Жертвуя пешки. Фишер vs Спасский. Эркю

Сначала нам предстоит понять, что именно происходит в голове у шахматного профессионала во время партии.
Поcледний, к кому я обращусь с этим вопросом, будет сам шахматный профессионал.
Почему?
Я надеюсь вы сейчас это поймёте.
Итак, в СССР проводились разнообразнейшие эксперименты и ставились фантастические опыты.
Вот один из них.
Перед испытуемым шахматистом (заметим – мониторов в нашем понимании тогда не водилось, использовался экран диаскопа и заготовленные изображения) зажигался экран с диаграммой расставленной позиции и ему предстояло:
1.Запомнить позицию
2.Дать её общую оценку (белые выигрывают, у белых приятнее, равенство, у черных приятнее, черные выигрывают)
3.Показать в ней «лучший» ход
4.Показать варианты, обосновывающие данную ранее оценку позиции.
Когда экран гас, испытуемый воспроизводил расстановку фигур на доске, давал оценку, показывал ход и варианты.
Если испытуемый успешно справлялся с заданиями, ему показывали еще одну позицию, но вместо, например, пяти минут, только четыре минуты.
Вновь справлялся?
Тогда следующая позиция светилась на экране 3 минуты.
Когда шахматист справлялся с минутной позицией, время начинали сокращать на десять секунд.
Если справлялся с десятисекундным заданием, то время начинали сокращать по секунде.
Затем – для самых резвых – счет шел на десятые и даже сотые доли секунды.
Итог опытов в целом описывается так:
Перворазрядники успешно справлялись с заданием за десять минут
Кандидаты в мастера за три – пять минут
Мастера за одну – полторы минуты.
Международные мастера – за минуту или секунд сорок-пятьдесят.
Гроссмейстеры – за 10-15 секунд.
Понятно, что попадались и кандидаты в мастера на уровне гроссмейстеров, и кандидаты в мастера на уровне первого разряда.
Для нас нет нужды вникать в детали и конкретику.
Главное осознать: открылось, что быстродействие мозгов у разных людей разное, и успешность в шахматах как раз и определяется именно этим – быстродействием.
486-ой процессор при прочих равных условиях просто пересчитает 286-ой процессор, поскольку сосчитает больше и глубже.
То есть шахматист за доской считает варианты на определённую глубину ходов. И качество этого расчета как раз и определяется быстродействием «бортового процессора».
Поскольку мне и самому доводилось передвигать фигурки на доске, я могу рассказать о том, что именно ощущает играющий: он видит вариант очень быстро. Фигурки со второй космической скоростью перемещаются по полям. В лучшие годы мне доводилось видеть форсированные варианты на десять и больше ходов! Форсированный – это когда вы вынуждаете ответные действия партнёра. Большинство партий проигрывается на незамеченных «тихих» промежутках. Это когда ваш партнер вместо ответного взятия фигуры вдруг аккуратно перемещает ладью на пару клеток влево… и вдруг открывается, что у вас всё «повисло».
Современные машины прямо показывают, что чем больше у них времени на расчеты, тем более глубокие и тонкие ходы они находят. Вот компьютер сначала считал лучшим ход конём, а «продумав» десять минут нашел более точный ход ферзём…. Усидчивость, умение заставлять себя подолгу считать варианты – важнейшее качество шахматного профессионала. Игра в шахматы – это тяжёлая монотонная нудная работа по расчёту вариантов и оценке возникающих позиций.
Но это – только предварительное замечание.
Продолжим знакомство с итогами описанного эксперимента.
Среди испытуемых шахматистов попадались и очень редкие экземпляры, которые решали открывающиеся позиции с невероятной быстротой.
Наконец дело доходило до того, что экран вспыхивал и тут же гас.
И испытуемый не был в состоянии ни вспомнить расстановку фигур, ни оценить положение, ни показать вариант.
Но!
Он показывал лучший ход!
Безошибочно!!!
Представьте только: вспышка экрана, когда разобрать толком ничего нельзя, а испытуемый хладнокровно сообщает:
«Ладья це четыре!»
При этом иногда он даже «поправлял» автора задания, то есть успевал разглядеть скрытые от разработчика возможности позиции.
Вот эти удивительные люди и принадлежали к когорте советских ведущих гроссмейстеров.
И только люди со столь поразительными способностями и могут бороться за самые громкие звания и титулы на планете.
Способности у них такие – врождённые.
Словно в мозг от рождения встроен шахматный процессор высочайшего быстродействия.
Я в своих работах именую обладание таким «встроенным шахматным процессором» специальным термином – ЭРКЮ.
Эркю – это специфическая врожденная шахматная одаренность человека. Стоит обладателю эркю увидеть шахматы и он через три-четыре дня легко обыгрывает всех окружающих его людей. Один очень известный шахматист позапрошлого века так описал своё знакомство с шахматами:
«Я увидел играющих и немного понаблюдал за игрой» и более уже никогда и ничему в игре не учился, но уже через несколько дней я легко обыгрывал всех меня окружавших». Это не дословный перевод, но суть рассказа именно такова. Вот и Людмила Саунина увидела шахматы впервые в одиннадцать лет, наблюдая за игрой двоюродного брата, а через неделю уже уверенно переигрывала своего первого «учителя».
Теперь о «воспоминаниях» мастеров и печатных анализах партий.
Не верю ни одному слову.
После партии шахматисты охотно делятся тем, что они думали, какие варианты видели, что считали. Всё это ненаучная беллетристика. Процесс расчета вариантов в голове намного превышает возможности авторефлексии. Проще говоря мы не можем сами за собой отследить, как именно мы считаем варианты, и почему выбираем то, или иное продолжение.
Конечно мы можем долго и очень интересно рассказывать басни о том, «как это было», но на самом деле это всё не более, чем иллюзия воспоминаний. Какие-то обрывки, какие-то намеки на ощущения – да. Адекватное реальное подробное описание ощущений – нет, нет и ещё раз нет. Современные машины показывают какие бездны вариантов они просчитывают за минимальное время. Мозг работает немного по другому, и что и сколько он там считает – пока загадка дедушки Мороза.
Таково первичное общее представление о том, что и как именно «обдумывает» шахматный профессионал за доской.
Глубина расчета определяется эркю шахматиста и тот, у кого быстродействие выше просто пересчитывает партнёра.
Фишер изначально имел эркю более мощное, более быстрое и он прекрасно понимал, что своего партнёра он в конечном итоге просто пересчитает. И вот это осознание своего преимущества Фишером и надо положить в основу дальнейшего освещения событий. Только прагматичный учёт именно этого «основания» позволяет нам понять, как Фишер в 1972-ом году победил Бориса Спасского.