Рита ни в какую не соглашалась на переезд из деревни в город, но днем тридцать первого января она привела себя в порядок, накрасилась и вместе с мужем и дочерью на машине Матвея поехала к врачу, который согласился принять. Осмотреть и проверить беременную женщину, которая еще не вставала на учет, нарушая все сроки.
Матвей собирался объяснить ситуацию и попросить, чтобы врач её уговорил на роддом. У Маргариты был шестой месяц беременности и двухлетняя дочь, её умолял муж покончить с идеей и вторых домашних родов, даже при всех он не стеснялся высказываться.
Маленькая Лилия поехала с ними. Макс всю дорогу восторженно показывал ребенку украшенный город, а Рита молча слушала его болтовню. Она сидела рядом с Матвеем и даже не смотрела по сторонам, только вперед.
Макс быстро вышел из машины, поставил Лильку на ножки и открыл Рите дверцу, попытался тщательнее замотать её шею шарфом, прежде, чем она вышла.
— Рит, давай помогу.
— Максим, ты как предатель себя ведешь! Куда ты меня привез? Это больница! – заворчала Рита.
— Куда привез? Это Матвей привез. Ты обещала, Ритка, пойдём. Да ты не бойся, всё нормально будет, что ты так волнуешься?
Рита поцеловала его в щеку и сказала:
— Я полностью здорова, в отличие от Лизы, и мне не нужна операция. Я всё сама…
— Лиза тоже здорова, но когда она рожала Катю, безопасней для них была операция, Рит. Какая разница где рожать и как? Дети живы, вы тоже… Объясни, я не понимаю! - голос у Матвея был серьезный, и он ждал ответа.
— Но это неестественно, что дети появляются на яркий свет, неправильно, что рядом чужие люди и странно неприятно пахнет. Вы что, не понимаете? Совсем?
— Рит, пожалей Макса, он весь трясется.
— Холодно что-то. Пойдем, Лилька, иди на ручки, с тобой теплее. - Макс поднял ребенка и поцеловал, прижав к себе.
— Дам тебе куртку, когда приедем, - проворчал Матвей, застёгиваясь, - На меху. А то Новый год пройдет, и ты сляжешь.
— Эй.… – Рита осторожно коснулась его руки, - Я не хотела. Она не больная, конечно, это -твоя жена, я понимаю. Но у вас всё очень сложно. А у нас - просто. Я рожала так, как сама хотела! Сейчас мне тоже страшно из-за него, мы ссоримся, он постоянно меня пугает.
Матвей обнял её за плечи и стал успокаивающе говорить:
— Если бы Теодора была жива, что бы она тебе посоветовала? Смеяться над ним или послушать? Подумай. Держи себя в руках… Не сбегай, пожалуйста. Раз ты такая смелая – рожать, иди смело на осмотр и УЗИ. Узнаем, кто там у вас, вдруг их… трое! …Макс, поздравляю тебя с тройняшками! Ритка поэтому с тобой по врачам не ходит! Я раскрыл её тайну!– пошутил Матвей.
Но Макс на шутку не отреагировал, нес на руках дочь и не улыбался. Он как будто уже был уверен, убежден, что Рита не согласится.
Начало истории ← Предыдущая часть / Следующая часть →
Раз.девая Лилию в коридоре больницы он выдал:
— Трое? И как она их будет рожать? Рит, ты же не корова, не кошка, не собака… Ты – женщина, пойми!
— Я буду рожать с матерью в своем родном доме. … Максим, она всё умеет, наша баба Ася.
Матвей засмеялся, не выдержав её удивительной веры в повитуху.
— Рит, конечно, с бабасей всё веселей, и рожать и песни распевать во время схваток. Но у тебя не только она, муж тоже как-бы есть. Ты думаешь, что Макс переживёт? Да он уже седой после того, первого раза. Оставь его кудри в покое, будь человеком.
— Матвей, не смешно на самом деле. Прикинь, если бы Лизка при тебе? Один на один? Да я даже на кошек рожающих смотреть не могу, ужас. Мне всё время кажется, что это её последнее мяу.
— Но появляется котёнок! – Рита улыбнулась, - Он появляется на свет и сразу чувствует запах мамы и её мяу слышит. Это естественно! Мне жаль, что вы не понимаете.
— Матвей, у нас есть пять минут? Покурим?
— Не, Макс, давай мне Лильку, и успокойся, наконец. Рита умная, она всё поймёт и ляжет в больницу, когда придет время. Заранее.
Рита с Максом были у врача вместе. Лиля прохаживалась по пустому коридору и всё рассматривала, глазки у неё были, как темные вишенки, она не боялась.
Они вышли встрепанные и Макс сказал:
— Девчонка! Снова получилось, как я хотел! Хорошая, здоровая девчонка, всё отлично! Рита, ты всё поняла?! Надо носить специальные колготки, и будем рожать здесь!
Рита молча кивнула и что-то ему зашептала.
Матвей сидел, слушал их шепот в коридоре, понимая, что попал в эпицентр семейных разборок, пока не встревал, с любопытством рассматривая Риту, которая явно злилась на мужа. В Максе всё же было то, что раньше называли породой. Красивое лицо, для мужика даже слишком, умение держать осанку, гибкие движения. «Ладный» и породистый бычок. Рита гибкой не была, она повзрослела, возмужала, если можно было так сказать, стала сбитой, крепкой женщиной, в себе таила чувство собственного достоинства и осторожность, присущую жителям глуши. Их Лилия была похожа на мать, совсем ничего не взяв от отца, кроме цвета волос, в отличие от сына Элеоноры.
Когда Рита ушла сдавать все анализы в кабинет, Макс подошел, сел рядом и прижал к себе ребенка.
Матвей быстро положил ему руку на плечо, а он даже вздрогнул, видимо, слишком погрузившись в мысли.
— И как тебе семейная жизнь, Макс?
— Даже не знаю, — Макс как-то кривовато улыбнулся. — Вроде, все и хорошо, но сложно жить, когда ты ничего не можешь себе позволить, даже съездить снова с вами отдохнуть. Деньги-то есть, я их держу, на случай, если с ребенком или с Риткой будет что не так, а на самом деле люди там получают и тратят копейки. Я вспоминаю свою зарплату в клубе и, честно говоря, не могу больше брать даром Элькину помощь. Всё внутри бастует, хотя одежда у неё классная. От моего сына осталась. И ваши вещи от Катёны тоже хорошие.
- Лизка вам вообще-то новые купила в подарок. Катины остались у нас, Дианке.
- Да? Я не знал… Они без этикеток…
- Ну да, мы содрали, чтобы ты не думал о цене. Хорош тебе Макс, бери всё в свои руки – рявкни хоть раз, ведь то, что она затеяла – серьёзный риск для жизни. Раньше, конечно и рожали и мёрли даже слишком часто. Объясни, что Лильку может без матери оставить, если не дай бог… всё же час добираться.
- Ты что, думаешь я не говорил?
— Но ты её любишь? Значит найдешь подход. — Матвей задумчиво прикоснулся к подбородку, который был уже колючий.
- Тебе с Лизкой проще, она уважает… Есть за что. А меня не за что…
-Ты опять, собака, скулишь?
— Я просто не знаю, как себя вести. Мне всё нравится, только я постоянно на нервах. Она во-первых мне не сказала, что сразу второго хочет, во вторых… она мне не сказала, что возвращаться в город вообще не собирается. Нелли Николаевна думала, что мы будем на лето приезжать в деревню, а мы вот… спим в маленькой комнате, вчетвером живём. И её отчим тоже всё время дергается в Риткину сторону. Он считает, что я этого не замечаю, только я ж не слепой, вижу как смотрит.
— Слушай, а почему вы в нашем доме не живёте? Я ж тебе ключи оставил? Мы приезжаем редко, комнат там много. Топить, конечно, надо….
— Думаешь это нормально въехать в ваш с Лизкой дом? Ну ты, Матвей, даёшь. Там же всё ваше, чужое… Испортим, и что? — Макс глубоко вздохнул и расправил плечи. — О, вышла, девица-краса…
— Макс. Я понял! — Матвей, смеясь, поднял вверх ладони. — Я рад за вас, что вы женаты! Рита, а как твои родители отнеслись к вашему переезду? Они любят тебе, Лильку, Максимку, как родных?
Рита осторожно исподлобья взглянула и проговорила:
— У меня только мать, отец же бросил. Я не злюсь, воспринимаю их такими, какие они есть. Не мне их в чем-то упрекать, ведь именно благодаря им я такая…
— Нога у тебя стала ровной благодаря Максу. Уже зажила. Ты, Рита, просто хочешь доказать, что стала достойной дочерью, а не инвалидом, чтобы тебя сильней полюбили. Никто не верил, что ты замуж выйдешь и детей родишь… Да? Зачем доказывать? Ты сама пойми, что очень привязана к матери, слушаешься только её, а у тебя свой муж, который тоже должен решать.
— Я стала совсем нормальной. И не всё слушаю, что она говорит. — девушка на секунду замолчала и вдруг возмутилась, — Он не умеет ничего решать. Все такие, можете предать в любой момент. Я из дома не уеду, квартира эта – его. Мать сказала, что только на операцию съездили и за ребеночка спасибо…
— Мать сказала, что он бросит тебя, да? Как и её? Давайте мне вашу Лилию и поговорите. Если в этом дело, ты не права. Не все мужики сво.лочи. Далеко не все.
— Это временно, я знаю. Он переедет в город и начнет гулять.
— Но пока ты рожаешь, он не начнёт!!! Макс? Посмотри мне в глаза, собака! Истинная причина, понял в чём?
— В чем? — задумчиво спросил Макс и улыбнулся.
— Ду.рак ты, вот в чем. Сейчас заключение получим, а результаты я потом сам заберу, когда готовы будут. … Домой хочу, где меня жена уважает.
***
Катюшка уже успела вспотеть, набегавшись, когда приехала Ольга Ивановна. Лизе ужасно нравился её муж, седовласый разговорчивый и приятный мужчина Михаил Иванович. Он словно был рядом с ней всегда, так они друг другу подошли, как будто всегда были парой. Дочке его был двадцать один год, она случайно познакомилась с Теодорой в театре еще школьницей, играла в детском спектакле. Разговорились, рассмеялись и как-то встретились снова, а девушка была совсем другой, поникшей. Оказалось, мать её долго болела, четыре года сражалась, но не справилась.
Теодора поняла, что отцу стало сложно одному поднимать дочь и устроила её за домом следить, горничной, зная, что платит Валерий Яковлевич щедро. Он своих кормил сытно, а Теодора устроила ей курсы актёрского мастерства в перерывах между делами. Отца, Михаила Ивановича, перетянули к себе. Он раньше был рядовым сотрудником лаборатории, потом водил грузовичок – продукты развозил по магазинам, документы подписывал.
Ольга Ивановна ему сразу показалась светской дамой, такой утонченной, со вкусом, которая на простых водителей внимания не обращает. А потом он увидел, как она с дворником поздоровалась, перед соседкой рассмеялась весело, увидел, как она Катюшу к себе прижимает и у Максимки шапку в машине стягивает, ласково по голове гладит, тогда у него сердце и ёкнуло. Да так сильно, что он решился сказать: «Какая вы женщина хорошая, красивая и добрая».
Женщина не нашла ничего лучше, чем сунуть ему «чаевые» – тысячу рублей. Он и не понял сразу, что это она на сиденье положила за его комплимент, но когда забирал женщину в следующий заезд купил на эту тысячу букет из роз и положил на то же место. Сказал: «Хоть вы мне комплиментов не делали, я все равно вот так благодарю. Не нужно больше денег, не бедствую». Сказал и оскорбленно замолчал.
Она заметила его настроение, и позже извинилась: «Не хотела вас огорчить, только порадовать».
В день, когда Ольга к нему подошла с предложением кофе попить, он решил, что она шутит и сам отшутился, а потом пожалел. Валерий Яковлевич вмешался вовремя, водитель уже хотел увольняться, чтобы не переживать по той, кто никогда на него внимания не обратит. Так у них случилось первое свидание за чашкой кофе, а потом пошли встречи почти каждый вечер.
***
Шапка сползла Лизе на глаза, закрывая обзор, дети носились вокруг, Дениска топтался с лопаткой, Дианка забиралась на санки. Лиза с ними бегала, катала, вспотела и веселилась не меньше детворы, но время близилось к вечеру, а никаких новостей от Матвея все не было. Не дождавшись возвращения отца, вернулись в дом все снежные, мокрые и довольные.
Ёлка сверкала, на стенах и шторах были сетки из маленьких переливающихся огоньков - весь дом был увешан огоньками, он превратился в сказочное место для торжества.
Накормив детей и быстро уложив поспать маленьких, старшие устроились на диване, только Матвей Матвеич пошел к себе. Элеонора обещала Маше модную прическу, приготовила заколки, резиночки и стразы.
Пока она плела Лиза решила, что пора сервировать стол к ужину. Расставила красиво бокалы, салфетки, свечи и положила светящуюся гирлянду для украшения стола.
— Девочки, я выключу на минуту свет? Посмотрю, красиво ли всё уложено.
— Давай! Выключай, в темноте еще более романтично.
Эльза погладила Машу по голове и вздохнула:
— Настоящая принцесса ты у нас…
— Да какая я принцесса… Эль, накрась мне ресницы подлинней, и губы, как на танцах.
— Зачем? Мы дома, а не на танцах.
— Я хочу быть красивой, хочу, чтобы меня любили.
— Тебя любят все, Маша.
— Я уже выросла, почему нет?
— Маш, всему придёт время.
— А у нас на дискотеку в школе уже все красятся.
— Ты и так… птичка, цветочек мой… — Она нежно поцеловала Машу в щеку. Глаза у Эльзы сияли в отблеске света таинственным черным огнем. Маша обняла ее и прижалась, как ребенок прижимается к матери. — У нас будет счастливый Новый год, тебя ждут подарки. Ты слышишь, как Лиза там пыхтит? Она, кажется что-то ест! – шепнула Эльза.
— Да, ем… Мандарин. Вы неплохо смотритесь в темноте, как две заговорщицы! Что вы против меня затеяли?
— Цыц, женщина! У нас обнимашки и обмен энергиями. Черное и белое сошлось вместе, инь и янь. Машка, ты кто? Инь? Темная женская энергия? Или светлая китайская мужская? Нет, Маша у нас Ци!!!
— Мама, хватит! — захохотала Машка. — Лиза включи свет и посмотри, что она наделала!
— Я и так вижу! Она похожа на... тю..
— Тюдовище!
Пока был выключен свет Элеонора быстро сделала себе два маленьких хвостика, как рожки, и блестела глазами, тихо смеясь.
— Третьего мы едем на природу кататься на лыжах и сноубордах! — это донеслось над ухом Лизы - подкрался сын и уселся рядом на диване. — Максим, Маша - вы с нами?
— Я - пас, вы там травмируйтесь без меня, лучше дома полежу.
— Лентяйка наша тётя Эля. Ленивая и …
— Если скажешь, что я толстая – тебе конец, Мотя…
— Ты… немного…
— Ну щас ты дождешься! Машка, хватай подушки, лупи его!!!!
— Лиза, спрячь меня от них!!! — Парень тихо попытался спрятаться и Лиза сама получила подушкой.
— Осторожно, стол! Всё разобьёте! Дети спят! А-а-а, помогите…
— Гони его, Машка!!! Макс хватай, Лизу держи...
В это время открылась входная дверь, но тихие бои в темноте не прекратилась.
— Что они делают? — осторожно спросила Рита.
— С ума сходят, как всегда. Малышни не хватает… спать, что ли уложили? Лильку давайте наверх, Макс, иди, раздень её тихонько! … А ну прекратить! Я тут причём, меня-то за что? Вон Макса лупите, он хуже, чем я!
Лиз пойдем наверх, покажем куда ребенка уложить.
— Рита, кто у вас? — подлетела встрёпанная Лиза.
— Тройняшки, — улыбнулся Макс. — Шучу, у меня снова дочь. Я в цветнике – будет Анна. Анютины глазки.
— Ой, — сказала Маша, — Девочек становится больше?
***
Пока Макс раздевал ребенка в гостевой спальне, Матвей притянул Лизу к себе.
— Что притихла, любимая? Отвыкла от меня за полдня?
Лиза, запустив руки в его густые, взъерошенные волосы, посмотрела в глаза.
— Получилось убедить?
— Пока не получилось, но еще не вечер. Это будет вечер, когда все будут говорить свои пожелания, а любимые их исполнять в следующем году.
— У меня к тебе нет пожеланий, ты их уже все исполняешь … не только по праздникам.
— Лиз?
— Что? Я довольна жизнью полностью! Вот вообще всем довольна! Что я могу загадать? Чтобы все были здоровы и особенно дед! Что еще?
Матвей прижался к её губам.
— Ты права. Дурацкая затея для тех, кто не может понять друг друга. Но всё таки?
— Я всё таки напишу каждому на открытке с подарком. И тебе тоже.
— А что ты мне напишешь?
— Узнаешь!
— А что Максу напишешь? Издеваться будешь?
— Нет, я ему работу хорошую пожелаю.
Лиза ахнула, когда Матвей прижался к ней.
— А я тебе работу не пожелаю, кошка.
— Ты мне угрожаешь? ...Этим?
— Накажу! Лиза, — он улыбнулся. — Делай, что хочешь, но я буду тебя наказывать…. А что ты хочешь? ...Меня?
— Лиза уложила его, упершись ладонями в грудь, осторожно встала, подошла к окну и медленно спокойно начала, — Я хочу, чтобы все были живы и здоровы. А с тобой… С тобой мы должны быть самыми честными. Матвей, мне нужно сказать тебе, что я решила… Очень важно тебе это сказать. ... Нам нужен серьёзный разговор. Я ... хочу...
— Что?
Она обернулась и посмотрела на мужа. Он сглотнул.
— Что ты хочешь мне… сказать? Что? ... Не томи!
— Теперь я буду везде тебя зажимать и мучить!!! Ты … ты скоро у меня взвоешь! – Лиза захихикала! – Ты будешь просить меня, чтобы я отстала! Ты будешь просить, чтобы я дала тебе поспать! А ну иди сюда, и подчиняйся! Сейчас накажу!
— Лиз. Зачем ты так делаешь, а? Я дышать перестал.
— А вот так я себя чувствую, когда ты приходишь с работы и серьёзно, без улыбки, говоришь… «Лиза, нам нужно с тобой поговорить, пойдем. Это важно, у меня к тебе важный разговор!» Я иду, переживаю, … а ты там… целуешься и всё остальное!!!
— Кошка, но дети… Я так говорю, чтобы они думали, что у нас дела!…
— Ты такой хитрый!
— И куда ты собралась?
— Ну, я спать пойду, к близняшкам нашим.
— Ангел мой, побудь со мной… пять минут, десять…— он последние слова уже прошептал, подходя ближе.
— Сейчас? Не-е-ет!..
— Тшшш…Ночь будет долгой. Хорошо, я отнесу тебя. — он бережно поднял, обхватил руками и понес в соседнюю комнату, где спали малыши. Еще раз тихо поцеловал и шепнул, — Я всё понял, буду предупреждать!
Его губы накрыли, язык нежно проник внутрь, а руки уже гладили спину.
— Быстро отпустил меня!!! У нас гости! Дети спят!
— Я не отстану! Проси прощения!
— Не буду!
— Лиза, ты долго собираешься меня … изводить? — зашептал он в ответ.
— Да! У нас дома люди, дети! Праздник, Матвей.
— Всё, детка, кажется, доигралась… — он прошептал куда-то в шею, не прекращая ласки.
— Матвей, кажется, ты доигрался! Дети проснулись, посмотри, а?
— Вот так ты со мной, да? — соблазнительно протянул он.
— Я подожду… Да, проснулись! Смотри!
Она заливалась смехом, глядя на его растерянное лицо, в кроватке стояла Диана, а Дениска уже забавлялся рядом с игрушками в полутьме ночника.
— Папа!
— Ничего, я тебе еще устрою. — засмеялся муж и глубоко вздохнув, повёл её к дочери, обняв за плечи.
***
Матвей помог нарядить двойняшек и заглянул в комнату Кати. Катя и Макс не спали, лежали с телефонами, шептались, а Ольга Ивановна мирно спала. Он погрозил им пальцем и улыбнулся.
В следующей гостевой комнате на кровати устало сидел Макс, за его спиной в расстёгнутом комбинезоне спала дочь с растрепанными кудрями.
— Эй, ты чего? Подежурить? … Боишься упадет? Наши уже проснулись. ... Иди, сходи, куда надо, я послежу. — шепнул Матвей
Он подошел ближе, Макс поднял голову и покачал отрицательно.
— Не соглашается?
Он опять покачал.
— Возьмёшь мой внедорожник. Я новый купил, чтобы дети нормально сидели, семиместный. Возьмёшь мой старый в деревню, а свою машину оставишь. Заранее договорись с врачами, сколько там ехать ? Сорок минут?
— Час двадцать. … Зимой больше.
— На твоей. Значит, на моей быстрее. Возьмёшь машину, ключи, ПТС отдам на всякий случай. На зиму вам такая лучше будет, Летом поменяешь. Когда родиться должна?
— Двадцать третьего марта. Срок больше поставили, она же не ходила никуда... Даже на учёт не захотела встать.
— Думай, что всё хорошо, не фантазируй, я еще раз попробую, Маргаритке тоже нужно время. Почему она тебя совсемне слушается? ... Макс? Раньше была другой.
— Если ты заметил, меня никто не слушает. Машину... Ты прав, возьму. Спасибо, Матвей. Что я тебе должен?
— Жену мою не тронь.
Он кивнул.
— Как ты там вообще?
— Пойдем, выйдем, поговорим, Матвей. Не упадёт Лилька… Я быстро вернусь.
— Да, конечно,
— Ты правильно понял, а я ни чер. та не понимал. Знаешь, к матери хотел заехать, на могилу цветы положить. Ну… всегда же так делаю. А Ритка сказала, что я оттуда возвращаюсь другим, чтобы не ездил. Ты замечал?
— Я тоже сына возил, и он другой какое-то время. А что удивительного?
— Она не понимает, наверное, меня вообще. Я всё время до жути боюсь, что кто-то помрёт. А стоит только им сказать, что против родов в этих условиях, где коты везде ходят, мыши бывают… чер.ти чё! Жить там в удовольствие, а рожать? Я предложил в бане – там чище в десять раз, — они накинулись…
И бабы там пристают, а откажешь – злобные становятся.
У меня как Лилька появилась, я вообще… даже не смеюсь ни с кем, потому, что занят. И вот … начали на меня там нехорошо смотреть.
Нелли Николаевна и одна соседка только остались нормальные, свои. Нет, мужики тоже нормальные.
Мы договорились, что годик другой поживем и вернемся. Уже три года. Матвей, я – никто. Подрабатываю всякой шнягой... Чем попало. Подвели итоги года, а перед вами стыдно, реально. Тёть Нелю привезли и хоть в больницу жену свозили.
Короче, я спать хочу, кошмар. Наверное, празднуйте без нас... Чтобы настроение не портить.
— Будь разумным, ну что особенного сейчас случилось?… Это же вы сами так хотели.
— Да, конечно. Но то, что сейчас будет – я так не хочу, чтобы снова повторять… Ты не знаешь, как там с грудным новорожденным. Я клянусь, чуть не украл Лильку, чтобы в поликлинику свозить.
… Тебе этого не понять, Матвей, тебе не понять. Для этого надо жить с такой женщиной именно у неё дома, когда она сама там никто, слушается и подчиняется. Кому угодно, только не мне.
Здесь Ритка совсем другая была, она тянулась ко мне по-другому. А там она становится жутко похожа на свою мать. Особенно по характеру.
— У вас тогда и дочери не было, когда появляются дети всё же становится по-другому, должно быть веселей по идее. А что, когда Элька приезжала – легче было?
— Конечно, блин, Матвей, она столько всего там привезла и устроила. Рождение - это как праздник… Как что-то такое прекрасное. … Ну что-то - смысл жизни… Годами мечтаешь об этом, мечтаешь, как о чем-то прекрасном, … и вот теперь - страх, ужас. А можно было бы уехать в город на машине, уложить жену в роддом и ждать. Как с Элькой было… А мы как … собаки в конуре.
Я хочу остаться хотя бы на четыре месяца здесь. Раньше Ритка говорила, что везде будет со мной, но как я ей беременной скажу, что я остаюсь в своей квартире и хочу, чтобы она тоже? Она тогда одна поедет домой, и не простит.
— Дай мне немного времени, я попробую, но если не получится – возьмешь мою машину.
***
Предновогодний вечер, несмотря на все сюрпризы, удался. Только Макс и Рита спали в угловой комнате на втором этаже. Лиза фотографировала и снимала видео, отправляла Валерию Яковлевичу, как он просил. Пили на улице горячий глинтвейн, запускали шары желаний, катали детей на санках, прогулялись по соседям, собираясь для взрыва фейерверков.
Уже почти в одиннадцать вечера Лиза повела спать близнецов и исчезла с ними, а за пятнадцать минут до двенадцати появилась в светлом комбинезоне и пушистых тапочках с веселой улыбкой. Макс уложил дочь, а Рита осталась с ней спать. Они тихо включили музыку и танцевали, гадали, играли в мафию с детьми постарше, соседями.
Только под утро разошлись.
Матвей стоял под струями теплой воды, целовал жену и не мог сдерживать улыбку.
— Все-таки, ты такая смешная. Ты что, действительно думаешь, что сможешь так же меня ...«зажимать»? А я от тебя буду прятаться в детской и в ванной закрываться?
— Да, Матвей! Новогодняя ночь… прошла. Я буду исполнять твои пожелания, и... я тебя достану, дорогой! Ты почувствуешь себя в моей шкуре.
— Ты моя хорошая, моя девочка. Маленькая негодница, спорим, что ты не сможешь?
— Увидишь! Готовься, Матвей...
***
Несмотря на то, что дико устал, Матвей не смог уснуть. Осторожно вдыхал запах её волос, тихо лежал, но стараясь не шевелиться, чтобы случайно её, бедную, не разбудить. Дениска сопел рядом, положив ладошку на руку матери, как собственник.
Спустя некоторое время, Диана проснулась, встала в кроватке и посмотрела совершенно спокойными глазками. Пока она не успела позвать, Матвей встал, подхватил её на руки и унес на первый этаж, чтобы Лиза и сын еще поспали.
Этой ночью Элеонора с ней о чем-то шепталась… Он не мог знать о чем, но Лиза сказала:
— Что будет, Эль?
— Никто не может видеть будущее, ты сама так говорила…
Ночью она показала Лизе подарок, который Маша приготовила для своего названного брата. Её младшая, еще совсем маленькая сестра была именно в том возрасте, как Лиза, когда она пела и Макс её пытался спасти из вечерней морской волны. Когда она пела на сцене, в платье, макияже и сверкающих босоножках выглядела, как совсем взрослая девушка, а была совсем ребенком. Машка была именно такой. Она талантливо написала сочинение, купила вместе с Эльзой книгу про девочку, которую отдали в семью к сестре, а она влюбилась в своего сводного брата, и сама показала, что написала. Там были все её чувства, Машка не просила скрывать от всех - это был её подарок, а не тайна. Сочинение, которое она готовила - подарила в конверте с бантиком.
Кто такой ангел? Это тот, кто всегда будет рядом, даже если он далеко. Это ты - мой названный брат. Твоя радость, надежда и вера в меня всегда дарили радость. С тобой я была в безопасности, даже когда была совсем совсем маленькой и не понимала, что происходит вокруг.
Твои руки укрывали меня вечером одеялом так, будто я спала под теплым крылом. Ты читал мне тихо и спокойно, а я любила слушать твой голос.
Когда я ела вкусный завтрак, который ты нам всем готовил, слышала твои слова:
Маша, давай За папу, за маму, за Элю, Лизу и Матвея, за меня, за Катёнка и за бобрика усатого.
Кто такой усатый бобрик, я не знала, но мне казалось, что это кто-то очень пушистый и хороший.
Я горжусь, что мой брат рисует, то есть, пишет картины лучше всех художников мира. Ты нарисовал мне мою маму, и она улыбалась. Это было очень приятно получить в подарок. Её портрет - самый любимый подарок в моей жизни.
Мама у меня много работала и часто болела. Конечно, я понимала, что она просто не хочет со мной играть и гулять. Папа все время хотел был рядом, но я хотела жить там, где мой брат. И сейчас хочу.
Мы с папой говорили обо всем на свете, но с тобой мне не надо было даже говорить, я знала, что ты меня понимаешь. Я могла заплакать рядом с тобой и знала, что ты никому не скажешь. Я придумывала истории, как говорить о маме, чтобы никого не расстраивать, а ты мне помогал. Ты брал меня за руку, сажал к себе на колени, и я могла не сдерживать слезы.
У тебя не стало матери в девять лет, в восемь она уже болела. Поэтому ты понимал меня всегда.
Ты говорил так успокоительно: Маша, ничего не бойся, мы никогда не оставим тебя, мы всегда будем о тебе заботиться. Так говорила тебе Лиза, и это хорошие слова. От них спокойно и счастливо живёшь.
Иногда ты чувствовал, что я вот-вот могу заплакать, и тогда ты звал меня играть в компьютер. Мы могли уйти вместе, за руку. Ты говорил снова так же, как моя сестра Лиза: «Маш, можешь плакать, и потом будет легко». А мне уже не хотелось плакать, потому, что ты был со мной.
Я раньше смело говорила: «Я люблю тебя». А сейчас выросла и уже так сказать не могу, а ты не можешь ответить.
Прошло уже больше десяти лет с того дня, как ты стал моим братом, Я знаю, что мы совсем не родственники, ведь ты мне на самом деле – никто, сын мужа родной сестры. Но я всегда ощущаю твои невидимые крылья защиты. Я не могу сказать, но я могу написать в этом сочинении: «Я люблю тебя, Матвей». Мы всегда будем вместе, родными на всю жизнь, даже если ты женишься.
Лиза расстроенно зашептала Элеоноре:
-Что будет?
Она не представляла себе, насколько может быть у Машки сильная привязанность, и очень надеялась, что все пройдет, но Матвей-младший уже большую часть времени жил в квартире самостоятельно, работал у отца и устроил себе там новую, свою мастерскую, никого не приглашая взглянуть. Он часто приезжал и оставался ночевать, помогал с близнецами, но Лиза не понимала, как скучает Машка, потому, что сын с ней почти не встречался. Разница у них почти девять лет... Что будет?
Матвей признался отцу, что встретил девушку и хотел её со всеми познакомить, когда поедут кататься на сноубордах и лыжах, третьего января, но после подарка названной сестры решил не делать этого.
Макс, Рита с дочкой и Нелли Николаевной уехали домой утром второго января на машине Матвея. Рита отказалась от предложения Элеоноры и Виталия отвезти домой бабушку, отказалась она даже побывать в квартире Макса, она была непреклонна и удивительно спокойна.
На рождество обещали приехать к деду и выполнили обещание все вместе. В машине Элеоноры и Виталием поехали Максим, Катя и Никита, а в машине Матвея и Лизы - Маша, Матвей-младший и малыши. Они все собирались погадать на рождество...
С любовью, Автор 💖