Горный хребет Уиклоу тянется через три графства: Дублин, Уиклоу, Уэксфорд. В 1991 году эта территория (17 тысяч гектар) получила статус национального парка Ирландии.
Мы ехали в древний монастырь Глендалох / Glendalough, который основан в VI веке святым Кевином Ирландским, он один из небесных покровителей Дублина.
По дороге в Глендалох я, наконец, разглядел Ирландию. Пейзажи сложились в огромный веер с бесчисленным количеством складок. Все эти складки с тысячью оттенков зелёного и сине-белым кантом поверху накладывались друг на друга и просвечивали друг через друга, а потом неожиданно вздрагивали и натягивались; невидимая рука взмахивала этим опахалом, и я немел от избытка воздуха, от смиренной, гордой чувственности ирландских просторов: обилия травы и холмов, каменистых гряд, растекающихся пустошей, лесистых долин, низменностей, перелесков и троп, уводящих за край горизонта.
И я думал, как же близки Ирландия и Россия. И дело не в климате (совершенно не схожем) и не в погоде этого дня, хотя день был изумительный — с обильным, нежарким солнцем, ласкающем весь мир, будто дароносицу открыли и растеклась благодать. Дело в той невыразимой сердечной истоме, которую я ощущал, это было глубоко волнующее меня сочетание восторга и смирения перед изобилием света и тепла, приветливостью и отзывчивостью мира.
Автобус остановился на обочине дороги. У нас было полчаса времени, чтобы взглянуть на озеро Lough Tay, которое называют Озером Гиннеса. Откуда такое название? Во-первых, озеро некогда располагалось на территории поместья семьи Гиннесс. Во-вторых, вода в этом озере необыкновенного, насыщенного тёмного цвета, а на одном из берегов — белый песок, как пенная шапочка.
И от этой красоты можно умереть. Но лучше, конечно, жить.
Когда я после возвращения в Россию бегло набрасывал эти тексты и публиковал наброски в социальных сетях, то после первого энергичного месяца, когда чувствовал веселую силу вспоминать и немедленно описывать впечатления, уже начало второго месяца принесло немалую тяжесть и тоску, которая имела отношение, естественно, не к моим российским будням, в которой есть любимые люди и важные дела, но к моей разлуке с Ирландией.
И писать мне стало невероятно трудно. И даже как будто больно. Писал я даже вопреки, преодолевая эту печаль расставания.
И когда я писал об озере Лох-Тей, то довёл печаль до предела.
Я и сейчас думаю, что это самое красивое место, которое мне доводилось видеть.
Это самая суть Ирландии. Место, которое способно разбить сердце.
И нужно иметь безрассудство или веру, чтобы думать о нём не как об утрате, а о приобретении.
По Ирландии!