Про русский. Про язык. Рассказ.
Всё то, что донеслось до нас
О том, что с языком случилось
И мною в рифму облачилось...
Садись удобно и внимай,
Укутайся. Не месяц май,
Уж вьюга-вьюжная летит
И Русь по-прежнему стоит...
..Итак, в то время Пушкин жил
И получил уже признанье,
Но камер-юнкером служил,
Что дюже дерзким - испытанье.
"Явись туда",
"Доставь тому"
И "быстро",
"Скоро",
"Чётко",
"В сроки",
А Саша своенравным был
И слыл уже поэтом громким.
Терпеть не мог чванливый чин
И иногда нет-нет срывался,
Чужую леность - не любил,
Но с неизбежностью - смирялся...
И всё ж пределы есть всему - ведь так иные мЕрзки рожи...
И как-то, в раннюю весну, был послан к крупному вельможе...
Направлен, то есть.
Передать.
Приказ.
О чём - уже не важно,
И Пушкин,
Всуе вспомнив мать,
В поход отправился отважно...
... А адресат гостей не ждал
И пребывая как в нирване,
Похоже даже не привстал.
Лежать остался.
На диване.
Икнул.
Зевнул.
Узнал поэта.
Лениво выслушал приказ.
И отвечал: - " Всё скучно это.
Яви потеху мне сей час."
- "Экспромт давай. Ты точно можешь."
(Пошла о Пушкине молва),
А чин у этого вельможи -
Чуть ниже царского стола.
Вальяжный.
Жирный.
На диване.
Лежит и пялится в упор
И ждёт.
И щерится глумливо.
И, говорят, расправой скор...
- "Что, брат, молчишь?
Похоже врали, что ты искусен на слова?" -
Подначил.
Пушкин удержался.
И одарил его тогда.
Чуть ниже фраза.
На картинке.
Её отдельно разместил -
поскольку ритм иной у строчки,
которой Пушкин наградил
вельможу.
Тот - разочаровался: - "И это изощрённый слог???
Пол.
Дети.
Умный на диване...
Ты лучше выдумать не мог?"
Наш Пушкин лишь поулыбался,
Ехидно выйдя за порог,
И вскоре весь бомонд смеялся,
Ну, а вельможа - занемог,
Поскольку позже разобрался, чем наградил его поэт,
И долго горестно ругался,
И дрался бы,
Да пушки - нет.
А Пушкин - есть.
И есть могучий.
Язык.
Он сам себе секрет.
Любимый.
Русский.
Многозвучный...
А ключик - ниже.
Всем - привет...
