Успенский собор, возведенный в 2010 году на Волжской Стрелке к Тысячелетию Ярославля, вызывает у горожан двойственные чувства. С одной стороны – «Храм – ветер надежды, мой храм, там, где и прежде» - Да, его золотые кресты вновь осеняют место святыни, утраченной в 1930-х гг.
С другой – тщетно искать в исполинском новоделе черты, присущие ярославскому зодчеству.
Налицо, скорее, вольная интерпретация новорусского стиля 1910-х гг. в духе «богатырского» Фёдоровского Государева собора близ С-Петербурга.
Меж тем, не забылась история о том, что Вячеславом Сафроновым, ведущим ярославским реставратором, на конкурс был представлен проект, точно воспроизводящий исторический облик Успенского собора по состоянию на конец XVII века.
Но в итоге конкурсная комиссия остановилась на варианте, обеспеченном спонсорскими деньгами.
Остаётся лишь завидовать костромичам, проявившим волю и решимость в воссоздании своего Богоявленского собора на строго научной основе. Тот же спонсор пересмотрел свой подход историческому наследию, и на сей раз взял за основу методы научной реставрации. С его слов: «Богоявленский собор восстановим в мельчайших деталях, до задвижек на двери».
И он уже восстановлен. Два скоростных лифта в колокольне можно воспринимать как разумную данность времени. Недаром Пушкин писал в «Борисе Годунове»: «Наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни».
Ярославцам же, очевидно, остаётся довольствоваться русской присказкой: «Стерпится – слюбится». Но есть вещи, перешагнуть через которые непросто. Тот же Пушкин писал в «Борисе Годунове»: «Я силюсь брат, да не могу».
Очень уж несоразмерен огромный храм пропорциям подлинных памятников древнего ярославского зодчества. Своим масштабом он напоминает, скорее, европейские соборы, безраздельно господствующие над окружающей застройкой – наподобие венского «Стефана» или «Дома Марии» в Эрфурте.
К примеру, на другом фото видно, что громада вновь возведенного Успенского собора изрядно подавляет более ценные и значимые памятники - ансамбль Спасо-Преображенского монастыря и прилежащих к нему церквей XVII века. На старых же гравюрах панорама Ярославля предстает соразмерной, уравновешенной и гармоничной.
Очевидно, не случайно ярославцы отвергли идею строительства при соборе 60-метровой колокольни – она начисто разрушила бы исторический силуэт города со стороны как Волжской, так и Которосльной набережных.
Так, для наглядности, мысленно добавьте в кадр высоченный столп. Нетрудно представить, что возле новодельной свечи знаменитые ярославские колокольни XVII в. будут выглядеть сооружениями сугубо второстепенными. Но, как говорят, планы её возведения в охранной зоне Юнеско вновь витают в высоких кругах.
Тут уместно вспомнить о мотивах, побудивших искусствоведа А.Г. Мельника выступить против воссоздания Часобойни в Ростовском кремле: «Любые попытки сделать это … будут носить сугубо антинаучный характер».
Но, чтобы не заканчивать рассказ на минорной ноте, нужно отметить, что в облике Успенского собора есть и отрадные черты. Речь об изразцовом убранстве храма – оно заслуживает самой высокой оценки.
В лучших традициях ярославского зодчества исполнены стеновые изразцы.
Достойным продолжением творчества ярославских керамистов XVII века является большое изразцовое панно «Покров Богородицы» над северным порталом храма.
Богоматерь осеняет своим омофором богоспасаемые ярославские города: Ростов Великий, Переславль Залесский, Рыбинск, и конечно, сам Ярославль.
Но особенно хочется отметить изразцовое панно «Успение Пресвятой Богородицы» над западным порталом. Оно покоряет своей безупречной иконографией и «пламенеющим» скорбно-торжественным колоритом.
Композиция Успения представлена здесь в наиболее полном варианте, берущем начало от монументальных ярославских фресок.
В центре мы видим Богородицу на одре, укрытом пурпуром – исключительным символом императорского достоинства. За этим угадывается величание Божьей Матери: «Царица Небесная».
Над одром возвышается величественная фигура Христа с душой Пречистой Матери в виде младенца в белоснежных пеленах. Это символ торжества вечной жизни над смертью.
Христа окружает нимб с фигурами архангелов. А выше над Господом и душой Богородицы воспаряют горние ангелы с душами святых угодников.
Слева Богородице предстоит Пётр с кадилом. Он совершает прощальный обряд.
Справа к одру припали апостолы, среди коих видны Дионисий Ареопагит и Иаков, брат Господень.
В третьем ряду - писатели Евангелисты, творцы богослужебных текстов, постигающие глубокий смысл Успения Богородицы. Над ними «горки» - символ Небесного Града Господня.
А ниже одра – сцена усекновения ангелом рук нечестивого Афонии, пытавшегося опрокинуть одр. Однако после искреннего раскаяния тот был исцелён волею Господней.
В Ярославле есть и другие превосходные мозаичные и изразцовые композиции. Например, «Введение во храм Пресвятой Богородицы» на фронтоне крыльца Введенского собора Толгского монастыря.
Но изразцовое панно Успенского собора, пожалуй, одно из лучших. Особенную выразительность изображению придают «пробелы» - живописные высветления на одеждах и ликах
