Приключения, детектив

Поле, покрытое ковром белых ромашек. Он, на старом велике догонял Любушку и никак не мог догнать. Педали прокручивались, он соскальзывал с сидушки, и больно ударялся о раму. Боль пробирала до самого сердца. Люба в голубом летнем платье в «горошек», убегала и смеялась, а Валерка во всё горло кричал: - Любаняяяя!!! Не оставляй меня, я тебя люблюууу!!! В отчаянии он отбросил велосипед, и посмотрел вдаль. Любани не было. Как будто бы кто- то накрыл её белым покрывалом, и она растворилась среди ромашек...

Начало рассказа здесь Андрей Лукич Нафанаилов, в своей специфической среде, человек, безмерно уважаемый и авторитетный, с безупречной «репутацией» безгрешного, справедливого «законника» с солидным тюремным стажем, уже несколько лет, как «отошел от дел». Самым невероятным было то, что с миром, «на вольные хлеба» он был отпущен решением авторитетного «сходняка», случай редчайший, выходящий «за грани», но с не обсуждаемым условием, выполнять обязанности казначея. Положение дел устраивало всех, и власть, на «прегрешения» Нафани закрывала глаза...

Первый день лета выдался на удивление великолепным. Во всяком случае, так думал Артем, вдыхая через открытое окно восхитительно свежий, наполненный озоном после небольшого ночного дождика утренний воздух. Артем вышел из машины, закурил, и вдруг вспомнил, нащупывая в кармане пачку сигарет, оставленных так, на всякий случай. Накануне, вечером, клятвенно заверил собственную совесть, что он, старший опер, Артем Алексеевич Головков, «дает зуб», и наглухо завязывает с вредоносной привычкой табакокурения...

Совесть «грызет» Григория. Получится ли ему жить дальше по- совести, когда узнал, что его мать, от его имени делала благие дела. Начало рассказа здесь. Через десять минут перед Артемом предстал мужчина с баннера. Держа в руках трико и майку, он произнёс:- Ты думаешь, я это выброшу? Неет! Я их выстираю, и буду хранить до скончания жизни. - Зачем?? У богатых свои тараканы в голове? Кстати, оглох? Твой телефон сейчас чуть не взорвался. Мельников взял трубку, посмотрел на не принятые звонки и выключил телефон...

За открытой форточкой раздалось первобытное гиканье и истерично-вульгарный хохот крепко подгулявшей, раскрепощённой компании. - Черт, черт бы вас побрал…, -выругался Артем, с трудом поднимаясь с огромного, как аэродром, антикварного кожаного дивана, повидавшего на своем веку и вельможные зады Бериевских чекистов, и синие, лампасные галифе Щёлоковских генералов. « Рань несусветная, а они гулеванят. Чего им не спится? Ржут, как жеребцы на выгуле. Моя бы воля, запретил бы к чертям собачьим все эти вертепы и ночные притоны...

С некоторых пор, любые праздники, будь то чей-то день рождения, кроме, разумеется, своего собственного, тезоименитство или Новый Год, Арина, мягко сказать, не жаловала. Одно и то же, одно и то же! Господа! Это же так скушно и пошло! Особенно удручало пренеприятнейшее обстоятельство, если возникала необходимость что-то, кому-то презентовать. Иностранное слово «корпоративы», вызывало на теле Арины мелкую сыпь в виде «гусиной кожи», и глухое раздражение к сиим «отвязным» посиделкам, после которых...