В Новом 1997 году Зиночке исполнилось восемнадцать лет. Тогда она с девчонками жила в большой четырехкомнатной квартире, которую студентки снимали в складчину. Хозяин жилья не докучал им. Он жил где-то на Дальнем Востоке – зарабатывал длинный «доллар». Иногда, приезжая с вахты, гостил у старенькой мамы, а к девчатам забегал не сколько с проверкой, сколько с угощением: трехлитровыми банками икры!
В первый раз Зиночка натрескалась деликатеса до тошноты! Чтобы наесться, хватило пяти столовых ложек крупной, оранжевой, с нежным солоноватым вкусом икры. Остальное подружки продали, и этих денег хватило на месяц. Поэтому и новогодний стол 1997 года был богатый и обильный.
Ксюшка предложила новомодный способ загадать желание. Нужно было написать о своей мечте на бумажке, сжечь ее, высыпать пепел в бокал шампанского и успеть выпить, пока бьют куранты. Зиночка подумала: «А почему и нет? Тем более, ей ко всему прочему, день рождения!» Она так и сделала. И успела! И даже не подавилась!
У Маши, например, ничего не получилось. Ксюшка не сумела толком сжечь клочок записки, а Надя, самый серьезный человек в их компании, авторитетно заявила, что не собирается гробить свой желудок из-за дурацких предрассудков.
Зиночка никому не сказала, какое желание она загадала. Хотя, не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы не догадаться, о чем мечтает восемнадцатилетняя девица. О том о самом! Зина попросила большой и сильной любви с самым красивым парнем на свете!
Желание сбылось в ту же ночь! Часа в два в квартиру подруг нагрянула целая компания гостей. И среди них был Матвей, студент, приехавший в городок, чтобы навестить больную бабушку.
Зиночка смотрела на него и краснела «удушливой волной». Таких просто не бывает! Таких рисуют в сказочных книгах или показывают в заграничных фильмах. Откуда, Боже, явилось в наш серый мир это чудо? Мальчик со звезды. Сказочный принц из фильма «Мио, мой мио». Длинные, длинные ресницы, даже не синие – сиреневые глаза под русой челкой!
И Маша, и Ксюша, и даже рациональная Надежда не могли скрыть своего восхищения. Ребята отчаянно ревновали девчонок и невольно задирали красавца. Но тому все, как об стенку горох. Матвей умело отшучивался и парировал «наскоки», как опытный фехтовальщик. Душа компании, пожиратель женских сердец, что ты забыл в маленьком городишке?
Зиночка понимала, что ей ничего не светит. Матвей уделял всем равное количество внимания, и даже Маша, королева курса и всей Руси, длинноногая, кудрявая Маша, не смогла завоевать диковинного принца. За Машу даже обидно стало, уж она щелкала пацанов как орехи. Но больше всего было обидно за себя. От расстройства Зиночка спряталась на подоконнике темной кухни. Она смотрела в окно, за которым бушевал снегопад. Ей казалось, что она летит куда-то вверх, оставляя праздничную суету подгулявших прохожих внизу, на земле.
- Привет!
Она вздрогнула, повернула голову и увидела: Матвей стоит перед ней и улыбается.
- Хозяюшка, вы не угостите гостя чашечкой кофе?
В заначке была припрятана дорогущая баночка. Надя хранила ее как зеницу ока. Этот кофе предназначался на время сессии, когда нельзя было спать – зубрежка! Господи... Да Зиночка все готова была отдать Матвею! Даже если и не было в доме кофе, она пешком бы побежала на другой конец города в ночной ларек и купила бы на последние деньги этот напиток! Босиком поскакала бы. В рубище!
В комнатах весело смеялись, оттуда доносилась громкая музыка.... Все бесились, танцевали. Ксюшка-заводила придумывала какие-то сумасшедшие конкурсы весьма нескромного характера. Надежда возмущалась. Маша хохотала. Парни, успокоенные отсутствием конкурента, распускали свои павлиньи перья. И никто, никто им не мешал пить кофе, вдыхая нездешний аромат, и беседовать.
Потом они вместе смотрели в окно и летели куда-то вверх. А потом они целовались, и уплывали все дальше и дальше от всех на этом свете. Желание сбылось! Всевышний подарил Зиночке большую, страстную, неземную, сумасшедшую любовь с самым красивым в мире мужчиной! Первым мужчиной!
Целый год Зиночка сходила с ума от счастья. Виделись они с Матвеем редко – учеба. Каникул и выходных им не хватало. Она часто срывалась к любимому в Питер, а там... Там ее ждала сказка. Матвей целовал Зиночку у подножья равнодушных сфинксов, которые презрительно щурили свои длинные глаза, будто зная: и это пройдет. Напротив, на другом краю Невы, стояли «Кресты». Сфинксы, сторожившие их, мрачно улыбались, и Зиночке казалось, что она слышит их мысли:
- Наивные, глупые людишки! Что вы себе вообразили? Все вы смертны и беззащитны перед вечностью. Сейчас вы радуетесь жизни и не хотите знать, как другие мучаются и молят о помощи...
Было тревожно на душе. Но Зиночке не хотелось даже думать о том, что там будет дальше. Молодость слепа и беспечна.
Она приехала к Матвею в гости накануне майских праздников. Питер нежно зеленел, украшенный кумачовыми флагами, данью прошлому, все-таки, город Революции. Зина нетерпеливо звонила в обшарпанную дверь коммуналки. Скорее открывай, любимый, я так соскучилась по тебе! Любимый не открыл. В проеме показалось испитое лицо соседки-алкоголички, бедовой тетки Таньки.
- Ну что ты, дуреха, колотишьси? Жди своей очереди! – хихикнула она, — у Матюхи гости!
Зина оттолкнула пьяную Таньку и рванула по коридору к самой дальней комнате, пропахшей кофе и сигаретным дымом. Там, на измятой постели двое целовали друг друга. Лица «гостьи» не было видно: смоль волос закрывала его. Оголенная тонкая спина, трепетные длинные пальцы вцепились в русые волосы Матвея. Они не обращали на Зину никакого внимания, так были поглощены друг другом.
Не верьте в холодность северян! Под маской каменных сфинксов скрывается чахоточный румянец страстных натур, развязных в любви и сметающих все на своем пути. Они легко сожгут свои мосты и ваши души, не пожалеют! Вернитесь домой, в свои провинциальные городки, чтобы исцелить изувеченное сердце и найдите для себя хорошего человека, не подверженного питерской меланхолии и резкой смене настроения, зависящего от обманчивого питерского неба!
- Ну что ты? Что ты? – Танька разлила по стопкам дешевое пойло, открыла банку шпрот и порезала хлеб, — И-и-и-и-и, да ты молоденькая, дурочка совсем! Матюха тебе жениться не обещал, глупая! Ты запомни: красивый мужик – чужой мужик! Сколько тут баб перебывало у него – страсть! С чего он тебе должон верность хранить? Забудь его, спокойней проживешь! Вот я ни за что красивого себе не возьму: одни мучения с ними! Выпей-ка, полегчает!
Танька протягивала Зиночке водку и кусок хлеба с парой рыбешек. В огромные окна совсем не попадал солнечный свет, а сквозь дыры на линолеуме были видны куски старого покрытия. Зину мутило от запаха кислой капусты, копченой рыбы и запаха ацетона, идущего от рюмок с водкой. Она отказалась от угощения и побрела к выходу. Зине не хотелось жить.
Боль долго не отпускала. Но, если верить сфинксам и Соломону, все проходит рано или поздно. Отшумело грозовое лето, тихо прошелестела кленовыми листьями осень, и, наконец, на людей обрушилась снегопадами пушистая, как ангорская кошка, зима. На новый 1998 год Зина пожелала себе новую любовь. « Чтобы был верный и любящий», — написала она на клочке бумаги.
Продолжение в следующей публикации
Автор: Анна Лебедева Поддержать автора