Через неделю мне на карточку прилетела небольшая сумма денег с припиской: "На портсигар демону и на торт с коньяком ведьме". Шелби болтался рядом, вернее сидел на диване и читал какую-то иностранную прессу.
- Тебе денег передали на портсигар, - удивленно сказала я.
- Ну, так давай, - протянул он лапищу.
- Они на карточке. И что это за история с портсигаром?
- Да, так, она тебе сейчас сама все напишет. С карточки снимешь и мне отдашь, это мое честно заработанное, - капризно сказал он.
Действительно через минуту пришло сообщение в Ватсап. Писала Олюшка.
- Приветствую вас, Агнета. Не знаю каким образом вы провели обряд, но все сработало. Благодарю вас. Правда, мне кажется еще рано говорить о стопроцентном результате, но уже чувствуются изменения в жизни. Передайте своей охране, что я еле избавилась от аллергии и ожога лица. Зато, оказывается, я могу понравится хорошему мужчине даже в таком виде и в темноте, и без оглашения регалий и понтов. Что весьма приятно.
- Надеюсь, результат вас будет только радовать, - ответила я, - Благодарю за денежки.
- Шелби, это что за ожоги на лице клиентки? - возмутилась я, - Она, конечно, в прошлый раз меня порядком вывела, но не до такой степени, чтобы портить человеку внешность, тем более лицо.
Беса на свое месте уже не было. Он сидел на шкафу и там с невозмутимым видом, продолжил читать газету.
- Я не виноват, она сама, у нее голова совсем дурная. Начала на меня брызгаться перцовым баллончиком прямо в машине.
- А ты к ней в машину подсел?
- Ну, да, а что такого, захотел покататься и устроился рядом. Потом мне скучно стало и я решил с ней поговорить, а она, как разорется, как раскричится, и давай в меня шокером тыкать, и брызгать из баллончика. Я к ней даже пальцем не притронулся. Все она сама сделала. Еще в глаз Лихо одноглазого окурок воткнула, - рассказывал Шелби.
- Таак. Откуда там было Лихо одноглазое? - еще больше насупилась я.
- Ну, ты же знаешь, что бывает в степи во время метели?
- Ну? Как она в степи оказалась?
- Так мне не интересно было по трассе с ней ехать, мы завернули в степь.
- А в остальном прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо, - пропела я.
- Но ведь помогло же, - пожал он плечами.
- Спускайся со шкафа, - строго сказала я.
- Мне и тут хорошо.
- Обещаю, бить не буду.
- Точно, точно? - спросил бес.
- Ну, как я тебя побью, ты вон какой большой, а я вон какая маленькая.
- Хм, - Шелби с подозрением посмотрел на меня, и спрыгнул вниз.
Тут же получил диванной подушкой по голове.
- Я так не играю, - обиделся он, - Ты же обещала.
- Больше никаких членовредительств клиентов. Заморочить можешь, увести далеко, заговорить, а вот, чтобы без всяких ожогов. Понял?
- А не клиентов? - хитро прищурился Шелби.
- В зависимости от проступка в отношении меня, - ухмыльнулась я.
- Ох и коварная ты женщина, - хмыкнул Томас, - Кстати, к тебе приехали.
- Кто?
- Иди и посмотри.
Спустилась вниз и вышла на улицу. На тракторе прикатила Матрена с разными узлами, кулечками и кульками. Выбиралась она из него ахая и охая.
- Ну, чего встала, как истукан, помоги старушке, - велела она.
Забрала у нее часть вещей. На крыше трактора сидел Коловерша и болтал ножками. Одет он был в синюю шапочку с ирокезом из ниток и фиолетовый тулупчик. Все это великолепие украшал красный бант на шее.
- Изумительно, - только и смогла сказать я.
- Чего изумительного? - проворчала Матрена, - Я тебе все утро звонила, а ты трубку не берешь.
Посмотрела на Шелби, тот пожал плечами.
- Чего вылупились, берите чумуданы и тащите в дом.
- Что-то я не вкуриваю, - почесала я нос.
- Ты вообще не куришь, только я одна из нас и вкуриваю. У меня труба у отопления лопнула. Теперь в доме холодрына собачья, еще и полы мокрые. Еще и трубы водяные прохудились.
- Кому Матрена дорогу перешла? - спросила я, таща тяжелый чемодан в дом.
- Кому перешла, того уж в живых нет. Надо было на пластик все менять. Нет же, жалко, это же железо - на века. Вот оно разом и бабахнуло. Но с отоплением у меня есть некие сомнения, - она зыркнула на Коловершу, который пытался делать вид, что он не причем.
- Кто-то небось воду сливал ночью, чай себе заваривал или наоборот прибавил на полную катушку котел, холодно ему было, заразе.
Мы втащили все ее вещи в зал.
- Теперь в доме вся мебель попортится, а там стенка гэдээровская и комод финский. Я за этот комод неделю порчу с одного кренделя снимала. Он весь чирьями покрылся, сидеть не мог, да и лежать тоже. Чиновник местного разлива. Вот он ко мне прибежал и просит, убери с меня эту гадость, житья нету. Что хошь для тебя сделаю. Вот я ему этот комод и заказала.
Матрена распихивала и рассовывала свои узлы по комнате.
- Сделаю отопление с водой и съеду, - строго сказала она, - Ну, так вот. Он как штаны снял, так я и упала в обморок, я таких жутких чирьев никогда не видела. Видать кто-то решил, что он засиделся в своем кресле. Он до меня их в каких-только больницах не лечил, и в санатории всякие ездил, и грязью жо мазал, и прости Господи, мочу пил, а толку не было. В общем пообещал он мне этот комод.
- Захватывающая история, - хмыкнула я.
- Так ты меня дослушай, а не перебивай. Вылечила я ему все чирьи, и он мне заявляет, что ничего он мне не должен, это ему лечебная моча младенца помогла. Он ее дескать выпаривал и больные места мазал.
- Вот гад, - возмутилась я.
- Не то слово, скотина безрогая. Так уж мне обидно стало, да и комод хотелось до жути. Ну, так он утречком встал, а сесть ему уже не можется, ибо бабку Матрену еще никто не надувал.
- Опять чирьи вылезли, - уточнила я.
- Хуже, геморрой, - хихикнула бабушка, - Прибежал он ко мне, как миленький, привез комод и четыре венских стула. Во как раньше мебель нам доставалась, не то что у вас сейчас. Зашел в интернетик, выбрал подходящую модель и тебе подвезли то, что нужно. А у нас еще тот геморрой был, - хохотнула Матрена, - Айда чай пить. Я вроде все узлы рассовала. Надо будет потом домой съездить и окна открыть проветрить. Как теперь белье просушить, матрасы эти, подушки.
- Выкинуть может матрасы и новые купить? - спросила я, ставя чайник на плиту.
- Я тебе дам выкинуть матрасы. С тобой так по миру пойдешь, выкинуть ей все надо. Они почти новые, я их еще при Горбачеве покупала.
- Тридцать лет тому назад, - пропела я на манер песни черепахи Тортиллы.
- Иди ты, хорошие они, ватные. Еле доперла их с сельпо. Я их еще сюда везла со своей станицы на грузовике. Они же тяжелые, как незнамо чё. Эх, какой я тогда была молодой. Чего ты лыбишься, чего лыбишься? Ишь какая, не нравятся ей мои матрасы. Ты еще на мой хрусталь замахнись.
- Тоже за чирьи достался? - со смехом спросила я.
- Да за разное всякое, что за испуг, дитям выливала, вот в благодарность маленькие креманки привезли, за рожу - ладью хрустальную, за грыжу - набор хрустальных рюмок. Дефицит, надо сказать, а дорогучий, это тебе не китайское хухры-мухры, одноразовое. Хрусталь - это вещь.
Чую нам с бабушкой будет весело, историй будет вагон и маленькая тележка.
Автор Потапова Евгения
