(рассказ, призер конкурса литературного агентства)
Голос начальника в трубке был подозрительно приветлив и благодушен.
- Завтра, говоришь, у тебя, последний экзамен? Физика, кажется? Удачи! Нет, нет, не торопись, спокойно сдавай, послезавтра выйдешь - ко мне зайди, обсудим рабочий график.
Я слегка напрягся. Шеф у нас не сахар, моими учебными отпусками «сыт по горло», как он говорит, а тут – нате вам, даже удачи пожелал. Думать, что сие означает, было некогда, и я продолжил рыться в конспектах.
Дошло до меня, когда, придя на работу, был поставлен перед фактом: праздников у меня не будет.
- Значит, так, Семен Ильич (уже после этих слов меня слегка зазнобило – зовет меня шеф исключительно по имени), у нас форс-мажорная ситуация: много сотрудников на больничном, а здоровые вкалывали, в то время как ты прохлаждался. Сейчас пойдешь в бухгалтерию за документами. Задача такая: Надо отвезти и проконтролировать установку оборудования (датчики для котельных) в четыре пункта назначения: Луговое, Мирный, Елховка и Белый ключ. Я мысленно прикинул в уме, сколько на это понадобится времени, и выдохнул облегченно – до Нового года успеваю! Но это оказалось не все.
- Построй свой маршрут так, чтобы последним пунктом был поселок Мирный, там у нас интернат подшефный, поедешь на Газели – она вместительная, а подарков много: две коробки с компьютерами, коробка с мягкими игрушками да коробка со сладостями. Установите оборудование и к пяти часам двадцать девятого вы должны быть свободны…, вернее не свободны, а готовы поздравлять детей.
- Мы? – удивился я, перебив шефа.
- Вы, вы, - повысил голос шеф, - я посылаю вас двоих. Документы надо правильно оформить, и Снегурочка тебе нужна будет.
- Снегурочка? – опешил я, - а я, что, Дед Мороз?
- Не волнуйся, Семен, Говорить тебе почти ничего не надо будет, только детей по головкам гладить, да сладости раздавать за стишки. Главная роль – Снегурочки, она в основном, говорить будет.
- И кто же Снегурочкой будет? Наталья Павловна из бухгалтерии?
- Ну, это ты совсем уж загнул, дорогой, - хохотнул шеф, - Наталья Павловна, в лучшем случае на матушку Снегурочки подойдет. Божена с тобой поедет. Божена Всеволодовна.
Я раскрыл рот от потрясения. Да, на всем нашем предприятии только одна и подходила на роль Снегурочки по возрасту и по фигуре – Божена. Но это была такая змея подколодная – все мужики её побаивались. Язык у неё остёр как бритва – отбреет и глазом не моргнет. Да и как женщина она меня не впечатляла: белокожая, с природными рыжими волосами и конопушками во все лицо.
- Знаю, знаю, она женщина серьезная, строгая, но выбора у меня нет, и у тебя – тоже! Он позвонил в бухгалтерию и пригласил Божену. Та, видимо, уже была предупреждена, поэтому довольно спокойно отреагировала на все вводные, и, пожав плечами, вышла. Я тоже пошел на выход, подбадривая себя тем, что перетерплю, но зато на праздничные каникулы буду свободен.
- Подожди, подожди, Семен! Это ещё не все. Тридцатого отдыхаешь, а с тридцать первого на первое дежуришь. В три часа дня первого тебя сменят, и уж тогда, точно – свободен! Иди, грузись, завтра в семь ноль-ноль выезд.
Это был удар под дых. У меня были совсем другие планы: шумная компания у друга в загородном доме (родители друга уехали на праздники). Что ж, придется смириться, я ведь почти месяц отсутствовал,… не поспоришь.
…В семь с минутками следующего дня мы отправились в путь. Божена была мрачной и неразговорчивой.
- Не выспалась девушка, - подумал я, - что ж, мне даже лучше: никакого удовольствия от общения с ней я не ожидал.
Первые два пункта назначения: Луговое и Елховка были успешно обслужены к четырем часам пополудни, и мы решили, что вернемся домой - мы отъехали на шестьдесят километров – и завтра, двадцать девятого, можем спокойно выполнить оставшийся план.
- Давай вон в ту харчевню заедем перекусить? – предложил я Божене, и это был, пожалуй, первый нерабочий вопрос к коллеге.
- Давай, - согласилась Божена, - кушать, правда, хочется.
Мы остановились у придорожного кафе с приметным названием «Альбина». В помещении никого, кроме хозяйки, не было, но пахло довольно вкусно, что подогрело наш аппетит. Хозяйка предложила только сваренные щи и мясо в горшочках – все свежее! Мы согласились и принялись ждать. Через некоторое время нам принесли щи – и вправду, очень вкусные, а потом и мясо подоспело. Сытые и довольные, мы выпили ещё по чашке чаю, поблагодарили хозяйку, все это время мило щебетавшую с нами и ушли. А через несколько километров наша машина встала – с неё, за то время, что мы кушали, слили бензин. Сначала я не понял – ведь в последнем пункте пребывания я заправился под завязку, и даже на показания приборов внимания не обратил. Но когда понял, сначала взбесился – это могло произойти только, когда мы ели, а потом растерялся: дорога была второстепенной и рассчитывать на проезжающие машины не приходилось. Между тем начало темнеть, на улице был мороз градусов двадцать, поземка усилилась, и из чернильных туч вот-вот должен был повалить снег.
- Это она, стерва – Альбина, точно говорю. Она нам в уши дула – тра-ля-ля – отвлекала, а в это время у нас бензин и слили, - сказала Божена. Я нехотя согласился – сам был такого же мнения, но сейчас было главное не это: надо было придумать, что предпринять.
Наверное, нам пришлось бы бросить машину и пешком пробиваться к основной дороге – километров пять, но повезло: вдруг вдали забрезжили огоньки, и послышался шум, нет, не машины, а скорее – трактора. Я схватил фонарик и выскочил из машины, сигналя встречному транспорту. Он меня заметил и остановился.
- Помоги, друг! У нас вот такая проблема… я заплачу!
- Да чем же я тебе помогу, у меня соляра, а у тебя бензин, поди? – водитель был здоровенным парнем с добродушным лицом, - слушай, давай я тебя сейчас на буксир возьму и до дома своего довезу – это километров десять отсюда, в Крюковке, переночуешь у меня, а завтра мы с тобой съездим, заправимся - да и поедешь дальше… с Богом. Парень разгорячился, и уже просящим голосом продолжил: - я тебя выручу, а ты - меня! Я… загулял вчера, у кума напился, да и заночевал у него. С утра домой ехать побоялся, сразу на работу - Дуська у меня зверюга ещё та! А при тебе она орать не станет, может, ещё и бутылочку выставит…, хотя, честно – сомневаюсь, за такую провинность семь шкур с меня сдерет! Ох, жизнь моя тяжкая!
- Я не один. С женщиной, - сказал я.
- Ну и отлично, - обрадовался он, - при женщине, точно, норов свой попридержит. Поехали, друг!
Выбора у меня особого не было, да и замерзли мы уже прилично, так что надо было соглашаться, что я и сделал. Мы подцепили Газельку и благополучно доехали до Крюковки.
Дом у Вити – так звали тракториста – был довольно большим, каменным, с просторным двором и навесом под транспорт.
- Дом сам строил, братья, правда, помогали, - горделиво сказал Витя, - и дома у меня, как в городе: всё, что нужно – имеется!
…На порог дома вышла Дуся – настоящая русская красавица века, эдак девятнадцатого: русые волосы, заплетенные в косу, румяные щеки, нос уточкой и крутые бедра. Вот в них-то она и уперла руки, придав лицу свирепое выражение, которое, впрочем, было наносным. Увидев нас, Дуся слегка растерялась, но градуса напора не снизила:
- Где шлялся? Чё приперся? Вали туда, откеда привалил!
- Дусенька, я…, я…, вот гостей тебе привез… – блея, аки баран и заикаясь, сказал Витя, - представляешь, спас их от окоченения на дороге! У них, представляешь, Альбинка, стерва, вернее, не она, полюбовничек её, Андрюха, скорее всего, бензин слили, они, бедные, чуть на дороге не замерзли!
- Ой, - засуетилась Дуся, - вы в дом проходите! Сейчас я вас чаем напою горячим! А ты, ирод, быстро баню затопи! Потом своё на орехи получишь!
Радостый Витюня пулей метнулся топить баню, а мы прошли в дом, по-деревенски уютный и опрятный.
- Я уже слышала, что у Альбинки нечисто, они и мужичков загулявших обирают, - сказала сочувственно Дуся, накрывая на стол.
- Может, щец отведаете? У меня – знатные, по маминому рецепту!
Божена отказалась, а я с легкостью согласился: люблю щи и супы, и ничего, что сегодня я их уже ел, вторая доза не помешает!
- Витюнька-то у меня хороший мужик, добрый, рукастый. Вот только как вожжа под хвост попадет, так и начнет колобродить: то к куму, то к свату! Я и рожать из-за этого не хочу – боюсь! Не хочу, чтобы детки его пьяную харю видели…
Дуся не закончила, как в избу ввалился Витя, улыбаясь и заискивающе глядя на благоверную.
- Дусь, может, водочки нам нальешь, с устатку? Промерзли ведь! Или твоей, вишневочки?
- Тебе – нет! Гостям – да. – Сурово, не глядя на мужа, сказала Дуся и поставила графинчик с наливкой. Витя облизнулся, глядя на графин и принялся наливать, себя не забыв. Дуся в это время нарезала хлеб и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но её перебила Божена. Каким-то не своим, замогильным голосом, она сказала:
- Возьми рюмку, Витя, но не пей! Посмотри на неё.
Мы все уставились на Божену. Она же продолжала, повышая и повышая голос:
- Знаешь, как меня зовут? Божена Всеволодовна Ведун. Знаешь, кто такие ведуны на Руси?
- Кто т-т-ты? – опять начал заикаться испуганный Витя.
Божена рывком вытащила паспорт и сунула его под нос Витюне:
- Видишь? Это документ, между прочим! Так знаешь, кто такие ведуны?
- К-к-колдуны, что ли?
- Можно сказать и так, - как-то металлически рассмеялась Божена, сняв с себя цепочку с кулоном и мотая как маятником перед носом очумевшего хозяина - так вот, слушай Витя. Ты больше совсем не хочешь водку и спиртное. Разлюбил. Ты любишь чай, кофе, какао, компот, кисель, воду! Понял?
- А лимонад? – преданно глядя в глаза Божене, спросил Витя.
- Лимонад можно. И квас, и молоко, и кефир и любые напитки. Без алкоголя! Понял???
Витя усердно закивал головой. Потом поднес к носу рюмку и с отвращением выплеснул её на пол.
Я сидел рядом с Витей и тоже начал чувствовать какое-то напряжение. Только касалось оно не спиртного, а самой Божены. Мне хотелось на неё смотреть. Теперь уже она казалась мне необыкновенно, феерически красивой. Богиня! Нимфа! Королева!
- Всё! – резко подвела вдруг итог, Божена, и меня тоже как-то, будто по щелчку, отпустило, - идите в баню, парьтесь. И веничком его, веничком посильнее! Последние слова были адресованы мне, и я послушно отправился с бедолагой Витюхой туда, куда меня посылали. Божена исподтишка уцепила меня за край свитера, придерживая.
- Когда из парилки в снег прыгать будете, скажешь ему, что из него черный дым вывалился. – Божена заговорщицки улыбнулась и подмигнула.- Отомри!
Фу! А я уж и впрямь начал думать, что она ведьма! Я подмигнул ей в ответ, думая – и все равно красотка! И такая притягательная…
Напарились мы всласть, веником отдубасили друг друга истово, а когда с пылу с жару прыгнули в снег, я не преминул сказать Витюше про черный дым.
- Это из меня дурь прошлая выходит, а все она, баба твоя, вернее, женщина, - благоговейно сказал Витя, - всё, блин, завязываю с этим делом! Деток с Дусенькой нарожаем, на лыжи, на коньки их поставлю… да мало ли чего!
- Это правильно, Витя, - наставительно сказал я, - продолжай в том же духе!
Когда мы вернулись домой, женщины мирно пили чай и оживленно общались.
- Дусенька, меня что-то сморило, я, пожалуй, спать пойду, извините уж… - виновато сказал Витя, и Дуся, добрая женщина, вмиг забыв все обиды, кинулась укладывать муженька. Через некоторое время она вернулась, и они с Боженой пошли в баню, а я свернулся калачиком на небольшом топчане и задремал.
Когда очнулся, наши дамы уже чаевничали, и не только. Они разговаривали шепотом, но шепот был шумным и уж очень оживленным. Я приоткрыл глаза и увидел, что графинчик наливочки -то пуст! Ничего себе, девчонки развлекаются!
Смешки и хихиканья, меж тем не прекращались. Я бы и дальше ещё притворялся спящим, но тело на неудобном диване так затекло, что пришлось сесть.
- Чайку не нальете, хозяйка? – попросил я Дусю.
- Да, да с удовольствием, - засуетилась Дуся, вам, может быть, наливочки?
- Можно, - согласился я.
Видимо, своим пробуждением, я немного смутил женщин, потому как они перестали шептаться и переглядываться, да и приумолкли.
- Ладно, спасть пойду, - встала из-за стола Дуся, - спокойной ночи! Я вам в горнице постелила.
Мы еще немного посидели. Я старался не смотреть на Божену, но это плохо получалось. Она уже казалась мне ошеломительно красивой: золотисто-медные волосы, скрученные в груду длинных спиралей, прикрывали алебастровые плечи, а нежный румянец оттенял сияющие глаза. Вдруг до меня дошла фраза хозяйки: нам постелили вместе! О-о-о-х!...
Я поднял глаза на Божену и встретился с её насмешливым взглядом. Она тоже всё поняла, и ждала – что же буду делать я в этой ситуации?
Я встал, взял её за руку, которую она не одернула и мы пошли в горницу. Я на секунду включил свет, чтобы посмотреть, где находиться спальное место и тут же выключил его. Тут же, у входа, я впился губами в её губы. Отпора не получил…
…Неистовство страсти описывать не буду. Опускаю занавес.
…Когда утром я проснулся, долго не мог понять, где я, а когда сообразил, с удивлением обнаружил, что я лежу… один. Простыня и подушка рядом были аккуратно расправлены и никаких следов чьего –то пребывания не обнаруживали. Сквозь приоткрытую дверь был слышен неясный говор и позвякивание посудой.
- Неужели мне всё это причудилось? Вроде не был пьян.… Или она и вправду колдунья какая-то? Божена?!?
Я нехотя встал, оделся и пошел на кухню. Хозяева и Божена пили чай. Божена была строга и неприступна, на меня глянула мимоходом, и то, как на пустое место.
- А я тебя уж будить хотел! – обрадовался моему появлению Витюха, давай, завтракай, и поедем заправляться!
Я позавтракал, и мы поехали.
Слушайте, такое со мной было первый раз! Я помнил безумства прошлой ночи и в то же время совсем не был уверен в том, что она была! Одно я понимал четко: влюбился, и кажется, безответно…
Все дела мы сделали, и даже Дедом Морозом я побыл (очень посредственным), и деток по головке гладил, и подарки раздавал. Божена в костюме Снегурочки, усыпанном блестками, была хороша, отчего я совсем загрустил. Вот это влип!
…Когда я подвез её к дому, даже не решился взять за руку, хотя всю дорогу настраивался на это. Она холодно попрощалась и ушла. От беспомощности я шарахнул по рулю так, что руки отбил. Поставил машину в гараж и поехал домой (я жил с родителями), и вплоть до дежурства страдал, думая о Божене и о том: было или не было?
…Дежурство прошло в штатном режиме, без происшествий, в три я сдал смену. У друга веселье продолжалось, и он звал к себе, но настроения у меня не было совсем и я, сославшись на недомогание, отказался.
Едва я зашел в подъезд, запиликал звонок мобильного. Я посмотрел на экран: Витя - тракторист. Что ему надо?
- С Новом годом тебя, дорогой! С Новым счастьем! А я вот совсем не пью, представляешь? И не тянет совсем. Знаешь, а я Альбинке-то отмстил за вас: взял, позвонил ей и сказал, что санэпидстанция с проверкой приедет, а то жалоб много! Она спросила: когда, а я ответил, что дата проверки будет внезапная. Пусть поволнуется! – Витя хохотнул и продолжил, - Я что звоню: не подъедешь? Срочно надо!
- А что случилось? – спросил я.
- Приедь, дорогой, очень надо… ты ведь мой должник, не забыл? – просящим голосом сказал Витя, - чес-слово, очень надо!
- Ладно, - нехотя согласился я, - сейчас душ приму, переоденусь и приеду. Помылся, переоделся и отправился в Крюковку, думая, что же у них такое случилось, что я вдруг понадобился?
…Во дворе стояла наряженная елка, иллюминированная разноцветными огоньками. В окнах горел свет. Я бибикнул. Никто не вышел.
- Ждали, а сами ворота не открывают, - возмутился я, - или не слышат? Выйдя из машины, я прошел через калитку и уже хотел стучать в дверь, как она открылась. На пороге стояла… Божена.
- А где Витя? – опешил я.
- Витя? Витя с Дусей у родителей в соседней деревне. Дом - наш с тобой на целых три дня! Рад? Или…
Я подхватил Божену на руки и понес в дом. Распирало от эмоций. Думал: может, и ведьма она, или ведунья, плевать. Знаю точно – люблю её! Счастлив!!!
Автор Ирина Сычева.
Рекомендую прочитать:
