Он очнулся, не чувствуя рук и ног. Какая-то птица настойчиво повторяла и повторяла простенькую трель. Рассеянный свет пробивался сквозь бумажные стены – уже утро? Вспомнил ночной ужас, затаил дыхание. Облегчённо выдохнул: он жив! Всё в порядке! С трудом, медленно повернулся на бок и оперся на локоть, собираясь встать… Встретился взглядом с Хатибэем и без сил откинулся на тюфяк. Потупившись, Дзиро собрался с мыслями: «Постель? Здесь, в заброшенном храме?» Еле-еле поднял руку, удивляясь, как она тяжела, неподъёмна – и какая тонкая, прозрачная… Провёл пальцами по лицу, удивился: «Да ведь у меня усы! И подбородок зарос… Господи, твоя воля! Сколько же я спал?!»
– Шесть недель уж, – лесоруб всё так же бормотал себе под нос. Приподнял голову юноши, помог напиться. Осторожно уложил, поправил изголовье, подоткнул одеяло. Сел в ногах, лицом к Дзиро. Заговорил, поминутно кивая:
– Как ваша милость чувств тогда лишилась, так в горячке и соизволили по сю пору пребывать. Вот. Едва сели у огня, отогрелись, да и задремали. Потом вроде как встать захотели, да тут и повалились, вот оно как. Ну, свет не без добрых людей – спутники ваши наказали ухаживать. Да, и денег оставили. Ага, все трое! Вот так вот, значит. А сами по своим делам проследовали, такое дело. На другой день, как распогодилось, я двоих парней из деревни привёл, так-то. Вас на носилках сюда, к старосте в пристройку, а остальные, стало быть, дальше. Матушка Эйки который год милостыню для монастыря собирает, она прямо в Симабара пошла. Госпожа Киндзан-таю охотится на молодых самураев, вот и отправилась за ними под стены замка… А рёнин, вестимо, с ней. Куда ж ещё? Да, боюсь, несладко ему придётся: новый командующий, князь Мацудайра, всех гуляк, слышно, в передовые отряды для приступа согнал. Не сегодня-завтра возьмут замок-то.
Увидев слезу на худой, обросшей щеке больного, старик промокнул её платком.
– Не печальтесь, молодой господин! – он тихонько оглянулся, наклонился и зашептал:
– Вас не выдадут. Эти трое не догадались, кто вы, а я… Что ж, я много чего знаю – да не каждому скажу. Поправляйтесь спокойно! Выздоровеете, тогда и решите, куда идти, чего искать. Пойду, земляков порадую: спрашивали о вас.
Весь день Дзиро пытался осознать то, что сохранила память. Быстро утомлялся, задрёмывал. Очнувшись в полдень, съел с помощью старика чашку супа, снова заснул. К вечеру попытался сесть, не смог – от слабости кружилась голова, трепетали истончавшие мышцы. Откинулся на постели. Думал. Вспомнил притчу о Чжоу и бабочке: что же было превращением? И что произошло с ним самим в канун нового года?.. Он снова забылся.
Среди ночи вернулся кошмар о случившемся в храме: монахиня читала всё тот же стих. Юноша проснулся в испарине. Задыхаясь, попытался сдержать хрипы, но сердце билось отчаянно – воздуха не хватало. Он вдохнул полной грудью, и ночная сырость рванула лёгкие.
Утром Дзиро велел принести свои письменные принадлежности. Кое-как сел; Хатибэю пришлось придвинуть его к стене и подложить скрученный тюфяк под спину. Всё утро ушло на растирание туши. После обеда юноша попытался писать. Несколько листков испортили срывавшиеся раньше времени капли, ещё десяток испачкала тяжёлая непослушная кисть в ослабевшей руке. Следующая ночь изнурила тело, но укрепила душу. Он понял нечто, давшее ему силу. «Проснувшись от кошмара надо сказать себе, что это всего лишь сон. Но наш мир ничем не отличается от такого сновидения…»
С утра он вновь и вновь повторял попытки, извёл много бумаги, и к вечеру обрёл уверенность. Откашлялся, утёр алую струйку в уголке губ. Попросил Хатибэя раздвинуть вход. Глядя на закат в той стороне, где – он чувствовал! – именно в этот миг умирали тысячи христиан, Дзиро собрал все силы.
«Дрожащая кисть» Оно-но Тофу? Может быть. Сейчас он не думал о манере письма. Он вообще не думал. Просто чувствовал, как смерть нового и торжество старого переплетаются во сне и наяву. Оживают в его болезненных видениях, и гибнут с мужчинами, женщинами, детьми там, в замке Хара. Здесь – и везде, сейчас – и всегда. Особенно сегодня, в канун праздника Воскресения Господня! С губ сорвалось «Верую!», и дыхание прервалось.
Кисть мелькнула раз, другой, третий. Замерла. Напиталась тушью, метнулась к бумаге ещё раз… И ещё раз ударила кисть, последний! Выскользнула из тонких пальцев, покатилась, пятная пол. Старый лесоруб – нет, сам Инари в скорбящем теле смертного! – осторожно поднял лист, но не смог читать: капали слёзы, размывая написанное тем, кто только что ушёл в неизвестную даль. Пять строк, залитых кровью заходящего солнца:
Окончился год.
Заснул я в тоске ожиданья,
Мне снилось всю ночь:
«Весна пришла». А наутро
Сбылся мой вещий сон.
Пять строк дрожащей кистью - 2
Автор: Алексей2014
Источник: https://litbes.com/pyat-strok-drozhashhej-kistyu/
Больше хороших рассказов здесь: https://litbes.com/
Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал. Ждем авторов и читателей в нашей Беседке.
#проза #рассказ #литературная беседка @litbes Историческое фэнтези