В прошлых выпусках мы как-то так незаметненько переключились на огнестрел, при этом апеллируя к тому, что казаков, не разбирающихся в оружии, просто-напросто не бывает (есть такая правда жизни, и я не думаю, что её кто-нибудь станет оспаривать). Кроме того, мы утверждали и продолжаем утверждать, что для полного понимания национальных единоборств и воинской культуры, без знаний основных тенденций развития вооружения настоящему мастеру боевых искусств обойтись просто-напросто невозможно, ибо иначе оно у него всё как-то уж очень однобоко воспринимается и без должной целостности представления, что (нравится это кому или нет), но дальнейшему продвижению по пути личностного совершенствования никак не способствует. Ну, а ежели данное продвижение кому-то не особенно и важно, тогда какой же он после этого мастер? Наконец, самый решающий аргумент в пользу изучения вооружений. Это же так интересно!
Потому мы сейчас и предлагаем продолжить увлекательный экскурс по истории огнестрельного оружия начала девятнадцатого столетия, так как именно двести лет назад и были заложены основы того, чем мы в сфере стрелкового вооружения с успехом пользуемся и поныне.
Необходимо отметить, что девятнадцатый век, пожалуй, был самым знаковым в истории человечества. Это было столетие гигантского научно-технического прорыва, в начале которого аристократы в кружевных жабо и париках с косичками надменно взирали из окошек своих экипажей на простой люд, потому как сами они были в каретах на рессорном ходу,
а простой люд трясся в общественных дилижансах или на повозках тележного типа, ибо никаких иных средств передвижений по суше
на тот момент пока ещё создано не было. А в конце того же столетия народ попроще уже повсеместно ездил в поездах и даже трамваях, а те, кто побогаче, пересели из карет в автомобили. И те, и другие запросто могли поехать в синематограф, поскольку этот чудесный иллюзион, появившись как раз к завершению века, весьма символично ознаменовал собой начало нового витка развития человеческого общества.
Что же касается стрелкового вооружения, то если в начале девятнадцатого века добрые старые мушкеты (будучи без модернизации уже более ста лет, поскольку улучшать в них уже было практически нечего) так и продолжали оставаться главным оружием армий с сохранением неизменного принципа «пуля дура, штык молодец!», то к концу столетия «главным молодцом» безоговорочно был признан пулемёт «мАксима» (у нас в стране его называли просто – «максИм»).
А началось всё с того, что в далёком 1800 году английским химиком Говардом (в ходе химических экспериментов с задействованием металлической ртути, азотной кислоты и этилового спирта) была открыта гремучая ртуть, взрывающаяся от нанесения по ней механического удара. Эффект, конечно, интересный, но для чего именно применимый, поначалу никто толком сообразить не мог, пока один охотник из шотландских священников по имени Александр Форсайт, являясь ещё и любителем химии (прямо скажем, странноватые для священника хобби), не решил употребить своё увлечение наукой на пользу охоте.
Всё дело в том, что классический ударно-кремневый замок наряду с удручающей ненадёжностью (к примеру, попадётся в кремне вкрапление более мягкого минерала и искра не высечется, а про сырость пороховой затравки можно и вовсе не говорить) имел ещё и обязательную задержку при выстреле, потому как на воспламенение затравки и передачу пламени
от неё основному заряду уходило несколько секунд. За это время мишень могла сдвинуться с места, или, например, как в случае охоты на пернатую дичь, улететь. Плюс предшествующая основному выстрелу демаскирующая вспышка, что для охоты тоже было никак не пользительно…
В общем, Александр Форсайт путём долгих экспериментов пришёл к выводу, что если вместо пороховой затравки для воспламенения заряда использовать эффект детонации гремучей ртути, то для охоты это будет в самый раз! И поскольку наряду с химией священник увлекался ещё и механикой (то есть, имел руки, которые росли откуда надо), вскоре на его охотничьей двустволке ударно-кремневые замки заменились другими, которые назвали «флаконными».
«Флаконный» потому, что основная деталь замка имела цилиндрическую форму и действительно внешне была похожа на парфюмерный флакон. В нём была насыпана гремучая ртуть, которая перед выстрелом дозировано насыпалась из цилиндрика (он для этого переворачивался) на затравочную полочку, куда потом бил специальный боёк курка, практически мгновенно производя выстрел. И для охоты это было именно то, что нужно! Могло бы стать и для армии, но традиционная косность и консервативность военных этого не позволили. Хорошо это или плохо, мы спорить не будем, но благодаря тому, что продвинувшемуся было вперёд в сторону королевских вооружённых сил Форсайту людьми в красивых мундирах с большими эполетами на плечах было пренебрежительно указано на необходимость «забрать свой мусор» (прямо так и сказали!), множество солдат
в грядущих наполеоновских войнах погибли от традиционного ударно-кремневого замка, а не от уверенно развивающегося в сторону увеличения скорострельности новаторского оружия, основанного на детонации гремучей ртути.
Как бы там не было, но в 1807 году Форсайт официально запатентовал свой замок (кстати, сам он называл его «взрывчатый» – «detonating lock») и вскоре открыл собственную фирму по производству оружия. В общем, несмотря на то, что одно время он пытался было изготовлять ещё и пистолеты гражданского образца, и даже попытался было модернизировать ружейный затвор, сделав его скользящим, дальше охотничьего оружия создатель первого в мире замка на основе детонации при ударе по взрывчатому веществу так и не продвинулся.
Походя отметим, что тему консерватизма людей в погонах в отношении передовых военных технологий на примере досадных неудач Форсайта, постигнутых им на данном поприще, хорошо усвоил один из его сотрудников по имени Джеймс Пёрдей, впоследствии сам ставший известным оружейником, и даже основавший в 1814 одноименную со своей фамилией фирму, успешно выпускающую охотничье (то бишь, не военное) оружие вплоть до настоящего времени.
Продолжение следует...
Владимир Ерашов
станица Старочеркасская, Россия
