Сложно сказать, чем руководствовался Абд аль-Крим, когда сцепился с французами. Возможно, он посчитали, что испанцы «усмирены» и более воевать не решаться. Ситуация с французами развивалась не лучшим образом. Французский Иностранный Легион развернул массированное наступление на территории рифов с юга. Если верить рифским источникам, то именно французы первыми применили против рифов трофейный немецкий иприт. Насколько верить этой информации, сложно сказать.
Испанцы применяли его точно, и неоднократно. Но «свой». Испания с помощью немецких специалистов освоило производство на "Fábrica Nacional de Productos Químicos" в Ла-Мараньосе недалеко от Мадрида. Завод был построен при содействии Хьюго Штольтценберга, немецкого химика, получившего за это немецкое гражданство. Штольценберг был сотрудником лауреата Нобелевской премии Фрица Хабера, отца немецкой химической войны. Весь цинизм ситуации заключался в том, что это производство было построено под видом завода по утилизации отравляющих веществ.
В период с 1923 по 1927 год испанская армия без разбора использовала фосген, дифосген, хлорпикрин и иприт. При этом, атаки велись в основном на гражданские объекты деревни, рынки, кочевые становища.
Ситуация в 1925 году складывалась явно не в пользу Рифской «республики». Разумеется, Абд аль-Крим объявил всеобщую мобилизацию, поставив под ружье около 80 тысяч бойцов, практически всех боеспособных мужчин, - но эта огромная, неплохо вооруженная армия быстро начала распадаться: продвигаясь вперед без спешки, французы «действовали в худших традициях эпохи замирения Алжира». То есть, просто превратили в пепелище районы обитания племен, с которыми столкнулись.
Ответ не замедлил себя ждать. Несмотря на использование авиации (и, вроде бы как химического оружия), танков, высокие потери Иностранного легиона, французы получали удар за ударом. В начале лета 1925 г. для французов в Марокко создалась критическая ситуация: рифы теснили их повсюду, создав непосредственную угрозу важнейшим центрам Марокко Таза и Фес (Фец), с падением которых ожидалось и падение власти Франции над всем Марокко. Ранее лояльные французам племена восстали, а часть «цветных» войск из арабов перешла на сторону рифов. Ситуация для французов осложнилась в результате начавшегося 20 июля 1925 г. восстания друзов султана аль-Альтраша в Сирии, которое быстро распространилось на всю страну (это отдельная история). Сложившаяся ситуация сделала французов очень… дипломатичными.
В июне 1925 года состоялась Мадридская испано-французская конференция, наметившая необходимые совместные действия. Испанскую делегацию возглавлял лично «диктатор» Примо де Ривера, во главе французской делегации находился новый наместник региона маршал Анри Филипп Бенони Омер Жозеф Петен (тот самый, фамилию которого потом французы переделают на Putain, из-за сотрудничества с нацистами).
Примо де Ривера еще в мае, до июльской конференции 1925 года предложил французам старый план, разработанный еще в 1911 году. Он заключался в массовой высадке войск в Альусемасе. Испания и сейчас имеет вдоль побережья Марокко несколько островков-скал. Таким островком в 300 метрах от берега и является остров Алусемас.
Он расположен достаточно близко к городу Аждир, столице повстанцев. Это был «дом» кабиле (племени) Бени Уриагель , к которому принадлежал Абд эль Крим. Столица Абд аль-Крима находилась недалеко от побережья, и испанцы решили, что идти к стольному граду Адждиру через пустынную местность, лишенную воды, им как-то «не по фен-шую», а, потому, решили ударить в самое сердце Рифской «республики», захватив ее столицу.
Для этого они купили (в основном, у англичан) 25 десантных лихтеров, использованных британцами в Первую Мировую для десанта в Галиполи и в Месопотамии, слегка их модернизировали, и, назвав их «К-ботами». После этого, они набрали новых «регулярес», и переименовали «Иностранную терцию» в… (нет не в Легион), в Марокканскую терцию. La Legion Espanola он стал называться еще позже. Терция была увеличена в численности до 8 бандер (батальонов). Марокканской терция стала называться в связи с тем, что иностранцы, действительно, уже «закончились». Проливать свою кровь за две песеты в день, нашлось не так много желающих извне. Почему за две, а не за четыре? Ну, потому, что «сеньорам офицерам» тоже хотелось кушать.
Нет, это не шутка. Почему в этой операции действовали в основном наемники, и, преимущественно, наемники из Марокко? Причин было несколько. Посылать «призывников» из материковой Испании было рискованно. В стране, несмотря на то, что нам рассказывает «официальная» испанская история было очень неспокойно. Большинство населения, по-прежнему, жило в нищете, и по-прежнему, никого это не волновало.
Попытки отправить кастильцев в Марокко, вызвало волнения в этой области. С другой стороны, в самом Марокко (где уровень доходов был намного ниже, чем в метрополии) были люди, согласные воевать и за две песеты в день (и, даже за одну, лишь бы кормили и одевали). Это старый, традиционный армейский колониальный «бизнес» для офицеров. Он назывался «экономия жалования». Убили легионера? Прекрасно, можно часть жалования «сэкономить» (кто знает, когда его убили). Ни что не ново под луной.
А, потому, иностранцы скоро перевелись («да за такие деньги ищите себе другого Мюрата»), но остались «латинос» и испанцы с сомнительным прошлым и … марокканцы (и потому, «иностранная терция» стала «почти испанской», и стала называться Марокканской). Марокканскую Терцию, традиционно усилили танками.
Танки испанцы купили давно, еще в 1909 году были куплены два «бронеавтобуса» «Schneider Brillie», затем, после первой мировой начались сложные и многоступенчатые переговоры с французами, в результате чего, в 1919 году был куплен сначала один танк с 8-мм пулеметом Гочкиса (его потом заменили на 7-мм испанский пулемет), а, затем, были куплены еще 10 пулеметных 6,5-тонных танков и командирская машина с радиостанцией. Кроме того, были закуплены 12 танковых транспортеров (грузовиков для перевозки танков, для экономии моторесурса их двигателя), две автоцистерны для топлива и подвижную мастерскую.
Кроме того, в сентябре 1921 года были закуплены шесть 13,5 тонных танков фирмы SOMUA«Schneider CA-1» вооруженных короткоствольной 75-мм казематной пушкой и двумя пулеметами. Эти танки прибыли в Марокко уже в 1922 году. В комплекте с ними тоже шли грузовики «Latil» с трейлерами для перевозки танков, три немецких грузовика для запчастей, автолетучка и два мотоцикла.
Именно СА-1 стали первыми танками, принявшими участие в боевых действиях в Марокко. Случилось это 14 марта 1922 года. Танки были применены против воинов клана Beni Urraguel, для обстрела их позиций. Через четыре дня попытались использовать и FT-17 против клана Beni Said при штурме селения Tugunz.
Берберы отсекли атакующих легионеров огнем (положив 98 легионеров), а, потом попытались «обездвижить» и уничтожить машины. В ходе боевых действий, вроде бы как, были потеряны два танка, которые берберы полили нефтью и сожгли. По другим данным, испанцы их отбили, а, потом отремонтировали.
Так или иначе, к моменту проведения десантной операции, в строю оставалось 10 танков «Рено», которые были использованы в этой операции. Их грузили по 3 штуки на каждый «К-бот», оборудованный специальным пандусом для выгрузки.
Первоначально в ходе операции предполагалось высадить 18 000 человек, но жизнь внесла свои коррективы. Абд-эль-Крим получил предварительную информацию о высадке, поскольку приготовления испанцев в Сеуте и Мелилье широко освещались.
А, потому, он предпринял упреждающий, сковывающий удар в другой точке. Отряд под командованием Ахмеда-эль-Хериро, бывшего соратника Аль Рейсули атаковал укрепление Кудия Тахар, которую защищали «штатные» испанские войска: арагонцы и каталонцы при поддержке одной батареи 75-мм горных орудий. Укрепление являлось частью линии Эстелла на горном хребте к югу от Тетуана. Штурм начался 3 сентября 1925 г., но сходу взять его не удалось, и Кудия Тахар попал в осаду. Это наступление отвлекло часть сил от десанта, и вынудило Примо де Риверу направить на помощь гарнизону 5 тысяч «местных». Эти войска при поддержке 16 самолетов Breguet XIX деблокировали испанские позиции 13 сентября (из 200 солдат гарнизона в живых осталось 24). Так что десант пришлось подсократить до 13 тысяч.
Верховным главнокомандующим считался Примо де Ривера, а командование сухопутными войсками - генерал Хосе Санхурхо. Бригадой «Сеута» командовал генерал Леопольдо Саро Марин, а бригадой «Мелилья» — генерал Эмилио Фернандес Перес. Каждая бригада была разделена на две колонны. Основу десанта составляли «регулярес» и легионеры. И испанцы и французы по максимуму мобилизовали «местных». Во главе вторжения должны были стоять две бригады из местных сил (Регуляры и союзные испанцам войска, лояльные халифу Марокко). Должны были высадить суммарно, 18 тыс. человек.
Для того, чтобы дезориентировать силы Рифской республики, были проведены несколько ложных высадок. Оба конвоя с войсками (из Сеуты и из Мелильи) обстреляли рифийские прибрежные редуты.
Флотилия которая шла из Сеуты атаковала городок Уэд-Лау. Флотилия, следовавшая из Мелильи при поддержке французских военных кораблей 6 сентября высадилась в Сиди-Дрисе.
В заливе к началу сентября находилась уже целая эскадра. Оперативный штаб был создан на борту испанского линкора «Альфонсо XIII», вспомогательный узел связи был на однотипном линкоре «Хайме I». Связь с французскими частями обеспечивал французский линкор «Париж».
Здесь же находились гидроавиатрансопорт «Dédalo» (который часто обзывают «авианосцем»). Кроме того, для поддержки десанта, здесь находились испанские крейсера «Blas de Lezo», «Mendez Nunez», «Reina Victoria Eugenia», «Reina Regente» и Французские «Strasburg» и «Metz».
Первоначальная дата высадки в Алусемасе была первоначально намечена на 7 сентября, но (по официальной версии) из-за плохой погоды, которая, якобы разбросала десантные суда и корабли, высадка была перенесена на следующий день на утро.
8 сентября 1925 года в 7 часов утра эта армада начала артподготовку. Испанская крепость на острове Алусемас, прямо перед береговой чертой, в 300 метрах, присоединилась к мощному четырехчасовому обстрелу рифийских позиций с применением 24 орудий, гаубиц и двух минометов.
Для поддержки сухопутных войск было задействовано 162 самолета, включая Breguet XIX , Bristol F.2 и Potez XV испанской армии, которые действовали из Мелильи, гидросамолеты Macchi M.24 ВМС Испании, которые начали свои боевые вылеты из Бу-Арега, лагуны к югу от Мелильи, французские F.65 и испанские Supermarine Scarabs были выгружены с «Dédalo» и тоже начали вылеты использовался для ударов. При налетах использовался и «Фарман Голиаф». При артподготовке для корректировки огня, был запущен аэростат.
И, тут выяснилось, что злобные зусулы берберы неплохо укрепили берег в районе Алусемаса. Берберы были отнюдь не «дикими варварами» в их армии (особенно в артиллерии) служило достаточно много наемников-европейцев. Плюс к этому, местность оказалась заминирована И, время и место высадки десанта пришлось перенести. Да и состав десанта немного… сократился. Почему? Об этом в следующей статье.
Самое интересное, что высадка произошла совсем не в Алусемасе, а в другом месте, причем, поначалу испанцы высадились совсем небольшим отрядом. Где? Об этом, в следующей главе.
