Полковник в отставке Сергей Пеньков пришел работать в КГБ СССР в 1967 году. К тому моменту за плечами 28-летнего чекиста была учеба в сельхозинституте, работа по распределению в Казахстане, а потом учеба в Киевской школе КГБ. После ее окончания Пенькова определили во второй отдел КГБ Рязанской области на должность оперативного сотрудника.
В советские годы Рязань была закрытой территорией для иностранных граждан, все дело в большом количестве оборонных предприятий, выпускающих военную продукцию. Несмотря на закрытость, в Рязань часто приезжали дипломатические миссии из различных стран, в том числе капиталистических - Англии, США и других.
- Дипломаты были, как правило, кадровыми разведчиками ЦРУ. Нам было известно, кто где учился и в каком звании. А интересовала их обычная для разведки информация: какой завод что выпускает, где аэродромы и прочее, - вспоминал в 2012 году отставной полковник Сергей Пеньков.
Как работала наружка
Все маршруты передвижения дипломатов и военных атташе по улицам Рязани были известны рязанским контрразведчикам. Чекисты отслеживали и проверяли буквально каждые мелочи: кто куда заходил, кто с кем встречался и с кем разговаривал. Все это делали скрытно, не привлекая ни малейшего внимания - наблюдать оперативникам приходилось с чердаков, крыш, а иногда для слежки использовали соборную колокольню Рязанского кремля.
- Оперативников в наружке было очень жалко. Особенно если кто-нибудь из гостей вдруг решит до Дягилева пешком прогуляться (из центра Рязани, например, гостиницы «Первомайская», до военного городка порядка 10 км - Ред.) Вот и шли за ними.
По словам отставного контрразведчика, осложнялось все тем, что иностранные разведчики могли не только собирать военно-оборонную информацию, но и встречаться со своими агентами. В том случае, если они, конечно, были. Вот эту связь и нужно было установить.
- Например, встретился иностранец с кем-нибудь, и мы начинаем проверять, хороший это человек или нет. Конечно, под особую проверку попадали те, кто в свое время был за границей, и их там могли завербовать.
Ошибки во время наружного наблюдения
- Зайдет так объект в телефонную кабинку позвонить или, того хуже - помочиться, и мы разрабатываем возможного агента, крутим его его в течение года, проверяем. Из таких никого не находили, так бы сразу орден получили. Но находили тех, кто искал, кому бы продать секреты. Таких называли «инициативными», - рассказывал Сергей Пеньков.
Как разоблачили инициативного профессора
Однажды в разработку рязанских контрразведчиков попал профессор из Москвы, доктор технических наук. В Рязань он регулярно приезжал в командировку на один из заводов. И вот узнал он об очередном приезде иностранной делегации. Профессор тщательно изучил все маршруты дипломатов, а потом положил в телефонную будку записку с предложением своих услуг. Прямо так и написал: «Я такой-то, желаю сотрудничать за вознаграждение».
Как заметил ветеран контрразведки, это было в то время бесполезно. Иностранцы на такие приемы клевали крайне редко. Они полагали, что такие мог раскидывать кто угодно, в том числе и спецслужбы.
Судьба у инициативного профессора незавидная. В Москве его задержали, а посе следствия суд приговорил его к расстрелу.
Разоблачение украинца, сотрудничавшего с немцами
В каждом региональном органе КГБ СССР имелся так называемый «Алфавитный список преступников военных лет». Это несколько толстых томов, куда вносили имена тех, кто в годы Великой Отечественной войны сотрудничал с немцами. Многие из них не попали ранее в руки контрразведки, жили как обычные граждане, работали, выполняли и перевыполняли планы, и ничем предосудительным не привлекали к себе внимание. Примерно таким и был украинец с фамилией Шум.
Во время одного из боев красноармеец Шум вместе с батальоном попал в окружение. Когда Шума пленили, то поставили перед выбором - расстрел или сотрудничество. Решил работать на немцев. Внедрился к партизанам, а потом исправно докладывал о всех перемещениях отряда, сдавал базы, связных.
После войны Шум побоялся оставаться на малой родине и приехал в Рязанскую область. Как раз на берегу реки Прони строили город энергетиков, и военный преступник подрядился там строителем-монтажником. Мало-помалу обжился, нашел подругу, появились дети...
- Его случайно узнал один из сельчан-земляков. Все думали, что он погиб во время войны, на родине даже готовились памятник ему поставить. Мы взяли его в разработку, прижали, и он во всем признался.
После разоблачения Шума увезли на родину, на место совершенных им преступлений. О дальнейшей его судьбе ветерану контрразведки неизвестно.
Как вербовали иностранцев
Звание полковника Сергей Борисович Пеньков получил раньше срока - за удачную вербовку. Кого именно привлек к сотрудничеству отставной чекист отказался назвать, такие сведения вряд ли когда рассекретят. Известно только то, что приехал будущий агент в Рязань из одной развивающейся страны.
- Чаще всего соглашались сотрудничать идейные, им не нужны были деньги. А один однажды попросил полное собрание сочинений Владимира Ульянова (Ленина). Он и у себя на родине считался марксистом. Привезешь ему десять томов, обещаешь потом еще подвезти, он и доволен.
В чекисты подбирали со школьной скамьи
Не забывали в КГБ и о молодых кадрах. Будущих контрразведчиков начинали искать еще в школе. На заметку попадали грамотные, смышленые ученики, чтобы внешность была не отталкивающая, ведь приходилось чекистам вступать в контакт и с женщинами.
- Одного такого красавца завербовали, потом боялись, как бы он за границей не остался, - смеется отставной полковник. - Отпустишь - и гадаешь: вернется или нет. Он ведь понимает, что там тоже неплохо. Сам Сергей Борисович зарубежом был часто, объездил все страны Европы, исключительно по делам службы. Но, как вспоминал, желания остаться никогда не возникало...
