Ростовский кремль называют вершиной древнерусского зодчества. Усилиями реставраторов уникальный ансамбль воссоздан в изначальном виде.
Исключение составляет кремлевская часобойня, разобранная на кирпичи еще в имперские времена. Сегодня от примечательного строения сохранился лишь четверик высотой около 12 метров.
Напомню, что на Руси часобойнями назывались башни, предназначенные для размещения курантов с малиновым перезвоном.
Историк и реставратор Владимир Сергеевич Баниге (1905-1973) расценивал утрату ростовской часобойни как потерю весьма существенную. По его мнению, 42-х метровая башня играла роль высотной вертикали, связывающей воедино кремлёвский ансамбль.
Её история скрывает немало загадок. Так, в «Летописи о ростовских иереях» указано, что часовая башня строилась в 1696-1698 гг. при митрополите Иоасафе, преемнике легендарного Ионы Сысоевича.
Вместе с тем, среди документов Ростовского кремля обнаружилась опись, в которой часобойня помянута под 1691 г.: «Против митрополичьих хором по правую сторону святых ворот на часовне часы боевые». Т.е. при митрополите Ионе Сысоевиче она уже существовала!
В.С. Баниге предположил, что речь в документе шла о деревянной часобойне, которую позже сменило каменное строение Иоасафа.
По убеждению историка, последнее сооружение представляло собой ярусную композицию типа «восьмерик на четверике», поставленную на одну из палат Судного приказа.
Подробное описание строительства имеется в документах Ростовского кремля. Так, в приходно-расходных книгах упоминаются имена мастеров, принимавших участие в работах:
- «домовой каменных дел мастер» Гаврилка Харитонов в 1697 г. «с товарищи двадцать человек в часобойне клал печи»;
- Богомолов Андрей в 1698 г. «выточил векоши (круглые короба) к часам деревянные»;
- Семенов Клим сделал «круг к часам» (циферблат);
- Матвей Миронов сделал «оленя на часобойне»;
В своей книге «Ростов Великий» С.В. Баниге приводит эскиз реконструкции часобойни.
В 1990-х годах углубленное исследование часобойни было продолжено А.Г. Мельником, заведующим архитектурным отделом музея-заповедника «Ростовский кремль». В результате ему удалось выявить отчётливые следы двух строительных периодов!
Вдобавок, важную информацию принесло изучение обмерных чертежей, составленных в 1818 г. архитектором П.Я. Паньковым.
На приведенном А.Г. Мельником рисунке черной заливкой выделена ранняя кладка времен Ионы Сысоевича, а штриховыми линиями показана кладка мастеров митрополита Иоасафа.
По выводам историка, изначальная каменная часобойня была возведена стараниями Ионы Сысоевича одновременно с корпусом Судных палат – в 1650-х - 1660-х годах. То есть, она являлась одним из первых строений, созданных им в Ростовском кремле.
Однако с течением времени фундаменты возведенной башни, действительно, дали сильную усадку. В конце 17 века 20-ти саженное строение (42 м) начало угрожающе клониться в южную сторону.
И преемнику Ионы – митрополиту Иоасафу ничего другого не оставалось, как разобрать столп до высоты нижнего четверика. В ходе перестройки последний был усилен мощными контрфорсами в виде пилонов, соединенных арками.
На него был поставлен меньший четверик с часовым механизмом. А на него, в свою очередь, водружен восьмерик, перекрытый остроконечным шатром. Сооружение венчал флюгер в виде золотого оленя – герба города Ростова.
Таким образом, при митрополите Иоасафе была осуществлена кардинальная реконструкция часобойни Ионы Сысоевича.
На основании полученных данных А.Г. Мельником был выполнен эскиз часобойни. Историк полагает, что её прообразом послужила Спасская башня Московского кремля.
Но несмотря на все усилия, в 18 веке часобойня продолжала крениться, и в начале 19 века была окончательно разобрана. Произошло это предположительно между 1818 и 1825 гг. Так, на гравюре Алексея Осипова, четко датированной 1825 г., башня уже отсутствует.
Нельзя исключить, что разборка памятника производилась по плану генерал-инженера Бетанкура. Именно тогда, начале 19 века, он предложил срыть до основания весь Ростовский кремль с устройством на его месте ярмарочных павильонов. Идея была одобрена ярославским епископом и Синодом.
Нужно пояснить, что после упразднения в 1787 г. в Ростове Архиерейского дома кремль был заброшен, и изрядно обветшал. К началу 19 века он представлял собой зрелище весьма печальное.
В.С. Баниге с своей книге пишет: «Были (в нём) и жилые помещения и присутственные, но особенно много было всевозможных складов – вина, дров, лома и других … Вселились даже такие заведения как как «скотобойня» и «курень». В стенах появились зловещие трещины, в окнах не было стёкол … в помещениях полов, в кровлях зияли огромные дыры … на протекающих сводах росли деревья».
Однако, как отмечал историк, для реализации плана Бетанкура «сделано было очень мало». Отчасти причиной тому послужило нарастающее сопротивление ростовчан. Возможно, утрата дорогой для них часобойни с чтимым символом города, золотым оленем, вызвала всеобщее недовольство. И по счастью, дальнейшие замыслы «ликвидаторов» развития не получили.
Особый размах патриотическое движение горожан обрело в 1880-1890 гг. Усилиями купечества и простых жителей Ростовский кремль удалось сохранить для потомков. На собранные ими деньги была проведена первая масштабная реставрация национальной святыни.
Стоит отметить, что Александр Гаврилович Мельник решительно выступает против восстановления часобойни. По его мнению, данных для её научной реставрации недостаточно, а появление в кремлёвском ансамбле произвольного новодела представляется неуместным.
Историк признаёт, что сделанная им реконструкция во многом носит гипотетический характер. Так, он пишет: «Ни первая ни вторая часобойни не могут быть восстановлены. И любые попытки сделать это … будут носить сугубо антинаучный характер».