96
Когда сестра ушла, Климена рассказала, что они с ней в ранней юности вместе спасались от преследования, нашли в глуши домик лесника и остались там жить. А потом сестре надоело в глуши, страх прошёл, молодость брала своё и ей захотелось другой жизни.
- Она себя, как в капкане, в лесу чувствовала, мы ведь среди полей росли, - говорила женщина, и Вета понимала, о чём она, ведь сама, живя в лесу, мечтала о бескрайнем просторе луга и горах на горизонте, - и она ушла, устроилась в одной деревне. За бабкой одной смотрела, лечила её травами, но по-тихому, чтобы никто из окружающих не догадался. Этим и ценна была для хозяйки. А потом замуж вышла и уехала в то место, где сейчас живёт. Недалёко от нашего города.
С мужем они хорошо жили, да детей им Бог не дал. Всем она помогала, а себе не смогла. Застудились мы с ней сильно, когда по снегу убегали от преследователей, да на холодной земле спали. Вот и всё, что я о ней знаю. Мы за жизнь всего пару раз после её ухода виделись, чтобы подозрения друг на друга не наводить. Моей семьёй стали женщины, которым я давала приют в лесном домике. Потом мы с ними ещё несколько жилищ построили. А сестра свою семью строила, да потеряла недавно мужа. Вот и пришла к нам с тобой сейчас. Но связь то мы с ней не теряли, на расстоянии друг друга чувствовали..
Вета кивала, слушая рассказ Климены, и думала о том, что и её жизнь проходит в одиночестве, вдали от раздолья пастбищ и ручьёв, и ничего с этим сделать нельзя. Там Ирвинг её точно найдёт. А здесь она Варда ждёт, надеется. Хотя с каждым днём всё меньше веры у неё остаётся, что вернётся муж. Ничего о нём столько лет не слышно. Может, сгинул уже в мясорубке.
- Жив твой Вард, - ответила на её безмолвные мысли собеседница, - но вернуться пока не может. Угнали его отряд далеко от нашей земли, я таких мест и не знаю, где он оказался.
- Почему вы сейчас мне об этом говорите? - спросила Вета, поднимая на женщину глаза, - вы ведь, наверное, давно об этом знаете?
- Знаю, но расстраивать тебя не хотела, - ответила Климена, - я же вижу, как ты его ждёшь, надеешься. А муж всё дальше от тебя.
- Я всё равно с вами в дом сестры не пойду, - зло проговорила Вета, - вы ведь поэтому мне рассказали, чтобы я ушла отсюда?
- Надежда есть всегда, да не всегда сбывается, - вздохнула женщина.
Больше они об этом не говорили. Жизнь потекла своим чередом. Вета работала, Климена с Лакрией оставались дома - травы собирали, силки на пушных зверьков ставили, из их шкурок накидки шили, которые Вета на рынке продавала. А мясо какое у кроликов было - пальчики оближешь.
Так прошло несколько лет. Лакрия подросла, стала совсем взрослой - девять лет ей минуло. Девочки в таком возрасте уже в услужении с утра до вечера на хозяев работают или матерям в хозяйстве помогают. Вета сама в это время уже и овец пасла, и шерсть их обрабатывала, и матери во дворе помогала.
А у лесу хозяйство было небольшое, Климена с Лакрией успевали всё быстро сделать, и шли гулять по лесу. Взрослая женщина рассказывала девочке разные премудрости, а та слушала и запоминала, не представляя других развлечений.
Обычно они не выходили за пределы второго защитного круга. Но однажды, в погожий денёк, решили пройти подальше.
- Я видела там поляны, на них растут травы, которых мы никогда не найдём в лесу, - сказала Климена, - пойдём, я покажу тебе.
Девочка доверчиво пошла следом. Она любила такие прогулки. Выросшая среди густого леса, она не знала простора лугов и высоты гор и не скучала по ним, как её мать. Зато знакомая с детства с тайнами лесных растений и животных, любила и понимала их. Открытые пространства пугали Лакрию. А город представлялся ей каменными трущобами, дома - вековыми деревьями, только очень большими, улочки - тропами. Только всё в нём было неживое, замершее.
Женщина с девочкой шли друг за другом, Климена что-то рассказывала своей спутнице, но всё больше к чему-то прислушивалась и обдумывала. В конце концов она остановилась. Замерла. Лакрия сделала тоже самое. Она привыкла, что её наставница заранее чувствует опасность и благодаря этому они всегда избегали встречи с крупными зверями.
Но сейчас всё было иначе. Издалека доносились какие-то звуки. Люди в этом лесу почти не встречались, и девочка с удивлением вслушивалась в странные звуки.
- Это солдаты, - тревожно сказала Климена, - как я не увидела их раньше. Нам надо срочно уходить.
Лакрия быстро зашагала прочь. В её душе нарастало беспокойство. Ещё никогда сердце не билось так тревожно. Она будто предчувствовала беду.
Звуки становились всё ближе. Лес был редким и обе путницы были хорошо видны. Было понятно, что их увидели и преследуют.
- Беги скорее, - сказала запыхавшиеся взрослая женщина, - я не могу. Узнаю, что им надо. Может свидимся. Помнишь, где дом?
Лакрия кивнула, взглянув на свою проводницу.
- Не останавливайся, пока не достигнешь второго защитного круга, - проговорила ей вдогонку Климена, - я спутаю солдатам дорогу, так как чую, недобрые это люди. И они тебя не найдут, как и ваш с мамой дом. Но ты беги, не останавливаясь, переведёшь дух когда будешь внутри защитного круга.
- А как же вы?
- Не думай обо мне, - сказала женщина, - я их не заметила, значит так должно было быть. - последнюю фразу девочка не поняла, но переспрашивать не стала, решив, что спросит у мамы. Дважды повторять ей тоже было не надо. Лакрия бросилась бежать в сторону дома, а Климена остановилась, повернувшись к преследователям.
Вечером Вета застала дочь одну. Она поддерживала огонь в очаге и выглядела обеспокоенной.
- Что случилось? Где Климена? - спросила молодая женщина.
- Она осталась в лесу и до сих пор не вернулась, - ответила девочка и рассказала матери о случившемся.
У той сразу заныло сердце. Она попыталась настроиться на свою компаньонку, но не почувствовала её.
- Расскажи мне всё ещё раз, - спросила она дочь, - ты уверена, что тебя не преследовали?
- Уверена, - ответила та.
На ночь Вета поставила на их жилище все защиты, о которых только знала и почти не сомкнула глаз, просматривая пространство вокруг домика, чтобы не пропустить опасность. Но никто не появился, и Климене тоже. Утром Вете надо было идти на работу. Оставлять девочку одну в лесу, не зная, что случилось с их наставницей, она боялась.
- Собирайся, пойдёшь со мной, - сказала она.
- Но ты же говорила, что мне нельзя в лазарет, там разные болезни, - проговорила Лакрия.
- Здесь оставаться одной ещё опасней, - был ответ.
Они собрались и пошли в город.