, как смогла бы расстаться.
— Так не расставайся, — Игорь вглядывался ей в лицо.
Дверь лифта открылась, но они все ещё стояли.
— Ну… как… когда-нибудь всё равно… — пробормотала девушка.
— Собираешься сбежать с Серым? Согласилась на его предложение?
— Ты… знаешь, что он… Откуда?
— Сам рассказал.
— Вот дурак!
— Только имей в виду, — Мелихов подставил ногу между закрывающимися дверьми, — я тебя с ним не отпущу. Ты мне самому нужна.
Он нарочно позволил себе эту двусмысленность, и с интересом наблюдал за Ленкиной реакцией. Игорь уже давно не сомневался, как относится к нему девушка. Только она всё ещё боится догадаться о его чувствах, не может поверить в них. Ну что ж, тем приятнее будет сюрприз! Так хотелось поскорее увидеть радость на её печальном сейчас лице… Он позволил бы лифту закрыться, но на этот раз дверь придержала она.
***
Положение спасли вошедшие в подъезд соседи. Она бочком протиснулась мимо Игоря и вышла из лифта. Слава Богу, в машине Мелихов разговор не продолжил, и девушка начала успокаиваться — шеф не сердится! Наверное, просто недопонимает всех возможных последствий. Нет, Ленка действительно виновата, что бы не Игорь говорил. А его шуточки о том, как она нужна ему, могли только мучить. Ведь он никогда не вкладывает в эти слова иного, более глубокого смысла.
— Дома теперь допрос устроят, — вздохнула девушка, вспомнив выражение лица мамы.
— Насчёт?
— Где твоя жена! Ты же им сам сказал про жену! Я вчера, когда объясняла, почему надо Настю забрать, наплела, что у нас столько дел, твоя жена тоже очень занята, ездит с тобой на тренировки… и всякую чушь в этом роде. А ты глаза таращишь: «Какая жена?» Забыл, с каким трудом меня отпустили?
— Ну, прости, забыл, — ответил шеф. — И чего же они так боятся?
В голосе у него прозвучала насмешка, и Ленке стало неприятно.
— Понятия не имею, — почти зло ответила она. — Родители ведь…
— Ты им про Серого говорила? — осторожно поинтересовался Мелихов.
— Нет, конечно. Ты что!
«А хорошо, что ты знаешь, — подумала вдруг девушка. — А то недоумевает он, чего мои родители боятся! Кто-то видит во мне не только администратора… Так что — не суди по себе!»
Они помолчали.
— А хочешь, кое-что расскажу? — неожиданно начал Игорь. — Про жену. Про свой первый брак. Тебе интересно?
Ленка обалдела — эта тема всегда была под запретом.
— Да, хочу, — честно ответила она. — А ты не будешь переживать… перед боем-то?
— А чего мне переживать? — усмехнулся Мелихов. — Все мои переживания остались в Германии.
И он начал рассказывать, даже не догадываясь, какие страдания доставляет девушке эта история. Она слушала, затаив дыхание. А он говорил — спокойно, рассудительно, словно о ком-то знакомом, не о себе.
Как впервые увидел Ольгу — на показе моделей сидел в первом ряду. Как она посмотрела на него. Как потом, когда их познакомили, притворилась, что понятия не имеет, что Игорь знаменитость. И как он, словно заколдованный, выполнял одну её прихоть за другой.
Через год родилась Настя, но именно с этого момента глаза у него стали раскрываться. Точнее, началось это ещё во время Ольгиной беременности. Именно тогда он понял, что для супруги дороже всего её внешность и деньги, которые она может на ней заработать. Это притом, что с Мелиховым девушка ни в чём не нуждалась. Надо признать, Ольга не принадлежала к той категории женщин, которые, удачно выйдя замуж, занимаются только шопингом и фитнессом. Она продолжала упорно работать на подиуме — каждая копейка, которая могла быть получена, но ушла от неё, становилась трагедией. Да и знакомиться с другими мужчинами, как потом понял Игорь, там было проще. Как ни странно, вначале Мелихов даже предположить не мог ничего дурного. Он относился к работе жены с уважением — ведь его заработки тоже были основаны на физической форме.
Так вот, беременность стала для Ольги настоящей трагедией. Она сделала бы аборт, если бы не ультиматум Игоря — он мечтал о ребёнке. Как она сказала потом, при разводе — это было его первой ошибкой. А вот заставить жену кормить малышку самой у него так и не получилось — девушка не могла позволить себе испортить форму груди. Необыкновенная красота Ольги, вслед которой оглядывались и мужчины, и женщины, больше не льстила чемпиону. Ему всё труднее стало находить с ней общий язык. Всё, что связано с мужем, его мысли, увлечения, оставалось ей чуждо, а его выходы в ринг интересовали лишь с денежной стороны. Игорь, с её точки зрения, должен был принимать любые предложения, даже самые абсурдные, лишь бы призовой фонд составил приличную сумму.
— Подожди! — не выдержала Ленка. — С твоих слов она просто монстр какой-то выходит! Но не мог же ты полюбить морального урода! Ведь… любовь — это что-то ещё, не только внешность…
— А я понимал это, спроси? Мне надо было получить самую красивую женщину в мире — и я её получил. Остальное пришло с горьким опытом…
— Значит, ты тоже не был с ней честным. Тебя устраивала её оболочка, верно? И ты не составил себе труда узнать человека.
Девушка вспомнила «лекцию» Серого про продажную любовь.
— Пожалуй, — он бросил на неё странный взгляд. — А может, это была страсть, а не любовь, как сейчас модно говорить. Опьянение прошло, осталась голая правда. И всё-таки сам бы я с Ольгой никогда не порвал — у меня было сильное чувство к ней. Не знаю уж только, какое — может быть, собственности? А потом ей подвернулся… Да тебе, наверное, уже Серый всё доложил?
— В общем, да… — не смогла соврать Ленка. — А ты… ты ведь всё ещё… любишь её? Понятно, что обида, оскорбление, но за всем этим…
Она сама не знала, как решилась это спросить — просто шла напролом, и всё.
— Ну что ты, а как же Вика, забыла? — с непонятной усмешкой ответил Мелихов.
— Разве ты любишь Вику? — вырвалось у девушки.
Но она тотчас осеклась:
— Просто ты сам говорил… Ой, прости… Куда я лезу.
— Как всегда, не в своё дело, — засмеялся он. — И, как всегда, права: Вику я не любил, ни дня. А Ольгу… Трудновато любить человека, у которого пришлось покупать собственную дочь.
— Как это — покупать?!
— А так, — Игорь отвечал желчно, но спокойно. — Она ведь столько, сколько хотела, отсудить у меня не смогла. Я сам отдал. Угадай, почему? И почему поспешил уехать, наплевав на всё?
— Почему? — губы у Ленки едва шевельнулись от ужаса.
— Это была цена за Настю. За это Ольга обещала никогда не влезать в нашу жизнь. Но я решил, что лучше быть от моей ненаглядной подальше.
— Но… может быть… ты её как-то… заставил? — выдавила девушка.
Ей нужно было это знать, обязательно. Пусть самая неприятная, но — правда.
— И как же я мог её заставить?
— Игорь… Прости, сейчас ужасную вещь скажу… Но вот по телевизору тут показывали — крутой муж у жены ребёнка отобрал. И говорил примерно, как ты: «Плохая была, корыстная, ребёнком не занималась». А вот она плакала сидела, что у неё силой дочку забрали, угрожали, не пускают к ней… И у каждого — своя правда…
— Значит, так ты обо мне думаешь? — тихо спросил Мелихов. — Что я силой могу отнять ребёнка у матери?
— Игорь… Нет, нет, конечно! Но ты говоришь про неё такие вещи! Может, из ревности? Ведь за детей обычно из ревности борются — отомстить что бы…
Он неожиданно нажал на тормоза, сбросил скорость и припарковал машину.
— Ты что? Высадить меня хочешь? Обиделся? — испугалась Ленка.
— Нет. Хочу, чтобы поняла. Просто боюсь ехать и говорить об этом одновременно.
Он посидел молча, свесив руки на руль. Потом повернулся к ней.
— Ревновал дико, не скрою. Как же — предпочла барона фон Штольца! Лен, я знаю, что ты хочешь сказать — виноваты всегда двое и так далее. У меня характер не сахар, и недостатков полно. Но ты видела у меня татуировку, вот здесь, на плече? Знаешь, что означает? Верность… В голову мне не приходило изменять женщине! Не моё это… А она… И не один раз, как я потом понял. Мерзко…
— Ну ладно, измена… Но дочь! Она добровольно отдала Настю? Я не про физическую силу, понятно, что ты бы не… Но, может, ты надавил как-то?
— А давай разберёмся. Вот представь. У нас с тобой ребёнок, мы развелись. И вот я давлю на тебя: отдай его мне. Отдашь?
Девушка подивилась его воображению — представить такое было сложно.
— Нет, но… Я не знаю, в какой я ситуации, что нам угрожает.
— Подожди… Не запутывай меня. И речь ведь не шла о жизни или здоровье, верно? Или ты меня совсем мерзавцем считаешь?
— Конечно, нет… — девушка поспешно замотала головой.
— Тогда как я могу надавить? Хорошо, предположим, каким-то непонятным образом отбираю у тебя все деньги — ребёнка не на что растить. Негде жить. Отдашь?
Ленка медленно повела головой из стороны в сторону:
— Нет, не могу. То есть не смогла бы… Пока руки есть, заработала бы как-то. Сняла квартиру…
— Видишь? Это я абсурдную ситуацию предположил. А тут — всё наоборот! У неё и свои деньги были, и я сам добровольно поделился, ещё до суда, и на ребёнка обязался давать. Не жадничал, нет. Но ей показалось мало. Она подала иск и получила после развода максимум, что по закону положено, мы ведь брачный контракт не заключали. Только вот от предпоследнего моего боя — в ноябре, с британцем — ни копейки ей не перепало. Адвокату удалось доказать, что Ольга тогда уже фактически ушла от меня, и суд это учёл…
Мелихов помолчал, погружённый в неприятные воспоминания.
— Ну так смотри: фриц, её новый, тоже в чёрном теле не держал — он в разы богаче меня тогдашнего. Да что богаче — местный магнат. Чем я им пригрожу? Пока раскладка ясна? — он сурово взирал на девушку.
— Да…
— Так вот — приезжаю я и говорю: «Отдай Настю! Ей у меня лучше будет, чем с тобой и с твоим козлом». Плохо говорю, ору, требую… Так и было, ты права. Как мне ещё давить-то? А она даже заводиться не стала. «Ты, — говорит, — меня ограбил, дорогой. Хочешь забрать ребёнка — забирай. Только с тебя компенсация». И спокойненько так… цену называет. Ровно мой призовой. Тебе всё ясно, Лен? — он уже едва сдерживался.
— Не может так женщина… Не верю… — Ленка все ещё упрямо мотала головой.
— Не веришь? Я вру тебе? Серый же тебе говорил, что пришлось мне ещё один бой проводить, чтобы было с чем уехать в Россию? В январе — помнишь?
— Игорь… Не тебе не верю… — девушка закрыла лицо руками. — Вообще не могу понять!
— И не поймёшь, — внезапно успокоился он. — Ты вот с чужой девочкой расстаться не можешь! Лен, я ведь и не пытаюсь тут из себя… ангела изображать. Но всё было именно так.
Она не знала, что и сказать. Наверное, Игорь всё-таки преувеличивает или чего-то недоговаривает. Ну, не может быть эта Ольга таким чудовищем. Хотелось бы думать, что все женщины Мелихова чем-то хуже её, Ленки, но… На фотографии — весёлая, нормальная девушка…
— Что молчишь? — не выдержал Игорь.
— Ты хранишь её фото… Зачем тогда?
— Где ты видела? — искренне удивился он.
— Случайно…
Ленка испугалась — теперь он подумает, что она рылась в его вещах! Но Мелихов сразу всё понял.
— Ты бы под пистолетом ко мне в комнату не полезла. Светка, небось, надыбала?
— Только не ругай её…
— И поспешила тебе показать? — усмехнулся он.
— Я не отказывалась смотреть, — поморщилась от стыда девушка.
— Женское любопытство? — даже после такого напряжённого разговора в глазах у него появилась ирония. — Да, валяется, ну и что? Всё умерло. Если бы было живо — порвал бы на мелкие кусочки, и топтался на них. А так — лежит и лежит, словно она покойница. Был ведь человек… Жил во мне когда-то. Да и Настенька там кроха совсем — не выбрасывать же.
Он сказал это почти безразлично. А у Ленки словно камень с души свалился. Непонятно, какая для неё-то была радость, что Игорь не достаёт по ночам эту фотку, мучаясь от тоски, но почему-то стало легче дышать.
— А почему ты всё-таки Настю решил забрать? Даже уехал ради этого… Нет, я понимаю, конечно, но ведь мать — есть мать… Ольга что — видеться вам не давала? — продолжала допытываться Ленка.
Игорь некоторое время смотрел в пустоту — то ли подбирая слова, то ли вспоминая что-то.
— Я Настёну очень люблю и любил, — глухо сказал он вдруг, — но мне тоже в своё время было не до неё, чего уж скрывать. Ты права, я ведь сначала и не думал её увозить. Привык, что в России дети всегда с матерью остаются. Навещать Ольга, кстати, не препятствовала, при разводе этот вопрос даже не поднимали — она всё больше имущество делила.
— А почему тогда вдруг?
— Дело не в ревности и не в мести, Лен. Я ведь и не умел особенно с дочкой. Говорю же — почти не занимался. Но скучать-то скучал. Приезжаю как-то раз… в свой бывший особняк — Ольга к барону ещё не перебралась. Сладкой парочки дома нет, Настя с няней. Причём, знаешь, няньку нашли… сэкономили. Массажистку из модельного агентства, пожилую, на пенсии. Бабка коктейль потягивает, девочка спит. Ладно, во второй раз — та же картинка. В третий — не спит, но вялая какая-то, заторможенная. Тут до меня доходит — небось, нянька снотворным поит, чтобы не приставала. Я к Ольге — ноль реакции. Мол, не нравится, сиди сам. Да что говорить — ребёнок ей и раньше-то по барабану был!
По лицу Игоря пробежала тень ненависти.
— А дальше?
— Два дня изводился, переживал. В конце концов, заявился. Понимаешь — моя дочка, моя малышка — будет расти никому не нужной! Но первому бы мне в голову не пришло — про деньги… а она…
Он сделал паузу, словно переводил дыхание.
— Я в шоке был, конечно. Взбесился. Психанул, выписал ей чек, швыряю. Говорю: «Больше ты Насте никто, запомни!» А она: «О, кей, договорились. Только шмотки сам собери, я опаздываю». И ушла — в парикмахерскую, свадьба ведь на носу. Представляешь? Ты хорошо представляешь, Лен? Меня до сих пор трясёт, как вспомню!
Игорь снова помолчал. И добавил уже спокойнее:
— Потом я подписался на новый бой — сразу после Нового Года. Предложили выйти в ринг за другого боксёра, который не смог. Подготовки почти не было, ещё меньше, чем сейчас, до сих пор не понимаю, как вытянул. Просто очень надо было заработать и уехать. Ну не мог я с этой… тварью в одной стране. И Настю хотел увезти подальше. С промоутером тогда и начался конфликт. Я ведь должен был готовиться к встрече с Будресом, а тут без ведома штаба дал согласие на бой. Правда, Дитер мог помешать, у нас же с ним был договор, но он согласился — понял, видать, что я теперь никуда не гожусь… хоть последние сливки с меня снял.
— Продала собственного ребёнка… — девушка все ещё не хотела верить в такой кошмар.
Но и считать, что Мелихов врёт, тоже не могла. Она ведь, и правда, уже слышала от Серого половину этой истории. Ольга на самом деле разорила Игоря — иначе он жил бы в тренировочном лагере у своего знаменитого продюсера с именитым тренером — русским или немецким, без разницы. А Ленка бы здесь не работала.
— Ну, не суди её строго, — снова усмехнулся Мелихов. — Так её воспитали. Мамочка-то Ольгой почти не занималась. Сплавила бабке, а когда та заболела — в интернат. Потом девочка выросла, вернулась домой, стала красоткой. Новый муж Юлии стал засматриваться. Ну, она и «помогла» дочери впервые в жизни — а проще говоря, тоже… продала — богатому дяде, который и сделал из неё вешалку. Это Ольга сама мне жаловалась, я тогда жалел её очень. Но не понимал — человек вырос ущербным. В голове — только одна форма отношений. Деньги-товар-деньги, как нас в институте учили. Всё — товар. Тело собственное, ребёнок… Не виновата она. А может, и виновата. Ты вроде в Бога веришь, вот и скажи: кто виноват — сам человек или среда, обстоятельства?
— Не знаю… — ответила девушка. — Говорят, не суди, не судим будешь.
И правда, подумала Ленка, в том, что она другая — не её заслуга, просто Бог миловал: и родители у неё замечательные, и условия жизни. А кто знает, какой бы она стала, родись у Юлии Эдуардовны… Да неужели такой же?
— Конечно, обстоятельства и наследственность на нас давят, — медленно произнесла девушка. — Но если списывать на них все подлости… Я верю, что каждый имеет свободу выбора. А значит, и ответственность за него.
— Я тоже так думаю, — кивнул Игорь.
— Но судить других мы всё равно не можем, ты прав, — торопливо добавила Ленка. — Никто не может, раз в чужой шкуре не побывал. Что там у неё в голове, какие тараканы… Судить не могу… но и понять не могу. Есть же ещё и материнский инстинкт, кроме всего…
— Бывает, что и нету, — пожал плечами он.
— А что тот богатый дядя? Который Ольгу… моделью сделал?
Мелихов завел мотор и снова тронулся с места, отъехав от тротуара.
— Дяденька потом её отпустил — уж не знаю, почему. Может, репутацию ему портила. Тут я и подвернулся, дурак. Думал, что любовь, оказалось — пшик…
— Ясно…
— Что тебе ясно? Как тебе вся эта история?
— Не знаю… Порочный круг. А по Юлии Эдуардовне не скажешь, что от неё все пошло.
— Ну… Она тоже…. Родила рано, чуть ли не в школе, обманул кто-то, а ей надо было учиться. Видишь, какая она у нас молодая? А потом нашла человека, ребёнок был лишним — обычная история. Тоже, наверное, по телевизору сколько раз видела… Зло порождает зло.
— Но сейчас ведь она Настю признала?
— И на том спасибо, — ответил он. — Порочный круг надо размыкать, как считаешь?
Ленка снова засомневалась — рассказать или нет про звонок. Можно теперь и рассказать, да вот только Игорь подумает, что она без конца ему врёт и что-то скрывает. К тому же предложение Юлии в свете этой истории казалось ещё более странным.
— Надо… — девушка решила изменить тему и глянула на часы. — Вообще-то я поспешила от мамы сбежать. А до спектакля ещё три часа.
— Что предлагаешь? Может, перекусим?
— Игорь, мне неудобно просить… Но я у бабушки давно не была. С тех самых пор, как ты меня на работу взял. Помнишь, тогда, на бульваре — я ведь от бабули шла… Купим ей продукты — чтоб моим не мотаться?
— Да с удовольствием!
— Только ты внимания не обращай — она у нас со странностями… А как ехать помнишь?
Произнеся это, девушка вдруг замерла от пришедшей ей в голову мысли.
— Конечно. То историческое место сразу найду… — он бросил на неё взгляд. — Лен, ты чего?
— Я просто подумала…
— О чём ты подумала?
Ласковый, проникновенный тон Игоря не позволял ответить иначе, как только честно.
— Подумала, что могла тогда… на автобус сесть.
***
В Кунцево пробыли недолго — бабушка всё сокрушалась, что быстро убегают. Она любила молодых симпатичных мужчин, сразу бросилась готовить чай, но время уже поджимало. К тому же Ленка опасалась, как бы в кипяток не попал очередной таракан — в прошлый раз бабуля уверяла, что это просто чаинка. А на все предложения проверить, наконец, зрение и заказать очки, отвечала: «Я вижу лучше вас всех, вместе взятых!» Девушке всегда было страшно смотреть, как она переходит дорогу. Но и здесь бабушка оставалась тверда: «Ничего, объедут!»
…В театре Ленка впервые поняла, что многие знают Мелихова в лицо, и у него есть поклонники. Правда, за автографом подходили одни мужчины, но узнавали и девушки. А ведущий актёр после того, как его вызвали на бис, даже уважительно поклонился со сцены, заметив Игоря во втором ряду — видно, тоже был любителем бокса.
Ленка и гордилась, что находится рядом с таким человеком, и стеснялась быть с ним. Ей казалось, что все, кто на них смотрят, испытывают, мягко говоря, недоумение. Она представляла, как эти люди рассказывают у себя дома, что видели чемпиона в обществе странной хромоногой особы.
Зато Мелихову, похоже, чужие взгляды были до лампочки. Девушка опасалась, что спектакль покажется ему скучным — два актера держали зал на одних только разговорах, мимике, паузах и подтексте. Но как держали! Сама она была в восторге, но Игорь мог ожидать чего-то более динамичного. Однако он смеялся там, где был тонкий, не всем доступный юмор, а после спектакля высказал, правда, простыми словами, очень точное мнение. Она радовалась, как ребёнок, что доставила ему удовольствие. Кто бы знал, что крутой боксёр окажется столь близким ей по духу человеком! Такого не каждому повезет найти! Вот только — что толку…
Обратно доехали быстро, обсуждая спектакль и не касаясь острых тем. Теперь у них были общие, принадлежащие только им двоим впечатления. Странное дело, думала Ленка, чем больше сближаются два человека, тем сильнее отдаляются от них остальные.
Девушка обрадовалась, что дома они не встретили никого, кроме охранника — Серый, наверное, ещё не вернулся, а остальные уже спали. Они с Игорем остановились в гостиной, и тут вдруг обоим стало неловко. Всю дорогу они болтали, а сейчас не могли придумать, как прервать затянувшуюся паузу. Мелихов хмурился, как обычно, когда приходилось что-то решать.
И тут Ленка вспомнила, что должна позвонить маме. Но делать это при нём не стоило.
— Пойду спать, спокойной ночи, — быстро проговорила она. — Ты тоже ложись, завтра рано вставать.
— Угу, — буркнул шеф и сразу отвернулся.
Она и боялась, и хотела, чтобы он её остановил. Но Игорь уже взялся за пульт от телевизора, плюхнулся на диван и принялся по своей привычке переключать каналы, ни на одном не задерживаясь. Девушка ощутила разочарование — после проведённого вместе вечера она ожидала хоть каких-то приветливых слов на прощание. Так и не услышав любезного ответа, она скрылась в своей комнате и набрала номер:
— Мам, привет, мы дома.
— Отлично. Я ждала твоего звонка.
— Как там Настёна? Позовешь мне её?
— Настя уже спит, — строго ответила мама. — А у вас она во сколько ложится?
— А, ну тогда ладно… — заторопилась девушка.
— Э, нет, подожди… Ничего не хочешь мне рассказать?
Ленка и не рассчитывала, что мама так просто оставит её в покое.
— А что рассказывать? — девушка изобразила голосом недоумение. — Спектакль отличный…
— Да уж… спектакль. Ну, тогда начнём сначала. Учти — отец пока не в курсе, а то он сразу бы к вам туда прилетел. Во-первых, где жена Мелихова? Во-вторых, почему ребёнок зовет тебя мамой? В-третьих, почему вы вдвоём ходите в театр? Короче — что у тебя с ним? Говори всё, как есть. Я пойму.
— Мам… не выдумывай! — тихо начала Ленка, боясь, что её услышат в коридоре. — Настя — фантазёрка, а всё потому, что мамы у неё действительно нет. У Мелихова другая женщина — она ей чужая. Вот и всё объяснение. А в театр мы пошли, потому что так врач велел — перед боем отвлечься.
Она чувствовала — мать не верит ни единому слову.
— Угу… Рассказывай кому другому, а у меня и свои глаза на месте. У вас отношения, я же вижу.
— Да с чего ты взяла?!
— Во-первых, ты в него влюблена. Да и он с тебя глаз не сводит.
— Мам… Тебе снова мерещится, что все в меня влюблены… Проснись, наконец!
— Лена! Пожалуйста, будь осторожна! Или уже поздно?
— Мама, о чём ты! — возмутилась девушка. — С ума сошла?
Надежда Викторовна хорошо знала дочь, поэтому, услышав её оскорблённый вопль, несколько остыла.
— Ладно, не груби. Но будь бдительна. Знаю я, что такой взгляд у мужиков означает. Уж поверь моему опыту…
— Мам, ну прошу тебя! — взмолилась Ленка. — У нас нормальные отношения. Обычные. Успокойся… кому я нужна…
— Не говори глупостей! — теперь возмутилась мать. — Очень даже нужна, коли он не дурак. Всё, спокойной ночи! И запри дверь!
— Хорошо, — девушка выдохнула с облегчением — на сегодня допрос закончен.
Она действительно подошла и закрыла щеколду — скорее, чтобы прийти в себя, изолироваться этим внешним действием от всего остального. Разделась и легла спать, пытаясь согреться и унять озноб. Что там напридумала мама? То знакомит дочь не пойми с кем, а то полагает, что на неё смотрит сам Мелихов…
А вдруг… мама права? Вдруг Ленка нравится Игорю? Ведь смогла же она понравиться Серому? Шеф, и правда, уделяет ей много внимания, бывает таким ласковым и странным… Да нет, не может быть. Но как сладко об этом мечтать! Пусть только сейчас, немного… Придумывала же она себе раньше сказки? Вот он подходит к ней и говорит: «Лен, мне всё равно, что у тебя с ногой. Мне никто больше не нужен — ни Вика, ни Ольга. Только ты…» Примерно то же, что сказал Белозерцев, но совсем, совсем по-другому это прозвучит из уст Мелихова — серьёзно и твёрдо. И ещё он скажет: «Я люблю тебя». А потом спросит…
Девушка резко перевернулась на другой бок. Хватит себя мучить. Эту историю она смотреть не будет. Никогда.
Продолжение - Глава 18.
____________________________________________
Начало - Глава 1 , Глава 2 , Глава 3 , Глава 4 , Глава 5 , Глава 6 , Глава 7 , Глава 8 , Глава 9 , Глава 10 , Глава 11 , Глава 12 , Глава 13 , Глава 14 , Глава 15 , Глава 16
