- Что случилось, Нурбану-хатун, - устремил беспокойный взгляд Газанфер на девушку, лишь она показалась в дверях.
- Всё в порядке, Газанфер-ага, - поспешила успокоить его Нурбану, - я пришла к тебе с заданием или с просьбой, считай, как хочешь. Ты же можешь выходить в город? Походи по рынку, среди людей, побеседуй, невзначай, с народом, узнай его отношение к шехзаде, – понизив голос, тоном заговорщика произнесла она. - Потом передашь информацию Джанфеде-калфе, а она уже расскажет мне, чтобы не возникло лишних подозрений.
- Вы хотите, чтобы я стал Вашим шпионом, Нурбану-хатун? - хитро прищурившись, спросил Газанфер и тут же улыбнулся. – Я всё понял, сделаю.
- Спасибо, Газанфер, - сжав кулачки и моргнув глазами, одобрительно произнесла Нурбану и два раза осторожно постучала в дверь. На её стук раздался тихий скрип, дверь слегка приоткрылась, и девушка, подобравшись, проскользнула в образовавшийся узкий проём.
- Джанфеда, послушай, сейчас я тебе кое-что скажу, - приблизившись к калфе, зашептала Нурбану ей на ухо. – Газанфер-ага будет передавать тебе важную информацию, касаемо шехзаде Селима, а ты станешь рассказывать её мне. Я хочу знать, как подданные относятся к нему. Так я пойму, в правильном ли направлении он движется в управлении провинцией. Это очень важно. Только будьте осторожны, ну, не мне вас учить, бдительности и смекалки вам обоим не занимать, - улыбнулась Нурбану, слегка похлопав Джанфеду по руке.
Через несколько дней, перед обедом, Джанфеда-калфа вошла к Нурбану и подала ей знак, что хочет поговорить наедине.
- Девушки, оставьте нас с калфой одних, - велела она служанкам, и те, не поднимая глаз, вышли из комнаты.
- Нурбану-хатун, вот тебе первое сообщение от Газанфера-аги. Шехзаде Селим отдал приказ строить два канала, которые должны решить проблему водоснабжения города. Вести быстро разнеслись по округе, народ очень доволен и славит своего губернатора, - вполголоса проговорила калфа, подойдя поближе к фаворитке шехзаде.
- О, Аллах, благодарю тебя, это добрые вести! Иншаллах, они будут и дальше такими!, - вознесла молитву Всевышнему Нурбану и стала суетливо бегать по комнате. Взяла лежащую на диване вуаль и примерила её перед зеркалом. Оставшись недовольной отражением, отложила шаль в сторону и подошла к шкафчику, где стояла шкатулка с украшениями. Открыв её и высыпав содержимое на тахту, недолго раздумывая, она выбрала комплект из украшений на голову, колье и серёг.
- Джанфеда-калфа, помоги, пожалуйста, застегнуть, - попросила Нурбану, подавая колье женщине. – Я пойду к Селиму и поздравлю его с принятым мудрым решением, - на ходу объявила она Джанфеде, открывая дверь и торопливо покидая комнату.
Калфа не успела ничего ответить девушке, как та уже скрылась за поворотом.
- Доложи шехзаде обо мне, - сказала фаворитка стражнику, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
- Шехзаде занят и велел никого не впускать, - не поднимая головы, ответил оохранник.
Возбуждённое состояние Нурбану сменилось досадливым вздохом, она хотела было уже развернуться и уйти, но ей послышался в покоях шехзаде женский смех. Девушка насторожилась, подошла поближе к двери и прислушалась. Сомнений не оставалось, в комнате Селима смеялась женщина.
- Кто у шехзаде? – глухо спросила она охранника, не мигая, уставившись на дверь.
- Какая-то хатун, - коротко ответил он.
- Я сама слышу, что не бей. Это наложница?- срываясь на высокую ноту, не унималась Нурбану.
- Мне это не ведомо, хатун, - бесстрастно проговорил охранник.
Тёмные круги поплыли перед глазами Нурбану, лишая её равновесия. Пытаясь удержаться на ногах, она ухватилась за ручку двери, постояла так несколько секунд и резко дёрнула её на себя. Дверь открылась, и Нурбану оказалась в покоях шехзаде.
На диване возле окна расположились Селим и незнакомая молодая женщина, держащая в вытянутых руках книгу и пафосно произносящая речь.
От неожиданности женщина замолчала и перевела взгляд на вошедшего человека, Селим тоже повернул голову в сторону двери.
“На наложницу она не похожа,” – успела подумать Нурбану и стала на ходу придумывать причину своего внезапного вторжения.
- О, простите меня, ради Аллаха, за то, что нарушила вашу беседу, - склонила она голову в почтительном поклоне. – Шехзаде, вероятно, служанка что-то напутала, сказав, что Вы немедленно хотите меня видеть, - вежливо проговорила она, - позвольте удалиться? Её вопрос повис в воздухе.
Селим сразу догадался, почему Нурбану так яростно ворвалась в его покои. Он встал и, пряча улыбку в усы, сказал:
- Нет, Нурбану, служанка ничего не перепутала. Я на самом деле велел позвать тебя. Познакомься, это Айше-хатун, супруга моего наставника Шемси-челеби. Ты помнишь, я читал тебе лирические стихи одного талантливого неизвестного поэта, подписывающего свои газели и касыды (оды) махласом (псевдонимом) Хубби. Я был уверен, что этот талантливый поэт мужчина, так как его поэтический стиль совершенно не похож на женский.
Вчера Шемси-паша, случайно увидев у меня в руках сборник стихов Хубби, признался, что их творцом является его жена.
Сегодня я назначил ей встречу, и она милостиво согласилась прийти. Нурбану, это самый красноречивый и одарённый поэт! Её стихи – это вершина османской поэзии! – восторженно произнёс Селим.
Нурбану церемонно улыбнулась Айше-хатун и присела в учтивом реверансе.
- Айше-хатун, а это Нурбану-хатун, моя любимая женщина и мать моих троих детей, - уважительно сказал Селим.
- О, шехзаде Селим, красота Вашей фаворитки должна быть воспета в стихах! Рифмы уже складываются в моей голове! Позвольте, шехзаде, удалиться, и я немедленно предам их бумаге! – высокопарно молвила поэтесса.
- Да, конечно, Айше-хатун, я понимаю, что Вам не терпится заняться любимым делом, созданием великих творений! – ответил Селим.
- Нурбану-хатун, смею надеяться, что мы с Вами подружимся, - оглянулась на девушку поэтесса, тихим голосом промолвила: - Какие живописные у Вас глаза… - и вышла из покоев.
- Шехзаде, - поклонилась Нурбану и последовала за поэтессой.
- Нурбану, останься…- понизив голос, страстно проговорил Селим, подойдя к любимой женщине, и посмотрел на неё в упор просящим взглядом.
Взяв её за плечи, он вдохновенно продекламировал строки лирических виршей:
- Земля, по которой ты проходишь, превращается в розовый сад.
Когда ты смотришь на меня, замирает время…
- А теперь заключи меня в свои любящие объятья
И поцелуй под светом миллионов звёзд в ночи, - прошептал он ей на ухо, взял за руку и повёл к своему ложу…
В свои покои Нурбану возвращалась уже поздно вечером. Умиротворённая и счастливая, она проведала дочерей, поинтересовалась у нянь, всё ли в порядке, и отправилась в свою комнату спать. Переодевшись в ночные одежды, она подошла к кровати. Едва её голова коснулась подушки, как крепкий здоровый сон захватил её в свои уютные объятия.
…Наступил новый день, за ним ещё один, и ещё…Карусель жизни крутилась, не тормозя и не останавливаясь. Селим занимался делами санджака, его дочери росли, Нурбану с помощью Джанфеды-калфы следила за порядком в гареме, оберегала свою семью, радовалась добрым вестям от Газанфера-аги.
В течение двух месяцев во дворец трижды приезжала поэтесса Айше-хатун. Они с Нурбану на самом деле подружились и с удовольствием проводили время в беседах и чтении стихов. Иногда присоединялся к ним и Селим. Нурбану, порой, боялась дышать, чтобы не спугнуть счастье. Это было золотым временем её жизни, за которую она, едва проснувшись, благодарила Аллаха!
В один из таких безмятежных дней, Нурбану спала дольше обычного. Лишь, когда солнечный луч скользнул по подушке, девушка очнулась от ночных грёз. Не открывая глаз, она перебирала в памяти события прошедшего дня, и, не вспомнив ничего плохого, порадовалась дню наступившему.
Открыв глаза, она ещё немного понежилась в постели, вспомнила, чем должна будет заняться в течение дня и, сладко потянувшись, села в кровати, опустив ноги на пушистый ковёр.
- Девлет-хатун, подавай воду, - скомандовала она служанке, желая умыться. – Вели Бану-хатун зайти ко мне.
Через несколько минут няня султанш стояла перед Нурбану и отвечала на её вопросы.
- Как провели ночь мои девочки? – поинтересовалась мать.
- Они спали крепко. Шах-султан смеялась во сне, - улыбнулась служанка, - едва ей исполнилось два годика, она перестала просыпаться по ночам. Эсмахан-султан беспокоилась, пока её не покормили. А Гевхерхан-султан спала крепко, пришлось её разбудить для кормления, - доложила Бану-хатун.
- Хорошо, - одобрительно кивнула головой Нурбану, - следующий раз не нужно специально будить Гевхерхан-султан для кормления, - миролюбиво продолжила она.
- Хорошо, Нурбану-хатун, - согласно кивнула головой девушка.
В это время в комнату вошла Девлет-хатун с тазиком, наполненным водой с плавающими по поверхности лепестками роз.
Несмотря на природную красоту, Нурбану-хатун ревностно следила за своим внешним видом. По совету Хюррем-султан она постаралась полюбить хамам, где использовала разные настои и натирания, маски и обёртывания, расслабляющие массажи. Умывалась по утрам она только розовой водой.
Нурбану сняла ночную сорочку из тонкой батистовой ткани и, обнажившись до пояса, подошла к тазу. Набрав пригоршню воды, она собиралась было уже плеснуть её на лицо, но мигом вылила обратно в таз.
- Девлет-хатун, что ты мне принесла? – обеспокоенно спросила она, принюхиваясь к ладоням.
- Нурбану-хатун, как всегда, воду, настоенную на розовых лепестках, - удивлённо подняла брови хатун.
- А где ты её взяла? – допытывалась Нурбану.
- Там же, где и всегда, Нурбану-хатун, - служанка подошла к тазу и, склонившись над ним, стала нюхать воду, - да ничем другим она не пахнет, кроме роз.
- Пойди вылей её и принеси другую, - раздражаясь, сказала фаворитка шехзаде.
Девушка взяла тазик с водой и уже подошла к двери, как услышала взволнованный окрик Нурбану:
- Постой, Девлет-хатун, отставь таз в сторону и пойди приведи мне повитуху, - громко и требовательно произнесла женщина.
- Слушаюсь, Нурбану-султан, я мигом, - сметливая девушка догадалась о причинах странного поведения фаворитки и, обрадовавшись, побежала за лекаршей.
- Ну, что скажешь, Джувайрия-хатун, - с надеждой вглядываясь в женщину, спросила Нурбану после осмотра.
- Что сказать, Нурбану-хатун, Вы беременны, - по-доброму улыбаясь, сделала заключение Джувайрия-хатун.
Нурбану закрыла лицо руками и засмеялась.
- Аллах, благодарю тебя, ты велик, ты ответил на мою просьбу! – радостно произнесла она, быстро встала с кровати и подала увесистый мешочек с золотыми монетами лекарше.
- Благодарю, Нурбану-хатун, я буду приходить к Вам часто, прислушивайтесь к своему состоянию, и рассказывайте мне о нём подробно, - с серьёзным видом обратилась лекарша к беременной женщине.
- Хорошо, Джувайрия-хатун, я буду делать так, как ты велишь, - склонила голову Нурбану.
В покои Селима она не вошла, а влетела, словно на крыльях.
Селим поднял голову от бумаг, которые изучал , и посмотрел на вошедшую фаворитку, чтобы поздороваться с ней. Но увидев её необычайно сияющий вид, он с удивлением произнёс:
- Нурбану, что случилось? У девочек ещё зубки прорезались?
- Шехзаде, я принесла Вам благую весть, - торжественно начала она, но, не выдержав, рассмеялась, - Селим, я беременна! Я рожу шехзаде! Я чувствую это!
Селим встал из-за стола, подошёл к женщине и нежно обнял её:
- Нурбану, любовь моя, ты делаешь меня самым счастливым в этом мире! Ты даришь мне свою любовь, ты даришь мне детей, неважно, кто это, мальчики или девочки, это моя кровь, моя плоть, и я люблю их безмерно! – его проникновенные слова вызвали у Нурбану слёзы.
- Шехзаде, я обещаю Вам, что в этот раз обязательно рожу наследника! – не унималась она.
- Аминь! – сказал шехзаде.
- Аминь! – вторила ему Нурбану, поднимая глаза ввысь.
