Сегодня в гостях у редакции портала «Христианская Россия» брат Павел Левушкан, Obl OSB. Священник Латвийской Евангелическо-Лютеранской Церкви, писатель, богослов, современный христианский мистик.
Павел Левушкан — основатель латвийского Центра Созерцательной Жизни, учитель созерцания, бенедиктинский облат, главный редактор проекта межрелигиозного диалога Dialogi.Online и христианского экуменического портала Baznica.Info. Кроме того, он известен как чайный мастер и сертифицированный коуч (Professional Coach и Mindfulness Teacher).
В начале 2000-х пережил глубокий мистический опыт недвойственного переживания, который навсегда изменил его жизнь и взаимоотношения с Богом, как глубинной Основой и Источником Бытия. Частью накопленных знаний и опыта делится со своими учениками.
— Вы несете свое пасторское служение с 1999 года. Наверное, тогда Вы застали еще массовый религиозный поиск, который был характерен для населения постсоветской России? Что изменилось в духовной жизни россиян за последние два десятилетия?
— С 2004 года я не живу, а с 2014 года не веду активных проектов в России, поэтому мне легче будет говорить в целом о постсоветском пространстве. Массовый религиозный поиск 90-ых распространялся на все страны, возникшие (или восстановившие свое существование — как страны Балтии) после распада СССР. 50-70 лет насильственного атеизма, разочарование в старой идеологии, поиски ответов на предельные вопросы о смысле жизни и своем месте в истории — это все катализаторы религиозного пробуждения.
Для Церкви это был огромный вызов, с которым она не справилась. Я не припомню ситуаций, когда огромные в десятки миллионов человек массы приходили бы в Церковь в течение столь короткого времени. В миссионерских странах бывали массовые обращения по инициативе князей и местных правителей — но даже в этом случае настоящее глубокое воцерковление занимало десятилетия. И осуществляли его миссионеры с хорошей пастырской и богословской формацией.
В постсоветском пространстве церковь была слишком слаба и оторвана от живых процессов в богословии и духовной жизни, которые протекали на Западе и по всему миру. Итогом стало разочарование, скандалы, отток людей, выгорание священнослужителей, и сегодня постсоветские страны далеко опередили Запад в секуляризме и атеизации. Среди молодого поколения быть атеистом считается «опцией по умолчанию», а выражение веры часто встречается с осуждением. В бóльшей мере это мы видим по российской социологии, в чуть меньшей в странах Балтии и в Украине.
— Как за это время изменились христианские миссионеры и сама миссия? В чем достоинства и недостатки лютеранской миссии в сравнении с опытом других конфессий?
— За это время было много «волн» модной миссионерской активности. В 90-е это были массовые евангелизации и кружки изучения Библии. Потом была мода на различные системы личного евангелизма (ячеечные церкви, G12, и др.) и социальную работу среди людей с зависимостями (многое большие протестантские церкви возникали как реабилитационные центры для наркоманов).
Во время пандемии упор делался на сохранении прихожан и переходе в интернет-форматы. Были попытки организации онлайн-миссии, была мода на пасторов-блогеров и ютуберов. Сегодня новая кризисная ситуация, которая заставляет менять формы служения и донесения Благой Вести. В Латвии церкви активно вовлечены в работу с беженцами, но также организуют и массовые евангелизационные мероприятия, такие, как Национальный день молитвы за Латвию. Из того, что можно увидеть — хорошо растут приходы с молодыми активными пасторами, которые еще не утратили жажды служения.
Собственно лютеранской формы миссии не существует. Все формы, которые используются в ЛЕЛЦ, присутствуют и в других конфессиях. Для привлечения внимания общества к Церкви организуются бесплатные концерты классической и органной музыки. В качестве инструмента пред-катехизации или евангелизации используется Альфа-курс (разработанный в англиканском приходе Святой Троицы в Бромтоне), а также онлайн-курс «Выбери жизнь» служения лютеранского часа. Печатается и распространяется духовная литература.
Общины, которые используют много разных форм одновременно — более успешны. Здесь хочется привести пример общины Старой церкви святой Гертруды в Риге. В этой большой (около 2 000 прихожан) и самой молодой общине в Риге регулярно проводятся Альфа-курсы, по субботам устраиваются вечера поклонения под современную музыку, проходят многоуровневые программы обучения и наставничества (для семей, молодежи, мужчин, женщин), приходская жизнь очень живая и каждый день церковь открыта для какой-то активности. Результатом стал устойчивый рост общины.
— Творчество каких современных деятелей культуры может использовать в качестве подспорья в диалоге с молодежью миссионер? В частности слышал, что Вы увлекаетесь музыкой — какие композиторы и исполнители Вам ближе всего? Совпадают ли в чем-то Ваши вкусы с молодежными, есть ли повод для диалога по данным темам?
— Мне иногда кажется, что в современных кино и музыке больше евангельских вопросов, чем в «христианской музыке». Последняя слишком пафосна и слащава и в ней чувствуется попытка манипуляции, вместо честного разговора о наболевшем.
Не зря «светский» по стилистике и временами далеко уходящий от евангельского текста сериал «Избранные» стал мегапопулярным на Западе. Так что берите любой большой хороший современный фильм и обсуждайте. Возьмите любую книгу из Букеровского списка. Откройте для себя творчество групп и исполнителей, которые слушает молодежь — в них везде есть запрос на смысл жизни, даже если иногда он преподносится через бунт или антиклерикальный протест. «Монеточка», Noize MC, Оксимирон, Влади, Владимир Котляров — имен много.
— Расскажите о миссионерских интернет-проектах, в которых Вы принимаете участие.
— На сегодняшний день я вовлечен в работу двух медиапроектов. Первый это Dialogi.Online — проект межрелигиозного диалога, в котором мы пытаемся найти точки взаимопонимания и вдохновения в общении представителей не только разных конфессий, но даже религий. Он родился из совместного опыта участия в радио передаче «Беседы о главном» на Латвийском национальном радио. Это передача, в которой встречаются христиане разных конфессий, иудеи, мусульмане и буддисты и обсуждают важные общественные темы.
Несколько постоянных участников передачи решили расширить формат за пределы радиоэфира. Так возник проект, который включает как интернет-портал, так и офлайновые встречи-диспуты. У нас были беседы христианского священника и буддиста о созерцании и молитве, беседа буддиста и мусульманского имама о сострадании, а также большой диалог с участием христиан, иудеев и буддистов о миротворчестве летом этого года. На сайте более широкая тематика материалов, большинство уникальные и переводные, и часто они открывают свою и чужую традицию в неожиданном новом свете.
Второй проект — более старый, существующий с 2004 года, портал Baznica.Info. Слово «baznica» на латышском языке значит — церковь. Но сайт традиционно выходит на русском языке, так сложилось. Сейчас доступ к нему из России осуществляется через VPN, но это не должно быть проблемой для опытного российского пользователя сети.
Этот проект христианский, но и здесь мы стараемся показывать, какие ответы Христианство дает на вызовы современности: экологические проблемы, расизм, социальная справедливость, равноправие женщин и многое другое. Мы показываем не только точку зрения консервативного крыла (которая и так хорошо известна нашим русскоязычным читателям), но и других богословских направлений в церкви.
— Что представлял собой проект “Экуменическое сообщество святого Франциска”? Почему представителей различных протестантских деноминаций привлекает именно францисканская духовность? Каковы их взаимоотношения с католической частью данного движения?
— Как и многие другие движения, «Экуменическое сообщество святого Франциска» возникло в определенное время и имело длительный, но не бесконечный срок существования. Мы считали себя продолжателями идей общины христиан-экуменов, основанной еще в СССР латышским диссидентом Сандром Ригой, с которым поддерживаем отношения до сих пор. В нем участвовало более шестидесяти человек из Латвии, Литвы, Эстонии, России, Украины, Беларуси, Финляндии, Израиля и других стран. Сегодня его участники являются частью других проектов или создают свои инициативы.
Я лично присоединился к общине бенедиктинских облатов WCCM, так как путь созерцательной молитвы и медитации для меня сейчас является приоритетным. Экуменическое призвание реализую в проектах межрелигиозного диалога и на портале Baznica.Info. Другие члены сообщества также продолжают свою деятельность, мы поддерживаем контакты, но активной работы Сообщество сейчас не ведет. Хотя оно не ликвидировано и возможно, на новом жизненном витке, мы снова соберемся.
Что касается духовности, то традиционно в протестантских церквях (особенно исторических) был силен интерес к бенедиктинской и францисканской духовности. Вместе с возрождением монашеской жизни в начале XX века, появились монастыри общинной жизни, большинство из которых строятся на Уставе святого Бенедикта (лютеранские в США и Швеции, а также англиканские в других странах), а братства мирян чаще основываются на уставе Францисканского Ордена Мирян. Особенно сильны они в Англиканской Церкви, где имеют официальный канонический статус. В мировом лютеранстве также есть Орден лютеранских францисканцев и Орден экуменических францисканцев (более либеральный и инклюзивный).
— Какое место в жизни миссионера должно занимать богословское образование? Где лучше его получать сегодня? Также интересно было бы узнать о Вашем личном опыте.
— Любое образование важно для построения максимально широкой и полной картины мира, а также для приобретения инструментов, которые помогут усваивать новые знания и применять их в жизни. Относительно места получения сегодня ничего конкретного сказать не могу. Знакомые мне русскоязычные учебные заведения либо сильно изменились, либо вовсе прекратили свою работу в привычном смысле.
Все же я могу порекомендовать Санкт-Петербургский христианский университет (на одной из программ которого учился я сам), а если вы владеете языками — то любой западный теологический факультет. Который даст вам современное богословское образование без начетничества и фундаментализма.
Ну и важно постоянно читать новинки, так как богословская мысль не стоит на месте и ежегодно выходят сотни прекрасных работ, многие из которых пытаются найти ответы на предельно актуальные вопросы, которые ставит перед нами жизнь. Умение дать ответы людям на их вопросы — одно из ключевых для миссионера.
— В одном из своих интервью Вы говорили о том, что труды Мартина Лютера — это приглашение к диалогу о будущем Церкви, а не непогрешимые истины. Вы считаете, что путь лютеран должен быть связан с экуменизмом? Каким Вам представляется путь к утраченному единству между христианами?
— Лютеранство (как и Англиканство в некотором роде) — это классический «срединный путь» в христианстве. Сохранение традиции и преемственности веры (а в большинстве случаев и рукоположений), при открытости современности и поиске ответов на вопросы, которые ставит время. Уже самим своим существованием в качестве «реформированных католиков» лютеране призваны к экуменическому деланию.
У нас есть свое послание, которое мы считаем обогащающим христианскую мысль. Мы с удовольствием слушаем другие голоса. В ряде случаев это приводит к заключению соглашений о единстве веры в тех или иных областях. Можно перечислить Совместную декларацию об оправдании верой с Римско-Католической Церковью, Декларацию Порвоо с Англиканским сообществом, Лейенбергский конкордат с реформатскими церквями. Соответствующие документы заключены и рядом крупных лютеранских церквей с методистами и вальденсами.
— Как Вы оцениваете уровень развития межконфессиональных отношений в России и на постсоветском пространстве? Какие проблемы мешают укреплению начал терпимости и уважительному диалогу между представителями различных исповеданий?
— Наилучшие межконфессиональные отношения на постсоветском пространстве, по моему глубокому убеждению, в Латвии. Здесь есть многовековая традиция мирного сосуществования различных конфессий и межконфессиональных браков. Поэтому выработаны как неформальные, так и формальные правила и традиции. В Латвии нормой жизни является, когда один член семьи старовер, а второй лютеранин, или один католик, а второй баптист или православный.
Соответственно, все конфессии дружат, участвуют в советах при органах самоуправления. На национальном радио есть передача «Беседы о главном», где каждую неделю встречаются представители христиан, иудеев, мусульман и буддистов и обсуждают насущные общественные вопросы. Есть взаимное признание таинства крещения. А в случае межконфессиональных браков часто бывает, когда лютеранский и католический священнослужители совершают церемонию вместе. Также, кроме конфессиональных семинарий, в Латвийском университете есть теологический факультет, где преподают профессора различных конфессий, а студенты свободны в своем академическом поиске.
— Какой должна быть культура современной богословской дискуссии в современном миссионерском контексте? Как избежать взаимных обвинений в насаждении стереотипов и прозелитизме?
— Кристер Стендаль (1921-2008), Епископ Стокгольма (Церковь Швеции) теолог, почетный профессор школы богословия в Гарварде, известен во всём мире за сформулированные им три правила для достижения религиозного взаимопонимания:
(1) Пытаясь прийти к пониманию другой религии, необходимо обращаться с вопросами к ее последователям, а не к ее врагам;
(2) Не следует сравнивать самое лучшее «у вас» с худшим «у них»;
(3) необходимо оставить в своей душе место для «святой зависти» (способность находить в других религиозных традициях элементы, которыми вы восхищаетесь и желаете, чтобы они могли каким-то образом отразиться в вашей личном религиозном опыте, возможность находить в других традициях что-то достойное подражания).
Мне кажется, что эти принципы хорошо применимы и в богословской дискуссии в миссионерском контексте. Вдохновляться другими и делиться своими дарами щедро (и без неуместного и грубого прозелитизма).
— Что ждет современное общество в России и постсоветских странах от христиан? Почему так мало людей откликается на проводимую нашими церквями евангелизацию и не практикует веру? Почему многие люди уходят из своих церквей?
— Во все времена общество ждет конгруэнтности: соответствия жизни провозглашаемой доктрине. И ждет глубины. Религиозный вопрос — это запрос на глубину переживания жизни и смыслы. Если мы сами живем в мистической связи с Богом, как глубинной Основой и Источником Бытия. Если эта связь наполняет нашу жизнь глубиной и смыслом, и мы в состоянии адекватно транслировать христианские ценности безусловной любви, принятия, сострадания и служения — тогда и общество будет видеть в церкви место, где они могут обрести полноту бытия.
Беседовал Кирилл Белоусов
