Часть 2
Начало рассказа здесь
Они стояли посреди огромной, снежной пустыни. В небе мерцали большие, ледяные звезды. Мороз усиливался.
– Вот что, Василь. Дай мне пару одеял. Укутаюсь, пройду немного вперед, посмотрю, что к чему. И Оксанке тоже дай. Сидит, замерзла, нахохлилась как воробышек, а молчит. Терпит. Понесло же её! Упрямая девчонка.
-Та ничого, дядю Давид! Я нэ змэрзла! Я тэрпляча! - послышался из санитарного отсека тоненький голосок.
- Ладно! Укутывайся, кляча- тэрпляча! – сказал Мироныч, просовывая в окошко одеяла.
Впереди, в свете фар, маячила удаляющаяся фигура врача. Вдруг он резко остановился, словно натолкнулся на препятствие, обернулся, и замахал руками.
-Нашел! Вот они! Мироныч! Сюда!
УАЗик взревел мотором, выбрасывая из под колес ледяную кашу, и дергаясь, как в лихорадке, медленно пополз к бархану.
Они лежали скрючившись на заднем сиденье «Нивы». Мужчина неуклюже прикрывал собой тихо стонущую жену. Сверху на них была навалена куча тряпья. -Черт возьми!- вскричал Давид Леванович. – Мироныч! Давай, их срочно в УАЗик! Помогай!
Мужчина отошел быстро. Он стучал зубами, и беспрестанно повторял: – Спасибо, ребята! Век помнить буду! Петром меня зовут! Спасите Машу и сына!
- Да не истери ты, Петро! – Оборвал его Давид Леванович. -Раз нашли, сделаем всё, что можем. Потом благодарить будешь. Когда из этой чертовой западни выберемся. Пойдем-ка Мироныч, в кабину. Скажу тебе кое -что.
- Готовься, Мироныч. Будем делать из тебя шофера- повитуху. Родов, похоже, не избежать. С Оксанки, сам видишь, толку мало. А этот «папаша» только мешать будет.
- А! – Махнул рукой Василий Миронович. Сколько уж лет я за этой «баранкой». Всякого навидался. Не боги горшки обжигают. Осилим, Давид Леваныч! А я тебя тоже «обрадую». У нас бак течет. Бензин на глазах уходит. Заглохнет скоро, и небо нам в копеечку покажется.
- Да что же это за напасть такая!! – возмутился доктор. Час от часу не легче!
Из санитарного отсека раздался крик.- Ну, Мироныч, пойдем. Кажется наше время пришло. Потом думать будем, что да как.
Минут через сорок, громкий крик оповестил окружающих о появлении новой жизни на древней земле, среди голой, ледяной пустыни. В это время мотор несколько раз чихнул, дернулся, и замолчал. Холодное спокойствие овладело, умудренным опытом старым шофером. Он четко осознавал – паника в любой ситуации - смерти подобна. Всю ответственность за жизнь этих людей надо брать на себя.
- Слушать меня внимательно! Беспрекословно выполнять всё, что я прикажу! – спокойным, не терпящим возражений голосом, сказал Василий Миронович. – Оксана! Быстро укутывай мальца в простыни, за тем в одеяла. Одеял побольше! Хватит на всех! На Марию надевай мою старую куртку, и тоже в одеяла. Кутайся сама, да поплотнее. Петро! Давид! Роете пещеру в бархане. Поглубже. Расстилаете брезент, вон он лежит на подвесных носилках. Ложитесь в следующем порядке: Петро, Мария, ребенок, Оксана, Леваныч. Лягте поплотнее, и закутайтесь в брезент. Я приду позже. У меня есть свои дела. Выполнять!
Прекословить никому не пришло в голову. УАЗик изнутри быстро покрывался инеем, свет постепенно тускнел, и погас совсем. Аккумулятор «сел».
Мироныч надел теплые солдатские варежки, достал инструмент, домкрат и паяльную лампу, и разжег её. Снял запасное колесо. От лампы резина загорелась быстро. Горит она жарко, пуская черные, едкие клубы дыма, но, быстро прогорает. Мироныч заглянул в снежное убежище, и снова скомандовал: «Греться выходить по одному, по очереди! По десять минут!
Он сходил к Ниве, и принес еще одно колесо. Подсунул домкрат под УАЗа, и стал откручивать колеса с машины. Варежки быстро промокли, руки стали коченеть. А мороз крепчал. Мироныч хватался за металл голыми руками, оставляя на нем примерзшие лоскуты кожи. Резина догорала, и он подсунул последнее колесо под машину, слив из двигателя масло. Огонь занимался медленно. Краска вздувалась, лопалась, но горела. Загорелись сиденья. Это последнее, что еще могло гореть.
Мироныч заглянул под брезент. - Не спать! - расстегнул полушубок, куртку, и включив фонарик забрался в «пещеру, накрывшись краем полога. – Быстро мальца ко мне! – скомандовал он. Темная масса под пологом зашевелилась, и малыш перекочевал в руки Миронычу. Прижав маленькое тельце, завернутое в одеяла, он прижал его к себе, и с трудом застегнул куртку и полушубок, вплотную придвинувшись к доктору. Надеяться было больше не на что. Оставалось только ждать. Главное – не заснуть. Это верная смерть. А утро всё не приходило. Мироныч, как заведенный , как ему казалось, громко покрикивал: -Не спать! Не спать! На самом деле его голос становился всё тише и тише. Не услышал даже, когда парами бензина разорвало баки. Он, вдруг, увидел, что идет по огромному ледяному полю, а колючие звезды падают с неба, и больно впиваются в тело. Постепенно поле превратилось в морской пляж с горячим песком, усеянным миллионами красных «божьих коровок», которые почему-то очень больно кусались. «Замерзаю». Закрутились в голове обрывки мыслей. А на его груди шевелилась, и толкалась ножками новая, маленькая человеческая жизнь. «Не спать!!» Миронычу казалось, что он кричит. Вдруг он услышал гул мотора. «Это кто же такой «обезбашенный» заперся на машине на пляж??» С огромным усилием разлепил глаза. Звук мотора не исчез. С трудом откинув полог, Мироныч увидел, как прямо по полю, разбрасывая фонтаны снега к ним подпрыгивая на неровностях, мчится «Урал» с эмблемами МЧС.
Василий Миронович открыл глаза. Палата была залита солнечным светом. Рядом стоял доктор в белом халате, и главврач Станции Скорой Помощи, с большим букетом цветов, кульком в руках.
- Ну, вот! Проснулся ваш герой! – сказал доктор. - Теперь можете поговорить.
- С возвращением с того света тебя, дорогой наш Василий Миронович! Ты и впрямь настоящий герой!
- Что с ребенком?! – Перебил его Мироныч.
- Да не волнуйся ты так! Всё обошлось! Все живы и здоровы! По коридору вон, «папашка» бегает, на всю больницу растрещал, как ты их от гибели спас. «Крестника» твоего Василием назвал. Давида Левановича уже выписали. Жди в гости. Тебе, правда, хотели кисть ампутировать, да я настоял, чтобы не пороли горячку. Не переживай! Цела твоя кисть! И вот ещё что. К тебе завтра придет дознаватель из полиции. Мироныч! Христом Богом прошу, Скажи ему, что это ты сам поехал поехал, без моего ведома!
- Пал Николач, ты сам-то понял, что сказал?? Это же получается, угон, да еще по «предварительному сговору», да еще с такими последствиями! Статья! Сяду я, и сядет Леваныч! Скажу, что взбаламутил всех я, настоял на поездке тоже я. Это скажу, не сомневайся.
- Пожалуй, прав ты, Мироныч. Ладно. И на том спасибо. Выздоравливай! Ждет тебя новый реанимобиль «Форд»!
- А! – махнул рукой Василий Миронович. – Зачем мне ваш «фильдиперсовый» Форд. Мне бы мою «булочку»!
- Нет больше твоей «булочки», Мироныч. Сгорела она. Сгорела до тла.
Кто забыл поставить лайк?
Канал "Стэфановна" предлагает Вашему вниманию сборник рассказов: