Продолжение. Начало тут, тут, тут и тут
...Дворец Львов/Palacio de los Leones начинается с дворика Львов (он же – Львиный дворик). Вернее, так: сей дворик находится в центре Дворца львов.
Дворец и дворик неплохо запомнились, хотя сколько лет с тех пор минуло! Как целая жизнь, да и не одна!
Арочные аллеи по периметру. Как и в Миртовом дворике.
Колонны арок сдвоенные (на моих снимках ниже это хорошо видно).
Остроконечные крыши портиков и «домиков», обрамляющих дворик, черепичные.
Фонтан, окружённый двенадцатью скульптур царя зверей (Фонтан Львов/Fuente de los Leones) находится примерно посредине двора. Я сказал: примерно. Правда, я бы не сказал, что эти мраморные зверушки похожи на львов. А если и сказал бы, то с большой натяжкой и зажмурив при этом глаза. Если до взгляда на них не получить пояснений о том, кто это, то львов вполне можно принять и за милых барашков. Особенно если смотреть на них не вблизи.
На спинах у львов – мраморная чаша фонтана. Раз львов двенадцать, то и оседлавшая их чаша тоже из двенадцати граней – всё эпично и логично.
Гид сказала, что в архитектуре дворца чувствуется и даже невооружённым глазом видно «влияние христианской культуры». Мой глаз как раз не был вооружён ничем, даже очками (которых, я, кстати, не ношу), но я такого влияния не заметил. Что взять с дилетанта!
Построен дворец (и, соответственно, дворик) в период правления Мухаммеда V – того самого, которому занять трон эмира помог христианский король Кастилии Педро Жестокий: они вроде как «дружили», потому, видимо, и «христианское влияние» во дворце Львов кем-то чувствуется. Дружба-то у них, конечно, была дружбой (пусть и очень специфическая в соответствии с требованиями/условиями своего времени), а государства – всё равно были врозь, как табачок у русских в XIX веке. Вспоминаем/не забываем при этом, как и чем конкретно Педро помог Мухаммеду: XIV век – «ужасный век, ужасные сердца».
И, кстати, о тайнах! Или псевдотаковых.
Кто-то когда-то придумал версию, которая бытовала ещё в момент нашего с супругой посещения Альгамбры/дворца Львов. Якобы эти мраморные цари зверей были сделаны намного раньше постройки самого дворца. Будто бы их сваяли ещё в XI веке, и якобы первоначально они стояли во дворе дома визиря Гранады Шмуэля ха-Нагида (который, помимо прочего, был поэтом, полководцем и… иудеем, галахистом/знатоком еврейского права, лидером испанского еврейства). То бишь версия заключалась в том, что двенадцать львов – это двенадцать колен Израилевых, как, к примеру, пятнадцать республик СССР уже в наше время, но в прошлом веке, были не просто республиками, а пятнадцатью сёстрами (тут все вместе поулыбаемся).
Но стоило нам из Испании уехать и прожить несколько лет в иллюзиях (и, откровенно говоря, успеть даже напрочь забыть о Шмуэле ха-Нагиде), как вдруг выяснилось, что фонтан появился на свет/изготовлен ровно тогда же, когда строился дворец Львов как часть дворца Насридов, то бишь в XIV столетии.
Как это выяснилось?
Во-первых, на чаше оказались стихи «того самого» неблагодарного стихоплёта ибн Замрака, чьи вирши есть и в Миртовом дворике. Во-вторых (это важнее!), и чаша, и львы сотворены из того же материала, что и дворец Львов (видимо, проводился химический анализ).
Открытие это было сделано при реставрации фонтана уже в XXI веке (из чего можно сделать «глубокомысленный» вывод, что мы с благоверной осматривали нереставрированный артефакт).
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель.
…Вот конкретно эти строки, конечно, не ибн Замраковы. И без моей подсказки все вспомнят, чьи они.
***
Залов по дворце Львов много, как много и естественного света (свет поступает как через аркадную галерею, куда выходят три больших арочных проёма, так и в окна, выходящие наружу и расположенные по периметру сводчатых потолков-куполов).
Зал Сталактитов/Мокарабес/Sala de los Mocárabes. На его сводах – прям-таки каскады тех самых мукарн (или «пчелиных сот»), о которых я уже однажды писал. Поэтому он так и назван – Сталактитовым/Мукарновым.
Зал Абенсеррахов/Sala de los Abencerrajes – внутри него оригинальные резные узоры (в чём их оригинальность и чем они отличаются от узоров в других залах, рассуждать точно не возьмусь, но поверьте на слово – оригинальные), керамический цоколь, потолочный свод в форме восьмилучевой звезды. У зала есть свои [уже ставшие письменными] легенды, очень похожие на правду, поэтому вполне могут/могли быть и правдой. Именно в этом зале по приказу последнего эмира Гранады Боабдила будто бы перебили многочисленную знатную маврскую семью/целый род Абенсеррахов (36 человек). Причина? Один из юных членов семьи якобы положил глаз на некую султаншу Мораймы и не просто глаз положил, а соблазнил её, обесчестив таким образом даже не её, а гранадского монарха. Вот за столь смелый (или наглый) поступок будто бы всех мужчин рода и порубали, отделив их головы от туловищ. А головы сложили в фонтан ополоснуться/охладиться. Мрамор фонтана местами коричневат – опять же по легенде это будто бы запекшаяся кровь. Вашингтон Ирвинг в «Сказках Альбамбры» поведал миру эту историю, но совсем в другом ракурсе. Он легенду… разоблачил. По версии Ирвинга, Абенсеррахи по сути пали в «гибридной войне» того времени: в гражданской войне внутри самих мавров и одновременно войне за независимость исламской Гранады. Плюс разного рода дворцовые интриги – всё было так тесно переплетено/взаимосвязано, что поди разберись, какой фактор их «падения» оказался решающим. Прошу прощения за длинную цитату из «новеллы» «Абенсеррахи»/«The Abencerrages»:
«Среди испанских мусульман существовало строгое разделение на пришельцев с Востока и из Западной Африки. Первые почитали себя чистейшей расой, родоначальники которой явились с родины пророка, подняв знамя ислама; среди прочих наиболее воинственными и могучими были берберы, уроженцы горы Атлас и пустыни Сахары, известные под именем мавров; они покорили прибрежные племена, основали город Марокко и долгое время оспаривали у восточных родов первенство в мусульманской Испании.
Абенсеррахи были восточноарабской знатью и гордились тем, что они – прямые потомки Бени Сераев, одного из колен ансаров, или сподвижников пророка. Какое-то время род их процветал в Кордове; вероятно, перебравшись в Гранаду после падения Западного халифата, здесь-то они и прославились в летописях и песнях как доблестнейшие рыцари великолепного двора Альгамбры.
… Ещё в юности [эмир] Мулей Абуль Гассан женился на своей двоюродной сестре, царевне Айше ла Горра, дочери своего дяди, злосчастного султана Мухаммеда Левши; от нее у него было два сына: старший из них – Боабдил, предполагаемый наследник трона. К несчастью, на склоне лет он взял себе вторую жену, Изабеллу де Солис, юную и прекрасную пленницу-христианку, более известную под своим мавританским именем Зорайя; от неё у него тоже было два сына. Раздоры во дворце породило соперничество двух цариц, каждая из которых прочила в наследники своих сыновей. Зорайю поддерживали визирь Абуль Касим Венегас, его брат Редуан Венегас и их многочисленная и влиятельная родня: отчасти потому, что она, подобно им, была из христиан, отчасти же, видя, что стареющий монарх в ней души не чает.
Абенсеррахи, напротив, стояли за царицу Айшу, отчасти по наследственной неприязни к роду Венегасов, но главным образом, конечно, потому, что она была дочерью Мухаммеда Эль Хайзари, давнего благодетеля их рода.
Дворцовые раздоры все углублялись. Как это обычно бывает при царском дворе, в ход пошли всевозможные интриги. Мулей Абуль Гассана искусно навели на подозрение, что Айша устроила заговор, желая свергнуть его и посадить на трон своего сына Боабдила. В первом приступе гнева он заточил обоих в башню Комарес, угрожая Боабдилу казнью. Глухой ночью встревоженная мать с помощью служанок спустила своего сына из окна на связанных шалях; внизу его приняли верные люди и умчали на быстрых конях в горы Альпухарры. Вероятно, это заточение султанши и породило легенду о том, как Боабдил держал свою супругу в башне, намереваясь казнить её. Ничего иного в подобном роде не было, в этом же случае, как видим, деспотом-тюремщиком оказывается отец Боабдила, а узницей-султаншей – его мать.
Некоторые историки относят к этому времени избиение Абенсеррахов и приписывают его тому же Мулей Абуль Гассану, подозревавшему их в причастности к заговору. Говорят, будто визирь Абуль Касим Венегас предложил истребить побольше рыцарей этого рода, дабы вселить страх в остальных. Если дело и вправду было так, то это злодеяние цели не достигло. Абенсеррахи не дрогнули и, оставшись верны Айше и сыну ее Боабдилу, сражались на их стороне в новой войне за престолонаследие; Венегасы же были в первых рядах сторонников Мулей Абуль Гассана и Эль Загаля. Стоит упомянуть о том, как сложилась дальнейшая судьба этих двух соперничавших родов. Когда разразились последние битвы за Гранаду, Венегасы были среди тех, кто покорился завоевателям: они отреклись от мусульманства, вернувшись к религии, которой когда-то изменил их предок, получили в награду имения и должности, переженились на испанках, и потомков их можно найти среди нынешней испанской знати. Абенсеррахи избрали верность своей религии, своему государю, своему обреченному знамени – и погибли при крушении последнего мусульманского царства в Испании, оставив по себе лишь гордое, овеянное преданиями имя.
Надеюсь, в этом историческом очерке сказано достаточно, чтобы нелепая басня о Боабдиле и Абенсеррахах предстала в истинном свете…»
***
Если снимков двух помещений, упомянутых выше, у меня не осталось, то из так называемого Зала королей/Sala de los Reyes одно фото потолка/сводов у меня есть (оно ниже). На изображении всё, конечно, довольно мутно, о его сюжете можно лишь догадываться. Однако, насколько я смог понять, сверившись со «словарями-источниками», на росписи сводов – то ли «галантные сцены кавалеров и дам», то ли «рыцарский турнир и сцена охоты, с христианскими и мусульманскими участниками; прекрасные дамы, смотрящие на поединки с балконов своих дворцов, придают сюжету элементы романтики: искусствоведы находят […] влияние тосканской школы».
Но своё текущее название помещение получило из-за другой росписи, тоже сделанной на одном из овальных сводов. На том изображении – десять персон в восточных одеждах в тюрбанах и с саблями. Когда читаешь/слышишь «Зал королей», ассоциации возникают не с гранадскими эмирами, а с испанскими королями, резиденцией которых после окончания Реконкисты стала Альгамбра. Однако мои ассоциации ложны. Под «королями» тут понимаются именно мусульманские эмиры. Гипотеза (вроде уже доказанная) гласит, что 10 особ на потолке на фоне золотых красок и звёзд – это десять первых исламских правителей Гранады из рода Насридов, при которых всё это великолепие и было выстроено. Нет тут будто бы только Исмаила I и Мухаммеда VI, которые считались узурпаторами трона. А вот снимка этой росписи у меня, как назло, нет. Вам жалко? И мне жалко, но его можно запросто найти в интернете.
Кстати, до XIX столетия персон, изображённых на своде, считали судьями, а помещение, соответственно, называли Залом Правосудия/Sala de la Justicia. Но потом учёные и исследователи напряглись, пошевелили мозгами, поизучали анналы/скрижали истории и сделали такое вот открытие (или выдвинули гипотезу – кому как больше нравится, ибо не исключено, что через какой-то промежуток времени другие учёные/исследователи тоже напрягут мозги и сделают другое открытие). Повторюсь:
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель…
***
Во дворце Львов есть шесть комнат в кастильском стиле с названием «покои Карла V»/Habitaciones de Carlos V – они пристроены ко дворцу, когда вся эта недвижимость со всеми землями вплоть до Гибралтара уже была у мавров экспроприирована (как некогда эту же самую «процедуру» проделали предыдущие поколения самих арабов/мавров, изгнав прежних хозяев). Тут король Карл Габсбург вместе с супругой Изабеллой Португальской поселился во время их медового месяца в 1526 году. Видимо, здесь же Карлом и было принято решение начать строить неподалёку новый грандиозный дворец, о котором я расскажу чуть позже.
Есть во дворце Львов ещё так называемый Зал Двух сестёр/Sala de Dos Hermanas. Его название происходит от пары белых мраморных напольных плит, разделённых фонтаном. «А во лбу – звезда горит». То бишь не во лбу, а на небе… эээ… на потолке/сводах зала. Там есть звезда, сам её видел и помню, поэтому верьте мне на слово. Это помещение предназначалось для тех жён и наложниц маврского эмира, которые имели от него детей. Или же вообще только для главной султанши. Источники как-то по-разному пишут/толкуют. Или туманно.
К Залу Двух сестёр примыкает Зал Ахимесов/Sala de los Ajimeces (назван так из-за симметричных окон с двух сторон балкона) – тоже предназначался для жён и наложниц эмира, видимо, менее важных или бездетных. Или для всех остальных, кто не был главной женой (кого господин таковой не назначил… помните «Белое солнце пустыни»?).
Помню, как сейчас, поэтому и упомянул, но моих снимков этих залов нет, посему… приглашаю всех заглянуть в недра инета: там снимков много, и они классные!
