- Вторая часть здесь.
- Третья часть здесь
- Пятая часть здесь.
Хроники ведьмы. Глава 6.
Сегодня расскажу тебе историю, сама про нее часто вспоминаю. Думаю – какой помощи ждал человек, и можно ли ему помочь вообще. А дело было так.
Пришел ко мне раз механик наш местный Иван Емельяныч, как водится, помялся возле двери, покраснев лицом, да и говорит:
- Софья, я к тебе за советом пришел. Детей у нас с бабкой нет, а одним в доме уже и трудно управляться, вот мы позвали к себе племянника Мишу. Он бобылем жил в городе, вот приехал, нанялся пастухом у нас в селе, и нам с бабкой помогает. Мужик хороший, не пьющий, даром что в тюрьме сидел по молодости лет, да видимо в прок наказание пошло – рецидивистом не стал, уже за пятьдесят лет ему перевалило. Только смурной он какой-то, чую я, гложет его внутри что-то. Может, болит чего, спрашиваю. Нет, говорит, не беспокойтесь. Я его хотел тут с Риткой свести, а что, она вдовая, двух пацанов одна ростит, и ей помощь, и Мишке хорошо. Дак, Мишка то, ни в какую, не надо и всё. И в глазах жизни нет, ходит. Ты, Софья, может, глянь на него, а и что увидишь. Может можно помочь Мишке нашему.
Что тут сказать, бабушка моя учила, если просят помощи люди, нельзя отказывать – сперва всё нужно сделать, что ты можешь.
- Ладно, - говорю, - ты дядь Ваня, не переживай раньше времени. Мне вот надо навес дровяной поправить, проси Мишу вашего, пусть придет, сработает, я заплачу ему. Да заодно и посмотрю, могу ли чем помочь.
Приободрился Иван Емельяныч, живенько по тропке вдоль овражка зашагал в село.
Уже на следующее утро ко мне во двор зашел невысокий мужчина, крепкого сложения, с ящичком для инструмента в руках. Михаил представился, попросил показать фронт работы, после чего назначил цену, которая оказалась очень даже невысокой. Михаил тут же приступил к работе, а я занялась своими делами.
Так началось наше знакомство.
Много времени прошло, прежде чем доверил Михаил мне свою историю, много было переделано его руками в моем подворье, прежде чем я услышала, что же терзает этого сильного человека.
Весенний вечер только начал окутывать село, когда Михаил спустился с крыши моего дома – поправлял кладку печной трубы.
- Миша, я блинов напекла, сегодня по маме годовая, не побрезгуй поужинать, - пригласила я мастера.
Вот в тот вечер, на веранде за чашкой чая, я и узнала, что мучает Михаила всю его жизнь.
«Молодой я был, дурак дураком, весь в отца видать – сгинул он, когда мне и трех лет не было, не с теми людьми связался. Мать одна нас с сестрой тянула, да я не ценил. Спутался со шпаной, пил, дрался.
Однажды шатались мы с двумя приятелями по городу, прогуливали учебу в ПТУ, приставали к прохожим, вымогая деньги. Уже хорошо приняв спиртного, мы шли по городскому скверу. Навстречу нам попалась худенькая девушка, совсем еще школьница. Она была бледна и шла, опустив заплаканные глаза, не разбирая луж. К груди она прижимала небольшую сумочку.
Мы, здоровые обалдуи, радостно подмигнули друг другу и направились к девушке. Когда она подняла глаза и увидела нас, бежать ей было уже поздно – мы окружили ее, не давая уйти.
- Давай-ка, красавица, посмотрим, что там у тебя в сумочке, нет ли чего-нибудь нашего, - гогоча во все горло, сказали мы.
Я выхватил сумочку из ее рук, а мои дружки крепко держали ее за локти. В сумочке я нашел пачку купюр и присвистнул от радости – продолжение нашей гулянки было обеспечено.
Девушка забилась в руках моих приятелей, заплакав во весь голос:
- Не надо, отдайте, пожалуйста! Это бабушкины деньги, «похоронные», она умерла! А у меня нет никого, кроме нее, это на похороны деньги, она копила! Отдайте! На что мне ее хоронить?!!
Но мы ее не слушали, ее сумочку я выкинул, а мой приятель толкнул плачущую девчонку на лавку, пригрозив: «Кому расскажешь – найду и убью!».
И мы ушли, даже не оглянувшись. Описывать этот вечер нет смысла, думаю, итак, понятно, куда мы потратили большую часть украденных денег.
Уже практически еле стоя на ногах, я решил пойти к своей тогдашней пассии Вике. На оставшиеся деньги я купил ей подарок.
Заглянув по дороге в какую-то сувенирную лавку, я ткнул пальцем в первое, что попалось мне на глаза – деревянный ящичек, оказавшийся музыкальной шкатулкой.
До Вики я в тот вечер не дошел – по дороге был задержан стражами порядка и доставлен в отделение. В камере, куда меня поместили до утра, храпел какой-то бомжеватого вида тип, и я тоже завалился спать.
Посреди ночи я проснулся от жуткого холода. Уже протрезвев, я попытался укутаться в свою куртку, как вдруг увидел ее. Она стояла в углу и смотрела на меня.
Седая старуха в белом балахоне, бледная и остроносая, она не сводила с меня глаз – черных и блестящих в полутьме камеры. От страха я не смог выдавить из себя ни крика, ни даже стона, только крепче прижимал к груди свою куртку. Тело онемело, я не мог ни сдвинуться с места, ни позвать на помощь.
А старуха, постояв немного, двинулась медленными шажками в мою сторону. Глаза ее при этом становились всё страшнее, они горели красноватым огнем. Я заплакал.
Старуха подошла ко мне почти вплотную, я ощущал ее запах – запах старости и, наверное, смерти. Я сидел и бессильно плакал, прижимая к груди куртку, и думая, что вот и пришел конец моей жизни, никчёмной и бестолковой.
Что хорошего я сделал, кому помог? Только вред от меня всем был, только горе я приносил…
Я осмелился поднять глаза на старуху. Она подняла руку, и, положив ледяную свою ладонь мне на лоб, сильно толкнула меня. Я отключился.
Утром меня выпустили, отдав вещи, выпроводили на улицу. Вещей то и было, что пустой кошелек и деревянная шкатулка.
С того дня моя жизнь покатилась вниз с такой скоростью, что я не успевал переводить дух.
Вика дала мне от ворот поворот, сказала, что ей такой придурок даром не нужен, и закрутила роман с другом своего брата – перспективным студентом престижного ВУЗа.
На память обо всей этой истории у меня осталась только та шкатулка – деревянный ящичек, с ключиком внизу, повернув который можно было услышать мелодию «Степь, да степь кругом…».
Вскоре нас с приятелями арестовали за грабеж. Девушка, у которой мы отобрали деньги в осеннем скверике, легко нас опознала. Я не мог смотреть на нее, мне было стыдно, и просто невыносимо мерзко от себя самого, и своих товарищей. К ее заявлению приобщили еще несколько наших «подвигов» подобного рода.
Отсидев положенный срок, я вернулся в родной городок. Мамы уже не стало – она угасла от рака буквально за полгода до моего возвращения, а сестра, разменяв родительскую квартиру на две равноценные, выдала мне ключи от моей и сказала, что не хочет меня видеть в своей жизни.
Она винила меня в смерти мамы: «Это всё из-за тебя, ты мотал ей нервы, ни учиться, ни работать не хотел! А потом и вовсе в тюрьму загремел! Ты ее в могилу свёл!» - кричала она мне. И была во всем права, каждое слово ее было правдой.
Вот и моё новое жильё - я открыл дверь небольшой однушки в довольно неплохом районе нашего городишки. Кое- какая мебель, холодильник, макароны и чай на полке сказали мне о том, что сестре моей всё-таки не безразлична моя судьба. В душе зародилось что-то, похожее на надежду – что не одинок я в этом мире.
Я сел на диван в комнате и увидел на комоде её – ту самую деревянную музыкальную шкатулку из прошлой жизни. Видеть ее было неприятно, слишком многое вспомнилось и всколыхнуло душу. Я подумал, выкину ее в мусоропровод вместе с прошлым, и начну новую жизнь.
Только я поднялся с дивана, как шкатулка начала играть! Она не играла свою мелодию, просто издавала звуки, будто кто-то дергал ее металлические язычки! Я замер на месте.
Возможно, мне показалось, но повеяло промозглым холодом из всех углов, и я, не в силах совладать со своим страхом, кинулся на кухню и закрыл дверь.
Просидел там до темноты, попил чаю и немного успокоился. С дрожью в ногах я вошел в комнату, стараясь не смотреть на шкатулку. Не раздеваясь, я лег на диван и довольно быстро уснул.
Потом я несколько раз пытался избавиться от проклятого ящичка. Сперва подарил соседу, но он принес ее обратно со странным лицом, сказал, что она дымится, ему постоянно казалось, что из нее идет дым. Пришел он спросить, может там внутри я что-то хранил, хотя она не открывается. Ушел сосед, а шкатулку на прихожей моей оставил.
И я решился - быстро сунул шкатулку в пакет и понес на помойку на улице, однако не дошел буквально несколько метров.
Очнулся в больнице после инфаркта, а когда перевели в терапию - на тумбочке стояла она – шкатулочка, нашли меня соседи с пакетом в руке, и заботливые медсестры сохранили ее для меня.
После этого случая я прекратил попытки избавиться от нее – видимо это мне напоминание, на какие деньги она куплена была мною.
Стоит себе шкатулка, только в один и тот же осенний вечер она вдруг начинает играть, буквально несколько звуков издает, хотя я никогда, ни разу с момента выхода из тюрьмы и обнаружения шкатулки в квартире, не поворачивал ее металлический ключик.
Я знаю, что это за день. И я принял своё наказание.
Это умершая старуха прокляла меня тогда за то, что я обидел ее внучку и отобрал «похоронные» деньги, а потом бессовестно прогулял их с дружками.
Кстати, дружки мои счастья в жизни тоже не увидели – оба по тюрьмам уж по какой ходке, я и со счета сбился. Один потом так и умер в тюрьме от туберкулеза, а второй – из тюрьмы в тюрьму.
В редкий момент на свободе, заходил он ко мне, посидели, поговорили. Рассказал мне, что часто ему снится седая старуха, и смеется страшным смехом, указывая на него пальцем.
Сидели мы за столом, два взрослых мужика, и понимали, что нам неприятно видеть друг друга, потому что мы были напоминанием не только грехов нашей молодости, но и чего-то более странного, не из нашего мира. Больше мы не встречались никогда.
Вот так, Софья, я и прожил большую часть своей жизни. Ни семьи, ни детей мне Бог не дал. И я знаю, что это проклятье сломало меня».
- Как думаешь, Софья, можно снять с меня старухино проклятье? – с надеждой спросил меня гость…
Что сказать… Проклятье ли? Или, все же, только его вина за прожитую как на черновик жизнь? А шкатулка – возможно лишь напоминание о прошлом, и всё в его голове…
- Может и можно снять, да я такой силы не имею, - с грустью ответила я Михаилу.
Как не жаль мне было этого человека, помочь ему я ничем не могла. Если только сбор дать, успокоительный да снотворный.
Самое сильное проклятье – то, в которое сам человек поверил, и несет его всю жизнь грузом на плечах.
Живет Михаил в нашем селе и теперь, летом пасет деревенское стадо, присматривает за своими старенькими родственниками. Нелюдим и одинок, как и прежде.
А вот сестра его стала приезжать к ним, не часто, но все же бывает.
Продолжение будет здесь 01.02.2021 в 15.00 по времени города Екатеринбурга.