Я тебе про Фому, а ты мне – про Ерему… Так говорят, когда встречается какое-то непонимание в диалоге. Мол, вроде бы говорим об одном и том же, только смысл разный получается. Причем непонимание начинается уже в самой этой поговорке – никто толком не знает, откуда эти Фома и Ерема вообще взялись.
И да, почему именно Фома и Ерема? А не, допустим, Евстрат и Калистрат? Или, там, Матвей и Михей?
И, кстати, почему там только одни мужики? Куда баб дели? Пульхерия и Гликерия – это чем вам не вариант? Они даже поспособнее Фомы и Еремы будут: "Я тебе про Пульхерию (пульс), а ты – про Гликерию (гликемический индекс)". Понятия вроде бы и связанные, но очень косвенно.
А советский вариант про комсомолку Даздраперму с октябренкой Лагшмиварой был бы вообще образцом логичности. Даздраперма – это первое мая, а лагерь Шмидта в Арктике – это тридцатое сентября, все по календарю, все четко. А тут какие-то мутные Фома с Еремой…
Церковная версия – как, например, обсуждение христианских деятелей – тоже не годится. Не совпадает по уровню. В Библии был пророк Иеремия, но не было пророка Фомы. Зато был апостол Фома (он же - Близнец, но об этом ниже), но не было апостола Еремы. Фому Аквинского рассматривать не будем, ибо поговорка у нас русская, а тот Фома был католиком.
Но как ни странно, календарная и церковная версия наиболее близки к истине. Все дело – в народном православном календаре. В старые времена на Руси не было привычных нам календарей. Тогда вместо производственного календаря использовали праздники в честь того или иного религионера (не обязательно святого – просто известного строителя церковизма).
Работало это так: день святого Амфилоха – сей побольше ты гороха. День святого Ефросина – пух иди щипать гусиный. День святого Лазаря – лапти плети вязаны. Не были исключением и Фома с Еремой – у них у каждого был свой день календаря. Фомин день приходился на 19 октября, а день Еремин – на 17 ноября.
Как вы уже можете заметить, оба эти дня – календарно близкие, между ними меньше месяца. Более того, эти два дня были близки и по сути – и Фома, и Ерема были "днем закрытых дверей". Но вот причины для закрывания этих дверей были у них совершенно разными. Фомин день считался днем постановки собранного урожая на зимний учет. Это был день окончательного завершения всех работ по сбору съестных припасов перед зимой и помещения их на хранение. Т.е. собрал зерно-картошку-моркошку-капусту-лук-чеснок, засолил-закоптил сало-мясо-рыбу, расцедил по бочонкам мед и медовуху – рассовал по закромам в погребе и запер дверь, чтоб не спи… не унесли. Всё.
А вот Еремин день – это был день разгула нечисти. Считалось, что в этот день нечистая сила выходит на землю и пытается проникнуть в дома благочестивых людей, чтобы наслать на них всякие гадости – болезни, бедствия и порчее. В этот день всем положено было сидеть дома, закрыть двери наглухо, никуда не выходить и никому не открывать. Ибо с открыванием дверей в дом с улицы могли пробраться всякие упыри, бесы и прочая нежить. В этот день запрещалось принимать даже близких родственников – ведь нечисть могла принять их обличье. Тогда была даже поговорка такая: Ерёма - сиди дома.
Здесь интересно отметить, что ноябрь считается месяцем потустороннего мира в очень разных культурах – у славян (ныне "вегетарианская" Параскева Пятница), у кельтов (Сэмайн, день всех святых), у индейцев в Мексике (день мертвых). Хотя объяснение этому может быть весьма простое: ноябрь – это то время, когда светлое время года меняется на темное. А видеть всякие страхи в темноте – это характерно для любого человека любой культуры.
Но так вот. Как вы видите, Фома и Ерема – это не какая-то бессмысленная фигура речи. Это отголосок нашей истории, нашего старинного месяцеслова. Это как два близнеца, стоящие по разные стороны одной и той же двери. Дверь одна и та же, а понимание – разное.
