- Сообщите мне, когда будете готовы ехать. Только заранее, Юлия Борисовна, чтобы я смог освободить дня три.
- Если ваши родители и вправду не против, то чем скорее, тем лучше. Я непременно компенсирую вашим маме и папе... беспокойство.
- Ага, очень интересно послушать, что вам ответят мои родители, когда вы хотя бы заикнётесь о деньгах. Однако женщин, находящихся в положении, пугать и обижать нельзя, потому лучше даже не затевайте разговор о какой-то там компенсации. Продукты себе будете покупать сами, а деньги за проживание с вас точно никто не возьмёт. Скажите, Юлия, а до отъезда что вы планируете делать?
- Домой, то есть, туда, где мы жили с Прохором, я не вернусь, - испуганно заговорила Юлия. - Это его квартира, бабушка ему оставила. Поеду к маме. А потом мы вместе с мамой заберём мои вещи у Прохора.
- Поскольку вы уже всё решили, Юлия, я планирую поездку на утро пятницы, чтобы к понедельнику вернуться. Долго здесь отсутствовать сейчас не могу, дела требуют моего постоянного присутствия и контроля. Потому я оставлю вас у моих родителей и почти сразу уеду. А Софья Дмитриевна сможет приехать к вам, самое раннее, месяца через два. Но до родов должна успеть.
- Ничего страшного, я справлюсь. Мама иногда слишком волнуется за меня, и тогда я начинаю волноваться за неё. Возможно, бо́льшая самостоятельность пойдёт мне только на пользу.
- Вы молодец, Юлия! - искренне ответил Илья. - Значит, мы договорились?
- Да, - кивнула Юлия и встала. - Сегодня мы с мамой обязательно съездим за вещами, а к пятнице я буду готова.
- Отлично, - Илья тоже встал.
- Только у меня к вам будет большая просьба, - с тревогой заговорила Юлия. - Прохор не должен знать, где я нахожусь. На развод я буду подавать уже после родов, когда вернусь. Всё равно мы теперь сможем развестись только через суд, а мне сейчас это совсем не нужно. Если же Прохор захочет развестись раньше, то свяжется с мамой, а она сообщит мне.
- Хорошо, Юлия, я всё понял. Но я бы и так ему никогда не сказал, где вы. И вообще никому бы не сказал. Софье Дмитриевне вы сами сообщите координаты. А что касается вашего мужа... То есть, у вас даже разговора с ним не будет?
- А он может рассказать мне ещё что-то новое и интересное?
- Понятия не имею, Юлия. Но он может, например, сказать, что любит вас.
- То есть, в очередной раз обмануть? Не думаю, что вы, Илья Евгеньевич, сами верите в такую любовь. Вы меньше всего похожи на человека, склонного подставлять вторую щёку.
- Вы тоже, Юлия, - усмехнулся Илья.
- Поэтому вы хотите мне помочь?
- Я хочу вам помочь, - Илья стал серьёзным. - Хочу помочь, так как для меня очень важно, чтобы вы спокойно выносили и родили ребёнка. И не волнуйтесь, я поеду очень осторожно. У меня хорошая машина.
- Спасибо вам за всё, Илья Евгеньевич.
- Благодарить пока рано. А теперь приготовьтесь ещё к одному напростому разговору - с вашей мамой.
Конечно, Софья Дмитриевна, которая уже успела рассчитать Прохора, была совсем не в восторге от решения дочери, но вовремя прикусила язык и не сказала о том, что разговор об этом у них с Ильёй уже был. Юлия по-прежнему была не в курсе, что шашни Моники и Прохора отследила мать.
Илья проводил Юлию и Софью Дмитриевну до машины, около которой, конечно же, Юлию поджидал Прохор. Но Юлия, словно не заметив его, быстро устроилась на сиденье и закрыла дверцу, а Софья Дмитриевна одарила зятя таким взглядом, что Прохору не осталось ничего другого, кроме как ретироваться несолоно хлебавши. Илья тоже не собирался больше общаться с горе-ловеласом, потому сразу развернулся и ушёл в офис.
В тот же день он перевёз свои вещи в квартиру, которую нашёл ещё накануне вечером. Илье не нужны были сопровождающие для поездки за вещами, он справился и сам.
Моники дома не оказалось: видимо, она не хотела присутствовать при том, как Илья уходит. Но даже если бы она была - это уже ничего не могло изменить.
Склонности к роскошной жизни Илья никогда не имел, потому с поисками квартиры особо не напрягался - было бы куда вещи кинуть, где выспаться и принять душ. Ему до сих пор казалось, что он так и остался простым парнем из глубинки, жизнь в столице его не изменила. Разве что сделала более жёстким и бескомпромиссным.
Рано утром в пятницу Илья и Юлия покинули Москву: Илья на три дня, а Юлия, скорее всего, вернётся не раньше, чем к Новому году, поскольку малыш должен не только родиться, но и хоть немного окрепнуть.
Большую часть пути Юлия проспала, а в остальное время они с Ильёй болтали непринуждённо, как старые знакомые. Юлия рассказывала о своём детстве, а Илья - о своих родителях и о городе, в который вёз Юлию.
Конечно, к приезду Ильи, да ещё в компании столь юной, но уже готовящейся стать матерью, гостьи собралась вся родня. Илья никогда не склонен был раскрывать подробности личной жизни даже самым близким людям. Только сообщил родителям и брату о том, что подал на развод. А Юлия рассказывала о себе лишь в общих чертах, о Прохоре не упоминала, потому каждый из родственников делал выводы самостоятельно.
Вера, невестка Ильи - жена младшего брата, - которая была старше Юлии всего на восемь лет и не так давно родила вторую дочку, сразу взяла шефство над юной гостьей. С родителями Ильи Юлия тоже нашла общий язык. Мама сначала переживала, узнав о том, что Юлия родилась и выросла в Москве, но, познакомившись с гостьей поближе, успокоилась.
В воскресенье Илья уехал с лёгким сердцем. Он был уверен, что у Юлии всё сложится хорошо. Его самого впереди ждал долгий и трудный бракоразводный процесс, а потом сделка по продаже половины фирмы. То, что Моника пока вела себя слишком уж тихо, только укрепляло Илью в мысли: основные трудности и проблемы ещё впереди.
Продолжение здесь: